Бюро расставаний

Анна Дашевская, 2020

Вы хотите уволиться с работы, но начальник этому всячески противится? Ваша вторая половинка оказалась от другого яблока, но сказать об этом не поворачивается язык? Ваш лучший друг сделал подлость, и теперь даже говорить с ним невыносимо? Есть те, кто готов помочь с этими проблемами. Двое друзей организовали агентство по разрыву отношений. Любых отношений – личных, дружеских, служебных… Смогут ли они работать в Москве, чужом городе, куда занесла их судьба? Судя по тому, что в самом начале первого задания они натыкаются на труп, работа простой не будет…

Глава 4

В тот же день

Городская стража появилась быстро — впрочем, следственно-розыскная служба по Устретенской слободе находилась совсем недалеко, на Сухаревой площади, три квартала пройти. Кабинет хозяйки открыли, труп осмотрели и увезли, отчего сразу стало как-то легче. В салоне шёл планомерный и подробный обыск, сыщики осматривали и изучали ту комнату, где совсем недавно царила красивая блондинка, прятала свои секреты, торговала разрешённым и запретным. В гостиной уселся за столом молодой человек в чине инспектора, положил перед собой блокнот и ручку и стал опрашивать посетителей.

Елену оставили напоследок — то ли как главного свидетеля, то ли как подозреваемую, она не поняла. Правда, инспектор перед нею извинился, сообщив, что хочет задать ей правильные вопросы, а для этого надо хоть что-то о покойной узнать. Так что простите, госпожа Асканова, придётся вам подождать немного…

Они и ждали. Андрей только сказал ей на ухо, что ему удалось вроде бы зацепить маникюршу. Вон ту, рыженькую, Юленьку. Можно будет связаться с ней по коммуникатору и встретиться.

Наконец Елену пригласили.

— Присаживайтесь, госпожа Асканова, — молодой человек показал ей на кресло напротив. — Я старший инспектор следственного отдела Никонов, мне поручено вести это дело. Расскажите, пожалуйста, что произошло.

— Госпожа Майер предложила мне приобрести косметические средства её производства, — растянула она губы в резиновой улыбке. — Пока я изучала выбор, смотрела образцы, госпожа Майер стала пудриться и… вот.

Инспектор сделал пометку в блокноте.

— Пудру принесли ей вы?

— С какой стати? Резная коробочка, по-моему, сандаловая, стояла у зеркала, там же лежала и пуховка. Это была её собственная пудра.

— А вы давно знакомы были с хозяйкой салона?

— Минут сорок. Я пришла сегодня, чтобы выбрать, что именно я хочу сделать. Сперва разговаривала с девушкой из приёмной…

— Татьяной Васиной, — услужливо подсказал инспектор.

— Возможно, — отрезала Елена. — Я с ней знакома не была вовсе. Потом ко мне вышла госпожа Майер, провела в свой кабинет. Мы беседовали с полчаса примерно, что было дальше — я вам рассказала.

— По вашему впечатлению, что случилось?

— По моему впечатлению, во-первых, в пудру был подмешан какой-то быстродействующий яд. Во-вторых, правая створка зеркала у неё с тайником, вы его обнаружили?

— Мне пока не сообщали, — Никонов отложил перо, откинулся на спинку кресла и с интересом на неё уставился.

— Так вот, в тайнике хранились образцы препаратов, запрещённых к производству и продаже на всей территории Царства Русь, — привычные формулировки срывались с языка легко, Елена распрямилась и снова почувствовала себя частью системы. — В частности, мне она предложила приобрести образец приворотного зелья. uuu

Она достала из сумочки и поставила на стол розовый флакончик, рядом выложила визитную карточку агентства и, наконец, главный козырь — зелёный деревянный кружок с вырезанным сектором.

— Ах, вот оно что… — медленно проговорил инспектор. — И откуда вы?

— Следственный отдел городской стражи центрального округа Саратова, капитан Асканова. В отставке после ранения.

— Ясно. Что ж, коллега, спасибо. Ещё какие-то сведения есть?

— Не сведения, — медленно проговорила она. — Скорее… сплетни. Источник сообщать не стану, но, думаю, вы отыщете, что надо.

