Совершенно правдивые истории об охоте и рыбалке в Колымской тайге и Охотском море

Анатолий Шестаев

Сборник рассказов и стихотворений об охоте и рыбалке в девяностые годы двадцатого века, посвященных друзьям и природе Колымского края.

ЗИМНЯЯ ИСТОРИЯ

Алексею Миронову посвящается…

— Далеко еще? — спросил Андрей.

Синегоров вздрогнул — это были первые слова Андрея за два часа, что они ехали по зимней дороге. На что он сам был молчалив, но Андрей мог за всю дорогу от города до Поворотного сказать не более трех-четырех слов.

— Вот доедем минут через двадцать до старого поселка — Буюнда называется и от него еще километров тридцать шесть, если дорога есть.

— Боюсь, что бензина не хватит на обратную дорогу, — буркнул Андрей минут через пятнадцать.

— Не переживай, найдем, — успокоил Синегоров. Андрей только хмыкнул. Где, мол, в тайге глухой зимой найдешь бензин, до самой Атки заправок нет, а это двести километров.

В поселке в этот раз никого не было, но сразу от дома оленеводов шла большая колея.

— Трактором сани тащили, — сразу определил Матвеич и Андрею: «Видишь, дорога есть, за час доберемся, там час и назад уже к восемнадцати часам дома будем».

Про себя подумал: «Должны быть».

Андрей молча закурил и свернул на колею. Уже в лесу попались два таких крутых спуска, что Матвеич только головой покачал.

Меньше чем через час подъехали к стоянке. На ней находились трактор с санями, на которых был укреплен небольшой вагончик и три брезентовые палатки, две из которых были почти полностью зарыты в снегу. Из одной из них на лай собак уже выбрались два человека и спешили к машине. Первого Синегоров узнал сразу — это был бригадир оленеводов Гриня, второй был незнаком.

Поздоровавшись, Гриня пригласил приезжих в палатку.

Из другой палатки в это время выскочили дети и с любопытством глядели на гостей.

Синегоров вынул из кармана пригоршню конфет и, подозвав их поближе, раздал каждому. Потом, согнувшись вдвое, полез в палатку, за ним кое-как чуть ли не на коленях, здоровенный Андрей.

Внутри было жарко, в углу вовсю топилась железная печурка, на ней стояла кастрюля, в которой что-то булькало и огромный чайник.

Прямо на полу, на шкурах сидели старый Егор и жена Грини Евдокия, пили чай.

Поздоровавшись и поздравив с наступающим Новым годом, Синегоров с Андреем сели тут же и скинули шапки и меховые куртки.

Евдокия подала им по чашке чая, подвинула сахар, печенье. Егор вдруг засмеялся.

— Вы что, Новый год с нами встречать будете? А водку привезли?

Все замерли и уставились на Синегорова. Матвеич заулыбался:

— Да нет, мы сейчас же назад. Вот только Гриню допросим, как у него карабин украли и домой, как раз успеваем к Новому году.

Андрей отставил кружку с чаем, достал свою папку, ручку и начал заполнять протокол.

Егор заскучал.

— Придется чаем Новый год встречать.

Едвокия сердито застучала посудой. Гриня, насупясь, начал отвечать на вопросы Андрея.

Матвеич продолжал улыбаться.

— А что вы, на Новый год ничего не оставили?

Евдокия, сердито глядя на Гриню, проворчала:

— Как же, оставишь тут!

И тут же спросила:

— Мясо будете? Сварилось уже.

Матвеич посмотрел на Андрея:

— Ну что, свежей оленины поедим?

Тот, продолжая писать, кивнул головой.

Синегоров молча надел шапку и вылез из палатки. Подышав свежим воздухом, было не холодно, всего градусов тридцать, залез в машину и, пошарив, достал из рюкзака литровую бутылку водки.

Вернувшись в палатку, подал бутылку Егору и пожелал хорошо встретить Новый год.

Повеселевшая Евдокия достала мясо из кастрюли, выложила его в большую чашку и выставила на середину. Андрей уже закончил допрос и дал Грине протокол для подписи.

До сих пор молчавший оленевод, которого звали Василий, тихо произнес.

— А что ждать двенадцати часов? Можно ведь и раньше вместе с вами отметить.

Евдокия из своего угла отозвалась, что пока мясо горячее, да все вместе…

В итоге короткого обсуждения Егор открыл бутылку и налил всем по 50 граммов, потом еще по столько.

После второй заговорили более оживленно. И в разговоре Синегоров упомянул, что он родом из Казахстана. И вот тут-то

Василий и спросил,

— Матвеич, а ты Мишу Ященко знаешь?

Синегоров чуть не подавился куском мяса и недоуменно посмотрел на оленевода.

— Вообще-то знаю, а ты откуда его знаешь? И с чего ты взял, что я его знаю?

— Брат он мой, однако, двоюродный

Синегоров ошеломленно помотал головой.

