Турецкий. Дебют

Андрей Лучиновский (2024)

Исправить настоящее? Легко. Жаль, что возвратиться в прошлое я могу лишь на несколько минут назад, иначе весь мой род был бы сейчас жив. После их гибели, судьба свела меня с необычным человеком, который решил мне помочь в непростом деле мести. А заодно и нечаянно втянул меня в криминальные дела столицы.

Глава 6

— Здравствуйте, Пётр Ильич.

Синельников обернулся, задрав голову, и сделал попытку подняться.

— Ваше сиятельство…

Положив ладонь на плечо полковника, князь Стариков усадил его обратно.

— Не стоит вставать, — произнёс он и, обойдя стол, сел напротив главы гвардии рода Турчаниновых, — Да и Ваше сиятельство режет слух. Прошу вас, Пётр Ильич, зовите и меня по имени-отчеству.

Синельников, не зная, что ответить, только кивнул в ответ и отложил в сторону нож и вилку, которыми только что рассеянно ковырял давно и бесповоротно остывшую котлету из телятины.

— Чего изволите, Ваше сиятельство? — раздался голос из-за спины Старикова, — Свежайшие устрицы, рекомендую.

— Ничего не надо, голубчик, — князь отправил восвояси, возникшего перед столом метрдотеля, и снова повернул голову к Синельникову.

— Простите меня, господин полковник, что не испросил разрешения присоединиться к вашей трапезе, но моё к вам дело отлагательств не терпит — уничтожен род, которому вы служили.

— Да какая там трапеза, Ваш… Илья Андреевич. Кусок в горло не лезет.

— Я знаю, что вы уже дали показания в судебной коллегии и даже успел ознакомиться с ними. Но всё же решил вас побеспокоить в частном порядке. Поймите отцовские чувства, ведь убита моя дочь.

Синельников резко выпрямил сгорбленную спину и, пристально посмотрев князю в глаза, отчеканил:

— Должен вам напомнить, Ваше сиятельство, что был убит весь род, а не только Маргарита Ильинична.

Стариков горько усмехнулся, не отводя взгляда от лица гвардейца:

— Вы знаете моё отношение к роду Турчаниновых. Я был дружен с Петром Хасановичем и был рад отдать свою единственную дочь за его единственного сына, хотя и не считал Андрея лучшей партией для Марго. Но всё же, Пётр Ильич, это ваш род — не мой. Официально это был штурм усадьбы с соблюдением всех правил родовых войн…

При этих словах лицо Синельникова побагровело и он начал приподниматься, упёршись в стол кулаками.

— Успокойтесь, господин полковник. И сядьте. Как вы, наверное, уже знаете, Великий князь уполномочил меня расследовать это дело…

— Газетёнки почитываю, в курсе, — буркнул в ответ Синельников и, опустив голову, снова уставился в тарелку.

— Я тоже не верю в этот наглый пи… Кхм, такую трактовку событий. Вызов оформили явно задним числом. Ваш род и мою дочь попросту убили, не дав им ни единого шанса защититься. Но пока не доказано обратного, я ничего не могу сделать. Вот и помогите мне разобраться. И поверьте, я уничтожу всех причастных к этому гнусному злодеянию.

Стариков склонил голову набок и не отрываясь смотрел на замершего в раздумьях Синельникова. Впрочем, глава гвардии думал не долго:

— Чем смогу — помогу, Ваше сиятельство. Что конкретно вас интересует?

— Всё! Для начала, все события, произошедшие за неделю до гибели Турчаниновых.

— Тогда надо ехать в расположение гвардии, вся информация находится там…

Синельников прервался и помассировал переносицу, словно решая для себя сложную задачу. Заметив его неуверенность, Стариков с интересом спросил:

— И?

— А ещё там единственный оставшийся в живых гвардеец.

— У вас есть свидетель?!

— Свидетельница. Подпоручик Белова участвовала в отражении атаки на усадьбу.

