Наследие Илир

Анна Безбрежная, 2023

В день моего совершеннолетия взошло кровавое солнце, заклеймив магией. Триста лет минуло с тех пор, как избранница наследия Илир вступила на престол, а ее сердце заточили в лед и поместили посреди Зала Забвения. Теперь и мне уготована та же участь. Воины-аркуры везут меня в замок, но действующая королева не собирается отдавать трон. И, что ещё хуже, во мне начинают пробуждаться чувства к суровому главе отряда, хотя сердце будет вскоре отдано народу. На чьей стороне в итоге окажется магия? И что перевесит: корона или любовь?

Глава 1

Зима выдалась особенно холодной. Трескучий мороз заставлял людей прятаться по избам и лишний раз не показывать носа из дому без надобности. Голодные стаи волков совсем близко подбирались к поселениям в поисках пропитания. Охотникам становилось все опаснее в такое время выходить на промысел — разъяренные стаи диких животных могли напасть в любой момент.

Хорошо хоть лето оказалось урожайным, и запаслись мы зерном впрок: ягод и грибов насушили. Соленья и варенья стоят в забитых до отказа погребах.

Сегодня я встала не самая первая и когда вышла из нашей с сестрой совместной комнаты на кухню, мама уже что-то пекла в печке, и месила тесто в большой кадке. Ее измазанное мукой лицо с выбившейся из-под цветастого платка темно-русой прядкой выглядело усталым. Время не щадит никого. Морщинки мелкой сеточкой пробороздили лицо, а фигура уже потеряла былые очертания.

— Дочка! — радостно воскликнула мама, увидев меня, входящую в нашу уютную кухню, украшенную ярко-желтыми занавесками с вышитыми на них подсолнухами — это мы с младшей сестрой Авой постарались! — Иди сюда родная, я тебя обниму!

Я подошла и уткнулась маме в шею, тоже крепко обняв ее. С наслаждением вдыхала запах свежего хлеба и парного молока. Ну вот, уже успела подоить корову, хотела меня сегодня опередить, и избавить от этой обязанности хоть на один день. Все же рано приходится вставать в деревне.

— Поздравляю тебя, Риеэль, с днем рождения! Ты теперь совсем взрослая стала, уже восемнадцать! А вроде вот совсем недавно тебе было пять. — Утирая слезы, проступившие из уголка глаз, ласково молвила мама. И опять всхлипнула. — Как радостно, что ты выросла такой славной и красивой девушкой, но это значит, что скоро ты уйдешь от нас с отцом, — совсем опечалилась мама и снова сжала меня в объятьях.

— Мама, я не собираюсь никуда уходить и оставлять вас с папой! С чего ты так решила?

— Ну как же? Все же девки после восемнадцати выходят замуж. Что уж поделаешь, если такая наша доля: обхаживай мужа, да рожай, — тяжко вздохнула родительница, разрывая мне сердце.

Это был больной вопрос для меня — я никак не хотела замуж. Очень большие планы у меня были на жизнь. И пока детям с мужем в них точно не было места.

— Мама, я не такая как, остальные. Вот пусть все девки и выходят, а я не пойду! — запальчиво воскликнула в ответ.

— Да как же это. — Всплеснула руками мама. — Пойдешь обязательно, иначе-то не бывает.

— Вот и бывает! Ты же знаешь — я хочу учиться. Уеду уже скоро в Силонг и поступлю в колледж Зерон. Буду изучать руническую магию, как и мечтала. Ты же знаешь, что учитель Моркин меня хвалил в школе. Он сказал, что у меня есть задатки хорошего мага. И я прекрасно все запоминаю, вижу энергетические поля. А потом останусь жить в столице и открою лавку по продаже амулетов, буду делать их на заказ. — Размечталась я, вновь погружаясь в лелеемые мной на протяжении уже шести лет мечты.

В нашей поселковой школе в Граресе, где я жила, преподавал маг Моркин — маленький сгорбленный старичок с длинной, седой бородой, которая смешно топорщилась. И он почти всегда ходил с насупленным видом, но глаза старого мага были очень необычными: чистейшего ярко-голубого цвета. Казалось, что из них льется умиротворяющий поток животворящей энергии жизни, когда он смотрел на тебя.

Маг Моркин отвечал за то, что проверял задатки магии у детей и подростков. В нашем мире она просыпалась у всех по-разному. Чем раньше, тем сильнее и одареннее был маг. Но если она не проснулась к восемнадцати годам, то уже и не пробудится больше.

Маг Моркин приглашал детей к себе в рабочий кабинет: темный, с множеством свечей, реторт, колб и банок с непонятным и пугающим содержимым. И там, с помощью специальных приборов, определял магический потенциал. Прикладывал к испытуемому попеременно шершавые темно-серые камни, которые начинали гореть у каждого разным цветом и именно так определялось носителем какой магии являлся ребенок. С помощью специального прибора — розенспекта, маг мог сказать проснется ли она в будущем или передастся по наследству потомству. Что было очень удобно — сильные носители редкой магии могли планировать детей с особым даром, укреплять династии самых влиятельных семейств королевства.

Все одаренные маги учились в столице Силонг, в Академии волшебства Виамот, а потом работали в различных службах. Кто-то служил в войсках, если обладал боевой магией. Видящие — в королевской полиции, помогали раскрывать преступления. В тайной полиции, говорят, еще были телепаты, но о них только легенды водились.

