Месть уховёртки: Кровавая карусель

Андрей Арсеньев (2024)

Завораживающая повесть о бедной маленькой уховёртке, которая вынуждена ступить на тропу войны против всего человечества с целью истребить их с лица Земли.Что люди сделали уховёртке такого страшного, что той приходится мстить обидчикам, прокравшись в их ушные раковины, а потом вертеть ими, вертеть…Уховёртка — это олицетворение самой мести. И пусть каждому будет известно, что она не знает пощады и что никому от неё не уйти.

Начинаем.

Ночь. Квартира. Все жильцы кое-как спят, за исключением одного тинейджера и его верных спутников — джойстика, игровой приставки и телевизора. Кое-как — это из-за того, что тинейджер играл в какую-то войнушку, не удосужившись сделать потише. А надеть наушники не соблаговолил. Из-за чего вскоре очень пожалеет. Вскоре это… сейчас.

Ага! Глядите: что-то попало ему в ухо, а наш тинейджер плечом пытается устранить возникший дискомфорт, потому что руки от святыни отрывать не хочет. Ха-ха, не, но вы поглядите на него: уже коленом туда лезет. Да оторви ты свою сраную руку от джойстика, выстави указательный палец вперёд, а затем засунь его в ушную раковину и вытащи эту!.. Эту что?

Ничего себе! Вот это да! Ты видишь это? Так это ж уховёртка! Самая настоящая Forficula auricularia! И не абы где! А в ухе! Я не верю своим глазам! Нет, давайте убедимся воочию, что это действительно Forficula auricularia, а не какая-то там жалкая Scathophagidae. Так, приблизим ракурс… ещё… ага, стоп! Не спугни её. Да, это она. Высунула голову из ушного отверстия, а форцепсами — если хорошенько приглядеться — что-то старательно пытается нащупать в глубине уха. Ах да, я ж забыл, что имею дело с дилетантами. Форцепсы — это видоизменённые церки на конце туловища насекомого… Ох, боже… ну усики по-простому, или клещи, щипцы. Как тебе ещё объяснить, ты, тупорылый ба…

Подождите! Что это было? Вы слышали? Что-то щёлкнуло. И почему наш тинейджер замер, испуганно уставясь в монитор, на котором его тут же прикончили? Я имею ввиду в видеоигре. Так, всё внимание на уховёртку. Вы заметили? Она зацепилась одним форцепсом за стенку ушного отверстия, а вторым хочет сделать то же самое. Водит им, водит… ага, попался!

Щёлк. Поехали. Боже, неужели это происходит наяву? Кто-нибудь ущипните меня. Да не так сильно!.. Придурок… Прямо на наших с вами глазах Forficula auricularia, которая в народе именуется просто как уховёртка, уцепилась своими великими форцепсами за стенки ушного отверстия, взяла их, так сказать, в клещи и начала выворачивать обладателя уха против часовой стрелки! Вертеть его! Голова притом находится на том же уровне, на котором и была ранее. То есть наш тинейджер начинает медленно-медленно, словно в невесомости, крутиться ногами вверх. А голова тоже наклоняется к потолку, но уровень держит. Как будто через уши просунули штырь, который теперь стал осью вращения. Получается что-то наподобие нашей с вами Солнечной системы: пальцы на ступнях — это Нептун, голень — Уран, колено — Сатурн, Юпитер у нас само-собой — жопа, Марс — пупок, Земля — локоток, Венера — сосок, Меркурий — подбородок, а ухо — Солнце!

Охо-хох… и тут ничего не понял. Нет, я так долго не выдержу. Меня не устраивает такой читатель… Нет, уж, простите, клиент не всегда прав! Нет, не всегда! Некоторые клиенты — это просто конченые дегенераты, которые до сих пор считают, что буква Г — звонкая, а парная к ней К — глухая!.. Да мало ли что этому в школе учат! Петух что кричит? Правильно! КУ-КА-РЕ-КУ! А теперь прокричите ГУ-ГА-РЕ-ГУ! Что звонче?.. А-а, а-а, понял? А ты говоришь! Да потому петух и кричит КУКАРЕКУ, поскольку К — это звонкий звук, а к букве Г (кстати тоже звонкой) не парная глухая, что любому первокласснику понятно, должна соотноситься Х! Но нет же, у нас ведь в Министерстве школьного образования одни профессора сидят, которые и без нас знают, что правильно, а что нет, а потом учат этому детишек, которым потом уже я вынужден объяснять, что такое самые обыкновенные, мать его, форцепсы! Вы можете этому поверить? Вы только вдумайтесь: объяснять, что такое — форцепсы! Форцепсы, мать вашу!..

