Нет злых и добрых

Андраш Салаи

Когда-то единое королевство разделено на множество частей под управлением магнатов. Единственное, что их связывает – это вера в Инвирита. На самом Севере живут непокорённые валькавцы, сохранившие веру в старых богов, с Востока не дают покоя жители степей – мансурцы. От обеих угроз земли Старого Королевства защищают витязи двух орденов: Красных Мечей и Чёрных Щитов. На юге власть сохранили потомки королей, с гордостью продолжающие носить этот титул, но там всё движется к войне между родичами.

Глава 7

Похороны погибших состоялись через три дня. Всё это время могильщики трудились не покладая рук. Слишком много ям им нужно было выкопать.

Членов семьи Лазаровых хоронили внутри Старого Оплота, среди правителей королевства и его героев. Многие вельможи отнеслись к такому решению Завиды Эрниз скептически. Поговаривали, что, возможно казначей отдал ключ без споров, а убили его из мести и для того, чтобы нагнать страх на сторонников законной королевы страха. Георги Лазаров не был храбрецом и не мог долго сопротивляться. Под этим мнением имелось крепкое основание. Когда Крум Эрниз покинул Оплот, казначей планировал отправиться за ним в Стриново. Каким-то образом Пламену Младову удалось убедить его остаться на стороне Завиды. Но к нему не относились как к надёжному стороннику. По мнению Росена, раз он остался в Оплоте и не был лишён места при дворе, то для этого были веские причины.

Гробы были закрыты, чтобы не шокировать собравшихся людей. Однако Росену, слышавшему рассказ боярина Пламена это не помогало. Он сквозь крышки видел обрубки рук казначея и лица его дочерей, обезображенные отсутствием глаз. Он отвёл взгляд от обитых бархатом прямоугольников, к горлу начала подкатывать тошнота. Кроме него из семьи Андроновых на церемонии присутствовал только отец. Сашко решил, что остальные дети ещё слишком юны, чтобы наблюдать за этим. А Емилия Андронова поссорилась с отцом после того, как тот вернулся от Пламена Младова. Мама категорически была не согласна с решением, принятым мужем без ее ведома. Теперь они старательно избегали друг друга. Благо, большой дом позволял беспрепятственно это делать. Росен невольно стал свидетелем их ссоры. Когда отец вернулся из Старого Оплота, то собрал всю семью в большой комнате первого этажа, где они обычно проводили время по вечерам, радостно сообщил о предложении королевы Завиды, переданном ему через боярина Младова. А предложение заключалось в следующем: ему, Сашко Андронову, была оказана честь занять место казначея в королевском совете. На логичный вопрос Камелии, одной из близняшек-дочерей, он ответил, что Георги Лазаров не сможет больше исполнять обязанности. «Конечно, не сможет», — подумал тогда Росен, а картины, нарисованные воображением и упорно отгоняемые им весь день, вернулись. Младшие дети восприняли эту новость с радостью, о чём поспешили дать знать. Особенно сиял от удовольствия Петер, предвкушавший возможность помогать отцу и там. Росен тоже испытывал радость, но он старался не показывать вида. Единственным недовольным человеком в помещении оставалась Емилия. Видя это, отец добавил:

— Кроме того, дабы уравнять меня с остальными членами совета, мне даровали титул боярина и отдали во владение замок Ужиц, с окрестностями и правом наследования. Тут просиял Милен. Теперь его шансы стать витязем увеличились во много раз.

Однако отец добился ровно противоположного эффекта. Мама ледяным тоном сказала детям.

— Выйдите и разойдитесь. Быстро.

Первыми повиновались девочки, потом Милен и Петер. Росен хотел последовать за ними, но отец остановил его у самой двери:

— Останься, сын.

Сашко видимо хотел найти в его лице поддержку. Но Росен не был уверен, что сумеет её оказать.

— Ты в своём уме? — задала вопрос Емилия Андронова, как только за дверью стихли шаги детей. О том, что они ослушаются и будут подслушивать, она не переживала. О таком неповиновении не могло быть и речи.

— Ты о чём? — с искренним удивлением в голосе спросил отец. Он искренне не понимал причин недовольства жены. — Представь себе, что мы с тобой будем владеть Ужицем. Тем самым замком, рядом с которым выросли. Могли ли мы о таком мечтать?