— А с чего ты подумал все-таки, что я его знаю?

— Ну, как же, ты же с Казахстана!

— А ты представляешь, какой Казахстан огромный, сколько там населения?

Василий пожал плесами и предложил выпить за встречу. Так и допили всю бутылку.

Синегоров уже за чаем рассказал, что Мишу Ященко он знает уже лет восемь, шесть лет тренировался у него в секции каратэ, но никогда не думал, что его тренер родом с Севера, а тот ни разу не обмолвился о своей родине. Про себя же Синегоров думал: «Поистине неисповедимы пути Господни! Это же надо — в глухой колымской тайге, за сто с лишним верст от поселений перед самым Новым годом встретить двоюродного брата Ященко, у которого тренировался в Казахстане!».

Напившись чаю, вылезли все из палатки, отсалютовали из всех стволов на радость детворе и весело распрощались, пожелав друг другу счастливого Нового года. И уже в машине Синегоров достал из рюкзака еще одну литровую бутылку водки, открыл дверь и отдал ее Василию.

— Дождитесь двенадцати часов! Поехали!

Андрей тут же рванул.

Первый подъем одолели минут за сорок. Но второй оказался неодолимым и объехать его никак было нельзя, кругом лес, а он начинался сразу с крутого поворота и не разгонишься.

С первой попытки УАЗик преодолел только с треть подъема и безнадежно забуксовал. Синегоров с Андреем вылезли из машины, осмотрелись.

Уже начало темнеть, время третий час, а на Колыме зимний день короток, почти и нет его. Подъем был так себе, невелик, но крутой.

Наломали сухих веток, набросали под колеса и попытались еще раз. Синегоров изо всех сил толкал машину сзади. Андрей газовал, но машина безнадежно буксовала, чуть продвинувшись вперед.

В ход пошли старые шинели, что валялись за сиденьем, еще сучья. Потом уже Синегоров сел за руль, а Андрей упирался что было его огромной силы сзади.

Таким образом преодолели половину подъема. Пролетел час.

Передохнув, решили получше прочистить дорогу от снега, выложить ее всю ветками, а потом уже попытаться с ходу преодолеть этот коварный подъем. О том, что не справятся и мысли не было, ведь через несколько часов Новый год и их ждали дома.

В течение часа откапывали снег лопатой и лыжами, нарубили ножами и той же лопатой огромной количество веток, уложили их тщательно и Андрей рванул сходу на подъем. Синегоров еле успевал за машиной и только на последней трети косогора уперся что было сил в запаску и машина победно ревя, вырвалась на подъем. Обессиленный Матвеич стоял, шатаясь и не верил своим глазам. Андрей вылез из машины, закурил и только головой покачал, глядя вниз. Затем «обрадовал» Синегорова, сообщив, что бензин-то почти весь спалили и даже до Талой не хватит.

— Не переживай, Андрюха, доедем! — ободрил его Матвеич.

— На чем?

— Сколько там осталось? Литров десять? Как раз хватит. Поехали.

Проехав Буюнду, свернули направо и подъехали к старой стоянке оленеводов. Андрей изумленно смотрел на большой дом, сараи, баню: откуда все это здесь взялось?

Синегоров объяснил, что здесь раньше была большая база оленеводов, это когда еще оленей было чуть меньше, чем комаров. Из дома между тем вышел мужик и подошел к машине. Синегоров вылез из машины, поздоровался за руку, поздравил с наступающим.

— Как дела, Никодим? Что, Новый год здесь решил отпраздновать? А водка-то есть?

Хитро улыбаясь, Никодим ответил, что он не один, два охотника здесь, а водки нет, зато есть самогон.

Зашли в дом, в большой комнате жарко пылала печь, на полу стояла праздничная елка, за столом два мужика пили чай, слушая радиоприемник. Было очень уютно, покойно и никуда не хотелось ехать. Но дома ждут!

Пока пили чай, Никодим вытащил откуда-то двадцатилитровую канистру бензина, Андрей быстро перелил его в бак, покурили еще с Никодимом, попрощались и в путь.

К вечеру уже крепчал мороз, появились звезды и Андрей гнал машину сколько позволяла зимняя лесная дорога.

На Талой дозаправились у знакомого старателя и погнали дальше.

И на самой верхушке Тальского перевала закипела в радиаторе вода. Остановив машину, Андрей выскочил, поднял капот, открутил крышку и из горловины вырвался столб пара. Андрей зачарованно глядел на него.

Синегоров, недолго думая, схватил двумя руками ком снега и запихал его в радиатор, потом еще, вода перестала бурлить.

Андрей пытался возражать, нельзя, мол, так, пусть сам остынет, но потом махнул рукой и полез в машину за запасным ремнем вентилятора, старый разлетелся в куски. Поставили новый ремень и уже без приключений доехали домой. Успели как раз к праздничному столу провожать старый год.

И уже встречая Новый год, Синегоров вспоминал о поездке, как о чем-то далеком и нереальном.