Прокурор Баринова

Анжелика Огарева

Первая книга захватывающего детективного сериала Анжелики Огаревой «Если Вас некому целовать…» знакомит нас с миром прокурора Раисы Бариновой, ее друзьями, коллегами и врагами.Сильный характер Раисы и ее новая подруга, певица Катя Монастырская, помогают Раисе преодолеть связанные с трагической смертью отца депрессию и алкоголизм и вернуть в семью своего мужа Стаса. Немало сил приходится потратить прокурору Бариновой и для того, чтобы преодолеть инерцию и косность своих коллег. Все эти события происходят на фоне расследования необычных и изощренных преступлений, совершенных семейством каннибалов Потрепко.

Глава 5. Я штангу нянчу…

Билеты были куплены по редкому везению месяца за два до этого вечера, а на следующей неделе театр улетал заграницу. Ян не успевал прилететь к спектаклю, чтение приговора затягивалось, и Катя позвонила Раисе.

— Составишь мне компанию в театр?

— Отчего же нет? Я сто лет в театре не была. Если спектакль и не понравится, все равно, — психологическая разгрузка. Я кроме уголовников никого не вижу, отдохнуть охота.

— Я рада, Раечка! Когда заехать за тобой?

— Сегодня я за тобой заеду. Дай мне дело одно закончить и приеду. Часам к пяти, не рано? Примешь?

— Конечно, Раечка, с удовольствием.

— Вот так и поступим. Не подведу.

— Целую, — не закончила фразу Катя.

— Смотри, ведь доцелуешься, — захохотала басом Рая и повесила трубку.

Катя решила надеть брючный костюм, чтобы не раздражать Раю.

Услышав звонок в дверь, она обнаружила Раису в элегантном, черном брючном костюме, рубашке в тонкую серую полоску и туфлях на низком каблуке. Но от главного потрясения она застыла, как вкопанная на пороге. Голова Раисы была обрита наголо.

— Ну, подруга, заценила, может впустишь?

— Ой, Раечка, потрясающе, — вышла из ступора Катя.

— Надоели они мне, телепаются, возни с ними много, а толку мало.

— Ты потрясающе выглядишь!

— Так тебе мой прикид понравился, не ожидала? А ты во что вырядилась? Чтоб мне угодить? Все вижу. Марш переодеваться. Платье одевай, волосы распусти. Так и пойдем, пусть все думают, что мы — лесбиянки, — захохотала Раиса.

Катя вздрогнула и пошла переодеваться.

— Вот это совсем другое дело! Это мужики должны брюки носить да прокурор Баринова, — захохотала она.

— Спасибо, Раечка. Я ведь на самом деле брюки не люблю.

— Вот и хорошо, пускай мне завидуют, вот какой я подругой обзавелась…

— Смотри, что я тебе подарю, — Катя вложила в кармашек пиджака Раисы белый платочек, в серую полоску.

— Ну, угодила! Ты где взяла? — поцеловала она Катю.

— Да это пустяк, Раюша, он от моего серого костюма с юбкой. Вот только он с моими инициалами, — смутилась Катя, — я сама вышила…

— Ну, ты мастерица, а я иголку в руках сроду не держала.

— Раечка, ты есть будешь?

— Легкого чего-нибудь…

— У меня грибы со сливками в горшочках…

— Давай, давай, это то, что надо, — воскликнула Раиса, снимая пиджак. Катя передала ей большую льняную салфетку.

— Дай-ка, подруга, еще одну, а то обляпаю костюм. А ты что ли, кушать не будешь? — удивилась она.

— Я только сок выпью. Я ела днем, а после грибов со сливками ужина мне не положено.

— Да ты, подруга, с ума сошла. Куда твой муж смотрит? Он что, собака, чтоб на кости бросаться? — с таким серьезным видом спросила Раиса, что Катя долго хохотала.

— Я утром съездила на кладбище к Баринову. Я всегда батю по субботам навещаю. Цветы привезла, коньяка в стакан налила. Не боись, — перехватила она испуганный взгляд Катерины, — сама ни-ни. Ты для меня как «святой Грааль», не разобью.