— Я и так получила гораздо больше, чем мечтала. Но всему есть предел, Сашко. Чем выше взлетаешь, тем ближе оказываешься к гибели. Тем более разве ты не понимаешь, почему тебе предложили это место? Сколько тебе должна казна? — Она не остановилась, — Что нам Ужиц? Не думаю, что его владельцы встретят нас хлебом солью. Как бы не так! Нам придётся отбить этот щедрый подарок короны у Бориса Тасева.

Отец, ошарашенный тем, что мама не разделяет его радости, ответил резким тоном:

— Ты думаешь, я настолько глуп, что не задал этих же вопросов боярину Пламену? Это не все выгоды, что я получил за согласие.

— А ты думаешь другие члены совета будут считать тебя ровней? — Емилия тоже перестала себя сдерживать и перешла на крик. Росену хотелось оказаться как можно дальше от родного дома. Он и вспомнить не мог, когда мама последний раз кричала. Ей это было не нужно. Все жители усадьбы и без этого беспрекословно ей подчинялись, зная, что она может быть суровой, но всегда остаётся справедливой. — У них за плечами толпа благородных предков, а мы всё равно будем для них недостойными выскочками.

— Их время уходит. Пламен… — хотел возразить Сашко, но ещё одна неожиданно, такого раньше не бывало, мама его перебила.

— Пламен то, Пламен это… Младов исключение из правил. Ему необходимо видеть дальше остальных. А то, что их время уходит, заставит только крепче цепляться за традиции.

Лицо отца приняло каменное выражение. Он долго молчал, а Росен радовался воцарившейся в зале тишине.

— Пусть так. Плевать. Зато наши внуки смогут стать им ровней.

Мама не ответила. Она молча направилась к выходу. Только перед тем, как закрыть за собой дверь, Емилия Андронова развернулась и с иронией в голосе произнесла:

— Боярин Андронов, разрешите откланяться.

Сильно хлопнув дверью, она оставила Росена наедине с отцом. На Сашко было жалко смотреть, казалось, в одночасье рухнули все его надежды. За поддержкой он обратился к Росену:

— Хоть ты одобряешь моё решение?

— Конечно, отец. — Он и сам надеялся выслужить себе благородное звание. Теперь же, сможет получить его просто так.

От воспоминаний Росена отвлёк голос чьи-то особенно громкие рыдания, кто именно эо был рассмотреть не удалось. Они вдвоём стояли, наблюдая за печальной процессией. И судя по тому, куда их поставил распорядитель, в словах Емилии Андроновой, имелась доля истины. Несмотря на то, что отец был членом совета, они находились далеко от королевы с супругом. Росен не удержался от вопроса:

— Отец, почему мы вынуждены стоять здесь, с краю, а не с остальными советниками и их семьями?

— Понимаешь, — Сашко Андронов бросил взгляд в сторону самых влиятельных людей королевства, по крайней мере, той его части, что осталась на стороне Завиды. — О моём назначении пока не объявлено, так что мы здесь присутствуем как почётные горожане.

— Понятно, — протянул Росен. А его уверенность в правоте мамы выросла.

Когда каносер закончил возносить молитву Инвириту, чтобы тот проявил милость к убиенным и принял их в свои объятия, настало время прощания. Так как гробы были закрыты, никому не пришлось проходить мимо них, чтобы последний раз посмотреть на покинувших этот мир. Могильщики погрузили их в ямы, после чего каждый из собравшихся бросил внутрь по горсти земли. Первой, как и положено это сделала королева. За ней её супруг Балин. Они с отцом были в числе последних. А потом уже в дело вступили лопаты.

Росен ожидал, что Завида Эрниз выступит перед подданными с какой-нибудь речью. Но был разочарован. Королева по всей видимости была слишком потрясена случившимся, а потому поспешила уйти. Осмотревшись по сторонам, Росен убедился, что не только он ждал обращения к людям.

— Не могу поверить, что Пламен позволил ей уйти просто так, — выразил его мысли вслух отец.

— Пламен был против того, чтобы она вообще сюда приходила. — Раздался знакомый голос за спиной Росена. — Но он не всесилен.

К ним подошёл глава тайной службы Мирийского королевства. Пожав руки и отцу, и сыну он продолжил.

— Я считаю, что созерцание подобных сцен матерью, может навредить ребёнку. Но я не имею права приказывать нашей юной госпоже. О чём она не преминула мне напомнить.

