Пятый Бог

Андрей Максимов

Новый взгляд на то, как зарождалось христианство, – через призму фэнтези и народных сказок. Ведьмы, жрецы и язычество, магия и заклинания – как им на смену приходят христианские ценности?

© Андрей Максимов, 2019

ISBN 978-5-0050-0668-4

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Глава 1

Огонь выплёвывал в небо пучки искр, словно пытаясь прогнать наступившую ночь. Его языки, подсвечивавшие ночную тьму и исполняющие ритуальный танец древней силы, создавали иллюзию рассвета. Всё вокруг было залито призрачным огненным сиянием, и сейчас Огонь чувствовал себя сильнее Ночи. С тихим гудением он угрожал ей, хвастался силой, словно и впрямь намереваясь прогнать её, доказать своё превосходство. И всё же Ночь не сдавалась. Она знала, что сейчас — её время, и только сильнее сгущалась вокруг пылающей деревни. Она знала, что уйдёт не раньше, чем ей будет положено; и что сейчас, как бы Огонь ни старался, светлее не станет. Ночь правила бал — и сознавала это, как и то, что в далёкие времена человек развёл костёр, чтобы защититься от тьмы и холода ночи, — следовательно, она, Ночь, древнее и могущественнее, чем Огонь.

Посреди деревни, освящённый со всех сторон, окружённый огненной стеной, стоял, воздев руки и обратив глаза к небу, Верховный жрец Пантелей. Он молился неустанно вот уже час с лишним — почти всё то время, что горела деревня, — и был готов молиться ещё столько же. Молился Пантелей об успехе своего правого дела. А в успехе он не сомневался — во всём королевстве не было жреца более могущественного и справедливого, чем он. Пантелей был не менее сильным, чем Огонь, и ничуть не менее загадочным и древним, чем Ночь. Он стоял в огненном круге, ничуть не боясь сгореть заживо — сколь сильным ни был Огонь, он признавал силу, чувствовал, от кого она исходит, — и лишь с ровным гудением негодования обходил жреца стороной.

То, что Пантелей появился в деревне, означало только одно — здесь произошло или должно было произойти нечто невероятное. Почитатель и хранитель древних культов, Пантелей всегда оказывался там, где это было нужно. И даже то, что он сжёг деревню почти дотла, могло быть объяснено — явно так захотели древние неизвестные боги, а ослушаться их Пантелей не смел. Также не смел их ослушаться никто в целом королевстве; даже сам Герцог, как поговаривали, не упускал случая посоветоваться с Оракулом. Помощью Оракула многие дворяне объясняли последнюю победу Герцога на Золотом Камне — победу, после которой королевство стало самым сильным и укреплённым, а кроме того, как шептались короли соседних империй, — и самым «богохранимым».

Как бы то ни было, сейчас Пантелей был здесь. А это означало новую опасность, предотвратить которую могли только двое — Пантелей и самый древний из богов.

Деревня догорала, Огонь был уже не в силах бороться с Ночью и только кое-где ещё стрелял сияющими ракетами — словно освещая путь кому-то; или же вглядываясь сам в непроглядную темень, — что же происходит? Что должно произойти сегодня, ради чего сюда прибыл сам Пантелей? Но, как водится, ничего разглядеть не мог — Ночь оказалась сильнее и в этот раз, так что вспыхивающие огни догорающих изб лишь на малость приоткрывали тяжёлый тёмный покров.