Когда они уселись на свои места в партере, Рая оглядела зал.

— Ни одного свободного места. А те, что у стенки стоят, так и будут весь спектакль стоять?

— У них, наверное, входные билеты. Кому повезет, сядут, на свободные места, а остальные…

Народ все подходил и подходил, прошло еще минут двадцать, наконец, голос из динамика попросил отключить мобильники, и режиссер спектакля объявил, что роли «служанок», согласно мнению автора пьесы должны играть «мужчины и только мужчины». Последовали аплодисменты.

— Ну, молодца, — протянула Рая, — оторвемся сегодня, — и обняла Катю так, что у той хрустнули кости.

— Больно, Раечка! — воскликнула Катя.

— Извини, балеринка, я же штангу нянчу, не знала? — пробормотала Рая.

Необычная пластика и мимика актеров, их тягучая и капризная, с извивами интонация увлекли не только Катю, но и Раису.

— Плясать охота, — сообщила она, и уже в конце спектакля, заворожено глядя на сольный танец, вытащила из кармана фляжку и отхлебнула из нее. Катя почувствовала запах коньяка, посмотрела на Раю, но та глядела на сцену, не замечая ничего вокруг.

— Ты не можешь сесть за руль, — сказала она Рае у машины.

— Это почему же?

— Ты коньяк пила, — сказала Катя.

— Да я трезвая как стеклышко.

— Ты пила во время сольного танца!

— Ты смотри, я машинально. Права взяла с собой? — спросила Рая.

— Конечно.

— Предусмотрительная. Доедем до тебя, а там я с закрытыми глазами домой доберусь.

— Будет по другому, — сообщила ей Катя, — я довезу тебя, а себе вызову такси, — сказала она, доставая мобильник.

— А ты с характером, не размазня, молодцом! — сказала Раиса, допивая коньяк из фляжки. — Все. Больше ни грамма, завяжу. Я бы и фляжку выбросила, да не могу, память, понимаешь. Да ты что, не веришь мне? — спросила прокурор Баринова, — думаешь, у меня силы воли не хватит? Да я же не алкоголик.

— Да, Раечка, конечно, верю…

Когда к дому, где жила Раиса, подъехало такси, она усмехнулась:

— Ну, вот оно, избавление твое приехало…

— Зачем ты так говоришь? Эпатируешь меня?

— Да нет, не серчай, подруга, пожалуй, что полюбила я тебя, да что-то захмелела. Ты подумай, куда бы еще нам сходить…

— Обязательно, Раечка.

Раиса, подойдя к такси, хотела обнять Катю, но та отшатнулась.

— Извини, виновата, чуть кости тебе не сломала, а ты, мужик, не смотри, что я маленькая. Силища у меня, хребет медведю сломаю! Так ты подругу мою вези аккуратно, как стакан воды в пустыне, чтоб не разлился, понял?

— Понял, — засмеялся водитель, — довезу в целости и сохранности.

— Да не целка она, муж у нее известный адвокат. А ну посмотри, — сунула она водителю свое удостоверение. — Читай, — приказала Рая, — ну, кто я?

— Прокурор. Все будет сделано, товарищ прокурор!

Они отъехали. Катя, глубоко вздохнув, посмотрела на часы. Было без двадцати час ночи.

— Крутая подруга у вас. Вы вот ни грамма не пили, а она еле на ногах держится. Алкоголик она, да и не пара тебе, дочка, ты уж извини за резкость. Недолго она прокурором протянет.

Катя вздохнула и не ответила.

— Я, дочка, по молодости санитаром в вытрезвителе работал. Насмотрелся я на них. Да ты и сама все понимаешь, вон понурая сидишь.

Такси подъехало к дому, и Катя увидела Яна, поджидавшего ее у дверей подъезда.

— Твой ведь? И куда он глядит, адвокат твой, жену с подругой — алкоголичкой отпускает.

— Больше уже не отпустит, — ответила она.