Когда просыпался сильный дар — это было тяжкое испытание для ребенка или подростка. Обычно все начиналось как легкая простуда, потом становилось хуже и хуже, и вот уже симптомы напоминают ангельскую лихорадку, ежегодно забирающую жизни многих леэрцев. Жар длился неделю, врачи обычно сбивались с ног, ища причину болезни. Из носа и изо рта шла кровь, и начинались невыносимые боли, как будто бы все внутренности переворачивало и перемалывало в мясорубке. И когда, в конце концов, обессиленный ребенок, впадал в долгое забытье на два-три дня, а бедные родители готовились к самому худшему исходу, его тело покрывалось магической вязью. Тут и становилось понятно, что пробудился новый маг. Знаки отливали золотом и пульсировали, пока не оставалась одна отметка — Сарма или знак магической силы, определяющий способности.

Из столицы Силонг вызывали специальных магов-риотов. Они оставались у ложа ребенка, до тех пор, пока он не проснется. А после отпаивали специальными настойками, говорили с ним, рассказывали о его виде магии и решали, где именно она подойдет. Если дар был важен для королевства, то отправляли в Академию волшебства Виамот. При ней была школа для одаренных, которую они и заканчивали, а потом уже поступали на разные факультеты Академии.

А дар послабее просыпался просто. Мог даже за пару часов — вдруг наступала резкая головная боль, холодный пот покрывал тело, недолго трясло в ознобе и все — пробуждалась какая-нибудь магическая сила. В таком случае не нужно было звать из столицы магов-риотов, а можно было всего лишь сходить к местному магу-наставнику, которые всегда были при школах, и во всех поселениях нашего королевства Леэрии. Он и определял, что именно в тебе пробудилось, а дальше уж сами решайте, как это приспособить в быту.

Моя мама обладала бытовой магией, но это только ей для дома пригодилось: пыль сама не протирала, одежду разглаживала заклинаниями, всегда удавалась еда и не пригорала, да хлеб мог дольше храниться. У отца вовсе не было магии. Сестра Ава была младше на два года, ей шестнадцать лет и пока еще не совсем понятно проснется какой-то дар или нет. Приборы мага Моркина тоже никаких магических способностей и задатков в ней не выявляли.

У меня же магия пробудилась в двенадцать лет. С тех пор я могла видеть магические поля и меридианы земли — природная магия и магия стихий, но очень слабая. Я могла слышать птиц, зверей, понимала немного их язык, но не получалось им ничего сказать и внушить. Зато могла четко определить, какая погода будет завтра, например.

Маг Моркин сказал, что я могла бы с такими способностями создавать амулеты. У нас в столице королевства Силонг есть колледж для слабо и средне одаренных детей — Зерон. В нем обучали знахарскому делу, магической защите — своего рода низший уровень артефакторики, потому что на высший готовили в Академии волшебства Виамот. Начальный уровень включал в себя изучение рунической магии, создание оберегов и талисманов.

На метеомага я тоже могла бы с успехом выучиться, не будь у меня второго дара. Предсказывала бы погоду и даже бы умела ее изменять: прогонять бури и дожди. Носилась бы по деревням и селениям, выполняя разные заказы. Если наступала засуха — вызывала дожди или наоборот, останавливала ливни, грозившие залить все посадки.

А начать претворять в жизнь свои мечты я собиралась уже в ближайшее время. В начале следующего учебного года поеду сдавать экзамены в колледж Зерон, и буду надеяться на успех. Все задатки для поступления у меня есть. Для того, чтобы испытания пройти без проблем, я дополнительно занималась с магом Моркином и продолжала потихоньку развивать дар. Наставник мне не отказал, когда я обратилась к нему после окончания школы и сказала, что хочу дальше продолжить обучение.

***

— Риэль! С днем рождения, дочка! — радостно воскликнул отец, зайдя в дверь дома, сразу заполняя небольшое помещение своей массивной и высокой фигурой. Его лицо покраснело от холода, и свежий морозный воздух ворвался в кухню. — Иди сюда, обниму свое большое дитятко, — посмеиваясь в густую черную бороду, пробасил он.

Я бросилась к нему со всех ног и уткнулась на уровне груди в тулуп, счастливо улыбаясь. Росточком я вышла небольшим, вся в маму, зато черный жгучий цвет волос получила от папы, и такие же глаза, цвета темно-синего, предгрозового неба.

— Вот ты и совершеннолетняя! Совсем большая стала, а красавица-то какая у нас выросла, глянь, мать, — счастливо улыбаясь, произнес отец. — Все парни в деревне глаз оторвать уже от тебя не могут. Делают вид, что случайно мимо нашего двора шастают. Скоро, видимо, начнут сваты к нам жаловать.

Я высвободилась из его объятий и высказала возмущенно:

— И ты туда же папа! Какие женихи-то? Я вам с мамой говорила, что сначала учеба.

— Да ладно тебе, не сердись. Сегодня такой праздник! Мы тебя любим и, конечно же, примем твой выбор. Запомни дочка, я с мамой всегда за тебя. Мы твоя опора в этой жизни.

— И я, и я опора! — Выскочила из спальни в одной рубахе, только что проснувшаяся Ава.

— Иди уж сюда, опора ты моя, — я протянула руки к сестре, бросившейся со всех ног ко мне. Она радостно поцеловала меня в щеку и начала прыгать вокруг меня. — Ура! У нашей Риэль день рождение! Будет праздник, много угощений и сладостей!

— Так и скажи, что сладкое ждешь, а не моему дню рождению радуешься, — сузив глаза, с притворной обидой взглянула на сестренку.

— Да ты что, Риэль? Нет, нет, конечно! Я это так… Просто вспомнила, что и стол праздничный еще будет, — растерялась та и перестала бегать по кухне, округлив глаза и застыв на месте.

Мы с родителями не выдержали такой умильной картины и захохотали в голос.

— Все будет. И праздник, и лакомства, а теперь марш всем умываться, одеваться и мне помогать! — прикрикнула на нас с сестрой незлобно мама и еле сдерживая улыбку, опять начала месить тесто.