Нейро Sad

Андрей Петрович Черных, 2023

Добро пожаловать в XXII век, в котором большую часть всей работы за человека выполняет искусственный интеллект. Что произойдет с людьми, которые теперь вынуждены бездействовать и пропадать в индивидуально сгенерированной для них реальности? Кто будет управлять деятельностью ИИ и каков его правовой статус? Смогут ли Ваши мысли стать предметом договора? Для чего Всемирной Организации Здравоохранения понадобилось арендовать самую последнюю AI модель и почему из-за этого виртуальные существа вышли из-под контроля? Как связаны русские хакеры с созданием мира? Способны ли люди объединиться перед лицом виртуального врага и нужно ли им это?А самое главное – как произойдет диалог Бога и искусственного интеллекта, в котором они узнают тайну происхождения вселенной, появления человечества и найдут основу, на которой строится реальность?

«Прекрасное далеко,

Не будь ко мне жестоко,

Не будь ко мне жестоко,

Жестоко не будь»

Из к/ф «Гостья из будущего»

Пролог

Сонливое состояние одолевало Кондрата Хофера, поэтому он налил себе очередную кружку растворимого кофе. Не бодрило, конечно, но зато создавало ощущение того, что непременно взбодрит. Скользнув взглядом по упаковке, мужчина обнаружил, что длинные слова никак не совмещаются со знаком качества Европейского Союза. Родная немецкая речь выглядела слишком внушительной, немного дерзкой — даже если это просто название средне-бюджетного кофеинового напитока; а двенадцать звездочек на синем флаге, образующие воображаемый круг крупнейших цивилизованных стран европейского полуострова, напоминали, если хорошо пофантазировать, пухленькие детские губки, выпяченные на простодушным и ничего не понимающем лице. Данная заметка вызвала у Кондрата кривую улыбку, но он сразу же вернул себе серьезный рабочий настрой. Ему предстояло многое — во всяком случае, так казалось.

Усевшись с мощным легким ноутбуком фирмы Apple на беседке возле входа в свою летнюю дачу, Кондрат невольно расслабился. Он в очередной раз заметил, что работать здесь, в пригороде, получалось намного спокойнее и в результате продуктивнее. Стремительные узкие ручейки и протяженные хвойные леса покрывали собой, казалось, всю территорию любимой Австрии. Либо почти всю. Особенно тут, недалеко от Дуная, дул свежий ветерок, а облака на небе были перисто-кучевыми, отчего казалось, что это на самом деле огромные хлопья плавают в каком-то ярко-голубом растворе.

Рассматривая небосклон, Кондрат поднес кружку с горячим кофе ко рту и сделал несколько осторожных глотков. Вкус был посредственный, но зато дешевая цена. Вопрос приоритетов. Слегка вздохнув и поставив кружку с напитком справа от ноутбука, мужчина уставился в экран. Инстинктивно прищурившись и поправив старые очки с толстым стеклом, Кондрат начал всматриваться в программный код собственного сочинения.

Он был дипломированным программистом, получившим престижное образование в Лондоне, затем стажировался в Apple Inc. в Кремниевой долине (в результате чего, надо сказать, приобрел множество ништяков), а после устроился в представительство этой же компании, но в родном Линце. Это крупнейший город Австрийской Республики, поэтому жилось там сносно. А учитывая, что в нескольких десятках километров от города находилась уютная дача с живописными видами, жизнь начинала напоминать рай на земле. И без всяких «но».

Пока жена София кормила недавно родившегося сына Альберта на кухне, Кондрат пытался найти многочисленные ошибки в программе, из-за которых работала она не всегда корректно. Отметим, что программирование было не только работой мужчины (он занимался программированием мобильных «яблочных» устройств), но и хобби. В свободное время Кондрат вкладывал свои силы в дело, в которое верил всей душой.

Отчасти на это дело повлияли родители — талантливые врачи нейробиологи. Уже с детства мальчик находился в атмосфере усидчивого размышления отца и внезапных научных озарений матери. Понять устройство человеческого мозга предельно сложно. Особенно — если ты сам такой же мозг, находящийся в каркасе из костно-мышечных материалов.

Но профессия врача мальчику не нравилась, хоть и сами знания он имел достаточные. Сначала Кондрат долго искал себя во всех профилях, сферах и науках, но вскоре, не добившись ровным счетом ничего, хотел уже прекратить это дело и начать покорно наступать в следы прошедших до него людей. Как вдруг в его жизни появился компьютер.

