Грандиозная история. Часть первая

Андрей Владимирович Сизов, 2023

Декабрь 2024 года, Санкт-Петербург. Самая могущественная преступная организация фактически захватывает власть в городе, убивая губернатора. Кто способен противостоять злу и победить его? Злу, которое имеет под собой реальную силу и контролирует местную полицию и прокуратуру? Такой человек нашёлся и бросил вызов грозной банде. Им оказался подполковник полиции Сергей Ветров. Он был тем человеком, которого сама жизнь сделала морально сильным и выносливым. Подполковник был готов рисковать жизнью ради других. И когда пришло время бороться со злом, он в очередной раз сделал свой выбор и доказал преданность своему главному делу в своей жизни. Ветров оказался избран судьбой на эту роль, на это призвание. Сможет ли он побороть банду и уничтожить её, освободив город от криминального ига? Выдержит ли он это морально или сломается? Никто не знал этого наверняка. Но главное начать, и только тогда можно было сказать, получилось задуманное или же нет.

Глава I. Экстренное заседание

22 декабря 2024 года, 17:08

«В эти минуты поступают новые подробности дневного убийства губернатора Санкт-Петербурга Геннадия Серова. По некоторым данным убийца, бросивший под ноги Серову взрывчатку, был пойман сотрудниками МВД. Им оказался 34-летний уроженец Мурманской области Олег Брандт. Однако, полчаса назад он совершил побег. В конце концов, Брандт был найден мёртвым в канале Грибоедова. Напомним, сегодня днём около двух часов глава города должен был встретиться с прокурором города Максимом Грачевским. Но незадолго до встречи, когда Серов выходил из автомобиля, неизвестный бросил в его сторону самодельную гранату. Губернатор города в результате покушения скончался на месте от потери крови…» — генерал МВД Новоделов Дмитрий Сергеевич выключил новостной канал в присутствии коллегии генералов. Проходило экстренное совещание в Главном управлении МВД по Санкт-Петербургу и Ленинградской области.

— Товарищи генералы! Как вы поняли, сегодня наступил тот день, когда надо действовать решительно. Ситуация в нашем городе ухудшалась с каждым днём, определённо от того, что все мы бездействовали и ничего не предпринимали для изгнания криминальной чумы из Петербурга и области. Бездействовали потому, что ситуация, сложившаяся здесь, не подходила к пределу и была более-менее терпимой. Но сейчас, когда наступил предел допустимого, бездействие — это прямое потакание бандитам, которые от своей безнаказанности распоясались до такой степени, что осмелились совершить дерзкое убийство нашего губернатора Геннадия Николаевича. У меня нет сомнений, что это дело рук бандита по прозвищу Шляпник. Этому свидетельствуют факты — Брандт, насколько мне известно, был тесно знаком с Александром Букки, другом и приятелем пресловутого Шляпника. Мне доподлинно известно о том, что губернатор собирался передать кое-какие документы прокурору, которые компрометировали одну из корпораций, принадлежащих Ладожской ОПГ…

— И что же Вы предлагаете, Дмитрий Сергеевич? — задал ему вопрос генерал-майор Виноградов. — Кто виноват, мы знаем… Что делать?

— А я скажу Вам, что делать, Павел Николаевич. Я предлагаю внедрить в банду Шляпника наших первоклассных сотрудников, с каждого района взять по одному полицейскому и отправить их туда. Цель у них будет такой — им нужно будет выяснить, кто стоит за его бандой, кто его финансово поддерживает. Потому что без какой-либо поддержки сверху он бы долго не просуществовал, кто-то же оказывает влияние на судей, прокуроров, чиновников, полицию и так далее, чтобы каждый раз покрывать банду и главаря. Предлагаю вынести на голосование этот вопрос. Кто за то, чтобы внедрить лучших полицейских в банду? Так, значит, получается, что девять человек за. Кто-нибудь воздержится? Ага, три человека. Есть те, кто против? Шесть человек. Итак, большинством голосов принято решение о подготовке восемнадцати полицейских к операции по проникновению в ряды Ладожской группировки. После того, как соберёте команду из опытных сотрудников, тут же об этом заявляете мне и в письменной форме приносите досье на каждого из них. Всё ясно?

— Да, товарищ генерал! Мы всё поняли!

— Выполняйте! Значит, жду отчёт от каждого из вас о проделанной работе к тридцатому декабря, кто не успеет — уволю к чёрту!

— Дмитрий Сергеевич, а что потом делать? — спросил генерал Макаров.

— Я вам всё скажу на следующем заседании! Оно состоится во вторник, тридцать первого декабря, в 13:40. На сегодня заседание окончено! — сказал Новоделов и, взяв стакан с водой, выпил его, так как сильно пересохло в горле. — До свидания, товарищи!

