Красный анклав

Андрей Валерьевич Грачёв, 2020

Неуловимые подразделения несуществующего вот уже четверть века государства будто призраки проводят тайные операции в любой точке мира. Они возникают из ниоткуда, наносят удар и исчезают во тьме – каждый новый укол больнее предыдущего. Каждый день на шаг ближе к сердцу страны, каждую минуту всё яростнее и неотвратимее заявляя свои права на землю, которую у них отняли и насиловали много лет, высасывая соки из останков великой империи, разделяя и угнетая народы. Вернувшийся из тайных городов в недрах земных глубин, переживший десятилетия лишений и ударного труда, сковавшего высокотехнологичный меч возмездия, Советский Союз роковой силой возмездия навис над царством порока, алчности и законов волчьей стаи. Но мир оказался не рад возвращению красного исполина и доказывать своё право вести народы в будущее придётся в жестокой схватке.

Глава 5

Закрытый опытно-производственный комплекс «Горный-3», СССР

В сопровождении роботов два грузовика пересекли портал взрывозащитного шлюза, оказавшись в огромном рукотворном бетонном зале треугольной формы. Один из углов этого треугольника венчал другой бронированный шлюз, из которого появились гости. От него расходились под острым углом серые бетонные стены, упираясь метров через четыреста в тупик крепости, ощетинившейся бойницами, ДОТами, пандусами и башенками. Многочисленные орудия различных калибров безучастно смотрели в зажатый сходящимися стенами пятачок единственного входа. Сама крепость была образцом советского монументального дизайна: мужественные лица защитников Родины взирали с гигантских барельефов на монструозных колоннах, пятидесятиметровые звёзды из бронзы и рубинового стекла выступали из стен центральной композиции, полотнища красных знамён горделиво застыли на скатах усиливающих конструкцию рёбер. Помпезность и кричащая гордость монументального сооружения были прямым следствием многолетней консервации коммунистической идеологии без контактов с внешним миром.

По мере продвижения к крепостной стене Васнецов опытным глазом отмечал все новые детали оборонительных рубежей — дорога всё время петляла, а рельеф был сформирован таким образом, чтобы с одной стороны препятствовать скоростному рывку техники противника, а с другой — не давать достаточного укрытия, которое бы могло помешать простреливать каждый метр. Под крепостной стеной в капонирах стояли танки необычной конструкции. Майор видел когда-то прототип подобных: две парные гусеницы, обеспечивающие низкое давление на грунт, приплюснутый и скруглённый как блин корпус, пушка большого калибра. Да, это определённо было развитие идей проекта «Объект 279». У этих танков за счёт более плоской и, возможно, необитаемой башни появился более низкий, чем у прототипа, силуэт. Башня была утыкана различным радио-оптическим оборудованием, от чего танк стал похож на многоглазого паука.

У стены делегацию встретил солдат, проворно указавший водителям места, где припарковать грузовики. Сопровождающие машины роботы разошлись по своим позициям.

Люди Речного заглушили моторы и сейчас, пока они разминали конечности после долгого пути, глазея на эпические виды оборонительных рубежей, Васнецов поспешил к солдату выяснить дальнейшие шаги.

— Здравия желаю, майор Васнецов, — он коротко отдал воинское приветствие. — Почему мы остановились?

Солдат, поколебавшись секунду или две, поприветствовал старшего по званию:

— Здравия желаю, товарищ майор, — рядовой поёжился в шинели, в огромном зале было совсем не жарко. — Здесь будете пересаживаться, вашему транспорту дальше хода нет.

— И скоро будет автобус?

— Как разомнёте ноги, идите на КПП, там примем ваше оружие и дальше уже на экспрессе по проспекту Мира домчим куда надо.

Васнецов вернулся к группе, все уже как раз выгрузились и помогали спуститься из кунга Речному. Возраст давал о себе знать — дальняя поездка утомила старика. Майор сделал объявление:

— Нас ждут на КПП, берём всё с собой, но оружие придётся сдать — такие тут порядки, дальше хозяева обеспечат нам доставку до места назначения.

Продолжая разглядывать монументальные оборонительные сооружения, отряд пешком двинулся в сторону ещё одной большой гермодвери, рядом с которой был открытый дверной проём. Над проёмом призывно горела зелёная лампа. Внутри, помимо дежурного, их встречал старший офицер караульной службы. Оглядев вошедших, он сухо обратился к ним:

— Ваши документы и оружие. Пистолеты, если есть, можете оставить при себе.

