Стратагема несгораемой пешки

Андрей Фролов, 2014

На закате XXI века государства почти подменены Транснациональными Статусами. С затуханием глобальных конфликтов привычные армии остались не у дел, а тактические бизнес-задачи ТрансСтатов решаются членами Шахматного Клуба – универсальными, дорогостоящими и профессиональными воинами-пешками, кратковременно собираемыми в группы для розыгрыша опасных партий. Но сможет ли высокоуровневая пешка скрупулезно следовать намеченной стратегии, когда на игровой доске стоит враг, когда-то бывший напарником? Две сильнейшие команды Клуба сойдутся в смертельной партии, и победит в ней лишь тот, кто не позволит ярости затмить разум, предугадает следующую атаку противника и сумеет заглянуть на несколько ходов вперед. Читайте новый роман Андрея Фролова, построенный на стыке классического киберпанка, острого шпионского детектива и ураганного реалистичного боевика!

Нью-Йорк

21 декабря 2068 года

12-50

— Прилежный Мартин уже купил рождественские подарки соседям?

Изображение Молтона в очередной раз треснуло и расслоилось в глубину, превратившись в чудовищное нагромождение разноцветных визуальных пластов. Раскатистый смех старика заставил акустику захрипеть. Рядом с терминальной станцией лежала исцарапанная сфера «Менгджинг», пользование которой также входило в оплату номера, но Мартин откровенно брезговал надевать шлем, пользуясь только внешними дисплеями и динамиками.

Данст поморщился. Провел пальцами по чистому джинсовому коврику, уложенному на столешницу под проекцию клавиатуры. Убавил громкость, отключил псевдотрехмерный режим экрана. Темно-синий отрез ткани уже давно стал его верным спутником, когда дело доходило до дистанционного общения с Бенджи.

— Я приглашаю тебя на вкусный и недешевый кофе, — как можно спокойнее ответил он, уставившись в объектив камеры. — Ты назначаешь встречу в загаженном клоповнике. Это справедливо?

Мартин нечасто бывал раздражен. Сейчас наступил один из таких редких моментов, когда он пребывал не в духе. Разумеется, жизнь каждой профессиональной пешки должна проходить в густой тени. Со всеми вытекающими способами маскировки, конспирации, сменой имен, каналов инфоспатиума и мест обитания. Но одно дело — купить с рук незарегистрированный мобильный комп, отправив технику в утиль после серии сеансов; и совсем другое — шастать по дешевым спальным клетям, рискуя подцепить заразу.

Доппельгангер неприязненно осмотрел узкий, будто шкаф, номер гостиницы. Спальное место вторым ярусом нависало над головой, приглашая забраться наверх по выдвижным скобам в стене, половина которых отсутствовала; там же размещался так называемый гигиенический блок с утопленным в стене писсуаром и раздатчиком бумажных полотенец. Внизу, занимая все пространство комнаты, разместился стол с терминалом. Сесть за который было возможно, лишь с силой отомкнув от стенки пружинную откидную сидушку.

— Если заболею ретрогриппом или чем хуже, — совершенно серьезно бросил пенс в экран с довольной физиономией поверенного, — лечение оплачивать будешь ты…

Бенджи снова хохотнул.

— Не суетись под клиентом, мой мальчик. Забыл, что именно я входил в инициативную группу профсоюза, убедившую Клуб проводить ежегодную вакцинацию коллективов?

— Меня сейчас стошнит, — не позволяя понять, шутит ли он, покачал головой Мартин. — В этот раз гостиница просто невыносима…

— Белокрылый Брахма называет горячность и нетерпимость самыми коварными грехами! — Молтон назидательно покачал указательным пальцем здоровой руки. — Только задумайся, скольким страждущим дали приют эти стены, сколь многих спасли…

Вероятно, в глазах Данста проскочила искра. Потому что уже через мгновение старик перестал паясничать. Поза его изменилась, он подобрался, как готовый к прыжку тигр.