28 декабря 2024 года, 13:15

— Здравствуйте, подполковник Ветров! — обратился генерал-полковник Свердловский Никита Тимофеевич к своему подчинённому.

— Здравствуйте, Никита Тимофеевич! — поздоровался в ответ подполковник.

— У меня есть для Вас кое-какие новости, Сергей Александрович!

— Слушаю Вас, товарищ генерал.

— Давайте не здесь только. Пройдёмте ко мне в кабинет.

Зайдя в кабинет, Ветров тут же спросил:

— Вы меня позвали по поводу дела, которое я расследую?

— Нет, Сергей Александрович, я не по этому делу. Пожалуй, Вам придётся прекратить расследование. Ничего не думайте, это не просьба, это приказ.

— Почему я не должен расследовать, я же обещал вдове Ильченко раскрыть убийство её мужа… и потом, если я уж взялся за дело, то его нужно закончить.

— Не перечьте мне, Ветров, это приказ сверху, от начальства. Я всё объясню сейчас. Присаживайтесь!.. Мне вчера вечером передали письмо от председателя МВД Центрального района Горчакова. В нём он просит меня освободить Вас от расследования…

— По какой причине?! — изнемогал от любопытства Сергей Александрович.

— Потому что вчера состоялось экстренное заседание в главном управлении МВД.

— Да это я уже знаю! Из всех утюгов об этом трещали…

— Ну, так вот… На этом заседании было принято решение о внедрении в банду Шляпника восемнадцати полицейских — из каждого района по одному. В итоге Горчаков посчитал Вас лучшей кандидатурой из сотрудников Центрального района, тем более у Вас, Ветров, был опыт внедрений. Кстати, помимо прочего рассматривался Стрекалов. Но его кандидатуру отклонили, потому что раскрываемость преступлений у него значительно ниже, чем у Вас. Всё-таки 96 процентов…

— Ох, не думал, что у меня такой большой процент раскрытых преступлений. — рассмеялся Ветров. — Ну я как-то особо не задумывался.

— Вот теперь будете знать. Так что же? Вы согласны?

— И согласен и нет. Всё зависит от того, какая цель у меня.

— Да, извините, что не уточнил. Ваша главная цель — выяснить, кто именно помогает Шляпнику материально, кто позволяет держаться на плаву всей его шайке.

— То есть коллегия Главного Управления МВД предполагает, что Ладожскую группировку поддерживает кто-то весьма влиятельный?

— Именно, Сергей Александрович, именно!

— Да уж! Серьёзное это дело, очень серьёзное. — сказал с тяжестью в груди Сергей Александрович и, слегка приклонившись, схватился рукой за лоб. — Мне надо всё обдумать, дайте мне один день на раздумье. Я хочу посоветоваться с семьёй — я потерял жену в аварии четыре года назад, и я вовсе не хочу, чтобы мои родственники потеряли и меня.

— Понимаю Вас, понимаю. Тогда Вы, Сергей Александрович, зайдите ко мне в кабинет завтра, 29 числа, в два часа дня.

— Хорошо, я обязательно приду к Вам, Никита Тимофеевич. Всего доброго!

— И Вам того же, подполковник Ветров. До свидания!

Ветров быстро вышел из кабинета и стремительно направился к гардеробу. Взял свою дублёнку и шапку и, одевшись, пошёл на выход. Погода на улице выдалась ужаснейшая — минус двадцать три градуса по Цельсию и сильный снегопад.

— Сволочи, совсем дороги не чистят! — шёл по сугробам Ветров, ругаясь на обнаглевших коммунальщиков, которые совсем не чистили дороги от снега в течение последних пяти дней.

Подойдя к своей машине, Сергей Александрович обнаружил большую трещину на лобовом стекле.

— Похоже стекло треснуло из-за резкого похолодания… Придётся менять. Денег, правда, нет на это всё. Ладно, наплевать!

Вскоре Ветров доехал до дома, а надо сказать, что жил он неподалёку от места работы — работал на набережной Обводного канала, а жил на Кременчугской улице. Переступив порог квартиры и закрыв дверь, Сергей Александрович снял с себя верхнюю одежду.

Далее он прошёл на кухню, где включил телевизор и принялся разогревать еду в микроволновке. Пока еда грелась, Ветров переключил на новостной канал. Сделав погромче звук, он услышал:

«Судмедэкспертам удалось определить, что смерть Брандта наступила в результате отравления таллием, после чего он упал в воду. Эксперты долго не могли определить причину смерти, так как в лёгкие Брандта попало большое количество воды. Предположительно, он мог случайно отравиться на производстве, где работал с 2013 года».

Сергей Александрович тут же выключил телевизор, так как не мог слушать этот бред.

