Эльма

Анжелика Неска (2024)

Про ведьм мы знаем всё. Мы знаем, как они проводят свои ритуалы, как живут в своих ковенах, во что верят и как себя ведут. Но что до обычных людей, попадающих под их чары? Как они живут и что они ощущают? Есть ли у такого человека шанс выжить, шанс на счастье или… любовь? Герой этого рассказа — типичный для своего времени конторный клерк, отправленный по службе в обычное английское захолустье. Казалось бы, обычное… В его истории всё необъяснимое он только наблюдает, постепенно теряя способность задавать вопросы. Его что-то бесконечно путает, гипнотизирует, параллельно меняя ход всей его жизни. Выйдет ли у него получить хотя бы один внятный ответ? Посмотрим.

Глава 2.

Спустя несколько, наверно, недель я в очередной раз собрался в Мисти Маунд на встречу Холлоуэю старшему. В этот раз меня никто не встретил. Служанка проводила меня через столовую к кабинету главы дома, и мы со стариком закрылись там для обсуждения необходимости поимки Рональда. Это нужно было сделать раньше, чем его арестуют за неуплату долгов и налогов другие государственные органы. Если парень не вернется в город и лично не займется уплатой всего, что полагается, даже его отец может пострадать и остаться ни с чем. Но старику было явно жальче сына чем свое состояние. Он все отнекивался, упрашивал меня что-нибудь придумать или сделать, будто я должен стереть долги сына с банковских справок или решить, что полиции пора переставать за ним охотиться. Мне стало его искренне жаль: он не может даже оплатить долг сына без него.

Я как раз объяснял это Артуру, когда мы вдруг услышали скрип досок на втором этаже. Я не смог к этому привыкнуть и вздрогнул от испуга. Затем грохот пробежал по лестницам. Мистер Холлоуэй тут же начал успокаивать меня:

— Это только слуга, мистер Сомерсет. — заверил он.

Я бы и сам рад проигнорировать этот шум, не ощущайся он в таком старом, обветшалом доме так остро и ясно. Я попытался продолжить разбирать бумаги, лежащие передо мной на круглом придиванном столике, а хозяин спокойно закурил трубку после этой фразы. Через пару минут я вновь услышал топот, а затем чей-то голос рядом с дверью. По спине побежали мурашки. Внезапно просто слова переросли в пение. Женский, высокий и приятный голос разлился по пустым коридорам дома в какой-то грустной песне про море и ворон. Мои уши и комнаты поместья одна за другой налились прекрасным завораживающим, если не гипнотизирующим, пением. Я совсем отвлекся от работы и заслушался. Видимо, заметив это, мистер Холлоуэй отложил трубку и суетливо поковылял к двери. Я оставаясь в своем кресле нагнулся к дверному проёму, чтобы посмотреть, что происходит. В голову закралась надежда, что это младшая дочь сейчас предстанет перед отцом в стенах столовой и я наконец-то смогу ее рассмотреть. Мистер Холлоуэй быстро открыл дверь.

— Эльма, дорогая! Сейчас не тот час. Не видишь, у меня гость? — вскрикнул Артур грозно. — ты, наверняка, его смутила.

Я решился привстать, желая высказать уважение младшей леди дома. Это правда она была, та самая девушка с фотографий, босая, в белом сарафане выше щиколоток, с распущенными и растрепанными волосами, даже слишком длинными для такой крохотной и маленькой фигурки. Она, опустив голову, покачивалась из стороны в сторону. Пение прекратилось только старший Холлоуэй закончил фразу.

— Нисколько, мистер Холлоуэй. — я решил вступиться. — Мисс. — я поклонился.

Признаться, я уверен, что выглядел крайне нелепо. Не знаю, почему, я обомлел от вида девушки. Было одновременно жутко и неудобно, я не знал, куда направить взгляд, чтобы не смущать недовольного отца еще больше.

— Сомерсет, пожалуйста… — вздыхает мистер Холлоуэй с явным раздражением в голосе. — Эльма, поди к матери.

Тут Эльма подняла голову и ее взгляд ее серых глаз пронзил меня. Она прямо посмотрела в мою сторону, не моргая и не произнеся ни слова. Я замер. Она приоткрыла рот и направилась ко мне, но в проеме путь ей преградил мистер Холлоуэй, не давая переступить порог. Он мягко уперся своей рукой ей куда-то под ребра, и она замерла, так и не приблизившись ко входу. Повисла тишина. Я сглотнул, все мое тело сковала дрожь. В голове еще звенел ее чарующий голос, а на коже волнами задубели волосы и пробежали мурашки. С чего бы это? Я испытал такой страх перед простой девушкой? Или это возбуждение, не подобающее с моей стороны по отношению к леди такого происхождения?

