Отпусти мне грехи, священник. Книга первая

Анатолий Спирин

В первой книге автор рассказывает о жизни общества в период перестройки. В это страшное время, страну захватили предатели народа. Государству требовались истинные патриоты для борьбы с укоренившимися в обществе бандитами, ограбившими страну. Герой романа, только что получивший высшее образование, был приглашён в секретную организацию, созданную для борьбы с коррупцией. Там герой обрёл верных друзей, с которыми выполнял опасные задания. Возврат награбленного в страну — нелёгкое дело.

ЗАДЕРЖАНИЕ

В три часа ночи раздался звонок, Олег посмотрел в глазок: на площадке стоял сосед; вид у него был пасмурный и взъерошенный, словно предупреждал: «не открывай, парень, — за тобой пришли».

Олег понимал, что к стене прижались ребята из группы захвата, но, не подав вида, распахнул дверь, со словами:

— Ты что, Анатолий, белены объелся, в такой поздний час звонишь?

Не успел Анатолий и рта открыть, как ребята вломились в коридор.

Олег решил сыграть защитника своей крепости, давая понять, что он не в курсе, с кем имеет дело…

Ребята были неплохо подготовлены к подобным мероприятиям, но Олегу помогал узкий коридор, и двое из подразделения лежали в глубоком нокауте.

Майор, в чёрной пятнистой форме, быстро поняв, что подозреваемого просто пристрелят, громко и властно крикнул:

— Всем стоять, оружие опустить. — Глядя расширенными зрачками на Олега, добавил: — К стене, сука, руки за голову, головой в стену, шаг назад, и ноги шире. — Быстро приблизившись, больно ударил по щиколоткам, вынудив сделать приличную растяжку.

Высокий боец, отошедший от нокдауна, с размаху ударил в поясницу, заставив упасть на колени. Майор выругался, указав взглядом бойцу его место, произнёс:

— Давай, Уваров, собирайся. Надеюсь, о причине задержания догадываешься?

На шум вышла мать. Бледная, ничего не понимая, она смотрела, то на Олега, спрашивая взглядом: «Что происходит?» То на людей в масках, приводящих в чувство своих коллег.

Олег произнёс, превозмогая боль:

— Командир, ничего не понимаю, что за налёт в полночь, в чём провинился?

Майор молчал.

Осторожно протиснувшись в коридор, вошёл невысокий человек средних лет. Интеллигентное бледное лицо, чуть испуганно. Глубокие залысины блестят, словно их постоянно полируют, особой пастой. Его побелевшие ноздри раздулись, умные глаза мельком скользнули по лицу подозреваемого. Чуть дольше он укоризненно разглядывал мать Олега, вероятно, как педагог, собираясь высказать свои познания в воспитании маленьких непослушных детей, но, передумал, посчитав лишним. Выдержав небольшую паузу, словно прислушиваясь к происходящему, тихо, вкрадчивым голосом представился:

— Следователь прокуратуры Анохин. Вы подозреваетесь в убийстве сотрудника ГАИ. Прошу вас собраться и следовать моим указаниям. В ваших интересах, не противиться логике вещей и не оказывать сопротивление. Вы уже, своими действиями, дискредитировали себя, и навлекли на свою голову закон, требующий наказать вас за применение силы против сотрудников правопорядка. — Анохин хотел посмотреть Олегу в глаза, как можно нравоучительней, но глаза его не могли никак сосредоточиться. Страх от происшедшего ещё витал в его тонком, чувствительном сознании, и глаза бегали, не желая встречи с пронизывающим насквозь, тяжёлым взглядом преступника.

Анохин Сергей Михайлович не зря явился в окружении группы захвата. — Ему хорошо заплатили, а аванс, нужно было отрабатывать, курируя лично, возбуждённое уголовное дело, связанное с убийством должностного лица.

— Извините, звонок можно сделать? — Олег хотел позвонить одному из лучших адвокатов области, своему хорошему знакомому — Кожухову Олегу Константиновичу. — Он вёл у них теорию и практику по основам уголовного и гражданского права. Особо выделяя Олега не только как лучшего ученика, но и имея симпатии, как к человеку, имеющему общие с ним взгляды на жизненные позиции. Он приблизил его к себе, приобщив к философии и игре в шахматы. Любил повторять: «Шахматы — это игра настоящих интеллектуалов, умеющих представлять ситуацию в любых позициях, ракурсах и аспектах, добиваясь тем самым, истинных результатов, особенно полезных в нашей нелёгкой профессии, связанной с человеческими душами и их жизнями. Знание психологии, чувствуя внутренний мир человека, умение заглянуть в самые глубины его чувств и мыслей, отделив поверхностное, наносное, с точностью хирурга, принять единственно правильное решение, и спасти человека. Это высшее достижение адвоката, и истинное наслаждение от выигранной схватки».

Это была не пафосная речь — это была его жизнь. Поэтому многие, отчаявшись в поисках правды, доверяли ему своё самое сокровенное, казалось, никому не нужное — это свой тонкий мир, который и сам человек, пришедший за помощью, полностью не осознавал, открывая его в общении с талантливым человеком. Таким был Олег Константинович.

— Кому собираешься звонить? Своим подельникам? Не получится, крутой ты наш. Одевайся живей, и так на тебя время потратили. — Майор, криво усмехнулся, подтолкнув Олега к действиям.

Мать плакала, её плечи тихо вздрагивали. От растерянности, она не знала, что ей делать. Олег подошёл, обнял её за плечи.

— Это недоразумение…. Позвони срочно Олегу Константиновичу, объясни ситуацию. Он в помощи не откажет. Номер телефона в моей записной книжке.

Олег был прав: узнав о том, что произошло, адвокат тотчас связался с прокурором города Соколовым Евгением Михайловичем. Они уважали друг друга за порядочность, и недюжинную эрудицию, не только в юриспруденции, но и в других областях знаний.

Такой поздний звонок вызвал раздражение у прокурора. Он хотел отчитать беспардонно потревожившего его человека, но, услышав голос Олега Константиновича, тут же, смягчил тон.

«Я сам отдавал приказ, на основании дела, заведённого по поводу жестокого убийства инспектора ГАИ. Первыми подозреваемыми, были: Желоб Станислав Витальевич, и Уваров Олег Дмитриевич. Первому, сержант Саченко задолжал крупную сумму денег, занятую для покупки нового автомобиля. А вот с Уваровом, — дело туманное… Кто кого оскорблял и бил? — официального дела нет. Только Уваров от побоев пролежал в больнице не один день… и отказался писать заявление на Саченко. А это очень, и очень серьёзно. Не верится, чтоб Уваров, спустил всё на тормозах. Вот по этим мотивам и строилось задержание подозреваемых в убийстве.

— Самое первое: это алиби, доказывающее отсутствие твоего подопечного на месте преступления. Если таковое имеется, и подтвердится свидетелями, я отпущу парня, а пока извини. Единственное, что могу сделать — позвонить ребятам, чтоб его не трогали до твоего приезда. Желаю удачи».

Прозвучали короткие гудки. — Прокурор положил трубку.