«Что они несут?! Как человек мог быть отравлен таллием, если у него волосы на голове были на месте? Ведь при длительном отравлении он должен был облысеть. Получается, либо ему подсыпали яд в очень больших дозах, что в принципе сделать невозможно, и он быстро умер, не успев потерять волосы. Либо таллия в его организме и вовсе не было, а судмедэксперты и телевиденье оказались подкуплены самим Шляпником, дабы скрыть правду. Я думаю, именно по его приказу был убит этот Брандт, как ненужный свидетель. Только я не понимаю одного: зачем Шляпнику понадобилась такая сложная схема по убийству свидетелей, если он и так бы дал взятку представителю судебной или исполнительной власти, чтобы замять дело? И никто бы ничего не понял. Что-то тут не сходится! Возможно, тот, кто финансирует Шляпника и его банду, за счёт убийства губернатора смог подняться по карьерной лестнице. Точно! Так оно и есть на самом деле. Может быть, это городской прокурор Грачевский? Хорошо бы узнать, как у него продвигаются дела с повышением звания и зарплатой!» — Сергей Александрович бросился к телефону и начал набирать своего друга Виктора Борисовича Кащенко.

Виктор Борисович, или как его называл Ветров — Борисыч, никогда не работал в полиции, но знал много того, чего знать нельзя простым смертным. Он был кротом, в хорошем смысле этого слова, и частенько сливал информацию Ветрову, небесплатно, естественно. А сам Кащенко, кстати говоря, работал в ЛМЗ в качестве главного инженера цеха.

Всю нужную информацию он черпал с помощью хакерских атак — он проникал в систему государственных архивов, в которых и хранились все интересующие его детали. Борисыч мог спокойно выяснить, какая зарплата у сотрудников мэрии, у прокурора, у председателя городского МВД и так далее. Он даже знал размер зарплаты у министра труда и у своего директора.

Также Кащенко без каких-либо проблем узнавал полные биографии людей, имена которых фигурировали в архиве. Правда, однажды за такую деятельность к нему домой нагрянула полиция с обыском и был выписан штраф в размере сорока восьми тысяч рублей. Ему сделали предупреждение, что если он опять займётся «подозрительной деятельностью», то будут приняты меры — более суровые, нежели обыск и штраф. Но Кащенко сделал ход конём и купил себе специальный компьютер, который невозможно засечь с помощью IP-адреса или радара. И с тех пор полиция его не беспокоила.

Кащенко сразу взял телефон и ответил.

— Алло! Ты, Борисыч? Это я, Ветров.

— А, здравствуй, Серёга! По поводу чего звонишь?

— Мне нужна твоя помощь срочно! Кое-что надо выяснить.

— Да, я, кажется, понял тебя… Сколько? За информацию?

— Не знаю, две тысячи, наверное. Нормально будет?

— Ну смотря, что тебя интересует. Может быть, достаточно и тысячи.

— Вряд ли я уложусь в эту сумму.

— О, значит, интересует крупная рыба. Хорошее начало дня. — посмеялся Борисыч.

— Пожалуй, не соглашусь, что начало дня, всё-таки без десяти два уже.

— Да шучу я, конечно же. Никакое это не начало.

— Ладно, шутки в сторону! Меня интересует прокурор Санкт-Петербурга Максим Андреевич Грачевский.

— Пожалуй, тебе выйдет это в пять тысяч с половиной… Хорошо, в пять ровно. По старой дружбе дам тебе небольшую скидку.

— О, ну спасибо за такую щедрость.

— Я тебя умоляю… Ладно, короче, жди, я тебе по почте пришлю все документы, как обычно. Только как получишь файл, сразу скачай его, а затем удали. А то вдруг засекут нас.

— Хорошо, я как только получу информацию, отправлю тебе деньги на карту. Когда ты мне пришлёшь файл?

— Жди его завтра, в семь часов утра.

— Хорошо. Ну, тогда всё.

— Ага, до встречи.

Ветров быстро съел свой обед, затем оделся и вышел на улицу. Он отправился в редакцию местного телеканала, который и делал репортаж об убийце губернатора и его смерти. Штаб-квартира редакции находилась на Большом Сампсониевском проспекте, поэтому Сергею Александровичу пришлось потратить немало времени, чтобы добраться дотуда, а именно полтора часа. Он простоял во всех пробках, а пробки в тот день были дикими, потому что водители сошли с ума как один, скорее всего, на фоне магнитной бури.

В чём это выражалось? В том, что в одном только Центральном районе за день случилось порядка двадцати аварий. Ветров, кстати говоря, мог поехать на метро и потерял бы только сорок минут своего времени. Но он не стал этого делать по причине того, что очень не любил ездить в метро из-за постоянных давок и суматохи — все пинаются, все толкаются, всякие неадекваты ведут себя по-хамски. А если кто-то вдруг случайно упал на рельсы, то, считай, что ты застрял на полдня в этом несчастном метро. В метро может случиться, что угодно: начиная с мелких проблем и заканчивая взрывами, терактами и катаклизмами. Как, впрочем, и в других кучных местах.