Информация о шантаже заинтересовала Никонова настолько, что он, извинившись, вышел на несколько минут. То, что он не прислал никого присматривать за свидетельницей, говорило о доверии к ней… или о некоторой неопытности инспектора?

Впрочем, вернулся он очень быстро, сел и спросил:

— А на самом деле, что вас сюда привело?

— Заказ, конечно.

Она положила на стол свежеотпечатанную визитную карточку агентства «Вакарисасеи», обрисовала проблему клиентки и спросила под конец, особо, впрочем, не надеясь на успех:

— Артефакт в кабинете, в сейфе. Может, мы его заберём, и дело с концом?

— Ну, вы же сами понимаете, — развёл руками Никонов. — Рад бы, но это насквозь незаконно. Теперь здесь хозяином будет муж покойной, господин Майер. Оставит ли он салон, закроет ли, одной святой Бригите известно, но разговаривать надо с ним.

— Вы полагаете, он не был в курсе, чем Ангелина зарабатывала?

— Мог и не знать, всякое бывает. Если знал — будет отвечать.

— По закону, — ладонь женщины сама поднялась в традиционном салюте стражников.

— По закону, — инспектор ответил тем же жестом.

— Ладно. Поговорим с вдовцом.

— Я бы советовал подождать похорон. Всё равно раньше мы салон открыть не разрешим, да и в кабинет он никак не попадёт.

Уже выходя из комнаты, Елена повернулась и сказала:

— Всё здание принадлежит этому самому вдовцу. И здесь есть магически закрытые подвалы.

Дверь за ней закрылась. Никонов поднёс к глазам оставленную на столе визитку, прочитал адрес и засмеялся:

— Так вы ещё и поселились у Алекса? Надо же, как тесен мир!

* * *

Схваченные заморозком лужи оттаяли и щедро делились влагой с прохожими.

— Не люблю я эту слякоть, — посетовала Елена, обходя очередное грязное озерцо.

— Ничего, скоро зима, в этом году обещали уже к концу октября морозы.

— И морозы не люблю.

— Ты чего?

— Андрюш, я домой хочу! — она остановилась на узком тротуаре, и шедший следом прохожий в тёмном пальто толкнул её, не извинившись, и потопал дальше. — Там мне хорошо, правильно, я всех знаю и всем известна.

— Ну, ты же предъявила местным стражникам жетон, значит, уже стала как бы своей? Скоро и здесь будешь всех знать.

— А! — она махнула рукой и пошла дальше. — Психолог, тоже мне. В общем, так: если за полгода ничего не изменится, я вернусь в Саратов.

— Не изменится что? — Андрей догнал её и пошёл рядом. — Твоё настроение, работа агентства, устройство быта?

— Всё. Решительно всё.

Она распахнула входную дверь, прошла мимо кабинета, проигнорировав поднявшегося навстречу Вренна, бросила пальто на пол и закрылась в своей комнате.

Со вздохом Андрей поднял и пристроил на вешалку роскошный кашемир, посмотрел на гнома и развёл руками.

— Женщины! — сказал он.

— Вот именно, — ответил Вренн.

* * *

Гай появился к обеду.

Елена из своей комнаты так и не вышла, поэтому на обед у них были пельмени. Хорошие, качественные, сохранённые в морозильном агрегате, а не в стазисе, который, говорят, портит вкус продуктов. Пельмени, надоевшие до зубовного скрежета.

Правду сказать, и Елена не была большим спецом в кулинарии. Но всё-таки умела делать ещё что-то, помимо яичницы и омлета. Например, чистить картошку…

Андрей невольно посмотрел вверх, пытаясь угадать, чем кормит хозяина дома его драгоценный домовой. Впрочем, оба его компаньона, гном и пикси, с удовольствием доедали свою порцию, так что надо поторопиться, пока хоть что-то осталось.

Отложив облизанную ложку, Гай спросил:

— Рассказывать? Или подождём?

— Никого не надо ждать, — ответила Елена, входя в кухню. — Я здесь.

Чуть покрасневшие веки говорили о многом; Андрей мог припомнить всего три или четыре случая, когда его подруга плакала. Увы, вот здесь он, квалифицированный психолог, поделать ничего не мог: слишком близко, почти как самому себе аппендицит удалять…

— Пойдём в кабинет или здесь поговорим? Могу сварить тебе пельменей, — сказал он бодро.

