Глава 15. Леший и Радов.
Наступила звездная ночь. Закончившийся дождь оставил после себя сырость воздуха, лужи во дворах и шумящую бурунами речку-гавнотечку, как называли жители протекающий вдоль всего поселка Фабричного (Лудье), замусоренный бытовым хламом ручей, превратившийся после затяжных осадков в грозный поток глинистой воды.
Этой ночью Жека Радов готовил инъекцию наркотика. Им с Лехой Каменцевым посчастливилось купить не готовый раствор, а, размером с полмизинца, кусочек опиума-сырца. У Лехи каким-то образом в наличии оказалась пара не сильно изношенных джиповских колес, а Жека сбегал до «Лешего» и реализовал их тому за семьсот рублей, божась перед больших размеров мужиком, что они не ворованные, и что он никогда, ни кому, ни за что не скажет — что продал их Лешему!
— Ген, если что — скажу, проезжал по поселку белый джип. Я остановил этого толстого мужика в очках и уговорил купить у меня их за две тысячи. Я-то не знаю — ворованные они или нет?! Их мне приятель подогнал. Сказал, что возле «штриховского» гаража нашел.
— Ну-ну! — насупился Вачура, но резину закатил в гараж, — Смотри мне! — погрозил пальцем «Радику», отчитывая семь помятых сотенных.
— Понял, понял, Ген! — обрадованный Жека схватил деньги и, размашистым шагом двинулся в поселок, где и сообщил Лехе Каменцеву, что удалось задвинуть колеса всего лишь за пятьсот.
— Кому? — глянул на него приятель.
— Да мужик возле ларька встал, я к нему. Он — пятьсот, больше нет. Я — они четыре штуки стоят! Он — пятьсот, больше нету! И с пивом в «Терранчик». Пришлось уступить.
Жека отдал деньги Каменцеву и предложил, — Поехали!?
— Поехали, — направился Леха к двери, — К Анне?
— Попробуем к ней. Давай по пути к Алиске заскочим. Может, очухалась, съездила за «чернушкой».
Леший не сильно обрадовался удачному приобретению. Знал закон жизни — свяжешься с наркоманом, не миновать проблем! «Но Радик меня еще ни разу не подвел», — думал Вачура, — «Да и резину пора менять»! Лешему два года назад удалось скрытно наблюдать за Радовым в долине реки Темная. Случайно услышав в тайге звук человека, спрятался в кустах и увидел вышедшего на конопляную поляну Радова. Парень нагнул высокий куст и с двух сторон начал шоркать ладонями по смолянисто-пахнущему колосу-«макухе», состоящему из плотно приле-гающих к друг другу грубых листочков и семян, с выступающими капельками смолы-гашиша. Эти капельки, разогретые сентябрьским солнцем, липли к ладоням. Жека потер один куст, другой, третий… «Да!» — подумал Леший — «Густо насадил здесь конопли Радик»! — и потихоньку пошел дальше. А однажды, возвращаясь на Паджеро из тайги, остановился рядом с идущим с «пятки» Радовым и подбросил того до поселка, не задавая вопросов. Радов сам сказал:
— «Пятки» у меня здесь!
А Вачура соврал:
— А я с рыбалки. Воды в речки мало, форель вниз спустилась. Всего пять штук поймал, — кивнул головой на лежащую в пакете рыбу, на излов которой Вачура затратил максимум полчаса, обедая у ямы под скалой, в расщелине которой и была припрятана удочка. Наживкой являлись ручейники — желтые личинки, извлекаемые из ломких каменистых футлярчиков, поселениями прилипших к валунам под водой.
В багажном отсеке джипа у Лешего лежал мешок с завернутыми в мох пятью корнями дикого женьшеня, очень дорогостоящего на черном рынке растения.
