Детективный шаг депрессии на льду

Анна Атталь-Бушуева (2024)

Внутри разлада чести ты бежишь и держишь скудоумный день внутри своей души. А сам стоишь, что чёрный монолит в депрессии отпущенного счастья — объять этот странный мир. По пути этого публицистического сборника поэзии идёт логическое предугадывание депрессии, как скользкого нрава человека, шагающего по льду.

Символический гроб на одного

Над пустыней восходит заря

И внутри сопредельное имя

Так неловко от счастья — храня

Ты заводишь свой мир — диалект,

Чтобы думать по-русски — впотьмах

Между солнечным берегом — мира

И пустыней под чёрным — огнём,

Что уводит твой берег на прах.

Ты внутри символизма завёл

Эти прошлые формы забвения,

Ты им видел арабский — отсчёт

Между истиной в каждой руке,

А потом, как по гробу — вперёд

Ты считал эту форму затмения,

Словно русский характер — понять

Ты не можешь, но истиной вновь

Ты — один между пафосом лет

По пустыне уходишь — ночами,

Славно в том означая свою

Исторической ноши зарю,

А под личностью носит — вуаль

Только день на любви, что хорошее

Ты в арабской культуре — ведёшь

К образованной неге своей.

Словно сам ты в гробу, что один

Между словом о карму — вхождения

Слышишь оттиск по праву — внутри,

Что ведёт твой поток — на глазах

И запомнив свой мысли исток

Ты уже в символической разнице

Только формой на белом — окне

Между сложной поэзией — в тон.

Между истиной стала она

Управлять эволюцией подлости,

Между правом считать, что огни

Только прячут пустынное — я

От тебя — в полосе этих лет

И затронув немыслимый полдень

Всё сегодня по праву — найдут

Ускорение в степени звёзд.

По космической форме со дна

Ты им стал, что один по короткому

Отправлению в страсти — вокруг

Подходить к идеальности — снов,

И очнувшись в гробу угадал —

Ты внутри ту систему — о пошлости,

Чтобы завтра по странной заре

Видеть только лишь — старый песок.

И ему говорить, что черты

Не мгновением были — о старости

Волей призрака — думать о нас,

Как российский мотив у реки

Близкой вольности снова — искать

Ту забытую страхом реальности

Форму мысли, что гроб — от любви,

Словно сам ты один — в небесах.