Свой путь

Андрей Гаврилов, 2022

Третья книга члена Союза писателей России Андрея Гаврилова (как и два предыдущих сборника стихов) продолжает цикл размышлений автора о Вечных вопросах Бытия: Жизни и её Ценностях, Любви и Преданности, Ненависти и Прощении, обретения Смыслов и Духовных скреп православного мира, красоты Природы и Человека. В этом сборнике автор также остаётся верен выбранному лирико-философскому подходу и приверженности классической поэтической традиции.

Через тернии к звёздам

«Живое тянется к живому…»

Живое тянется к живому…

Есть в этом радость бытия,

и не должно быть по-иному

на срезах вечности, друзья!

Бог создал из ребра Адама

творенье сказочной красы.

В саду Эдема амальгама

связала грех и плод любви.

Живое тянется к живому…

Есть в этом прелесть бытия,

и мы по кругу роковому

идём дыханье затая.

Право на ошибку

Имея право на ошибку,

я не боялся рисковать

и очень часто за улыбку

готов был многое прощать.

Меня роняли, предавали…

я падал, поднимался вновь…

И все невзгоды доказали,

что в жизни главное — любовь!

И, как в любом из нас, наверно,

во мне есть множество начал:

удар судьбы не ждал смиренно,

и в ярость мысли превращал.

Потом жалел, кого обидел;

себя за это презирал,

и находил в душе обитель,

где гнев на милость замещал.

Не одинок в своей я вере:

и в сердце звон колоколов

души откроет настежь двери,

срывая шапку средь лугов.

Шторм

Безликие пустоты бытия;

потеря смыслов, чаяний и планов…

Срывает ураганом якоря —

последнюю надежду капитанов.

Всё лишнее летит за борт…

возводят к небу руки капелланы;

скользит по палубе ботфорт

и грог разлит в гранёные стаканы.

А время продолжает свой отсчёт:

и крик отчаянья летит над гранью,

а вместо Марса видит звездочёт

кометы душ, готовых к покаянью.

Вдруг ветер покидает паруса,

и крылья расправляет чайка.

…А юнга, вытирая пот с лица,

поверил в то,

что шторм отнюдь не байка.

Гавань

…И в нашем мире

бренном и жестоком

есть гавань

бескорыстья и любви,

где в сердце

бесконечно одиноком

зимой поют

и свищут соловьи.

Наперекор невзгодам

лихолетий,

пройдя сквозь дым,

туманы и метель,

императивом чувств

и междометий

весну встречает

радостно капель.

…А за плечом

(конечно же —

за правым!)

есть Тот, кто нас

спасает из руин;

за душу борется

с лукавым,

и направляет к вере —

Херувим.

Не одиноки мы

на белом свете!

И путь для каждого

загадан наперёд…

Перед людьми

и Богом мы в ответе,

за место в гавани

для нищих и сирот.

Медвежья шкура

Мою душу, как шкуру медведя,

распластали на рыхлом снегу,

и прошлась

против шерсти вендетта,

кистенём разрывая мездру.

Били долго… Хотели согреться

на январском, колючем ветру:

всё пытались

в глаза мне вглядеться,

дабы ужас прокрался к нутру.

И взаправду уже было сложно

разобраться — где верх, а где низ.

От ударов наотмашь, возможно,

организм мой болезненно скис.

В ту минуту вонзилась иголка

непривычных к добру скорняков,

и душа, как сплошная наколка,

возродилась из рваных клочков.

* * *

Этот сон мне приснился под утро:

непонятно к чему и зачем.

И, наверное, было бы мудро

позабыть о нём: напрочь… совсем!

«Бездонное небо…»

Бездонное небо

колючками звёзд

вцепилось за кромку

Вселенной,

и ультрамариновый

газовый хвост

к комете прирос дерзновенной.

Себя не жалея, сгорая в пути,

Конец ознакомительного фрагмента.