Ветров зашёл в редакцию телеканала и сразу же поднялся на второй этаж, где сидел главный редактор, его помощники и администрация, собственно говоря. Главный администратор, единственный на ресепшене, крикнул ему довольно грубо:

— Эй, Вы кто?! Сюда посторонним запрещено входить!

— И где же у вас написано, что посторонние не имеют права приходить к вам, на второй этаж? Что-то я не видел!

Администратор не знал, что и ответить, так как получил довольно жёсткий ответ. А пока он соображал, Ветров воспользовался моментом и быстро проскользнул по коридору к двери главного редактора Плетнёва Абрама Ефимовича. Постучавшись в дверь, Сергей Александрович не услышал никакого ответа, тогда он постучал второй раз, ответа опять не последовало.

Решив, что никого там нет, Ветров собирался уходить. Как вдруг он заметил, что дверь не закрыта на ключ. Ветров настороженно открыл дверь, и его взору предстало жуткое зрелище: на полу в луже крови лежал Плетнёв с простреленной головой, скорее всего в него выстрелили из дробовика. Сергей Александрович тут же выбежал оттуда и позвал администратора. Тот подошёл.

— Как Вас по имени и отчеству? — спросил подполковник.

— Юрий Петрович.

— Хорошо, Юрий Петрович… У меня к Вам серьёзное дело. Видите ли, я из полиции, подполковник Ветров. Вот моё удостоверение. Ваш редактор Плетнёв убит. Я его только что обнаружил мёртвым.

— Как убит? Я же его видел живым, когда он заходил к себе в кабинет!

— А во сколько часов это примерно было?

— Да вот недавно, после обеда. По-моему, на тех часах, что висят в коридоре, было 14:35. Но они отстают где-то на двадцать минут.

— Получается, что его убили между 14:55 и 15:40. Вы, Юрий Петрович, отлучались куда-то в этот промежуток времени?

— Только один раз. Дело в том, что сегодня в три часа дня к нам должен был прийти сантехник, но он так и не пришёл. Поэтому я спустился вниз, чтобы встретить его. Когда было 15:23, я плюнул на всё это дело и поднялся к себе наверх.

— Кто-нибудь из посторонних сюда заходил?

— Да, заходил. Бизнесмен какой-то… Представился как Иннокентий Яковлевич. Он приходил к нашему комментатору.

— Фамилию не спросили?

— Нет, к сожалению, я не спрашивал. Чёрт, спросить надо было, как-то совсем не подумал.

— Где находится офис вашего комментатора?

— Вот, напротив кабинета редактора.

Сергей Александрович немедленно постучался к комментатору Раевскому. Но никакой реакции не последовало, и тогда Ветров дёрнул ручку двери. Отпереть он её не смог, дверь оказалась закрыта.

— Придётся выламывать! Юрий Петрович, отойдите немного! — сказал Ветров и с разбега выбил дверь плечом. Он чуть не споткнулся об валявшегося на полу Раевского, который был без сознания. Увидевший его администратор вскрикнул:

— Чёрт подери! Его, что, тоже убили?!

— Сейчас проверю. — Сергей Александрович наклонился к Раевскому и стал нащупывать пульс.

— Ну что, жив?!

— Похоже, что нет… Кажется, его задушили вон тем шарфом.

— Как Вы это определили?

— Очень просто. У него на шее небольшая борозда с гематомой. Только я Вас прошу, ничего не трогайте. Иначе останутся Ваши отпечатки пальцев, и полиция будет думать, что его убили Вы. Значит так, звоните сейчас же в полицию! Скажите, что обнаружено два трупа. Пускай приезжают, а я пока немного посижу, потом уеду.

Юрий Петрович подошёл к своему ресепшену и набрал 02. Он сразу же дозвонился и обо всём подробно рассказал.

— То есть через полчаса приедете, да? Всё, хорошо тогда. Буду ждать вас, до свидания!

Администратор положил трубку и пришёл к Ветрову.

— Кстати, я хотел Вас спросить, почему Вы сегодня пришли в редакцию? Вас что-то интересовало?

— Меня много что интересует. Например, кто передал вашему редактору сведения о том, что убийца губернатора был отравлен таллием? Просто это не соответствует истине.

— Все материалы по этому делу он узнавал от патологоанатомов, которые вскрывали тело Олега Брандта. Но в последние дни происходило что-то очень странное…

— Что именно?

— Всё вроде бы шло нормально. Но где-то с числа двадцать четвёртого начались непонятные звонки.

— И как это происходило?

— Абраму Ефимовичу стали названивать какие-то люди, что-то требовали от него. Но он им отказывал постоянно.