— В кабинет, — мотнула она головой. — Я говорила с клиенткой, Нина придёт к восьми вечера.

Дождавшись, пока все расселись по своим местам, Гай привычно уселся на край стола и начал:

— Для начала, я с утра послушал, как Ангелина проводит пятиминутку. Знаете, мне показалось, что у неё все сотрудники в таком же положении, как Нина. Ну, может, почти все. Потому что подобным тоном разговаривают только с рабами. Паре девушек она вообще отвесила пощёчины, и они не возразили ни словом.

— Имена есть? — гном делал пометки в тетради.

— Юлия, маникюрша, и парикмахер Асель, это те, кого ударили. Далее, я попробовал пройти в подвал — ну, там точно стоит барьер, и ставил его серьёзный маг, как бы и не некромант. Замки я того… поковырял, ничего не вышло…

Пикси выглядел таким огорчённым неудачей, что Елена удержала на языке сентенцию о незаконности его попыток вскрытия запоров. В конце концов, строго заметила она себе, такое проникновение в дом и подслушивание тоже насквозь незаконно.

— Продолжай, — мягко сказала она.

— Угу… Ну, потом пришла ты.

— Погоди, скажи мне вот что — пудреница уже была в кабинете?

На этот вопрос Гай только развёл руками.

— Прости, такие вещи я не замечаю. Вот если бы ты спросила, какие заклинания стоят на её зеркале, я бы ответил, а все эти ваши кремы-мази…

— В кабинет никто, кроме Ангелины, не входил?

— Там была уборщица… такая, в синем халате, с ведром и шваброй. Но она ушла ещё до открытия салона, примерно в половину десятого. Потом какое-то время никого не было, без десяти десять девочка пришла, которая встречает посетителей.

— Понятно. Насчёт уборщицы надо будет сказать инспектору.

— Сам найдёт! — ответил пикси с некоторой резкостью — Я на стражу работать не нанимался! И вообще, для нас главное — заказ клиентки, убийство расследовать мы не должны! И права на это не имеем!

— Не имеем, — согласилась Елена. — Только пройти мимо тоже не получится, артефакт-то мы не добыли пока.

— Слушай, давай я его просто выкраду, а? Никто и не заметит. Нет, правда, — оживился Гай. — Ночью там никого, второй этаж вообще пустой, там даже стульев и столов нету. Проберусь в кабинет, открою сейф, заберу шкатулочку и алё!

— Нельзя, — осадил его Андрей. — Стража знает, что нас интересует этот артефакт. Так что им не придётся даже отпечатки пальцев снимать, и так всё поймут.

— Отпечатки… — сквозь зубы пробормотал пикси. — У нас, может, и нет никаких отпечатков… Тоже мне, такую идею зарубили…

* * *

Тем временем инспектор Никонов пытался побеседовать с новоиспечённым вдовцом, Антоном Майером. Найти его оказалось не так-то просто: не было господина Майера ни в их квартире на третьем этаже того самого дома, ни в пустующем офисе зарегистрированной на него фирмы. Работницы салона красоты, как одна, отводили глаза, когда их спрашивали о муже хозяйки. Сжав зубы, Никонов отпустил их по домам, взяв магически заверенную подписку о невыезде, и отправился в родной отдел.

Сухаревский рынок, несмотря на позднее время, шумел, кипел и бурлил. Ещё работали некоторые торговцы, вовсю развернулись пивные ларьки и тележки с горячим кулешом и с блинами. Рядом с башней предлагали поглядеть на вечерний город с воздушного шара — за двойную против дневной плату, между прочим!

Никонов с тоской поглядел на тележку с пирожками, вздохнул и побрёл в отдел. Надо было посоветоваться с начальством, потому что искать вдовца следовало несмотря ни на что.

* * *

Стража по Устретенской слободе размещалась в Панкратьевском переулке. Такой неприметный особнячок в глубине двора за коваными чугунными воротами, кто не знает — и не догадается. Кабинет начальника следственно-розыскной службы, секунд-майора Сергея Ивановича Бахтина, находился на верхнем, третьем этаже здания, и окнами обращён был к Сухаревой башне и раскинувшемуся вокруг неё рынку. Сам Бахтин сидел за столом, обложившись кипами документов, и быстро раскладывал их по аккуратным стопкам. Когда Никонов вошёл, секунд-майор как раз отдавал несколько из них дежурному со словами:

— Вот это сжечь, это в архив, а это… — тут он на секунду задумался. — Это тоже сжечь.