***

Тесный, совсем не помпезный кабинет главы гвардии вмещал в себя лишь необходимое. Стул для начальника, рабочий стол с двумя аккуратными стопками документов и небольшой диванчик у боковой стены. Вот на этом самом диванчике и притулился князь Стариков, перед которым навытяжку стояла девушка в чёрном боевом комбинезоне.

— Подпоручик, доложи князю обо всём, что случилось в день нападения на объект два.

— Вы точно этого хотите, господин полковник? А как же ваш план…

— У князя власти побольше моей, и мне так думается, что этих уродов нам разрешат забрать себе… — Синельников вопросительно посмотрел на главу Службы имперской безопасности.

— Мы так не договаривались, — улыбнувшись, заметил тот, — Сначала сведения — потом решения. Но мне тоже почему-то кажется, что мы договоримся.

— Слава богу, не Сутормину расследование поручили… Иначе бы вообще цирк получился, — негромко сказала Белка.

— Вы сейчас про его вассала? Красницкого? — резко повернув голову в её сторону, спросил князь.

— И про него тоже, — Белка посмотрела на князя исподлобья, решая, стоит ли говорить, и наконец решилась, — Кроме этого барончика, там были люди Сутормина.

— Ты уверена, девочка? — побледнел Стариков от внезапной новости, — Это очень серьёзные обвинения.

— Я, Ваше сиятельство, не девочка, а подпоручик гвардии рода Турчаниновых. И заметьте, в отличии от Красницкого, моё слово — слово чести, я свой титул не задницей покупала… — тут Белка осеклась, сообразив, что в запале сболтнула лишнего.

— Во-о-т оно что… — протянул Стариков, — А ваше имя в миру, случайно, не баронесса Белова?

— Так точно, Ваше сиятельство. Но я покинула свой род без скандала, и своей службой Турчаниновым никакого урона дворянской чести не нанесла.

Стариков откинулся на спинку стула и, потирая подбородок, улыбнулся:

— Помнится, там вышла занятная история с вашим замужеством.

— А мне помнится, что это моё личное дело, Ваше сиятельство, и попрошу вас свой нос…

— Виктория! Ты как с князем разговариваешь?! — вскочил со стула Синельников.

— А князья теперь имеют право в чужом белье копаться? — глаза Белки зло заблестели.

— Ни в коем случае, баро… подпоручик, простите старика за излишнее любопытство, — миролюбиво сказал, улыбающийся Стариков, и похлопал ладонью по дивану, рядом с собой, — Будьте так добры, присядьте, мы не на допросе. И оставьте уже этот чёртов этикет, у нас не светский раут. Итак, Виктория Павловна, вы упомянули, что там присутствовали люди графа Сутормина?

Белка, страдальчески скривив лицо, удержалась от новой шпильки и выдохнула:

— Не присутствовали, Илья Андреевич, а напрямую участвовали в штурме. Лично я видела двоих — Клоуна и Торнадо, оба из группы Варяга. Клоун командовал одной из групп, что ушла нам во фланг, а Торнадо, как обычно, командовал отрядом огневиков и миномётчиков.

Стариков вопросительно взглянул на Синельникова, высоко подняв брови.

— Варяг подчиняется лично графу, и это подразделение официально не числится в составе Имперской службы охраны, — пояснил тот и, выразительно наморщив лоб, добавил, — По непроверенным сведениям, Варяг имеет внутренний чин ^[5] не ниже полковника.

Князь потёр подбородок, всем своим видом показывая, что у него никак не укладывается в голове, зачем Службе охраны потребовалось вмешиваться… а то и самой затевать дело такого масштаба накануне военных действий.

— Кто еще знает, что вы были в тот день в поместье Турчаниновых? — внезапно спросил он Белку.

— Охрану отбирал лично я, — ответил вместо неё Синельников, — Группа убыла в поместье скрытно, минуя отметки у дежурного.

— Я попрошу вас, Пётр Ильич, доставить баронессу в мой департамент, — взглянув на вспыхнувшее негодованием лицо Белки, Стариков усмехнулся, — Простите великодушно, подпоручика Белову, конечно же. Я распоряжусь насчёт охраны, вас встретят и предоставят всё необходимое. Отныне вы, поручик, под охраной Службы безопасности Империи. И никому ни слова, что кто-то смог уцелеть в той мясорубке.