«Ага, значит ему звонили из банды Шляпника, предлагали деньги взамен искажения фактов и распространения ложной информации… И судя по тому, что случилось, Плетнёв согласился взять деньги и пустить в эфир дезинформацию. Однако, он оставался важным свидетелем, которого требовалось ликвидировать… Вот только я не понимаю, причём тут патологоанатомы и почему убили Раевского? Видимо, попал под горячую руку. Да, жаль этого добряка».

— Дошло до того, что главред ругался по телефону с этими людьми. — продолжил свой рассказ Юрий Петрович. — Всё время приговаривая, что «никогда не пойдёт на это». Что это означало, понятия не имею. Потом вроде бы звонки прекратились.

— Когда они прекратили звонить?

— Уже точно не помню, к сожалению. То ли в четверг, то ли в пятницу.

— Лицо этого Иннокентия Яковлевича Вы хотя бы запомнили, надеюсь?

— Я очень хорошо запоминаю лица! Так что Вам повезло.

— Отлично, тогда после следователя придите ко мне в отдел для составления фоторобота. Вот адрес. — Сергей Александрович достал свою визитную карточку и протянул её администратору.

— Хорошо, я обязательно подъеду к Вам. Только у меня вопрос: ведь следователь может сам мне предложить составить фоторобот, зачем я тогда поеду к Вам, чёрт знает куда? Сегодня много пробок…

— Вы по-своему правы. Но всё дело в том, что Вы стали очень важным свидетелем, и бандиты просто так от Вас не отстанут и обязательно попытаются убить. Они не позволят Вам разрушить их планы. У них-то всё на прицеле, у них везде расставлены свои агенты. А кто знает, может быть, следователь окажется одним из таких или кто-то из его коллег. Я Вам настоятельно рекомендую не говорить следователю ни об этом якобы «бизнесмене», ни обо мне! Ясно Вам?

— Ясно, я всё понял.

— Сделайте это ради себя. Иначе в следующий раз живым до дома Вы не доедете. Я предупредил!

Сергей Александрович вышел из редакции и направился к своей машине. А Юрий Петрович тем временем готовился встретить полицию, которая должна была приехать с минуты на минуту.

Вскоре к редакции подъехала патрульная машина с мигалками и ещё фургон для перевозки трупов. Из машины вышел сам следователь, его два помощника и один эксперт с чемоданом, затем выбежали из фургона два сотрудника морга с носилками. Все они вошли в здание редакции и поприветствовали администратора Озёрского.

— Это Вы, Юрий Петрович Озёрский?

— Да-да, это я. Я вас вызывал!

— У вас, я так понимаю, обнаружено два трупа. Верно?

— Верно. Пройдёмте за мной.

Подозрения Ветрова полностью оправдались — следователь Мареев Степан Степанович, что прибыл на вызов, являлся агентом Шляпника и его банды. Был он завербован им в далёком 2014 году, ещё когда Шляпник не был особо никому известен и когда не существовало Ладожской ОПГ. Мареев был завербован при весьма интересных обстоятельствах. Тогда, в июле 2014-ого он работал в УВД Красногвардейского района старшим следователем, в это же время Шляпник был им задержан по подозрению в убийстве двух сотрудников ФСБ.

На допросе Шляпник рассказал Марееву о том, что ему в подробностях известно, что Степан Степанович когда-то расстрелял семью своего сослуживца. Но тогда дело было замято. Поэтому стоило Марееву посадить его за решётку, как тут же бы всплыли детали этого дела и были бы преданы максимальной огласке. И с тех пор Мареев был вынужден занять его сторону и постепенно перешёл на службу к нему.

Вскоре трупы были увезены, а эксперт и следователь остались на месте преступления. Мареев стал допрашивать администратора:

— То есть в это время Вы ждали сантехника, но он так и не пришёл?

— Именно так оно и было, а потом уже я поднялся наверх.

— Кто-нибудь входил в редакцию?

Юрий Петрович вошёл в ступор — он не знал, что ответить. Потому что с одной стороны, если он скажет, что никто не заходил, то тогда могли посадить за умалчивание, а если бы он сказал, что видел бизнесмена, то тогда его могли убить. Внешность следователя была очень обманчивой, и Озёрский доверился ей, сказав, что видел бизнесмена и запомнил его. Тем самым он подписал себе смертный приговор. Послушал бы он совета от Ветрова, остался бы жив.

Через некоторое время довольный Мареев покинул редакцию. По пути домой следователь позвонил Шляпнику.

— Ну что, Степан Степанович, докладывай, как всё прошло. — сказал сразу Шляпник.

— В общем-то я позвонил для того, чтобы доложить об этом администраторе. Он видел твоего киллера, думаю, что он хорошо запомнил его лицо. Нужно его убрать, пока чего не наговорил лишнего.

— Больше свидетелей не было?

— Нет, больше не было.

— Хорошо, я возьму ситуацию под свой контроль. Отдам приказ убить его.

— А мне сейчас что делать?

— Езжай к себе, завтра утром переговорим о дальнейших действиях.