— Она должна была почтить память погибших, — возразил ему Сашко Андронов. — Такова её печальная обязанность. Люди бы не поняли, если бы она не пришла.

— А теперь люди не понимают, почему она ушла так рано, — возразил Пламен. — А ты, что думаешь, Росен?

Росен, не ожидавший вопроса, не сразу нашёлся с ответом:

— Мне кажется… Лучше было бы… Послушать вашего совета.

— Почему? — не оставил его в покое глава тайной службы.

— Я думаю, люди бы поняли… — ухватившись за эту мысль, он начал говорить увереннее. — Да, она королева. Но все мы видим, как она юна и хрупка. Все знают, как много испытаний свалилось на её плечи и не только в последние дни. Вскоре она будет должна произвести на свет наследника. А все хотят, чтобы тот был силён духом и телом. А главное для этого — спокойствие матери.

— Хорошо сказано, — похлопал Росена по плечу боярин. — Но к сожалению, не все разделяют такой взгляд. К примеру, наш славный король, — в это словосочетание Пламен Младов вложил весь имевшийся у него запас яда, — уверен, что ребёнок с утробы должен узнать, как следует поступать с врагами. Именно он настоял на присутствии Завиды на церемонии. Складывается впечатление, что он не хочет, чтобы ребёнок рождался.

— Может он боится, — ободрённый предыдущей похвалой Росен, решил высказать мнение, — что, когда на свет появится наследник, его вышвырнут из Оплота? Ведь он станет не нужным.

— Тогда он ещё более глуп, чем я считал. Один ребёнок слишком ненадёжно для династии. Как нас учит недавняя история иногда даже трёх мало. Я бы мог подумать, что он действует по наущению мятежников, но Крум заинтересован в рождении наследника ничуть не меньше, чем мы.

Пламен Младов был прав. Занявшая трон Мирии Завида была младшим ребёнком короля Ивана Эрниза, но оба её брата трагически погибли. А дядя, поднявший мятеж, был женат трижды, но детей не имел. Росен хотел ещё раз высказаться, но в разговор вмешался, до этого молча озиравшийся по сторонам отец:

— Я думаю, здесь не лучшее место для подобного разговора.

— Ты прав, мой друг, — согласился с ним Пламен Младов. Прежде чем попрощаться, он сообщил ещё кое-что, — кстати, в совет тебя введут через два дня. Сказав это, он зашагал прочь. Два его телохранителя шли следом.

— И нам пора домой, — сообщил Росену отец.

Младший из двух Андроновых глянул на свежие могилы. В одной из них лежал его друг. Холмики над землёй — всё, что осталось от семьи Лазаровых.

Спустя два дня, Росен с отцом стояли в большом зале Старого Оплота, недалеко от выхода. Снова вдвоём. Мама категорически отвергла все попытки мужа переубедить её и осталась дома. Младшие дети были с ней. Они хоть и протестовали, но безуспешно. Емилия Андронова была непреклонна в своём решении. Иногда к группке из отца и сына подходили другие гости. Тогда происходил следующий диалог:

— Очень рад вас здесь видеть, Сашко. А где же ваша семья?

— Емилии нездоровится. — Неизменно отвечал отец. — Дети остались с ней.

— Ах, как печально, — восклицал вопрошавший и, потеряв интерес к разговору, растворялся в толпе.

Единственным исключением был боярин Младов. На заявление Сашко Андронова, что Емилии нездоровится, он приподнял бровь и спросил:

— Не одобрила?

— Не одобрила.

— Жаль. Дай ей время, свыкнется. А пока жду тебя за теперь уже нашим общим столом.

Глава тайной службы прошествовал прямиком к расположенному напротив двух тронов широкому столу. Пусть, большинство мест за ним пустовало, королевский совет, точнее его остатки, был уже в сборе. Всего четверо: Пламен Младов, Веселин Коев — таверник, Лучезар Стевин — бискуп и Марк Недонов — флотоводец. Все из древних и знатных родов, ведших родословные ещё от сподвижников Драгомана I Великого. Росену было сложно поверить, что сегодня его отец займёт место среди них. От этих размышлений его отвлёк осипший голос глашатая:

— Её высочество, Королева Мирийская Завида Первая. С супругом Королём Мирийским Балином.

