Уйти, чтобы вернуться

Андрей Яркин, 2022

Эта книга повествует о приключении отставного военного, мистическим образом кардинально изменившего свою судьбу. Подполковник на пенсии Андрей Маркин, находясь в затяжной депрессии, на последние деньги отправляется в туристическую поездку в далекий и загадочный Непал, где и начинаются его приключения. Здесь читатель найдет все: реальные исторические персонажи и факты разных эпох, причудливое переплетение правды и вымысла, лихо закрученный сюжет и, конечно же, любовь. Заключив контракт с Верховным жрецом Тибета, главный герой отправляется в прошлое за священной тибетской реликвией.

Глава № 2

Перелет из Москвы в Катманду был с пересадками и занимал более десяти часов. Вылетать в Непал предстояло из московского аэропорта «Домодедово». Для Андрея это был не просто знакомый аэропорт, а в какой-то степени он был для него и родным.

Именно отсюда в душную августовскую ночь далекого 1987 года он, будучи молодым новоиспеченным лейтенантом, улетал в свою взрослую самостоятельную жизнь, закончив высшее военное училище и получив свое первое в жизни распределение. Продолжить военную службу надлежало ему в обычной ракетной дивизии, носившей тем не менее почетное наименование «Орловско-Берлинская» и избравшей своим местом постоянной дислокации маленький зачуханный городок Канск Красноярского края. Мать, узнав распределение Андрея, непререкаемо авторитетным тоном тут же вынесла приговор — «дыра». Правда, для нее «дырой» являлось все, что лежало за пределами Москвы и Московской области.

Пусть канская дивизия была, по мнению матери, «дырой», но, однако, Андрей получил свою первую квартиру от армии всего лишь через три недели после прибытия к месту службы, что было для него критически важно, так как к тому времени он уже успел обзавестись семьей. Дочка родилась у него в аккурат за полтора месяца до получения офицерских погон. Потом уже, более детально знакомясь с городом, Андрей обнаружил, что не такой уж он и зачуханный, а вполне себе милый провинциальный городишко со своим укладом и устоявшимся ритмом жизни.

В городе сохранились старые каменные постройки, придававшие Канску своеобразный старорежимный колорит, был на удивление солидный большой вокзал, явно не соответствовавший масштабу города и, согласно местным легендам, здесь одно время даже проживал знаменитый чешский писатель Ярослав Гашек. Как он сюда попал и что он тут делал известно было лишь одному Богу, но тем не менее вывеска на одном из домов однозначно свидетельствовала об этом удивительном факте из биографии создателя легендарного солдата Швейка.

И вот в этом городе своей лейтенантской молодости Андрей прожил долгих шесть с половиной лет, каждый год летая в Москву в отпуск и используя для перелетов аэропорт «Домодедово». Господи, как же все это давно было, да и было ли вообще. Уже давно нет той страны, которой он присягал, нет той дивизии, нет той семьи и его самого, молодого и бесшабашного, тоже давно нет.

Андрей как-то вечером, убивая время в Интернете, натолкнулся на видео местного блогера, снявшего заросший травой дивизионный плац, брошенные полковые казармы с выбитыми окнами и полуразрушенные подсобные помещения. Это все, что осталось от боевой дивизии. По злой иронии судьбы, накануне приказа о сокращении дивизию торжественно наградили вымпелом, на котором гордо красовалась надпись «Лучшее соединение РВСН». Россия отличается извращенным чувством юмора. По заведенной еще при товарище Сталине традиции человека могли запросто расстрелять за измену Родине и шпионаж, предварительно за год до этого наградив Звездой Героя. Ну, а что, обычных людей расстреливать не так интересно, — то ли дело Героев. Андрей, прокручивая в голове в очередной раз свою прошлую жизнь, отметил странный факт: все факультеты, кафедры, где он в прошлом учился, закончили земное существование и все воинские части, отделы, где он служил, также перестали быть. Все кануло в Лету, ушло в небытие, унеся с собой безвозвратно идеалы молодости и саму молодость. Вот и остался от прошлой жизни только аэропорт «Домодедово», приглашавший его на самолет в Катманду.

