Огненная обитель

Аннализа Эйвери, 2022

Предсказание судьбы не обмануло Пейсли: она столкнулась со смертью. Только звёзды не знали, что ей удастся вернуться из Завесы в мир живых. Но готова ли Пейсли к новой судьбе?.. Её брата Дэкса похитили свирепые всадники драконов, кригары. Пейсли предстоит отправиться в непредсказуемое путешествие в ледяные королевства Севера, чтобы его вернуть. А тем временем последовательница драконов подбирается всё ближе. Как теперь она вторгнется в судьбу Пейсли? История заинтересует любителей стимпанка, загадочных предсказаний, древних легенд и драконов!

Глава четвёртая. Яичница из драконьих яиц

В воздухе повеяло чем-то съестным, и у Пейсли заурчало в животе. Следуя за аппетитным запахом, она пошла в кухню и, перешагивая порог, позвала:

— Миссис Кин?

Однако вместо жизнерадостной экономки она увидела стоящего возле плиты Хэла в фартуке.

— Где Корбетт? — спросила Пейсли.

Хэл повернулся к ней и улыбнулся: одной рукой бросал в кастрюлю сосиски, а другой взбалтывал в большой миске яйца.

— Корбетт только что ушёл. Я приготовил ему немного еды. Он сказал, что ему пора идти, и просил передать тебе это. — Хэл сунул руку в карман фартука и вытащил оттуда записку. — О, а это для ходящей с драконами. — Он протянул Пейсли кривой меч Оделии и хитро подмигнул.

— Корбетт оставил тебя одного, — заметила Пейсли, недоверчиво глядя на Хэла.

— Ага. Видимо, решил, что мне некуда идти и что я понимаю: это место для меня сейчас самое безопасное. В каком-то смысле он прав.

Пейсли уставилась на Хэла, а тот, больше не обращая на неё внимания, начал открывать и нюхать бутылочки со специями миссис Кин.

Пейсли сломала печать на оставленной Корбеттом записке и прочитала:

Пейсли,

Я знаю, как вы относитесь к своим звёздам. Да, у вас больше причин не доверять пути, выкованному для вас Верховным Конструктором, чем у кого бы то ни было другого, однако я не могу не думать о справедливости слов Оделии. Она часто оказывается права (только не говорите ей, что я это признал!).

В предсказании ваших звёзд может оказаться какая-то полезная информация, которая поможет нам, и, если я прав, если мы действительно каким-то образом изменили Небесный Механизм, нам понадобится любая помощь, какую только можно получить.

До встречи на вокзале Кингс-Стар,Корбетт

Пейсли положила записку в карман и, сняв с плеча сумку, опустила её на стол — раздался глухой стук.

Часовня механиков недалеко отсюда. Вероятно, Корбетт и Оделия правы: вторые звёзды вполне могут дать ей какие-то подсказки о будущем, и кто знает — вдруг второй набор звёзд окажется благоприятнее первого? А возможно, он будет столь же мрачным и принесёт ей ещё больше тревог или таким же бесполезным, как и первый. Пейсли провела пальцем по рисунку своих первых звёзд, вытатуированных на запястье странным полукругом, — эти судьбоносные звёзды предрекли ей смерть.

Она посмотрела на Хэла, на его ярко-голубые татуировки, говорящие о его делах, а вовсе не о пути, предначертанном звёздами, и задумалась: не лучше ли жить вот так — показывать всему миру, что ты сам сделал, а не ждать, пока свершится предрешённое свыше?

И Пейсли выбросила из головы мысль о получении вторых звёзд, а также о повестке и медном диске, лежащих в кармане её платья.

В кухню вошла Оделия с целой грудой оружия.

— Смотрите, что я нашла, — она протянула Пейсли меч и небольшой кинжал.

— А мне можно? — спросил Хэл.

— Только чтобы резать ножом сосиски, — ответила Пейсли.

Оделия достала из карманов ножницы, щётку для волос и шкатулку — Пейсли узнала набор для макияжа, обычно стоящий на туалетном столике матери, и сдержала мимолётный порыв выхватить всё это из рук ходящей с драконами и вернуть на место — туда, где должна была быть её мама.

— Нужно загримировать Хэла, чтобы он не выделялся из толпы, — сказала Оделия, раскладывая принесённые вещи на другом краю стола.

— Я и так уже ношу этот странный наряд, выданный мне Корбеттом, что ещё мне может понадобиться? — Хэл снял фартук миссис Кин и оттянул ворот белой рубашки.