Ладно, вернёмся к уховёртке и её Солнечной системе… Так уж и быть, в последний раз, снисхожу до тебя, читатель: уховёртка — это хомяк, а ухо и сам тинейджер — колесо. Доволен?

Быстрый наезд на уховёртку. Подождите, о боже, наш тинейджер, поохивая, уже висит в горизонтальном положении, показывая прямыми ногами 3 часа ночи! И ведь верно показывает! Часы не отстают! Вау! Но вот вопрос: выдержит ли его шея такие нагрузки?

А что же уховёртка? Не, но вы только поглядите на это лицо: полная сосредоточенность на своём деле. Тинейджер весь такой кривой, расположен не в ракурсе, а уховёртка продолжает, перебирая лапками, находиться макушкой вверх относительно пола, а подбородком — вниз, и притом расположив её анфас! Сама элегантность! Даже хомяк так не может!

— Ма… ма… Мама! — наконец хрипло выкрикивает тинейджер, когда его линия шеи показывает 2-й час ночи, а туловище — 4-й. Но мама не слышит, потому что из-за твоих ночных сеансов давно использует беруши, а папа и вовсе не вытерпел, и ушёл. Навсегда!

О боже, шея… Она не выдержит… нет, не выдержит… Хххрясь!

С прискорбием вынужден сообщить, дорогой читатель, что душа покинула нашего тинейджера ровно в 03:03 по московскому времени, тогда как телесная оболочка — голова и шея — замерла в положении 01:00, а туловище и ноги свисли, как красные серёжки петуха, после чего всё это в миг рухнуло в кресло…

Покойся с миром тинейджер. Мы не будем по тебе скучать.

А где же уховёртка? Что с ней?.. Ты видишь?

Чёрт… Я всё своё внимание направил на тинейджера и поэтому упустил уховёртку.

Чёрт!

Читатель, ты ещё здесь? Слава богу, хоть ты меня не покинул… Знаешь, я всю ночь раз за разом просматривал вчерашнюю запись и понял, куда делась уховёртка после крушения: она, воспользовавшись моим замешательством, быстро развернулась и юркнула вглубь уха. Просматривая этот момент в записи, я вновь и вновь задаю себе пугающие вопросы:

Для чего она это сделала?

И главное… зачем?

* * *

Боже… Какое тяжкое бремя опустилось на мои плечи… Сначала этот всезнайка, потом… моя лучшая команда… А сейчас она… Уховёртка.

— Докладывайте, — обратился босс к двум сидящим напротив него сотрудникам специального секретного разведывательного отдела.

— Босс… — трусливо промямлил один из них. Если ему надеть очки, получилась бы вылитая копия Исаака Бабеля. — Мы перерыли всё, что могли… но…

— Значит, плохо рыли! — после чего со стола полетел монитор компьютера и папки с бумагами.

Оба сотрудника вжали плечи и глубоко задышали. Тишина давила на них с невероятной силой.

— Пятнадцать убийств… Вы только вдумайтесь, пятнадцать убийств совершила эта уховёртка за месяц, и вы, уроды, не знаете, куда она подевалась? где она сейчас находится? для чего она это делает? Вы хоть на один из этих вопросов можете что-то внятное мне пропищать или нет? Вы, сукины отродья!

— Босс… — пропищал второй сотрудник. Если ему снять очки, получилась бы вылитая копия Исаака Бабеля. — Эта Forficula auricularia…

Босс мигом врезал ему по лицу.

— Какая, мать вашу, Фортикула аурикулария! — закричал босс. — Ты хоть, знаешь, что ты говоришь, когда свою харю открываешь?

— З-знаю, — обиженно проговорил, побитый. Глаза его покрылись влажной плёнкой, а из носа потекли сопли.

— И что ты знаешь? Что означает эта твоя Фортикуля аурикулария?!

— У-уховёртка обыкновенная, — утирая нос.

— Обыкновенная уховёртка, по-твоему, способна убить пятнадцать человек?!

Бабели не стали отвечать.

— Босс… — вновь заговорил, который в очках, — эта уховёртка ест их мозги.