— До связи тогда!

Шляпник тут же отключился и позвонил Самсонову (он же Иннокентий Яковлевич).

— Алло!

— Здравствуйте, Андрей Иваныч! Слушаю Вас…

— Ты сегодня спалился в редакции! Какого чёрта?!

— Я могу всё объяснить.

— А мне не надо ничего объяснять! Мне и так всё понятно, ты провалил два дела за одну неделю, причём подряд! Я вообще не понимаю, почему ты так облажался с Брандтом? Тебе нужно было лишь утопить его, предварительно усыпив. А что сделал ты? Ты его просто пристрелил. Ладно, идём дальше. Сегодня ты, значит, облажался на ровном месте, ничего не предвещало. Для тебя были созданы все условия, чтобы всё прошло идеально. Что мне теперь с тобой делать, скажи мне на милость?

— Я исправлю свои ошибки.

— Да уж, пожалуйста! Будь любезен. Значит так, убиваешь этого чёртового администратора, и я тебе прощаю твои провалы.

— Где он сейчас находится?

— Пока что сидит в редакции, но думаю, что скоро он оттуда уйдёт… Поторопись! Адрес ты знаешь.

— Понял, выполняю.

Через пятнадцать минут Самсонов подъехал к редакции и принялся ждать Озёрского. Вскоре тот вышел на улицу и пошёл вдоль дороги. Самсонов приблизился к нему на машине и предложил подвезти.

— Да, знаете, было бы неплохо, если бы Вы меня подбросили.

— Куда Вам надо?

— Подкиньте меня до Финляндского вокзала.

— Хорошо, мне как раз по пути. Садитесь…

Как только тот сел в машину, то Самсонов моментально заблокировал все двери и быстро выхватил из кармана нож. Озёрский узнал его, но было уже слишком поздно, и закричал от смертельного испуга.

— На помощь!

Но никто его не услышал и не пришёл на помощь, да и не мог услышать, ведь шумоизоляция в автомобиле у киллера была отменная. Самсонов нанёс ему точный удар в область сердца, и Озёрский практически сразу умер. Иннокентий накрыл его тело чёрным покрывалом и поехал на окраину города, чтобы избавиться от трупа.

Ветров, долго ожидавший Юрия Петровича, досидел в своём участке до восьми часов и потом уехал домой. Сергей Александрович по какой-то причине решил, что администратор был арестован и поэтому не смог приехать.

Когда он подъехал к дому, то в окнах своей квартиры увидел включённый свет. Ветров решил, что это вернулся его сын Александр с учёбы. Тот учился в одиннадцатом классе и ещё подрабатывал, потому частенько поздно возвращался домой.

Сергей Александрович поднялся пешком по лестнице на свой этаж — жил он невысоко, на третьем этаже. Он подошёл к двери, и, к своему большому удивлению, обнаружил, что она была открыта, причём практически настежь. Подполковник, естественно, заподозрил неладное.

Сергей осторожно зашёл внутрь, как вдруг кто-то сильно ударил его по голове. Ветров упал на пол и быстро выхватил пистолет, но неизвестный в маске выбил его из рук и набросился с ножом. Сергей Александрович схватил попавшуюся под руку ложку из-под обуви и треснул того по голове. Неизвестный выронил нож и от боли взялся за ушибленное место. Сергей отпихнул его ногой и подобрал пистолет.

— Руки вверх! Чтоб я видел! — крикнул подполковник.

— Да сдаюсь я, сдаюсь! — стал бормотать злоумышленник.

— Снимай маску, иначе стрелять буду!

Внезапно преступник вытащил из кармана куртки револьвер и направил его в сторону Ветрова, собираясь выстрелить. Но Сергей вовремя среагировал и в доли секунды прострелил ему голову. Неизвестный сполз по стене, запачкав всё окровавленной головой, и свалился замертво. Сергей Александрович сорвал с него маску, и тут же впал в ступор — перед ним лежал подполковник Стрекалов.

— Что за чертовщина! — воскликнул от возмущения Ветров, потому как убил сотрудника полиции. Пусть и в целях самообороны, но убил ведь — это уже состоявшийся факт нарушения закона.

Ветров был в растерянности, не знал, что ему делать дальше. Впрочем, он быстро пришёл в себя, наверное, оттого, что не первый раз с этим сталкивается. Полностью взяв себя в руки и ситуацию под личный контроль, он встал с колена и принялся доставать телефон. Он хотел позвонить начальнику, но его что-то смутило. Ветров увидел чью-то тень на лестничной площадке, она стремительно приближалась к дверям. Ветров прицелился и замер, он был ко всему готов.

В квартиру вошёл его сын, Сергей Александрович тут же перевёл дыхание, как увидел его, и отвёл пистолет в сторону.

— Саш, это ты? Слава богу, ты жив! — воскликнул Ветров от радости и подошёл к сыну.