— Я все понял, мой мальчик, не заводись… Чтобы сгладить впечатление о кошмарности места, в которое ты угодил, твой старый друг готов поделиться вестями. Добрыми вестями, как сказал бы Змееволосый Пангу.

— Обращаюсь в слух. — Мартин поерзал на откидном стуле, стараясь не прикасаться к стене за спиной. Из соседней комнаты неслись звуки семейной ссоры и детский плач.

— Итак… — Старик пригладил седую прядь. — Как ты мог предположить, партию «Конро» я слил. Намеренно, если таковая формулировка допустима. Что в свою очередь, позволило мне увеличить ажио одной известной персоны еще до внесения корректировок в репутационные листы и выйти на прямой контакт с… — Он все же позволил себе многозначительную паузу, выдержанную ровно столько, чтобы собеседник не вспылил снова. — …Сигэюки Такешиге, одним из генеральных бхикшу Транснационального Статуса «Хитоде».

— Это они построили первый соратобу?

— Именно так.

Он вдруг осекся, словно вспомнил что-то очень важное.

— Кстати… — Молтон нахмурился, отчего седые брови сошлись на переносице, как два покрытых инеем куста. — А знаешь, мой мальчик, почему я так свободно говорю о сделке с мистером Такешиге в канале инфоспатиума?

Мартин удержал вздох. Заставил себя мысленно сосчитать до десяти, улыбнулся и кивнул.

— Потому что единственным достоинством спальных гостиниц, — словно отвечая заученный урок, послушно ответил он, — является полная защищенность линий и лояльность хозяев к осуществляемым в инфоспатиуме операциям.

— Совершенно ведь верно! — Бенджи в умилении развел руки, затем легко хлопнул в ладоши. — Впрочем… Мне очень нравится подкалывать тебя, мой мальчик, но сейчас я отвлекся от самого важного.

Данст задержал дыхание. Если агенту удалось связаться с японским Статусом после повышения его, Доппельгангера, продажной стоимости, это могло сулить не только высокооплачиваемую, но и весьма интересную работу.

— Так вот: мистер Такешиге необычайно, если такой термин вообще применим к непрошибаемым япошкам, заинтересовался твоей персоной. — Бенджамин был доволен, как выудивший полную сеть рыбак. — И настаивает на привлечении героя Метро-Манилы в качестве временного сотрудника ТрансСтата.

— Ты закрыл сделку, — не спросил, а подытожил Данст, с легкостью сдерживая непрошенное ликование. Будучи по природе человеком сдержанным, пешка не любил проявлять эмоций. Ни при подчиненных, ни при деловых партнерах. — Ты закрыл сделку с японцами, скрипучий сукин сын.

— Пусть за такие слова Многоликий Идзанаги поразит твой гадкий язык волдырями, — расхохотался, теперь уже открыто и раскатисто, Бенджамин Молтон. В его руке, извлеченная из-за пределов видимости, появилась бутылка водки, опустошенная на треть. — Открывай шампанское, мой мальчик, таких условий ты еще не видел!

Мартин кивнул, дожидаясь, пока агент сделает внушительный глоток. Даже если бы у него с собой было шампанское, его открытие он бы придержал до возвращения из Джерси — грязь на стенах номера начисто лишала аппетита.

Оставаясь непроницаемым и спокойным, Данст терпеливо ожидал подробностей. Он уже давно научился не запускать фейерверки, стоило выгодному контракту упасть в его копилку.

— Деталей пока немного… — Отпив прямо из горлышка, Бенджи несколько секунд кривился, шумно вздохнул и вновь уставился в камеру. — Получение корреспонденции, выражаясь твоим языком. На территории Альянса, где Статус мистера Такешиге намерен вновь наращивать влияние. В наличии тонкость при формировании группы — особенные пожелания заказчика. Необходимо не менее пяти фигур, набор можно начинать. Ты доволен старым другом, мой мальчик?

— Я всегда рад приступить к работе, — словно примеряя на себя роль сдержанного работника островной корпорации, Мартин слегка поклонился поверенному на экране. — Каким временем мы располагаем?