Эльма пару раз моргнула, на этот раз смотря прямо мне в глаза. Теперь я понял, что это был страх. Да, именно страх, дикий, природный, и то, что я не осознавал причины его возникновения, испугало меня еще больше. Я запаниковав отступил назад.

— Эльма… — повторился Мистер Холлоуэй.

Девочка улыбнулась и играючи развернулась. Тут же мы заметили нервно спускающуюся с лестниц леди Аврору, стучащую каблуками. Она беспокойно бросилась к дочери и схватила ее за плечи.

— Милая, ты что тут ходишь? — спросила миссис Холлоуэй, слегка тряхнув девочку.

Я пришел в себя, только сейчас задумался, почему же они ее прячут. Не это ли причина затворничества семьи в последние годы?

Аврора увела Эльму наверх, мистер Холлоуэй захлопнул дверь.

— один пропал, вторая… — от безысходности затянул мужчина, потирая глаза.

— Можно поинтересоваться, — начал я, но мистер Холлоуэй перебил меня. Я испугался, что сейчас совсем доведу старика вопросами и неуместными репликами.

— И не спрашивайте, мистер Сомерсет. У жены даже надежда замуж выдать младшую дочь истлела как свечка. — он тяжело вздохнул и присел на кресло, потянувшись к шелковому платку в заднем кармане его серых деловых брюк.

— а что же так? — я не могу усмирить любопытство. — Извините за нескромный вопрос, но можно ли узнать, что с вашей дочерью?

— Да бросьте, какие скромности, если вы уже в курсе всей нашей грязи? — усмехнулся старик и я наконец-то смог расслабиться. Его седые брови забавно заползали по лбу. — Ваш вопрос самый скромный и вежливый из тех, что нам довелось слышать в отношении дочери… — он махнул рукой. — Но, спешу вас расстроить, мы и сами не знаем, что является причиной такого странного поведения Эльмы. Ей восемнадцать, она обучена петь, другим искусствам, но желания жить как положено у нее нет. Мы не уверены, что из-за худобы она сможет понести ребенка, если все же найдется мужчина, готовый с ее поведением мириться. Она не больна, как врачи говорят. Здорова сейчас и вообще с рождения ничем не болела. — он закурил. Я заметил, что с его лысого затылка на лоб скатилась капелька пота. — Но из-за того, что она была… странным ребенком, по городу идут слухи и мы вынуждены запирать ее. У кого не спроси, все клевещут, что она одержима бесами! Если бы родилась лет 50 назад, ее бы как ведьму сожгли на костре, это точно… Казалось бы, кто верит в это в наше время?! Здесь все верят! — Артур резко прервался и задумался, взял платок и начал собирать капли пота с лица. — Это ведет к тому, что состояние Эльмы ухудшается. Сами видите… Если говорить откровенно, — он по-доброму покачал мне головой. — Она даже меня иногда пугает своими песнями. Ходит и поет. А если не поет, то бегает по дому как мышка. Приносит невесть что, ест… — мужчина потупился и сглотнул, будто удержав за зубами что-то лишнее, во что лучше не посвящать незнакомца. — Странная она, да. Странная. Но не ведьма! — он стукнул кулаком по столу так, что пепельница даже подпрыгнула. Видно, что это больная тема, а старик испытал странное облегчение от своей исповеди. Я даже рад был выслушать. Немного погодя он еще раз добавил:

— но не ведьма. — и замолчал, громко выдохнув. Ему явно из-за хрипов и старости уже было тяжело говорить.

Я остался в легком шоке. Я никогда мог похвастаться особыми познаниями в медицине, но даже мне легко было понять, что проблема девушки не связана с телом или головой как таковыми. Она жертва суеверного общества, в котором оказалась, будучи наследницей некоторых женских странностей, и это работа для, как сейчас говорят, мозгоправа. Семье можно было только посочувствовать, но я пошел дальше. Явно, девочка запала мне в душу, и я не мог сопротивляться. Я начал наведываться к Холлоуэям чаще, чем нужно было.