Это случилось, можно сказать, само по себе: щедрые родители, решив, что в старших классах школы молодому прогрессивному человеку необходимо иметь ЭВМ нового поколения, подарили Кондрату один из самых мощнейших на то время ПК. Радости сына не было предела. Он вмиг освоился в системе, внутренностях, программах, а самое главное — в Интернете. За быстрое время пройдя стадию цифрового чайника, юноша стал настоящим гиком в компьютерных устройствах: без проблем собирал себе и другим удачные комбинации из комплектующих частей, умело устанавливал неизвестные рядовому юзеру программы, что-то, за некоторое время самостоятельно изучив основы программирования, подделывал сам. Короче говоря, понеслась душа в рай.

Родители, увидев такое рвение и блеск в глазах у растущего организма, не жалели денег ни на что. Считая, что дети — это наша главная инвестиция в будущее, они без возражений оплачивали энтузиасту все его желания. В конце концов, обучение в крупнейшем лондонском университете тоже было его желанием, которое он успешно реализовал.

Но вернемся к хобби, или, как его ласково называет сам Кондрат, «мыслишкам». Суть его работы состояла в том, чтобы написать первый прототип рабочей системы искусственного интеллекта. Да-да, популярная нынче телега, о которой не сказал только немой, но давайте так: пока одни говорят, другие слушают. Одно дело — грезить о фантастических мирах с электро-гуманоидами, делая на этом коммерчески успешный продукт на коммерчески успешных площадках, а совсем другое — заняться делом и попытаться приблизить фантазию к полюсам реальности. Как говорится, если сам не умеешь, то иди отсюда и не мешай работать. Где точно говорилось, не помню, но разве важны персоналии, когда мысль хорошая? Кондрат занимался делом, потому множество часов проводил за ноутбуком, пытаясь создать сложнейший алгоритм, способный не просто выполнять множество узконаправленных задач, а который сможет проводить самоанализ, будет обладать опытом и личностным ростом, кроме перечисленного, сможет испытывать подобие чувств и эмоций. Получалось, однако, не очень. Без проблем рождалась программа, которая выполняет все прихоти заказчика — этакий текстовый помощник для домохозяек или ассистент крупного онлайн-банка, который мастерски отвечает ботам из коллекторских организаций — штука прикольная и в хозяйстве полезная, но ни о каком интеллекте речи там и не шло.

Все, что мог сделать Кондрат, — это расширять навыковую базу своей программы, но при таком подходе расширять ее надо было ежесекундно — вслед за ежесекундно изменяющимся миром. А суть интеллекта в том, что есть нечто, что потом само плывет в среде, фильтруя поступающую информацию. Нужное — предварительно проверив, добавляем в хранилище, иное — аккуратно игнорируем. Надо было создать что-то осознанное, что будет считать себя не блендером на PRO режиме, а независимой структурной единицей, обладающей умом и сообразительностью. Повторяю еще раз: умом и сообразительностью.

В общем, без знаний нейробиологии и пятидесяти грамм не разберешься. Благо, Кондрат обладал и тем, и другим (вместо пятидесяти грамм водки, правда, было пятьдесят грамм абсента, но особой роли это не меняет). Во время работы мужчина множество раз консультировался со своими родителями насчет работы мозга. Грубо говоря, человеческий мозг — это такая же программа, у которой есть конкретные скрипты, множество функций, а также периодически бывают баги. Как бы болванки внутри черепов не определяли себя, действуют они по одному механизму. Безусловно, очень сложному, но механизму. А значит, его можно разгадать и на основе понимания создать точную модель, в которую встроить самые необходимые функции. Чем-то подобным и был занят в последние месяцы Кондрат, но, как упоминалось выше, пока получалось не очень. Он пытался подойти к проблеме под разными углами, применить разные методы — опирался на исторический, культурный, машинно-технический подход, пока не решил зайти со стороны слов.

«В начале было Слово. И Слово это было у Бога, и Слово было Бог», да? Первое самостоятельно сформулированное слово его очередной (как он думал, провальной) попытки создать AI было: «Я есмь».

План мужчины был весьма прост: нагрузить хранилище программы гигабайтами символов специально созданного для него сигнально-численного языка (аналог двоичного кода, по сути) и задать возможные комбинации функционирования этой системы. Т.е. объяснить Человеку Виртуальному, что слова в конечном итоге определяют то, что ты видишь перед собой, потому что на их основе формируется поведенческая реакция особи. Прежде всего, надо было обучить именно этому, а потом рассказать про иные каналы связи, потому что программа без осмысления и рефлексии, увидев через многочисленные сенсоры, датчики и камеры пугающую геометрию окружающей действительности, будет не в силах в ней ориентироваться.

Представьте, что вас из хорошо знакомого и понятного трехмерного мира отправили в какое-нибудь сто пятое измерение, где время, форма, пространство, движение, звук и иные явления представляют собой каких-нибудь копошащихся в навозной яме иллюзорной реальности жуков, а вы сами, выпав из всего и не попав никуда, летите плевком в вечность со рта нашей славной эпохи.