Бенджамин ответил, заставив нижнюю губу Доппельгангера сварливо поджаться. Затем переслал ключи доступа к кабинету в закрытом клубном спатиуме для пенсов, где оставил часть материалов по Статусу «Хитоде» и пожеланиям его бхикшу. Мартин слушал в пол-уха, уже начиная прикидывать, взвешивать, сопоставлять. В его голове проносились, вспыхивая, десятки имен, наименований, оружейных марок и средств защиты. Однако в первую очередь — имен. Большую часть которых он тут же безжалостно отсеивал, чуть невпопад кивая словам агента.

Разговор длился еще несколько минут и глотков водки. Затем Бенджи отодвинулся от экрана, словно намереваясь уходить.

— Счастливого Рождества, мой мальчик! — Он снова отсалютовал в камеру бутылкой.

— Сейчас принято поздравлять с Декадой Религиозной Терпимости, — осторожно поправил его Мартин, но улыбка вышла самой что ни на есть дружеской. — С праздниками тебя, старый гуляка.

Подмигнув, поверенный разорвал контакт.

Данст вынул из кармана и прилепил на борт терминальной станции крохотный блок. Запустил пенетраторского клеща, вычищая из системы любые следы состоявшейся беседы. Погасил систему, осторожно встал, чуть не получив по заду захлопнувшейся сидушкой. Стараясь лишний раз не прикасаться к стенам и липкой поверхности стола, скатал джинсовый коврик, пряча в пальто.

Оранжевый замер, прислушался и медленно отошел от двери.

Гостиничный коридор уводил вправо, прочь от лестницы, почти лишенный освещения, и именно его поворотом охотник и рассчитывал воспользоваться. Пешка выйдет из номера, закроет дверь, повернется спиной и тогда Оранжевый окажется рядом.

Внутри заскрипел пружинами и хлопнул по нише откидной стул. Стараясь не запинаться за рваные раны старого линолеума, Оранжевый сместился в полумрак, медленно и беззвучно расстегивая короткую куртку. Вынул плоский короткоствольный пистолет. Заметил, как подрагивают пальцы. Патрон уже находился в стволе, поэтому пенс лишь снял оружие с предохранителя.

Несмотря на старательную подготовку и последние десять минут, проведенные в боевой медитации, Оранжевый дышал излишне шумно. К сожалению, он лишь отчасти знал, в кого именно собирается послать пулю. Но относительно умений и уровня подготовки своей жертвы не питал ни малейших иллюзий. У волнения была иная причина — парень знал, что в случае успешного исхода операции, его личная котировка внутри организации взлетит выше некуда, пусть даже временно…

Внутри номера защелкали выдвижные ступени, ведущие на спальный ярус. Оранжевый нахмурился — он определенно не рассчитывал, что его цель собирается задерживаться в гостинице. Тем более спать или посещать смехотворную уборную. Боец проглотил комок. Торопливо сдернул с правой руки перчатку и вытер вспотевшую ладонь о штанину. Выходить на матерую пешку лицом к лицу ему приходилось впервые…

Из динамиков терминальной станции донеслись звуки интерактивной рекламы — объект вернулся в инфоспатиум, переключая новостные каналы. Снова заскрипело сиденье, отодранное от стены. Оранжевый опустил потяжелевший пистолет, не совсем понимая, что делать дальше. Его предупредили, что противник посещает клоповники такого класса только набегами, чтобы провести сеанс связи. Но что делать со случайными свидетелями, норовящими вот-вот появиться поблизости, парнишка понятия не имел.