— Мои люди наблюдают за усадьбой Красницкого, — решил рассказать о своих действиях Синельников, — И утром они доложили, что около данного дома было замечено движение.

— Да? Глазастые у вас люди, Пётр Ильич. А вот мои, похоже, неуклюжие, раз засветились. Так как мы с вами теперь в одной упряжке, то скажу, что завтра ночью Красницкий будет сидеть в подвалах моей службы.

— Его охраняют эмвэдэшники Игошина и люди Сутормина.

— Знаю. И всё же сидеть он будет именно у меня.

***

— Вот чёрт… Я Кузьме башку оторву за выбор ресторана, — зло прошипел Рысь, — Только не дёргайся… Женя. Там Синельников сидит вместе с твоим дедом.

Кузя понял пожелание откушать поросёночка с хреном по-своему и привёз нас в"Савой", за что ему моё большое, человеческое спасибо. Хоть Рысь и упомянул про хорошую кухню ресторанов Лиговки, но проверять свой желудок на устойчивость к тамошним микробам мне всё же не хотелось. В итоге, когда Рысь оторвался от экрана смартфона и увидел куда мы приехали, то послал Кузю к чёртовой матери. На что тот совсем не обиделся и, весело мне подмигнув, укатил по своим делам.

Сделав лицо кирпичом, я уткнулся глазами в спину Рыси и молча проследовал за ним до самого столика. Только усевшись на стул, я рискнул оглядеться и уже через пару мгновений обнаружил сидящую у окна парочку близких мне людей.

— Не пялься по сторонам, мы сюда есть пришли, а не следить за твоими знакомыми.

Я открыл меню и, пробежавшись по нему глазами, сделал заказ. Особо есть не хотелось, да и выбиваться из навязанного мне образа обывателя не стоило, поэтому я ограничился салатом и кофе. А вот мой спутник скаредничать не стал и, заказав Бёф Бургиньон ^[6] и бутылку Шабли ^[7], откинулся на спинку стула, улыбаясь в предвкушении вкусной еды.

— Должен заметить, что к говядине лучше подойдёт Бордо, — проронил я, глядя на довольное лицо своего спутника.

— Должен заметить, что это не твоего ума дело. Мне плевать на принятый среди дворян этикет — я пью не то, что предписано дурацкими правилами для снобов, а исключительно то, что мне действительно нравится, — не переставая улыбаться, ответил мне Рысь, — Чего и тебе настоятельно советую, мой юный друг.

— Ого. Я уже повышен до друга? — улыбнувшись в ответ, я искоса посмотрел на столик у окна.

— А разве нет? — сделав удивлённое лицо, парировал Рысь, — Я думал мы теперь с тобой заодно, да и вроде бы уже поладили. У нас теперь общие враги, а это повод не только к долгому и плодотворному сотрудничеству, но и к довольно близким отношениям. Я про дружбу, если что.

Я во все глаза уставился на его невозмутимую физиономию, внутренне похолодев от внезапно посетившей меня мысли. Выждав пару секунд, Рысь довольно рассмеялся:

— Не напрягайся так, Кира, чёрный юмор тоже юмор.

Синельников и Стариков как раз вставали из-за стола с явным намерением покинуть ресторан.

— Никогда не цепляйся к моим словам, имеющим двойной смысл, — подался вперёд Рысь, проследив за моим взглядом, — Я покину тебя не на долго, так что не скучай, друг Кирилл.

Он встал и лавируя между столиками с ловкостью профессионального официанта, быстро направился в сторону туалетных комнат.

Вернулся он не через минуточку, и даже не через пять. Заставив меня дёргаться в ожидании скандала с официантами, он соизволил явиться через час!

— Я обычно матом не ругаюсь, но вот сейчас…

— Проблемы? — как ни в чём ни бывало перебил он меня, усаживаясь на своё место.