Пейсли оглядела его одежду: помимо рубашки на северянине был зелёный галстук, заправленный в тёмно-синюю жилетку, а также серые брюки, тёмно-синие ботинки и подходящий по цвету серый блейзер. Через спинку ближайшего стула было перекинуто тёмно-синее пальто.

— Для начала нужно скрыть твои знаки кригара. — Оделия выдвинула стул и знаком предложила Хэлу сесть.

— Никогда не верил слухам, что ходящие с драконами пытают своих пленных, но теперь вижу, что это правда, — заявил Хэл, усаживаясь, потом повернул голову и посмотрел на Оделию. — Если ты закроешь мои знаки, никто не узнает, что я за человек.

— Мне казалось, жители Северных королевств известны своими делами. Теперь придётся показать всем нам, кто ты такой, — парировала Оделия. — Пока что я вижу перед собой только упрямого нытика.

Пейсли тихо хмыкнула, а Хэл произнёс:

— Дело не только в этом. — Он кивнул на Оделию. — Вы, ходящие с драконами, бреете головы во время обучения; отращивать и заплетать косы вам позволяется, только когда вы становитесь воительницами, после того как заслужите эту привилегию. Для вас просто немыслимо остричь или отрастить волосы, пока вы не докажете, что достойны этого.

— Это совсем другое, — возразила Оделия, отвечая Хэлу твёрдым взглядом.

— Почему же?!

— Потому что, когда мы оказываемся в опасной ситуации, мы приспосабливаемся к ней. — Она указала на лежащий на столе парик. — Если придётся, мои сёстры откажутся от своих кос и будут носить ту одежду, которая нынче в моде среди граждан империи. Если будет нужно, они отрежут волосы. — Пейсли заметила, что, говоря это, Оделия вздрогнула. — Мы идём на такое в случае крайней необходимости, и не потому, что не ценим свой образ жизни, а потому, что хотим его сохранить. Скрыв свои знаки кригара, ты сохранишь свою жизнь. На время ты изменишь внешность, но внутри останешься прежним.

— Ладно, закрась мои знаки, — согласился северянин. — Но волосы стричь не дам!

Оделия взяла жидкую пудру и начала замазывать яркие голубые татуировки на шее Хэла.

— Думаю, ты зря беспокоишься о том, что не сможешь показать людям, что ты за человек: всем известно, что жители Северных королевств беспутные мятежники, стремящиеся уничтожить Верховного Конструктора и Механизм. Они скорее остановят путь, на который ступили, чем попытаются его понять. И, уверена, очень скоро мы увидим это в твоём пути — со знаками кригаров или без них, — сказала Пейсли, не скрывая презрения в голосе.

— Да, так и есть: мы желаем покончить с Верховным Конструктором и Небесным Механизмом. Мы этого не отрицаем, — согласился Хэл.

Оделия перестала наносить краску на шею Хэла и посмотрела на Пейсли.

— А ещё все считают ходящих с драконами беспутными, жадными, эгоистичными и видят в них угрозу для всей Империи. Вы думаете, я такая?

— Вовсе нет! — воскликнула Пейсли.

— Тогда почему вы вслед за другими жителями Империи считаете Хэла дикарём, но не разделяете всеобщее мнение о ходящих с драконами? — спросила Оделия и, повернувшись, продолжила гримировать кригара, причём нанося краску не так грубо, как раньше.

— Но… Вы же сами всё это время надзирали за ним, просили всех нас за ним следить и даже отдали Корбетту свой меч. Почему вы это делали, если верите в его благие намерения? Его люди похитили Дэкса!

— Я делала это потому, что он нам нужен. Он может помочь вернуть Дэкса, а это наша главная цель. Если я и приглядываю за кригаром, это вовсе не значит, что я считаю его ненормальным или плохим. Я уважаю его как воина, хотя не разделяю его убеждения. Империя внушила вам, что Северные королевства и все их обитатели, включая Хэла, плохие, и вы в это верите. Однако если я чему-то и научилась за свои шестнадцать оборотов, так это тому, что каждый путь имеет гораздо больше одной грани.

— Хотите сказать, ему можно доверять?

— Я говорю, что вам не стоит спешить, не доверяя ему. До сих пор он ни разу не пытался на нас напасть, не предпринимал попыток сбежать; на рынке он нам помог, а сейчас приносит пользу, готовя еду.

Пейсли покачала головой:

— Но его сестра похитила моего брата! К тому же если бы он в своё время защитил Пламя Души, то ничего бы этого не случилось. И я ему не верю, потому что… потому что боюсь за Дэкса, и мне нужно…

–…злиться на кого-то? — подсказал Хэл.