— Да, я жив, пап. — растерялся немного Александр от увиденного. — Что случилось? Кто это?

— Ну, как видишь, я убил своего сослуживца, я понял это, лишь сняв с него маску. Я просто действовал в целях самообороны, откуда ж я знал, что он из полиции. Я не совсем понимаю, что его побудило залезть в квартиру. Вроде же порядочный человек был… Чёртово время! Все посходили с ума! — стал сокрушаться Ветров, потому что это всё достало его до ужаса, это был крик души.

— Он был вооружён?

— Да, вон его револьвер и нож валяются неподалёку. Еле от него отбился. Получил сотрясение мозга и вывих плеча. Сволочь какая, а! Башка раскалывается до сих пор. Всё-таки не ясно, что ему нужно было. В чужую голову не заберёшься, однако!

— Значит, надо вызвать полицию.

— Постой! Не надо звонить никуда! Я сам позвоню своему начальству. Я должен ему доложить об этом, так как сегодня я получил задание секретной важности. — Ветров принял окончательное решение согласиться на проведение операции. — Возможно, что всё связано между собой.

Сергей Александрович взял телефон и, предварительно поменяв SIM-карту, набрал Никиту Тимофеевича. Тот долго не отвечал, но, в конце концов, ответил на звонок.

— Алло! Кто звонит? — удивлённо и несколько испуганно спросил генерал.

— Здравствуйте, Никита Тимофеич! Это подполковник Ветров.

— Да, приветствую Вас, Сергей Саныч. Почему звоните с чужого номера? — подозрительно спросил генерал Свердловский.

— На меня было только что совершено покушение.

— Спасибо, что позвонили мне! Я уж было хотел набрать Вас.

— По какой причине? Что-то случилось?

— Да, Вы удивительно прозорливы, Сергей Саныч. — тяжело вздохнул генерал. — Случилось, и ещё как! Полчаса назад мне позвонил Новоделов, председатель регионального управления МВД, доложил о том, что за последние несколько часов было убито тридцать три сотрудника полиции. И, конечно же, все они были потенциальными кандидатами на участие в операции по внедрению. Более того, полицейские сами убивали друг друга, будто это был массовый гипноз, ну, или массовый психоз. Выжило три человека, в том числе и Вы. Вы, надеюсь, не сильно ранены?

— Нет, фактически не ранен. Правда, в целях самообороны мне пришлось убить нападавшего.

— Кто знает о том, что Вы остались живы?

— Да в общем-то никто. Только мой сын знает об этом.

— Значит так, возьмите с собой всё необходимое, в том числе паспорт, телефон выключите и не берите. Оденьтесь так, чтобы не было видно лица, и выходите через чёрный ход. Через полчаса подъеду к вам и отвезу Вас и сына в участок. Всё ясно?

— Да, всё понял.

— Через двадцать минут они вышли на улицу, где их подобрал Никита Тимофеевич на своей машине. Учитывая, что ему было 76 лет почти, он очень профессионально водил машину.

Почти всю дорогу они просидели молча, лишь под конец пути генерал стал расспрашивать Ветрова об обстоятельствах покушения на него.

— Захожу я в квартиру и вижу, что дверь-то открыта нараспашку. Вхожу в квартиру и получаю по башке, потом началась драка, а дальше Вы знаете, что было.

— А как Вы его убили?

— Да просто застрелил его в голову, в область виска.

— А, ясно. Он также был вооружён, как я понимаю?

— Абсолютно верно. Что с трупом будете делать?

— С его-то? Да ерунда, разберёмся. Я уже вызвал экспертов и сотрудников морга на вашу квартиру. Я также дал распоряжение напечатать в СМИ о том, что Вы были тяжело ранены Стрекаловым и умерли в больнице.

— Получается, что я официально мёртв с сегодняшнего дня?

— Нет, с завтрашнего. Вы «умрёте» в час ночи от остановки сердца. Уже подготовлены документы для морга. Также будет сожжено тело… — Никита Тимофеевич увидев, что Ветров заметно напрягся, расхохотался и принялся его успокаивать. — Да, не бойтесь, не ваше, конечно же, тело. Сегодня привезли тело бездомного в морг, вот он, собственно, и будет сожжён под вашим именем. Вам выдадут паспорт на имя другого человека. Но я Вам потом подробнее расскажу про вашу новую жизнь. О, уже приехали.

Они зашли в участок через чёрный вход, прошли по главному коридору и зашли в кабинет Ветрова.

— Располагайтесь, Сергей Саныч. Вам придётся здесь пожить какое-то время, недели две-три. А затем Вы сможете приступить к своему заданию. Когда вернётесь, надеюсь, всё наладится постепенно.

— Думаете, что я смогу вернуться с этой операции? — усмехнулся Ветров с долей иронии.