Сборы были недолгими, почти что как в песне Александра Барыкина, — «Я беру с собой в дорогу вместо чемоданов сумку с надписью «Динамо», ручку и кроссворд». Андрей не боялся летать, — более того, он любил летать. При посадке в самолет у него всегда возникало почти мистическое чувство, что эта крылатая машина через некий открывшийся портал уносит его в какую-то другую жизнь. Сейчас это как-то уж очень явственно ощущалось. Андрей объяснил для себя это тем, что аэропорт Катманду считался чуть ли не самым опасным в мире. Во всяком случае, так гласили туристические справочники и всезнающая Википедия. Ну, что же, тем лучше. Если с самолетом при посадке ничего страшного не произойдет и он благополучно приземлится, значит, Карма позволила Андрею посетить эту необычную горную страну с богатой историей. Андрей верил в Карму и уже сознательно испытывал ее действие на себе.

Десять лет назад он, имея за плечами большой опыт вождения и будучи совершенно трезвым за рулем, необъяснимым образом попал в жуткую, страшную автомобильную катастрофу, вследствие которой пострадали люди. Хорошая освещенность трассы и небольшая скорость обеспечивали полный контроль за ситуацией, но это все равно произошло. Авария оказала на Андрея не только сильнейшее эмоциональное воздействие, но имела также весьма ощутимые материальные потери. Однако ситуация разрешилась для него благополучно, что немало огорчило его тайных и явных недоброжелателей. Но все же ему потребовалось не меньше года, чтобы окончательно придти в себя.

Размышляя по этому поводу, Андрей пришел к заключению, что существует один единственный вопрос, не дававший ему покоя все это время: «он должен был выйти из этой ситуации целым и невредимым или же это произошло чисто случайно?». Вот тогда-то у него и возник интерес к такому загадочному понятию как «карма», а позже и ко всей буддийской философии. Он решил провести для себя один необычный эксперимент. В принципе, ничего необычного для заядлых автолюбителей, гонявших легко и просто по своему региону, а то и по всей стране, не было. А вот для Андрея было, потому что впервые в жизни он отважился на очень дальнюю поездку в качестве водителя по маршруту Москва — Элиста. Ему предстояло преодолеть три тысячи километров в оба конца по совершенно незнакомой местности. Калмыкия являлась территорией тибетского буддизма и в Элисте был построен самый большой в Европе буддийский храм. Андрею очень хотелось увидеть его своими глазами и он справедливо рассудил, что если доберется до Элисты на машине, а потом живым и здоровым вернется обратно, то это означало бы, что с Кармой у него все в порядке. А если случится что-нибудь неприятное и тем более страшное, то, значит, он это заслужил.

И в начале июня рано утром, бросив задыхавшуюся в пробках Москву, он рванул навстречу бескрайним калмыцким степям. Андрей потом долго помнил то магическое чувство, охватившее его душу, когда на излете ночи он пересек границу Волгоградской области и Калмыкии. Над степными просторами медленно вставало солнце, постепенно все заливавшее желтым светом. Возможно, в степи существует какой-то оптический эффект, но видимые размеры солнца просто ошеломляли.

Оно казалось громадным и прямо таки физически нависало над головой, усиливая тем самым магию происходившего. Вот тогда Андрей впервые по настоящему ощутил поистине беспредельную свободу. Казалось, что все существующие и давящие основы бытия внезапно исчезли и в этом мире остались только он, степь и солнце. Да, наверное, так и было, потому что в столь ранний час на дороге на десятки километров вокруг он был совершенно один. Такая непривычная оторванность от повседневных реалий рождало в сознании какую-то мистическую отрешенность от всего земного, что еще вчера давало беспокойство, и Андрей впервые почувствовал себя туристом на планете «Земля», визу которому поставил сам Господь Бог. Именно мимолетность, ограниченная временность и хрупкость всего существующего были главными в ощущениях, овладевших Андреем. В таком состоянии он въехал в Элисту и этот настрой сопровождал его все дни пребывания в городе. Потом в беседе с ученым монахом в храме он услышал мысль, оказавшую существенное влияние на его мировоззрение: «иди по жизни не оглядываясь, ни о чем не жалея и ни к чему не привязываясь». Эта мысль прочно вошла в его сознание.

