Приключения оборотней

Андрей Белянин, 2010

Я – Алина Сафина, суперагент по борьбе с нечистью, помните? Хотела спросить: вот что надо делать, когда в жизни все идет кувырком? Когда секретарша шефа обещает сварить двух русалок в бассейне, в Прагу вернулся Голем, нашего кота Профессора собираются расстрелять в революционном Петрограде, мой муж подался в запорожцы, а у меня самой выросли рога? Лично я как скромная и приличная девушка берусь за бластер с красивой надписью на кобуре: «Оборотни – foreva!» Кто-то против?

4

Пока я в отчаянии пыталась привести в чувство супруга, со стороны кладбища раздался торжествующий кошачий вопль! Храбрый Профессор наконец поймал крысу, пытавшуюся сигануть в темный подземный провал. В последнюю секунду он (как сам потом рассказывал) буквально одним когтем ухватил ее за хвост и вытянул на поверхность. И тут наступил момент истины…

— Минуточку, — по-человечески крикнула крыса, — зачем столько агрессии? Таки мы обо всем можем договориться…

Больше она ничего не успела сказать — кот ребром лапки одним каратистским ударом сломал гнусной твари шею. Я догадалась, что все кончено, потому что Голем вздрогнул, попытался подняться и рухнул, растекшись по мостовой жидкой коричневой глиной. Искать таинственную букву для стирания теперь не было нужды…

Йозефов квартал мог спать спокойно. Мы с Алексом встали и, пошатываясь, пошли искать кота. Наш герой тяжело дышал, распластавшись в полуобморочном состоянии среди развороченных могил. Рядом лежал холодеющий труп мужчины в национальной еврейской одежде.

— Это и была наша крыса? — тихо спросила я у Профессора, все еще поддерживая морщившегося от боли командора.

Кот устало кивнул.

— Он хотя бы успел раскаяться перед смертью?

— Не знаю, скорее всего нет. — Агент 013 поднял на меня утомленный взгляд. — Он пытался со мной о чем-то договориться, что-то предложить… Но я — не ты, я не вступаю в переговоры с преступниками.

— Ну и ладно, — вздохнула я. — Да, кстати, прости, что я тебя так… невежливо, Мурзиком назвала и «фас» сказала… как собаке.

— Ничего, это же в пылу боя. А в бою все прощается, детка.

— Спасибо, Пушистик… ой, в смысле спасибо, напарник. — Я дружески пожала коту лапу.

Мы опять победили. Над высокими ратушами разливалось розовое сияние раннего чешского рассвета…

А уже в шесть утра к нам заявилась та же делегация еврейских старейшин, правда без главного раввина. Они выслушали наш короткий доклад, отметили останки глиняного Голема, приняли у меня с рук на руки две красные бусинки и внимательно осмотрели тело колдуна, виновника всех их бед. Он лежал, уставившись в небо невидящим взглядом, характерный крысиный нос заострился, оттопыренные уши обвисли, а на губах змеилось недосказанное проклятие…

— Кто-то из ваших? — спросил командор.

— Увы, да…

— Значит, виноваты сами евреи?

— Ой, нет! Ибо он не еврей.

— Как это не еврей? — возмутилась я, демонстративно указывая на пейсы и традиционную черную шляпу с полями.

— Он новообращенный, — поморщился один из присутствующих. — Есть у нас тут один ребе за углом. Каждого, кто постучит к нему в дверь три раза, он принимает в евреи. Ему все равно, что за человек — хороший, плохой, даже если бы ваш кот к нему постучал три раза, он бы и его принял…

Нос Пусика из розового стал пунцово-красным, до рассвета он успел рассказать нам все, но мы его не выдали.

Мой муж протянул старейшинам потрепанный блокнот, найденный нами при обыскивании трупа. Бегло пробежав последние страницы, старые евреи вздрогнули и кое-как объяснили нам ситуацию:

— Этот новообращенный гой был отвратительный колдун! Он специально принял иудаизм, чтобы вершить свои черные планы. Господь лишил его разума, но не смог изгнать тьму из его сердца. Негодяй с помощью магии двигал могилы в хаотичном порядке, чтобы исполнить пророчество из Библии!

— Какое? — не удержалась я.

— Пророчество о конце света, — пояснили мне. — Ибо при конце света могилы разверзнутся и все евреи восстанут из мертвых. Он считал, что если выстроит могилы в нужном порядке, то как раз и наступит конец света! Злодей решил действовать от обратного, он бы уничтожил мир, а все опять обвинили евреев…

— Но раз он двигал могилы хаотически, то нужную комбинацию мог не найти вообще никогда?

— Да, но мог бы и в один миг… Хвала Моисею, этого не случилось. А умение превращаться в черного грызуна не давало полиции ни малейшего шанса его задержать.