Пейсли потупилась и уставилась на свою сумку. Она чувствовала, как к глазам подступают слёзы, и решительно не желала дать им пролиться. Она встала и принялась переворачивать жарящиеся на сковороде сосиски.

— С твоим братом будут хорошо обращаться.

Пейсли так резко отложила ложку, что та звякнула об стол, и повернулась к Хэлу:

— Ты не понимаешь! Предполагалось, что я буду за ним присматривать! Он же маленький, он испугается; у него в целом мире никого, кроме меня, не осталось, а у меня теперь есть только он. Отец умер уже очень давно, дядя Гектор нас предал, а наша мама… — Пейсли сорвалась на крик. — Наша мама тоже… умерла! — Оделия, оставив Хэла, подошла к Пейсли и, мягко обняв её за плечи, усадила на стул:

— Мы с Хэлом никак не сможем утешить и не сумеем исправить то, что случилось, но мы можем пойти дальше вместе с вами и поклясться служить вам своими мечами. Лично я заинтересована в том, чтобы победить Тёмную драконицу и её приспешницу Лорену.

— И я тоже, — сказал Хэл. — Тёмная драконица послала Таракана украсть доверенное мне Пламя Души, и я должен им отомстить. Мы, «варвары», вовсе не такие дикие, как вы думаете. У нас есть честь, и с твоим братом будут хорошо обращаться, а когда мы окажемся в землях моего отца, я прослежу, чтобы его освободили.

— После того как вернём Дэкса, мы выследим Тёмную драконицу и разберёмся с ней, — заявила Оделия.

Пейсли покачала головой:

— Я обещала матери, что сохраню Камень-Сердце и не позволю Тёмной драконице его заполучить, что непременно найду остальные части и сохраню их тоже.

— Тогда сначала мы выполним всё это, а уж потом отомстим, — с улыбкой предложил Хэл.

Пейсли вдруг почувствовала себя лучше. Возможно, она слишком поспешно составила мнение об этом жизнерадостном кригаре. Она вспомнила, как Хэл втащил Корбетта на тротуар прямо из-под колёс омнибуса, как он вместе с ней бежал через рынок, хотя в суматохе вполне мог бы сбежать, и как оттолкнул её от надвигающегося обрывка Завесы.

Пейсли посмотрела на Оделию, потом на Хэла и ощутила стыд пополам с грустью.

— Давайте решать проблемы по мере их поступления, — сказала Оделия. — Сначала дайте мне загримировать Хэла, чтобы он смог продолжить готовить, а потом мы с вами подумаем, что упаковать с собой в путешествие. Я видела в арсенале вашего отца несколько великолепных кастетов; мы определённо возьмём их с собой, а вам следует взять эти метательные звёзды.

Пейсли забрала у Оделии острые металлические кругляши и повертела в руках. Наличие хоть какого-то плана немного её успокоило.

— На чердаке есть четыре больших брезентовых рюкзака — остались ещё с тех пор, когда отец брал нас с собой в поход, — сказала Пейсли. — Поклажу можно сложить в них. — Она подтянула к себе лежащую на столе сумку и стала доставать оттуда вещи, а Оделия между тем пыталась убедить Хэла остричь волосы:

— Твоя коса слишком привлекает внимание. Что тебе дороже: волосы или жизнь?

— И то и другое, — ответил Хэл.

— Ты можешь положить косу в карман и носить с собой, — предложила Оделия.

Хэл помотал головой:

— Нет.

Оделия вздохнула:

— Ты упрямый и глупый.

— А ты грубая и бесчеловечная, — парировал кригар.

Пейсли улыбнулась уголком губ и посмотрела на Оделию: не примет ли ходящая с драконами эту шпильку за комплимент.

— Тогда, может быть, расплетём твою косу и расчешем? Можно уложить волосы так, что они будут казаться короче. Некоторые рыцари носят длинные волосы, но таких длинных, как у тебя, ни у кого из них нет, и никто не заплетает их в косу, — сказала Пейсли.

Хэл помолчал.

— Как только я вернусь в Северные королевства, то снова заплету косу и смою эту краску, которой ты замазала мои знаки.

— Идёт, — согласилась Оделия, — а я расправлю крылья и сниму парик.

— Ну, пожалуй, тебе стоит проявить осторожность. Не все в Северных королевствах любят ходящих с драконами!

Оделия посмотрела на кригара — на губах у неё играла лёгкая улыбка.

— Ладно, я понял, — проворчал Хэл и начал расплетать косу.