— Господин секунд-майор, сжечь будет затруднительно, — почтительно отвечал дежурный.

— Это отчего же?

— Печи топят раз в три дня, не сезон ещё. Центральное-то отопление у нас не провели, — и тонкая усмешка появилась под его усиками.

— Ну так растопите не по графику! Всё, я сказал!

— Господин секунд-майор, приказ бы подписать?

— Составь, подпишу. И имей в виду, Ковалёв, если опять увижу, что на секретных документах детские каляки-маляки появились, оштрафую на месячный оклад лично тебя! Всё, иди, видишь, инспектор по делу пришёл. Старший инспектор, — подчеркнул он, назидательно подняв палец. — Проходи, Никонов, присаживайся. С повышением тебя, кстати.

— Спасибо, Сергей Иванович.

Инспектор уселся, положил перед собой папку и выжидательно глянул на начальство.

— Говори уж, чего хотел.

— Новое дело, Сергей Иванович.

— Знаю, труп в дамском салоне. Рассказывай, только коротко, у меня дел ещё до морковкина заговенья, а с понедельника я в отпуске.

— В отпуске? — вырвалось у Никонова.

Перевели его сюда полгода назад, но коллеги рассказывали, что секунд-майор в отпуске последний раз был семь лет назад, уезжал на неделю в Брянск, хоронить бабушку.

Бахтин усмехнулся:

— Женюсь я и уезжаю в свадебное путешествие. Так что выкладывай быстро и выметайся, старший инспектор.

Никонов толково и кратко рассказал о происшествии, потом помолчал секунду и добавил:

— Не могу найти Антона Майера. Вдовца то есть. Дома никого, офис вообще пуст, там, похоже, никто и никогда не работал. В салоне тётки жмутся, но ничего не рассказывают о муже хозяйки. А его ж допросить надо…

— Майер… — задумался секунд-майор. — Попадалась мне где-то эта фамилия, точно. Погоди-ка!

Он встал с лёгкостью, неожиданной для его медвежьей фигуры, подошёл к книжным полкам, провёл пальцами по корешкам и выдернул один из томиков. Раскрыл на середине, перелистнул несколько страниц… Глеб обратил внимание, что кое-где к записям подклеены газетные вырезки, какие-то счета, магоснимки и прочие бумаги и бумажечки.

— Ага, вот он, Антон Майер. Антон Генрихович, год рождения 2142, родился в Мемеле. Женат с 2177 на Ангелине Пахомовне, в девичестве Ряхиной, детей нет. И в поле нашего зрения он попадал не один раз, между прочим. Правда, всё больше с какой-то неприличной ерундой… Так, из клуба «Декарт» исключён за нарушение правил, скандал с метрдотелем в ресторане «Яр», из клуба «Солюс» исключён за жульничество в картах… Ну, это уже совсем ни в какие ворота! Вот что, Глеб, справься-ка ты о нём у швейцара отеля «Савой». Зовут этого швейцара Никодим Николаевич, а чтоб он тебе по делу ответил, я записочку напишу.

Подойдя к столу, Бахтин черкнул несколько слов на листке бумаги, сложил его особым образом и отдал инспектору.

— Иди!

— Так точно, господин секунд-майор! А вопрос можно, Сергей Иванович?

— Только быстро.

— Это что? — Глеб неприлично ткнул пальцем в томик с записями и вырезками.

— А это, душа моя, личный архив. И тебе я советую начать собирать такой же. У нас ведь на самом деле не так много серьёзных фигурантов, и о них сведения есть во всяких источниках, начиная с архивов суда. А я собираю информацию о тех, кто помельче, кто до осуждения законом пока не докатился — кутилы, шулеры, мелкие жулики, тот народец, который судить рано, а вот выпороть не мешало бы.

— Так нету в Царстве Русь телесных наказаний.

— Вот и я иногда об этом жалею… Всё, иди, Никонов, не мешай!

И Глеб сам не понял, как оказался за дверью.