— Подполковник, я в Вас верю. Человек, а тем более такой как Вы, может всё сделать. Это я Вам точно говорю. Многие люди не до конца уверены в своих возможностях, однако, как показывает практика, они преодолевают свою неуверенность и добиваются цели…

— Мне будет предоставлено какое-то жильё, хотя бы?

— Конечно. Мы выделим Вам однокомнатную квартиру на Индустриальном проспекте. Сейчас она принадлежит одному нашему сотруднику, бывшему, живёт он не здесь, поэтому он особо не будет возражать. Теперь давайте пройдём в мой кабинет, где я Вам выдам новый паспорт и вашу новую «биографию». Ваш сын пускай пока остаётся здесь, и скоро его мы отвезём домой. В дальнейшем, мы обеспечим ему полную безопасность.

Ветров попрощался со своим сыном и пошёл в кабинет Никиты Тимофеевича. Зайдя в кабинет, он сел на стул возле окна и погрузился в размышления, которые почти сразу рассеялись, когда генерал заговорил с ним.

— Что ж, Сергей Саныч, выдаю ваш новый паспорт. — генерал открыл служебный сейф и вытащил оттуда паспорт. — Теперь забудьте вашу фамилию, ваши привычки, ваши убеждения и предпочтения. У Вас началась другая жизнь с этой секунды. Теперь Вы — бандит-рецидивист Сергей Степанович Каменский, тысяча девятьсот восемьдесят второго года рождения. День рождения уже не седьмого января у Вас наступает, а двадцать седьмого мая, в день города. Ваш родной город уже не Ленинград, а Москва.

— Скажите, Никита Тимофеич, неужто это тот Каменский, что был главарём Тверской ОПГ?

— Да, он самый.

— Я читал как-то про него, его же вроде недавно убили?

— По приоритетной версии Каменский погиб в своей машине от взрыва под днищем. Под неё, как говорят, подложили два килограмма тротила в виде гексогена. Судя по всему, его убили бандиты из зеленогорской ОПГ, также известные, как «зеленогорцы», это было местью за убийство их вице-председателя Резнова. Убийство Каменского по прозвищу «Степаныч» произошло 17 ноября 2024 года. Ходят безосновательные слухи, что он якобы смог выжить, хотя в действительности он погиб, я это знаю точно. Но нам же эти слухи только на руку. По нашей вымышленной легенде Каменский, то есть Вы, инсценировал свою гибель ради того, чтобы присоединиться к мафии Александра Букки. Каменский при жизни заявлял о таком намерении, поэтому Букки Вам поверит, если Вы, конечно, будете говорить убедительно.

— А для чего Каменскому это нужно было? Ну, тесное сотрудничество с этим Букки?

— Да дело здесь нехитрое. Дело в том, что незадолго до гибели он договорился с Александром Ивановичем о перечислении всех денежных средств тверской группировки в размере двух с половиной миллиардов рублей в пользу мафии. Только дав такие гарантии Каменский мог рассчитывать на полную и безоговорочную лояльность со стороны клана Букки и на право вступить в ряды самой мафии.

— Он ведь при жизни успел ещё это сделать, верно?

— К счастью, успел. По моим сведениям, это случилось примерно 5-10 ноября. Сделал он это, конечно, втайне от своей банды. И Каменский не мог поступить иначе, поскольку уже не занимал полноценно должность главы, деятельность банды оказалась парализована. Ну, здесь нужна лекция на час с лишним, если я буду объяснять, что привело к подобной ситуации. Если сказать коротко, то за последние полгода их чистая прибыль составила 360 миллионов, а раньше они зарабатывали в три-четыре раза больше. Из-за этого кризиса банда стала распадаться и постепенно терять позиции и людей. Именно поэтому Каменский захотел перейти в более могущественную и авторитетную организацию.

— Банда ведь распалась?

— Верно, она перестала существовать в начале этого месяца. Сразу же, как только все их активы были переведены. Тверские бандиты были поглощены московской и вологодской бандами. В принципе, дальше Вы всё сами узнаете! — Никита Тимофеевич выпил стакан воды и отправился за биографией рецидивиста Каменского.

Вернувшись, генерал Свердловский вручил её Ветрову. Сергей раскрыл папку с документами на десяти страницах в переплёте. Внимательно осмотрев фотографию Каменского, он удивлённо поднял брови и сказал:

— Каменский совсем на меня не похож!

— Это на первый взгляд так кажется. На самом деле, если Вам сделать волосы покороче и отрастить небольшую щетину, то станете максимально похожим на него.

— То есть Вы специально подбирали людей, чтобы они были максимально похожи?

— Если можно так сказать, да, мы подбираем по принципу схожести людей, чтобы их было трудно отличить друг от друга. Ладно, изучайте материалы по вашему заданию, а я пока пойду, разузнаю план вашей дальнейшей подготовки. — договорил Никита Тимофеевич и отправился к генералу Новоделову.