— Значит, мы все-таки смогли остановить эту крысу из ада… — улыбнулась я.

— Из какого зада? — дружно напряглись все евреи.

— Вэк…

— Ну что ж, это неважно. Но поспешим, друзья, наш ребе хотел отблагодарить вас за все труды и перенесенные опасности…

После того как Мурзик сбегал и выкопал из мусора своего бесценного Ганешу, нас проводили к синагоге с благодарностями, шумно обещая переименовать в нашу честь улицу или хотя бы какой-нибудь тупичок.

Старый ребе поочередно обнял каждого, расцеловав даже кота. Он на память прочел нам несколько подходящих строк из Торы, подарил по дешевой цепочке с посеребренной звездой Давида и благословил на прощанье. Профессор, все еще ожидавший какой-нибудь более весомой оплаты, никак не желал понять, что остался в дурачках…

Когда нас начали вежливо выпроваживать, командор попросил стакан пива, чтобы утолить жажду, на что ребе обезоруживающе развел руками:

— Ну что вы, сын мой, в такое время года, в такой день и в такой час пить пиво — это просто губить свой молодой организм! Сейчас вы выпьете, а в нем газы, не дай бог, произойдет нечто, а у вас столь юная жена. Вам это надо? Вам мой совет, перетерпите жажду и выпейте через пару часов где-нибудь в другом месте. Причем не пива, а водки.

— Хорошо, — тут же уцепился за эту мысль мой муж. — А рюмка водки у вас найдется?

— Откуда водка у бедного ребе? Нам ведь разрешено напиваться только в Пурим. Но я готов замолвить словечко перед вашим начальником. Неужели он откажется угостить вас рюмочкой после работы? Ай-ай-ай, я бы так не поступил…

— Стакан воды, — мрачно сдался Алекс.

— Только водопроводная, — вздохнул ребе. — А пить ее я не пожелаю даже злейшему врагу иудаизма, не то что вам. А вы мне дороги как никто…

— Так, все, уходим. — Я вцепилась в мужа, который уже начал краснеть от ярости.

— Но примите еще раз нашу огромную благодарность за все-все-все! — донеслось нам вслед, когда я проталкивала командора в дверь. — Какие милые скромные люди, им ничего не надо…

Когда мы вышли на улицу, кот достал из заплечной сумки, где лежал Ганеша, украденную бутылку кошерного вина.

— И кто после этого еврей? — ласково потрепала я его за ухом.

— Когда хохол родился, еврей заплакал, старая украинская поговорка, — самодовольно подмигнул Профессор.

На Базу мы вернулись триумфаторами…

Проблемы ожидали нас на следующий день, когда мы пошли сдавать отчет о проделанной работе. Шеф был не то чтобы недоволен, он находился в состоянии, близком к неуправляемой ярости! Троллевидная секретарша Грызольда едва удерживала его на весу, прижимая к обширной груди, а гном размахивал топором и орал, что он всех уволит.

— А в чем, собственно, проблема? — недоумевающе вопросил кот.

— В вашем безответственном поведении, полковник! Ну и в том, что на штрафы из Праги уйдет половина нашего годового бюджета, а не заплатить я не могу, там такой хай поднимут…

Оказывается, рано утром раввин прислал шефу подробный счет с перечислением всех наших разрушений — на кладбище, на близлежащих улочках плюс моральный ущерб двух нервных старушек и ребе за углом и еще много чего по мелочи. Но напрочь нас убила последняя фраза: «И таки одна бутылка кошерного вина, случайно взятая вашим уважаемым хвостатым сотрудником, шоб он был здоров…»

Мы уходили тихо, молча, повесив носы и клянясь себе самыми страшными клятвами впредь никогда с евреями не связываться, пусть их Голем с Кафкой спасают. Пусик ушел поправлять нервы в столовую, а мы с Алексом вернулись к себе. Уборка всегда помогает успокоиться, к тому же на носу был романтический праздник — День Святого Валентина; стоило прибраться, создать атмосферу и выпросить у начальства выходной, чтобы побыть вдвоем. Вэк, хотя заикаться о выходных после сегодняшнего разноса, мягко говоря, рискованно…

— Хочешь, я сам пойду? — предложил мой заботливый муж. — Шеф как-то намекнул, что давно не был в сауне. Может, пригласить его в чисто мужскую компанию — я, он, агент 013, Рудик, шурале и пиво?

— Рудик не пойдет, он перья мочить не любит. А шурале вообще пара боится, он в сыром лесу жить привык. — Я поискала еще какие-нибудь причины для отказа и вынужденно кивнула: — Ладно уж, идите, посижу вечерок одна, перечитаю «Ветер в ивах».