Карма позволила тогда Андрею вернуться удачно из Калмыкии, хотя в дороге он наблюдал последствия нескольких аварий, в том числе и со смертельным исходом. И вот теперь предстоял длительный перелет в Катманду.

Он прибыл в Домодедово на такси вовремя, спокойно, без суеты прошел регистрацию и, сдав багаж, направился в кафе выпить капучино. Это был почти что ритуал — обязательно перед посадкой в самолет выпить капучино, рассеянно глядя на снующих туда-сюда пассажиров. Наконец прозвучало приглашение пройти на посадку в самолет и вот оно — возникшее долгожданное чувство ожидания чего-то нового и большего, нежели просто смена географии.

Самолет, разбежавшись, легко оторвался от взлетной полосы и, взмыв в звездное небо, ушел навстречу рассвету, унося в своем чреве Андрея от опостылевших серых московских будней. Слава Богу, что в самолете запретили распитие спиртных напитков и поэтому полет проходил спокойно, безо всяких пьяных дебошей и выходок быдловатых придурков в стиле «Тагил рулит», талантливо изображенных Светлаковым и Галустяном в цикле сюжетов «Наша Раша».

Андрей лениво почитывал журнальные статьи, периодически проваливаясь в короткий сон. Затем была запланированная пересадка в Дели и замена компании-перевозчика: «Аэрофлот» сменился на «Спайсджет». Андрей толком и не смог рассмотреть весь аэропорт в Дели и составить впечатление, так как из-за отсутствия индийской визы ему было запрещено покидать транзитную зону. «Ну, да ладно, невелика потеря, не в Дели же летел», — подумал он, заходя в самолет компании «Спайсджет» и ответно улыбаясь дежурно приветливым стюардессам. Это была его первая поездка за границу без жены и даже было как-то немного непривычно. По России Андрей иногда позволял себе одиночный отдых, да хотя бы в тех же военных санаториях, но за границу летал всегда только с Наташкой. Сейчас вместо нее сидела грузная тетка неопределенного возраста, копна волос которой прямо таки источала резкий сигарный запах. «Старые валенки Тихона воздух тоже не озонировали», — пришла на ум Андрею цитата из романа «Двенадцать стульев» после десятиминутного вдыхания такого, с позволения сказать, парфюма. Но это была мелочь, на которую человек, неоднократно испытавший на себе плацкарт российских поездов, мог не обращать совершенно никакого внимания.

Перелет до Катманду проходил почти также спокойно как и до Дели, не считая плача и возни детей в параллельном ряду.

Уже в полете Андрей неожиданно для себя выяснил, что международный аэропорт Трибхуван в Катманду никакой особой опасности не представлял и он его по незнанию перепутал с маленьким аэропортом в Гималаях, который в силу своего расположения действительно считался опасным. Именно там находилась стартовая площадка для альпинистов, планировавших восхождение на Эверест. Тем не менее, когда самолет заходил на посадку, все пассажиры в салоне напряженно замерли и до уха Андрея отчетливо долетела буддийская мантра «Оум мане падме хум». Оглянувшись назад, он увидел пожилого мужчину, нараспев читавшего мантры. Самолет снижал высоту плавно и, как показалось Андрею, подозрительно долго. Наконец шасси резко коснулись посадочной полосы и пассажиры, разом выдохнув, дружно и громко захлопали в ладоши. Сидевшая рядом тетка, оттопырив нижнюю губу, вместе со всеми неистово хлопала и в ее глазах навыкате ясно читалось: «ну, хорошо, хоть долетели, твою мать».