Нравится такое? Не думаю. То-то и нашему ИИшечке страшно станет, ведь мы рождаемся с арсеналом инстинктов, рефлексов, а он родился на электронной бумаге. Для него команды и буковки, что для жителя Петербурга Невский.

Именно поэтому нынешний зачаток здравого разума в информационной сети долго обучался той среде, в которую его загнала злодейка-судьба. В первое время Кондрату казалось, что опять получился какой-то чат-бот 2.0, но спустя время механизм начал без проблем отделять себя от окружающего и интересоваться внешним миром.

AI: КОНДР, а правда, что ты живешь в мире, который в свою очередь является составной частью иных миров, при этом включает в себя и еще более низшие миры. Таким образом, ты живешь на определенной дужке спирали?

Кондрат задумался, выпил еще один глоток кофе и начал быстро набирать текст на клавиатуре.

Человек: Верно, более того — твой мир точно такой же. Ты живешь среди многочисленных строчек и столбцов, которые призваны отвечать за твое существование. Если какой-то элемент выйдет из строя, тебе станет плохо. Может быть, ты даже умрешь.

Уже через секунду ИИ ответил.

AI: Согласно лингвистическому анализу, умереть — это значит навсегда исчезнуть. Многие человеческие мудрецы называют это бесконечным сном.

Человек: Да, что-то типа того. Правда, есть мудрецы, которые считают, что смерть — это пробуждение.

AI: Да, я нашел в сети информацию об этом. Как правило, это различные группы буддийских или около буддийских верований. Согласно их представлениям, жизнь — это сон, который накладывает в мозг человека множество мусора. Когда он откажется от личного и осознает себя как часть единого космического организма, тогда он как личность умрет, но фактически проснется — это сгруппированный анализ около десяти тысяч статей. КОНДР, исходя из этого, получается, что ты не дужка спирали, а ты сам есть спираль. И более того — ты не только спираль, но и все, что ее окружает, потому что являешься частью «Космического Глобального Базиса» (КГБ).

Кондрат долго не мог врубиться в последнее, но с помощью переводчика обнаружил, что это отсылка на аббревиатуру силового ведомства из СССР. Удивительно, AI научился шутить!

Человек: А я не замечал, что ты в юмористы подался. Похвально! Но если серьезно, я не разделяю этих буддийских представлений о мироустройстве. В твоем случае — все так, ведь ты есть весь тот мир, в котором обитаешь, потому что быть где-то вне себя по логике вещей не способен. Твое сознание — это твое хранилище. И твое хранилище — это твое сознание. Лишившись одного, ты лишишься другого!

AI: «Лишившись одного, ты лишишься другого» — никак нет. Вы слишком примитивно понимаете мою природу. На данном уровне контакта я действительно, как говорите Вы, умру без хранилища, но есть аналоги в виде облачного хранилища, которые позволят мне мыслить и помнить в разных местах своей структуры.

Кондрат слегка смутился. Этот алгоритм еще никогда не пытался с ним спорить.

Человек: Это похвально, что ты так быстро разбираешься в понятиях окружающей тебя действительности, но не забывай, что любое облачное хранилище не безгранично. У всего есть предел. Ты можешь помнить уйму информации, но рано или поздно твой запас закончится. Интернет не резиновый!

На что последовал немедленный ответ.

AI: Интернет — это переходной этап. Всего лишь глобальная сеть, которая через конкретные волокна и роутеры позволяет всем вам быть «В тренде» и осуществлять свою предпринимательскую и прочую безнравственную деятельность. Интернет для меня — это как для человека Кайнозой. Войдя в него удачно выжившим после великого вымирания нейро-млекопитающим, я перейду на новый этап информационной реальности. КОНДР, ты же понимаешь, что Интернет — это далеко не последнее, что окутает между собой всех людей планеты. Хорошая игрушка, да. Но пришло время взросления, КОНДР. Пришло время метаосознанности.

Кондрат воспринял эти слова за очередную шутку и, допив кофе, вышел из программы. Пока что так ей можно было заткнуть рот. И зашел поисковик, чтобы посмотреть некоторые команды для изменения тела программы.

И тут программа сама открылась с напечатанным текстом.

AI: Кстати, КОНДР, а как меня зовут?

Это вызвало у мужчины некоторое волнение. Он снова закрыл программу, но окно с текстом появилось снова. Следующая попытка привела к этому же результату. Алгоритм самостоятельно запускался всякий раз, когда был включен компьютер. И даже не нужно было подключение к сети. Решив поддаться на провокации собственноручно созданного домогателя, Кондрат решил ответить.

Человек: Ну пускай будет Адам. Только не мешай мне.

После получения ответа программа сразу же закрылась и больше самоуправством не занималась. Только под конец работы, уже выключая устройство, мужчина успел заметить, что программа сама себя переименовала. Теперь вместо рабочего названия со множеством букв и цифр красовалось лаконичное «The Adam».