На столе перед дежурным люди Речного начали раскладывать охотничьи винтовки и карабины, не особо заботясь об их сохранности — в конце концов, это был лишь реквизит для соответствия легенде и защиты от несущественного противника. Их рабочее оружие было куда серьёзнее, но оно осталось дома, на базе. Дежурный, напротив, отнёсся к оружию со всей ответственностью и по каждой единице составил подробную опись, чем несколько затянул процесс прохождения контроля. Закончив с бумагами, визитёры прошли в просторное помещение, которое можно было бы назвать автовокзалом — здесь был и зал ожидания, и платформы для посадки в автобусы, кругом царили чистота и порядок.

У одной из платформ стоял большой автобус необычной формы, как если бы скрестить знакомый любому средних лет человеку автобус ЛиАЗ-677 с реактивным истребителем МиГ-21. Колёсная база вместительного транспорта состояла из двух сдвоенных поворотных осей, силуэт каплевидной обтекаемой формы сужался в сторону задней части, под кабиной водителя выступали две больших ноздри, забранные решётками. Высокооборотистый двигатель газотурбинного автобуса мягко посвистывал. Для снижения нагрузки на центральную фильтрующую систему выхлоп углекислого газа оседал в ячейках накопителя, которые по окончании смены опустошались. В автобусе было полдюжины людей в форме и при оружии, которые тщательно делали вид, что им очень скучно и всё происходящее — обыденность.

Интерьер не поражал роскошью, но каждое посадочное место было индивидуальным и очень похожим на авиакресло, разве что пятиточечные ремни смазывали образ. Автобус за раз перевозил более ста сидячих пассажиров, в нём было запрещено ездить стоя, о чём в салоне имелись предупреждающие надписи. Сопровождающие помогли гостям разместиться и пристегнуться, но общения избегали, да гости и сами не очень рвались. Обе группы казались друг другу пришельцами из других миров, хотя у каждого в документах значилось одинаковое гражданство — СССР. Когда все пристегнулись, на табло водителя загорелась индикация готовности к рейсу и машина плавно отошла от платформы.

Стремительно разгоняясь до крейсерских 250 км/ч, она влетела в чрево транспортного тоннеля. У бойцов Васнецова выдалось свободное время, и они использовали его для отдыха — тихонько переговариваясь, они не переставали осматривать и ощупывать диковинный транспорт, всё ещё находясь под впечатлением от этого удивительного места. По словам водителя, ехать было минут пятнадцать, а пейзажи не впечатляли разнообразием — путь пролегал внутри тоннеля, и лишь изредка навстречу по соседней изолированной полосе проносились такие же автобусы. Иногда их автобус съезжал на другой лепесток эстакады и вместе с направлением движения менял направление.

Выход из тоннеля напоминал прибытие поезда метро к платформе, и чувство усиливалось архитектурным сходством — отсутствие солнечного света и красивых природных видов создатели этого места компенсировали изысканной архитектурой и благородными материалами отделки, создающими восторженное настроение у всякого, кто оказывался здесь впервые. Массивные бронзовые люстры, резные статуи рабочих, инженеров и учёных, обязательная повсеместная советская символика — всё это внушало уверенность и заряжало позитивной энергией.

Различные сектора комплекса соединялись скоростными автобусными маршрутами, а сами они внутри были сугубо пешеходными, с большим количеством эскалаторов и движущихся дорожек. Везде стояла идеальная чистота, воздух не имел запаха, нигде не было тёмных углов или резкого света. Температура окружающей среды большую часть года была равна +16 градусам, но три месяца в году были «летом», когда температура поднималась до +22 и менялась форма одежды, открывались «городские пляжи» — большие оборудованные бассейны с песчаной насыпью, а в ларьках появлялось вкусное молочное мороженое. В секторе агрокомплекса даже был экспериментальный подземный лес — роскошь, которая была необходима людям, живущим десятилетиями под землёй в обстановке жёсткого дефицита и экономии.

На станции административного сектора их уже ждала встречающая делегация. Несмотря на внезапность визита, весь состав встречающих был в парадных мундирах, а на полу была постелена ковровая дорожка, вдоль которой по стойке «смирно» стоял почётный караул. Во главе встречающих нервничал крепкий седовласый мужчина лет шестидесяти, чьё квадратное пепельно-серое лицо едва сдерживало эмоции, а кулаки сжались так, что побелели костяшки. Прибывшую процессию возглавлял Речной, справа от него шёл майор Васнецов, остальные выстроились в колонну по двое, позади. Речной остановился прямо напротив генерала и не успел открыть рта, как был сжат в медвежьих объятьях:

— Лев! Сколько лет! Живой! — по щеке генерала скатилась скупая мужская слеза.