Возникла пугающая тишина. Никто не решался нарушить её границы.

— Я знаю! — заорал босс. — Ты мне это уже на прошлой неделе докладывал или ещё когда! Я, по-твоему, что, склеротик?!

— Н-нет.

— А что тогда? Какого хуя ты мне снова это говоришь? Или что, по-твоему, здесь что-то изменилось? — оглядывая офис с распростёртыми руками. — Появился какой-нибудь новый недоспециалист, которому нужно открыть эту пугающую информацию? А?

— Н-нет, — пропищал очкастый и на миг посмотрел в мою сторону.

— Так, ты куда это посмотрел? — спросил босс, сердито поднимаясь со стула и вглядываясь туда, куда смотрел очкастый. — А? Ты на кого это там посмотрел? — говорил босс, выйдя из-за стола, после чего приблизился ко мне и, нагнувшись, стал пристально вглядываться в мою сторону, по-боксёрски двигая головой из стороны в сторону. — Ты на кого, мать твою, я спрашиваю, посмотрел сейчас? — говорил он, не оборачиваясь. Очкастый молчал. — Ты на кого, мать твою, я спрашиваю, посмотрел сейчас?!

Я глазами умолял его не выдавать меня.

— Ты на кого, мать твою, я спрашиваю, посмотрел сейчас?!

— Ни на кого.

Очкастый сотрудник лежал на полу, но уже без очков и без носа — тот торчал из затылка.

Выплеснув эмоции, босс слегка успокоился и снова занял своё место во главе стола.

— Мотивы, сука… — произнёс он, стуча пальцами по столешнице. — Мотивы… Зачем она это делает? — уже смотря на сидящего сотрудника разведки. — Если мы поймём для чего она это делает, почему, то… то сможем предугадать её дальнейшие шаги. Остановить её… Заманить в ловушку.

Босс и Бабель молча смотрели друг другу в глаза. Шевелили извилинами, прогалинами. Вскоре Бабель произнёс:

— Ай, — и резко поднёс руку к уху, но не успел: она замерла навису.

Бабель начал медленно-медленно вертеться вокруг ушной оси. Ботинки оторвались от пола. Колени упёрлись в столешницу и принялись задирать её вверх. Босс с открытым ртом отскочил от стола. Тот завалился на пол, прямо у его ног.

— Еба́ный дизель, — медленно вырвалось изо рта ошеломлённого босса. Рот после этого не закрывался. Босс глядел на вздымающуюся промежность Бабеля. Босс в ступоре стоял и бегал глазами по Бабелю.

— Прекрати! — прокричал босс в сторону вращения. Он впервые в жизни ощутил страх. — Зачем ты это делаешь?!

Не дождавшись ответа, босс смело кинулся в обход лежащего стола.

— Я остановлю тебя! — решительно сказал он, подойдя к горизонтально висящему в воздухе сотруднику. Ноги его были согнуты в коленях, а глаза широко раскрыты от испуга. В следующую секунду зрачки задрались вверх, превратив глаза в сплошной белок, и замерли.

Замерло всё.

— Меня не остановить.

Это был пронзительный звук. Он исходил из тела висящего. Рот был открыт, но губы и язык не двигались.

— Я есть Зло, что закалялось в глубинах Ада. Я есть Тьма, которая поглотит весь свет. Я везде. В любой момент. В любой земле. Людская жизнь померкнет предо мной, покуда Смертью повелеваю Я. Оно орудие, чья сила заключена в форцепсах моих. Я — Страх. Я — Боль. Я — Месть.

После сих слов, Бабель резко накренился вверх. Засим последовал хруст. Секунда — и тело убитого рухнуло на пол.

Босс впервые в жизни ощутил Страх. Он недолго постоял, собираясь с мыслями, и, смотря прямо перед собой, недоумённо проговорил:

— Форцепсами?.. Это ещё что такое?

Он разглядывал тело убитого. Его голову. Уховёртка где-то там.

Босс молниеносно двинулся к маленькому журнальному столику, на котором стояли поднос и металлическая куполовидная крышка для блюд. Он взял её, а потом, вернувшись обратно, опустился на колени перед лицом убитого уховёрткой сотрудника и с сокрушительной силой накрыл его голову крышкой. Голова оказалась отделена от тела. И уховёртка находилась где-то там. Внутри.