Оделия помогла ему, а потом начала расчёсывать его волосы и укладывать в причёску, более соответствующую имперской моде.

Пейсли разложила на столе вещи из сумки и ещё раз перевернула сосиски — они уже хорошо обжарились, поэтому девочка сняла их с огня. Хэл не сводил глаз с драконьего яйца, которое Пейсли только что вытащила из сумки и тоже положила на стол.

— Где ты это взяла? — спросил он с придыханием.

Примерно таким же тоном говорил Док Лэнгли, когда увидел яйцо.

— Это яйцо хранилось в сокровищнице моей семьи, в парящем районе Верхний Кенсингтон. Его нашёл мой брат; мы думаем, что оно принадлежало нашей матери, хотя его вполне мог обнаружить и мой отец во время одной из своих экспедиций — в юности он изучал драконологию. Раньше яйцо было покрыто ночным серебром. — Пейсли помолчала, потом добавила: — Ещё оно было гораздо ярче. — Она взяла яйцо, собираясь рассмотреть повнимательнее, и тут же чуть не уронила. — Ай! — воскликнула она. — По-моему, внутри что-то шевельнулось!

Оделия перестала расчёсывать Хэла. Кригар встал, обошёл вокруг стола и остановился рядом с Пейсли, не сводя глаз с яйца.

— Можно? — попросил он, протягивая руки.

Пейсли помедлила, колеблясь, но потом протянула ему яйцо, и Хэл хрипло с изумлением ахнул.

— Мы показывали его одному эксперту, драконологу Доку Лэнгли. Он считает, что это вполне может быть яйцо Великого дракона!

Хэл кивнул:

— Думаю, он прав! Я ещё никогда не видел такого яйца! Как вам удалось получить драконий огонь, чтобы нагреть его?

— Ты о чём? — переспросила Пейсли и посмотрела на Оделию.

Ходящая с драконами лишь пожала плечами.

— Это яйцо нагрелось дыханием дракона, — настаивал Хэл.

Пейсли вспомнила, что происходило накануне в обсерватории.

— Может быть, это сделали ваши прилетевшие с севера драконы, пока сражались с Тёмной драконицей?

Хэл покачал головой:

— Не думаю. Чтобы запустился процесс развития, пламя должно быть постоянным.

— Лорена! — процедила Оделия. При упоминании имени бывшей ходящей с драконами её губы неприязненно скривились. — Она использовала своё драконье дыхание, чтобы нагреть часы вашей мамы, дабы Тёмная драконица могла их уничтожить! Когда она это сделала, всё вокруг опалило жаром. Я помню, что ваша сумка из драконьей кожи находилась рядом и… — Она посмотрела на Пейсли.

— Яйцо! — воскликнули они одновременно.

— Да, конечно, наверняка оно выскользнуло из своей оболочки из ночного серебра. — Пейсли посмотрела на покрытое крапинками серое яйцо.

Хэл поднял яйцо повыше, чтобы девочкам было лучше видно, и свет от висящей над столом электриколампы окутал его мягким сиянием. Внезапно яйцо в руках Хэла дёрнулось, и они с Пейсли вздрогнули от неожиданности.

— Что нам с ним делать? — спросила Пейсли.

— Ничего. Вы ничего не можете сделать. Через несколько недель яйцо проклюнется, и родится дракон.

— Через несколько недель! — пробормотала Пейсли.

— Ну, если, конечно, Великие драконы развиваются так же, как драконы севера; хотя процесс может протекать чуть быстрее или чуть медленнее.

— Док сказал, что про Великих драконов известно очень мало; в конце концов, ни одного из них не видели с тех пор, как первый Георг отправил их за Завесу, — заметила Оделия.

— Нужно сделать для него переноску, — сказал Хэл. — Будем нести его по очереди.

— Так мы привлечём ненужное внимание, — возразила Пейсли. — Можно просто положить его в мою сумку. — Она открыла сумку, и Хэл с явной неохотой опустил туда яйцо.

Усаживаясь за стол, Пейсли ощутила вес потяжелевшей сумки, а вместе с этим и новый груз ответственности. Новый Великий дракон не принесёт им ничего, кроме дополнительных опасностей вдобавок к той беде, в которую они уже угодили. Пейсли волновалась, гадая, что сулит предстоящий путь.

Хэл снова поставил сосиски на огонь, рядом водрузил сковороду, растопил в ней сливочное масло и вылил туда взбитые яйца.

У Пейсли мелькнула мысль, что неправильно есть, держа на коленях сумку, в которой лежит драконье яйцо… но она слишком проголодалась, чтобы отказываться от еды.