Первые мгновенья Волшебства. Сборник Самоисполняющихся Сказок

Анжелика Георгиевна Распятьева

Это моя первая книга сказок. В Высшей Школе Сказкотворчества Натальи Стуковой мы учились писать Сказки. И не простые, а самоисполняющиеся. Те, что помогают мечтам сбываться.И я словно сама попала в сказку: неудержимый вихрь фантазии подхватил меня и понёс над морями, над лесами…Прочтите книгу и погрузитесь в мир чудес и волшебства! Верю, что хотя бы одна из Сказок этого сборника поможет и вам, и в вашей жизни случится что-то доброе и хорошее.

Мастер багетов

В одном небольшом, но и не маленьком городе жил да был Мастер багетов. Звали его Эрик, он был не стар, но уже и не юн, хорош собой и скромен, но главным его достоинством было умение сделать такой багет, что любая картина, обрамленная в него, начинала играть новыми красками, оживала и говорила с теми, кто на неё смотрел, а любое зеркало в раме, сделанной Эриком, показывало самые лучшие качества человека, который в него смотрелся. Мастер, был очень талантливым, но считал, что ему недостаточно опыта и из-за этого был крайне неуверен в себе. Он боялся брать дорогие заказы, так как боялся испортить материал, который ему приносили заказчики, а ещё он боялся не угодить, сделать не так, как хочется заказчику, и от этого частенько испытывал раздражение и досаду. «Не то я, видно, ремесло себе выбрал. Эх, не то…» — ворчал он иногда себе под нос, когда в очередной раз ложился спать голодным.

И вот как-то раз ему на глаза попался свёрток, завёрнутый в старый пыльный холст. Он давно лежал в дальнем углу мастерской, доставшись Мастеру в наследство от деда. У Эрика всё никак не находилось времени, чтобы взглянуть, что же там?

Он развернул старую ткань и увидел три картины: на одной из них рукой талантливого художника был изображён закат над рекой, на второй — летний сад с деревьями, увешанными разнообразными плодами, а на третьей — прекрасная девушка, глядящая на своё отражение на тихой глади озера. Картины были чудесными, но все их объединяла одна деталь: у них не было достойного обрамления. «Что же я за мастер такой, — воскликнул Эрик, — если у самого картины без рам в пыльном углу стоят?» И он взялся за дело.

К концу третьего дня все картины стояли в рамах. Да в каких! Картина, на которой был изображен закат, получила чёрную, как ночь, раму с сияющими серебряными звёздочками. Казалось, что эта рама стала завершением самого заката. Даже сами краски на картине стали ярче, и закат выглядел так, словно глядишь на него в чисто вымытое окно. Картина, где был изображён сад, получила зелёную раму, сплошь сплетенную из резных листьев, словно деревья с холста вынесли наружу свои ветви. Сад выглядел таким настоящим, что казалось, даже цветы и фрукты начали источать дивные, сладкие ароматы. Картина с девушкой получила золотую раму с причудливо перевитыми узорами и сидящими по углам нежными, резными бабочками, прилетевшими посмотреть на красоту девушки, выглядевшей, словно отражение в хрустальном зеркале, такой живой и тёплой, что казалось: стоит окликнуть её, и девушка повернёт голову и посмотрит тебе прямо в душу.

Эрик повесил картины на стену, немного полюбовался ими, лег на маленький диванчик, стоявший за ширмой в углу мастерской, служившей также ему и квартиркой, и уснул крепким сном человека, довольного своей работой.

Наступила глубокая ночь. На небо вышла луна, и её лучик, заглянув с любопытством в окно мастерской, упал на картины. Краски ожили, изображения на картинах зашевелились, (может быть, это была всего лишь игра теней?), и в ночной тишине послышался негромкий разговор: «Ах, как же Вы хороши, милочка, в этой восхитительной раме! Вы словно отражение живой прекрасной девушки!» — это шелестела листьями картина с садом, и её шелест складывался в слова. «Не скрою своего восхищения! — подала голос картина с закатом. — Вы, душенька, и раньше были хороши, а теперь — истинная Богиня!» «Благодарю вас! — учтиво ответила девушка с картины. — Вы тоже выглядите такими живыми и настоящими. Но вы ведь знаете, что в этом чудесном преображении нет нашей заслуги, это всё благодаря труду и таланту нашего Мастера.»

«Несомненно, он необычайно талантлив! — прошелестел „фруктовый сад“. — Жаль только, что совсем не верит в это и поэтому беден!» «Мы должны помочь ему!» — полыхнул жаром «закат». «Но как? — задумчиво протянула девушка. — Мы ведь только картины.» «Мы что-нибудь придумаем, — горячо отозвался „закат“, а „сад“ согласно прошелестел. — Нужно только дождаться случая и показаться людям во всей своей новой красе! Мы вложим в свои краски столько свежести и яркости, сколько это возможно, и люди заметят его работу!»

Конец ознакомительного фрагмента.