Босс сидел, не рискуя отпустить рук от крышки. Он был безумно горд собою. Эйфория поглотила его всего.

— Вы имеете право хранить молчание. Всё, что Вы скажете, может быть и будет использовано против Вас в суде! — говорил босс, гогоча от восторга. — Вы имеете право на присутствие адвоката во время допроса. Ха-ха! Если… если… ха-ха-ха!.. Если Вы не можете оплатить услуги адвоката, ха-ха-ха-ха… (уже переходя в последнюю стадию смеха — беззвучную) он будет предоставлен Вам… го-су-дар-ством! Ха-ха!.. — Счастливый босс уже лежал на полу, одной рукой обнимая и поглаживая кровоточащую крышку, когда шептал ей эти милые, заключительные слова, как возлюбленной: — Ваши права Вам понятны? — и смачно коснулся губами блестевшего металла крышки.

Не знаю, сколько времени прошло, но босс проснулся, когда дверь в офис открылась.

— А! — вскрикнула секретарша, увидев шокирующую картину на полу. Она сжала лицо между ладонями.

— Ты… — оглядывая неясными глазами двух мёртвых сотрудников в луже крови, — ты всё не так поняла! — энергично принялся оправдываться босс, поднимаясь на ноги.

— Я, конечно, знала какой вы… — не сумев подобрать слова, — но… чтобы настолько!

После чего развернулась и выбежала в коридор. Босс кинулся за ней вдогонку.

— Хуанита!

Дверь закрылась, оставив обитателей офиса наедине друг с другом.

Вы не замечали, что тишина порою бывает так… загадочна.

Я сидел и не сводил глаз с крышки.

Для чего она это делает и главное: зачем?

Какие мысли сейчас роились в её голове?

Боится ли она?

И что её ждёт?

Я аккуратно поднялся на ноги, прислушиваясь к тишине в коридоре. Медленными, осторожными шагами приблизился к крышкоголовому сотруднику секретного разведывательного отдела. Тихо опустился на пол. Положил ладонь на крышку. Мне кажется, я чувствовал биение под ней.

Зачем?

В коридоре заслышались шаги. Я быстро поднял крышку. Под ней пряталась не голова, а помесь тыквы и баклажана. Я подставил ладонь к уху, в котором должна была находиться уховёртка. Звук шагов нарастал.

— Доверься мне.

Они были уже у самой двери.

В следующую секунду дверь в офис открылась, но нас там уже не было.

* * *

— Кто ты?

Мы витали в воздухе, окутанным туманом. Уховёртка находилась напротив моего лица, в моих ладонях. Она пыталась скрыть от меня свои печаль и слёзы.

Я пальцем повернул её головку к себе и заглянул в эти маленькие прекрасные глаза.

— Доверься мне.

Уховёртка поднялась на задние лапки и сложила остальные четыре у груди. Она пыталась что-то сказать. Двигала жвалами, усиками. Я её не понимал. Тогда она начала указывать лапками на край моего лица. Когда ясности не прибавилось, уховёртка опустилась на все лапки и изогнула брюшко с форцепсами вверх так, что они теперь оказались над её головой. По-скорпионьи. Форцепсы рассинхронно задвигались вверх-вниз и также указывали на край моего лица. Ухо? Я вздрогнул и чуть было не выронил уховёртку.

— Ты… ты хочешь… залезть мне в ухо?

Уховёртка заулыбалась и закивала головой.

Мне было страшно. Я не хотел умирать.

— Ты хочешь… таким способом мне что-то сообщить?

Тот же ответ.

Та же реакция.

— Доверься мне, — прочитал я в крошечных глазах уховёртки.

Я принялся переворачивать ладонь тыльной стороной вверх. Уховёртка одновременно с этим стала переползать туда. Согнул все пальцы за исключением указательного. Уховёртка двинулась туда. После всего этого я несколько секунд не решался сделать отчаянный шаг.

Медленно поднёс палец к уху. Коснулся его. Прошёл миг, и я перестал ощущать лапки уховёртки на указательном пальце. Они задвигались внутри ушной раковины. Щёлк.

— А-а!

Я почувствовал, как мои ноги начали подниматься вверх. Отрываться от земли. Я кричал от ужаса, пока не вспомнил, что всё это время мы находились не на земле, а в воздухе, окутанным туманом. Я закрыл глаза и почувствовал. Увидел.

Конец ознакомительного фрагмента.