Все шёпотки разом стихли, а сидевшие члены совета встали. В большой зал величественно вошли двое. На обоих были зелёные одежды, традиционного цвета для Эрнизов. Было видно, что королеве тяжело идти, потому муж придерживал её под руку. По традиции, на заседаниях совета свита не сопровождала правителей. Росен услышал тихий вздох Камелии, сестра мечтательно произнесла:

— Какие же они красивые.

Её голос в царившей тишине разнёсся по всему залу. Люди начали оборачиваться на их группку, а сестрёнка, испугавшись, что сделала нечто ужасное, закрыла рот ладонью. К счастью, увидев, что нарушила порядок маленькая девочка, даже самые недовольные лица меняли выражение. Так что уже через несколько секунд после неосторожных слов Камелии тишина в зале сменилась дружным скандированием:

— Слава! Слава! Слава!

И это было правильно. Королевская чета действительно представляла собой очень красивую пару. Оба молоды, Завиде не так давно исполнилось семнадцать, а Балин на три года старше. Она невысокая, миниатюрная, даже несмотря на выступающий из-под платья живот. Точёные черты лица украшали большие, яркие зелёные глаза, лучившиеся участием к каждому. А довершали прекрасную внешность чёрные, словно ночь, длинные волосы, уложенные в сложную причёску. Росен поймал себя на мысли, что пялится на королеву во все глаза. Настолько близко он видел её впервые, и поспешил отвести взгляд. Балин, в сравнении с ней был огромен. Макушка Завиды не доставала ему даже до плеча, а телосложением он обладал поистине бычьим. Несходство было заметно и во всем остальном. Его светло-русые волосы были стрижены коротко и лежали так, словно он недавно оторвал голову от подушки. Он обладал приятным лицом, слегка испорченным искривлённым от перелома носом. Но, как доводилось слышать Росену, многие женщины находили эту черту у короля привлекательной. Глаза у Балина были синими, и в них читалась решимость доказать всем и каждому, что он достоин занимаемого положения. Молодой король прекрасно знал, что многие относятся к нему с пренебрежением и всегда был готов защищать свою честь. По Оплоту ходило множество баек о его поединках из-за проявленного к нему неуважения. Росену было известно, что большинство этих историй — ничем не подтверждённые слухи, распущенные либо самим Балином, дабы устрашить противников, либо его противниками, чтобы очернить короля в глазах горожан.

Ещё одной разницей между Завидой и Балином, что бросалось в глаза, была походка. Королева, несмотря на её положение, грациозно плыла по залу, в направлении трона, её супруг же чеканил шаг, словно присутствовал не в тронном зале, а участвовал в военном походе. Восславление молодой четы продолжалось на протяжении всего пути через зал. А когда они заняли места на тронах, грянуло последнее, самое громкое: «Слава!!!», и наступила тишина.

— Члены совета, прошу садиться, — сказала Завида. Голос был звонким, добрым, но и твёрдость в нём присутствовала. Когда её первое распоряжение было исполнено, она набрала побольше воздуха в грудь и продолжила:

— Наши враги нанесли удар, — произнесла королева, вставая. Видно было, что делает это она вопреки желанию, — вероломный и подлый. Никола Варбов, коего все мы считали верным слугой Мирии, по наущению ещё одного предателя, убил действительного нашего верного слугу — Георги Лазарова. Пусть Инвирит покарает их за грехи. Я вместе со всеми скорблю о невинно убиенных. Но вижу, что злые козни врагов не поколебали вашу верность, — её голос разносился под сводами зала, а Росен поймал себя на мысли, что внимательно слушает. Остальные тоже не нарушали тишину. — Вместе мы поможем Инвириту покарать виновных.

После этих слов толпа разразилась одобрительными возгласами. «Ага, нужно выдать им всем оружие, и они пойдут на твердыню Крума, чтобы стереть её с лица земли, вместе со всеми обитателями». — Позволил себе циничную мысль Росен. Завида сделала паузу, ожидая, пока крики стихнут.

— Я счастлива, что простые слова юной девушки находят отклик в ваших сердцах. — С места, где он стоял не было видно, но Росен был уверен, что на этих словах королева одарила подданных улыбкой. А уже через мгновение её тон стал серьёзен. — Однако у нас есть вопросы, требующие срочного решения. Для успешной работы государства нам следует назначить новых советников. И первым среди них будет мой верный супруг — Балин Эрниз.

Король поднялся, чтобы отступить на несколько шагов от трона. Там он опустился на одно колено и произнёс слова клятвы:

— Я, Балин Эрниз, обещаю честно исполнять свой долг во славу королевства и его правительницы.