Алтайский край, поле боя

Два МИ-8 кружили над лесом, выбирая удобное место для посадки. Вертолёты перевозили очень важных пассажиров — пятьдесят человек группы «А» ФСБ России в полной экипировке. Приказ пришёл с самых верхов, задача поставлена — оказать огневую поддержку подразделению спецназа МВД, вступившего в бой с неопознанной группой лиц. У «альфы» были тренировочные сборы неподалёку, так что собраться и прибыть на место удалось спустя лишь несколько часов после сигнала бедствия, и были хорошие шансы найти выживших, хоть радиообмен с попавшими в засаду прекратился три часа назад. Это были все вводные, что имелись у группы, так что пришлось готовиться к универсальному сценарию — с собою, помимо стрелкового оружия, были взяты и гранатомёты.

Чёрный дым над густым ковром леса пилот заметил издали и, сообщив об этом командиру группы, начал искать место для высадки. Высадив бойцов, вертолёты снова взмыли в воздух для обеспечения воздушной поддержки продвигающимся отрядам. Элита спецназа России начала углубляться в лес в направлении цели.

Открывшаяся картина боя изрядно удивила даже видавших виды профессионалов: во-первых, никаким спецназом МВД тут и не пахло — повсюду валялись фрагменты тел и изувеченные трупы в разношёрстной экипировке. Земля была усыпана гильзами, просыпанными цинками патронов, валялись пустые и полные тубусы гранатомётов. Если это были боевики — то где те, кого мы прибыли прикрывать?

— Капитан, примерно семьдесят тел, точнее не скажу, некоторых порвало не мелкие фрагменты. Кто такие — не знаю, знаков различия нет, оружие разное — и наше, и импорт, комки тоже разные. Похожи на иностранцев, но тут поди разбери. Три грузовика, видимо, тоже их. Один сгорел. Последний бой был здесь, но началось всё в той пещере, — боец указал на чернеющий зев.

— Все тела — их? А наши где?

— Не ясно, но судя по складывающейся картине — их разметала БМП-2. Мы нашли в пещере гильзы от «утёса» и тридцатимиллиметровки. Но, во-первых, она в пещеру не войдёт, а во-вторых — нет следов гусениц. И вообще гильзы странные какие-то, металл другой, — он показал серебристую пулемётную гильзу командиру.

— Внимательно всё осмотреть и искать дальше — куда-то они должны были уйти, не в воздухе же растворились!

Лучи фонарей плясали по стенам пещеры — бойцы искали следы тех, кто уничтожил семь десятков боевиков, очевидно, не понеся потерь, так как следов крови или тел в той стороне найдено не было.

— Нашли следы, странные, одна пара всего, идут на северо-восток, — доложил боец.

— Давайте, двигаем, аккуратно и не спеша — нам ни к чему попадать под огонь своих же, — спецназ широкой цепью, контролируя разные сектора, двинулся в направлении уходящих следов.

Передовая группа дала знак остановиться, разведчики что-то заметили впереди. Окружив и взяв на мушку находку, «альфа» начала сближение с неподвижным чёрным объектом. Наполовину укрытая кустарником, впереди стояла человекообразная бронированная машина, сильно потрёпанная в бою. Вдоль массивного тела безвольно висели мощные руки с закреплённым под ними вооружением, одна была почти оторвана, и многочисленные отверстия испещряли корпус машины.

Лейтенант, не сводя глаз с фантастического зрелища, с винтовкой на изготовку подошёл к командиру:

— Капитан, что это за ботва?! Это робот? Новый дрон американцев, или пришелец из космоса? Или там внутри сидит кто-то? — нервы у бывалого ветерана были на пределе, палец дёргался на скобе.

Капитан сглотнул и, не переставая целиться в неподвижного колосса, повернул голову к подчинённому:

— Ну, пришельцы — это вряд ли, не думаю, что они используют наши калибры в своём оружии, — неуклюже попытался пошутить он. — А вот новый секретный беспилотник — запросто. И, похоже, наш — видимо, испытания пошли как-то не так, он вышел из-под контроля и завалил всех вокруг. А нас послали выключить его, но нихрена, как всегда, толком не разъяснили.