— И большие! Тебя где носит? На меня уже метрдотель полчаса косится, пришлось твою говядину съесть. Причём, очень медленно.

— Вкусно хоть было? — весело спросил Рысь, подзывая официанта.

— Ну… да, — оторопело ответил я и, услышав, как он снова заказал Бёф Бургиньон, выпалил, — Вы мне денег не оставили, уважаемый хрен знает кто.

— Да ну? Запамятовал, что ли? Вот так и начинается склероз. Глядишь и деменция не за горами, — покачал он головой, — А ты в кармашках своих всё проверил? Особливо в нагрудном.

Дёрнувшись, я запустил пальцы в указанный карман и выудил оттуда туго перетянутый резинкой рулончик сотенных купюр.

— Твою же маму, — только и смог вымолвить я в ответ на гнусно-снисходительную улыбку Рыси, — В этом кармане носится только платок!

— Я тебе не зря про идиотский этикет напомнил, отвыкай от дрянных привычек аристократов. Тебе ни капельки не интересно, где я был?

— Вероятно, проследил за дедом и Синельниковым.

— Бинго!

— У меня было время подумать.

— Не знаю, порадует тебя или нет, но эти двое всерьёз озаботились докопаться до правды. Ну? Чего замолчал?

— Дед конечно силён, но боюсь, что Сутормин его сломает, — заметил я, немного подумав.

— Твой дед перец тёртый, да и Синельников не пацан зелёный, но речь сейчас не о них. Ты сам-то как? Впишешься или предоставишь вершить месть двум дедам и одной юной деве? — не унимался Рысь.

— Какой ещё деве?

— Даже не предполагаю под каким именем ты её знаешь, — и исподлобья взглянув на меня, он поинтересовался, — Тебе баронесса Белова знакома?

Я напряг память, но в итоге только помотал головой и спросил:

— А кто это такая?

— Жаль, думал может тебе что-то известно про её замужество. Проехали. А подпоручик вашей гвардии Вика Белова знакома?

— Белка, что ли? Так она же погибла, — удивился я.

— С чего ты взял, что она мертва? — сделал изумлённое лицо Рысь.

— Ты и сам наверняка видел, как всех выбравшихся из леса накрыли миномётным залпом.

— Жива и здорова.

— Белка выжила?!

— Не ори, не дома, — негромко заметил Рысь, мгновенно остужая мою невольную радость, — Она скоро переедет жить к твоему деду.

Заметив мой непонимающий взгляд, он коротко хохотнул:

— Не жить с ним в любви и согласии, естественно, а под охрану Службы безопасности.

Покачав головой, Рысь подался вперёд и спросил:

— Слушай, не моё конечно, дело, но у меня сложилось впечатление, что ваш дедушка вас не очень-то любил. Зато в своей дочери души не чаял.

— Ничего удивительного. Мама была его любимицей.

— Допустим, — согласился Рысь, — Ну тогда он и её детей должен любить.

— А вот тут ты жестоко ошибся. Ни у одного из нас дар Стариковых не прорезался.

— Ё-моё… Ну это же не причина вас не любить?

— Ещё какая причина. Ведь дар их рода после его смерти полностью бы пропал, у него все надежды были на внуков. Но из всех нас он выбрал только Алёнку, сказав, что мы с Костиком генетический мусор. Отец разрешил ему обучить её основам их дара и дед собирался подарить ей своё родовое кольцо. Вот только мама как-то сказала, что из этой затеи ничего не выйдет, дар Турчаниновых почти полностью задавил в Алёне дар Стариковых.

— Поня-я-ятно, — протянул, удовлетворённый моим ответом, Рысь.

Конец ознакомительного фрагмента.

Примечания

5

Внутренний чин — воинское звание, которое получает гражданский человек, служа в каком-либо военизированном подразделении. Используется только внутри этого подразделения.

6

Бёф Бургиньон — говядина по-бургундски

7

Шабли — белое сухое вино, вырабатываемое в одноимённом регионе центральной Франции. Обычно подаётся к устрицам и другим морепродуктам.