— Я, властью, дарованной мне Инвиритом, вверяю тебе войско, Балин Эрниз. Встань и займи место среди советников!

Король не поднялся. Оставаясь коленопреклонённым, он обратился к супруге:

— Я прошу вашего благословения, моя королева, для похода на Стриново.

— Я дарую тебе его.

Тишина взорвалась приветственными криками, а до ушей Росена донёсся шёпот отца:

— Это безумие…

Он был с ним согласен. Не будучи человеком военным, он прекрасно понимал, у них недостаточно сил для прямой атаки на врага. «Надеюсь, Пламен Младов наложит вето на такое решение», — подумал Росен. В исключительных случаях палатин своим словом имел право не допустить ошибки короля.

Когда новый маршал занял место за столом, в дело вступил глашатай. Одного за другим он вызывал новых членов совета к королеве. Все они давали клятву, после чего занимали своё место. Отца вызвали, когда за столом оставалось два свободных места: палатина и казначея.

— К трону вызывается Сашко Андронов, купец из Оплота. — Разнёсся по залу голос глашатая.

Все в зале обернулись к выходу, где находился Росен. Начали раздаваться шёпотки. Отец, сделав несколько неуверенных шагов, по мере приближения к цели шёл всё твёрже. Когда он опустился на колено рядом с троном, королева изменила ритуалу. Она поднялась, подошла к отцу и, взяв его протянутые руки в свои ладони, спросила:

— Готов ли ты служить Мирийскому Королевству верой и правдой, Сашко Андронов?

— Да.

— Я, властью, дарованной мне Инвиритом, вверяю тебе казну королевства.

— Благодарю, моя госпожа. Клянусь служить честно.

— Чтобы подкрепить твою преданность, я провозглашаю тебя боярином и дарую тебе замок Ужиц. Твоя семья будет владеть им, когда мы выбьем оттуда изменников, — воцарившуюся до этого тишину, вновь нарушили шёпотки, впрочем, быстро стихшие.

Отец, всё также оставаясь коленопреклонённым, начал речь:

— Я, Сашко Андронов, родом из деревни Вервия рядом с Ужицем, признаю Королеву Завиду Эрниз властелином моей судьбы. Вверяю себя в её руки, и пусть её воля ведёт меня. Клянусь безграничной верности, уважении и послушании. И не послужу никому другому, пока она или Инвирит не освободит меня от клятвы.

Когда отец закончил, Завида подняла его на ноги и, расцеловав в обе щеки, повелела:

— Займите место за столом совета, боярин Андронов.

— Вы очень щедры, моя королева, — неуверенно произнёс отец, — а я привык отвечать щедростью на щедрость.

Все замерли в тишине. Кто-то был возмущён дерзостью недавнего простолюдина, хоть и богатого, кто-то заинтригован.

— Я слушаю вас, — благосклонно произнесла Завида, давая всем понять, что ничего страшного не произошло.

— Вы одарили меня и мою семью так, что я и мечтать не мог. Позвольте же мне преподнести вам подарок.

— Я заинтригована, боярин.

Тут слово взял Пламен Младов. Громко, настолько, что ему мог позавидовать даже глашатай, он, поднявшись, объявил:

— В зал вызывается Йозеф Гахриш.

Двери распахнулись, и в зал вошёл высокий черноволосый мужчина лет тридцати в ярко-красном камзоле. Он уверенным шагом, будто всю жизнь только и делал, что расхаживал под взглядами королевских советов, направился к трону. Все находящиеся в зале внимательно смотрели на него. Отец же пояснил:

— Я взял на себя смелость нанять от имени Мирийского королевства на службу отряд «Серых Мечей». За собственные средства…

— Это прекрасный подарок, — прервала его Завида. — Благодарю вас, боярин Андронов.

Отец поклонился и занял место рядом с боярином Пламеном Младовым.

«Ну ничего себе! — думал ошарашенный, как и прочие, Росен. Он ничего не знал о намерениях отца. — Один из лучших отрядов наёмников в мире, на нашей стороне». Теперь даже поход на Стриново не казался ему таким уж безумием.

Йозеф Гахриш, тем временем подошёл к трону, но даже не думал опускаться на колено. Завида смотрела на него с прохладой во взгляде:

— Я рада видеть на нашей стороне такого прославленного воина.