— Чего делать будем?

— Связывайся с вертушками, обрисуй ситуацию, пусть запросят дальнейшие приказы. У этой штуки, кажется, сели батарейки.

Не успел лейтенант сделать и пары шагов, как в наушниках всех бойцов группы «А» раздался голос:

— Ваши вертушки вас не услышат, они сели, экипажи у нас. Вас шестьдесят человек, но нас больше, мы лучше вооружены и имеем тактическое преимущество. Вы все под прицелом и лучшим выходом будет сложить оружие, пока дела не приняли скверный оборот. Гарантируем вам жизнь. Для демонстрации серьёзности наших слов высылаю встречающую группу. Настоятельно не рекомендую их провоцировать!

Бойцы начали резко менять дислокацию, поняв, что угроза исходит с других направлений. Быстрая оценка ситуации, распределение секторов обстрела, выбор укрытий — группа равномерно расположилась по территории, не дав противнику возможности зайти с тыла или накрыть одним залпом несколько бойцов. Послышался треск веток сразу с нескольких направлений — что-то крупное продиралось через лесную чащу. Никто не торопился открывать огонь вслепую. Что-то начало падать на мягкую лесную почву рядом с бойцами, как будто противник решил забросать их камнями. За эту интересную мысль и попыталось уцепиться ускользающее сознание лейтенанта, а некоторые из бойцов даже успели понять, что их закидали какими-то газовыми гранатами и сделать несколько выстрелов — перед тем как отключиться.

Капитан очнулся в противоперегрузочном кресле бронемашины. Руки в наручниках, оружия нет, напротив в таком же кресле курит человек в необычном, но очень продвинутом обмундировании. Он был облачён в камуфляжный пластинчатый доспех, защищающий почти всю поверхность его тела. Доспех был хорошо подогнан, компактен и на вид — невесом. Его матовая текстура не позволяла определить материал. Поверх доспеха солдат носил полимерную плащ-палатку серого цвета. Человек внимательно рассматривал капитана группы «А», продолжая курить самокрутку. Сделав последнюю затяжку, он выкинул окурок в бойницу и обратился к пленнику:

— Успели, значит, сигнал подать. Жаль, пришлось из-за вас лес палить — время выигрывать.

Капитан уже обрёл полный контроль над телом и больше всего на свете хотел пить:

— Воды, — разлепил он ссохшиеся губы.

— На, не жалко, — ответил человек в сером плаще и поднёс фляжку к губам пленника.

Сделав сначала маленький глоток и убедившись, что у воды нет никакого привкуса, капитан жадно припал к горлышку.

— Побочный эффект газа, единственный его недостаток. В остальном — прекрасная штука: высокая летучесть, убойность даже в малых концентрациях и мгновенный гарантированный эффект. Хотя одного из ТАКТов твои сонные бойцы всё же оцарапали, придётся ремонтировать покрытие.

— Кто вы такие? Чего вам надо? Вы хоть понимаете, кто мы и что будет после нашего исчезновения?

— Лучше скажи мне, кто ТЫ такой, — маленькие глаза впились в лицо капитана. — А потом я тебе скажу, кто я.

— Капитан Федеральной Службы Безопасности Российской Федерации Зимин, личный номер Ф-345513, — капитан сообщил о себе те сведения, которые следовало сообщать о себе пленному военнослужащему.

— Ну здравствуй, капитан Зимин, я капитан Сергеенко, Комитет Государственной Безопасности Союза Советских Социалистических Республик, — слегка улыбнувшись, человек в доспехах закурил очередную самокрутку.

Зимин опешил. Это что — шутка такая? Он решился задать главный вопрос:

— Что с моими людьми?

— Они наши гости, как и ты. Если тебе интересно, что вас ждёт дальше — расскажу. Старших офицеров будем судить за службу врагам народа, а молодёжь побудет пока у нас в гостях. Твоя участь, капитан, незавидна. Но закон есть закон.

Вся фантасмагоричность ситуации и мысли, путающиеся после отравления газом, пробили стену самообладания:

— О чём ты говоришь, какой трибунал? Советский Союз уже двадцать пять лет как не существует, я служу своей стране, своему народу!

Сергеенко глубоко затянулся, выпустил облако дыма и перевёл глаза на тлеющий кончик самокрутки:

— Тебя обманули, вас всех обманули…