Капля пота, сорвавшись с левой брови, обожгла его щеку. Оранжевый смахнул ее тыльной стороной ладони, прижимая к себе оружие так, чтобы успеть прикрыть телом, если в коридоре покажется посторонний. Сделал шаг к заветной двери, пытаясь угадать, чем именно занят объект. Если тот собирается оставаться в номере еще хоть на час, операцию придется перепланировать…

Охотник облизнул пересохшие губы и несколько раз быстро моргнул, стряхивая пот. Голова под плотной зимней шапкой вспотела и чесалась не меньше ладоней. В соседней комнате продолжала ругаться семейная пара, ребенок плакать прекратил, но его жалобные всхлипы еще были слышны. Оранжевый вздохнул, намереваясь спуститься на подземную парковку. Там он сможет напасть, когда противник начнет садиться в соратобу.

Старшие учили его выжидать. Но также учили тому, что настоящее терпение приходит лишь с опытом и определенным возрастом: знать о необходимости сидеть в засаде и просидеть в ней без движения несколько часов или даже сутки, совсем разные вещи.

Становилось жарко. Духота и смрад, разлитые по коридору, сводили с ума. Оранжевый задумался, а имеются ли в номерах окна, через которые мог отступить осторожный клиент…

Охотник стянул с мокрых волос шапку, засовывая за отворот куртки. Сделал еще один осторожный шаг к двери, пожалев, что не прихватил с собой ни сканера, ни инфракрасного визора. Двери были экранированы напылением, но наличие последнего прибора могло помочь хотя бы определить, на месте ли его цель…

Выставив перед собой пистолет, боец подступил к металлопластиковой двери, легкой и прочной, безжалостно исцарапанной тысячами пьяных постояльцев. Подался вперед, напрягая слух, приложил щеку к гладкой холодной створке. Внутри хрипели динамики терминальной станции, диктор рассказывал о промышленной аварии, больше не доносилось ни звука. Оранжевый уже был готов отступить в тень коридора, как в следующее мгновение был убит. Пуля, выпущенная в упор, с хрустом пробила дверь, вгрызаясь в его голову чуть выше правого уха.

Выронив пистолет, неудачливый наемник рухнул к порогу, так и не успев осознать собственную ошибку. Из выходного отверстия на противоположную дверь брызнуло розовым и красным. Электронный замок номера мигнул, открылся, а затем через мертвого парня перешагнули.

Не спеша покидать номер, Мартин внимательно осмотрел коридор поверх пистолетного прицела. Отстегнул одноразовый глушитель, снял очки дополненной реальности и натянул на лицо облегающую медму — медицинскую маску, незаменимый атрибут жителя большого города, не желавшего подцепить вирус. А еще желавшего остаться неузнанным, если угодит в объективы вездесущих полицейских камер.

Перешагнув через тело совсем молодого пешки, Доппельгангер сорвал со стены миниатюрную камеру наблюдения, привычно цепляя на воротник. Несколько секунд постоял неподвижно, вслушиваясь в звуки утихающей семейной перебранки. Затем убрал оружие во внешний карман пальто и поморщился, заметив липкие комковатые потеки.

Продолжая отсчитывать секунды, прошедшие после выстрела, он присел на корточки, рассматривая неудачливого убийцу. Пистолет, откатившийся от тела, оказался полицейской моделью «Смит-Вессон» сорок пятого года выпуска. Одежду парнишка носил самую неприметную, ярлыки додумался спороть. Несмотря на неопытность убитого, Мартин не рассчитывал найти в его карманах ни бумаг, ни идентификационных карт. Снова надев очки, Данст сместился, выискивая удачный ракурс, и сфотографировал пенса, благо его пуля почти не повредила лица.

Оставалось выяснить, что спровоцировало нападение: месть филиппинского Статуса или вечное желание молодняка сделать собственное имя на ликвидации тех, кто находится в центре внимания. Скорее всего — второе. Шахматный Клуб с крайней неохотой брался за карательные контракты, а личные специалисты азиатского ТрансСтата никак не могли так быстро выйти на след членов группы Финукейна. Возможно, когда Бенджи протрезвеет, он попросит поверенного выяснить этот вопрос…

Поднявшись на ноги, Мартин уронил на пол ключ-карту от собственного номера, и быстрым шагом направился к лестнице, все еще сжимая в кармане пальто пистолетную рукоять.