— Я рад служить вам, — ответил наёмник, плавным движением всё-таки преклоняясь перед Завидой, — А ещё более рад видеть, что слухи о красоте юной правительницы Мирии не врут.

— Благодарю, — ещё более холодно произнесла королева. — Я надеюсь, что ваша репутация не врёт и не преувеличивает вашей верности данному слову.

— Можете не сомневаться, — ответил Йозеф Гахриш. — Я никогда бы себе не простил, если бы изменил вам. Ваши враги — мои враги. Моё слово крепче стен Стриново.

— Надеюсь это не пустые слова. Позже я обязательно ознакомлюсь с договором. Возможно, придётся внести правки. А пока можете идти. Займите место в зале. К примеру, рядом с семьей боярина Андронова.

— К вашим услугам, королева. — Наёмник поднялся. Прежде чем двинуться в конец зала он несколько секунд внимательно рассматривал советников, особенно Балина. И Росен готов был поклясться, взгляд у него был оценивающий.

Завида молчала, пока наёмник не занял указанное ему место. Гахриш попытался заговорить с Росеном, но тот дал ему понять, что желает выслушать королеву. Та тоже оценивающе смотрела на советников, прежде чем заговорить:

— Вас восемь, а значит нам осталось назначить того, кто будет первым среди вас. Я долго думала над выбором. — Последовала долгая пауза. — Боярин Пламен Младов.

— Да, моя королева, — поднявшись, ответил глава тайной службы.

— Вы долго верой и правдой служили моему отцу. Вы честно служите мне. Вы надёжная опора королевства. И я благодарна вам за ваш труд. Никто, лучше вас не смог бы обеспечивать спокойствие народа.

«Да назначь ты его уже!», — пронеслась мысль у Росена.

— А потому, — продолжала Завида, — я не могу передать ваши обязанности кому-то другому. Боярин Веселин Коев!

«Чтоооо? — происходящее отказывалось укладываться у Росена в голове. — Какой Коев?»

Дальше он не слушал. Он даже собирался выйти из зала в знак протеста, но его остановил чёртов наёмник. Гахриш или как его там положил руку ему на плечо и покачал головой. Росен хотел сбросить его ладонь, но хватка оказалась настолько сильной, что пришлось повиноваться.

«А может всё это из-за Варбова и Лазарова. Может боярина винят в том, что он не доглядел. Это же бред! — сумбурно продолжали роиться мысли, — нельзя ведь предвидеть всего. Тем более нас предал маршал, а не казначей. Так недалеко до того, что боярина обвинят в измене Крума или в разрушении старого королевства. Убереги его Инвирит! А если бы он стал палатином, кто бы занял его место? — над этим Росен раньше не задумывался. — Да кто угодно, лишь бы не Енев» Мысль о том, что хозяин казематов мог бы руководить тайной службой, приводила Росена в ужас.

За этими размышлениями он пропустил клятву Веселина Коева и назначение нового таверника.

Когда с изменениями в совете было покончено, настало время соблюсти традицию. Члены королевской семьи, а также советники должны были выйти к народу для раздачи милостыни. В этот раз было сделано исключение — к процессии не присоединилась Завида, она была слишком утомлена церемонией. Росен постарался занять место рядом с отцом и Пламеном Младовым. Лицо главы тайной службы не выражало ни злости, ни разочарования из-за решения королевы. Младшие Андроновы, повинуясь приказу Росена, остались в зале. А у выхода из крепости к Сашко и Росену присоединился отцовский телохранитель Роберт.

Народ, толпившийся у входа в крепость, встретил вельмож радостными криками. Те ответили броском монет собравшимся. Первый бросок совершали советники, за ними остальные желающие.

Что-то пролетело мимо лица Росена, через секунду раздался душераздирающий женский вопль:

— Убили!!!

Мимо промелькнула красная тень, наверное, Йозеф Гахриш, а следом за ним в ту же сторону бросился Роберт. Росен обернулся. На руках у Пламена Младова полустоял-полувисел отец. Из его живота торчало оперение арбалетного болта. Сашко Андронов безуспешно пытался зажать рану руками.

— Лекаря!!! Срочно, лекаря!!!, — орал, перекрикивая всех вокруг боярин Младов. В его голосе не было паники, только уверенность. — Сохраняйте спокойствие и приведите, хренова лекаря!!!

Росен тупо стоял, опустив руки, и смотрел на потухающий отцовский взгляд.