Счастье в мгновении

Анна Д. Фурсова, 2020

Рождённые при первой мерцающей звезде, засветившейся на небе, Милана и Джексон стали друг для друга частями одного целого. Они хранили тайну о любви своей, боролись с чувствами, словно с демонами, до минуты, когда их сердца сами раскрылись, а губы слились в долгожданном поцелуе под луною. Жизнь, однако, рано или поздно приносит неизбежные страдания. Так, стоя на гибельной полосе, юная чета сражалась с противниками их судьбы, но в последний миг, когда, казалось, что препятствия позади и от "счастья в мгновении" их отделяют считанные секунды, произошло роковое событие, изменившее их навсегда…

Глава 18

— Доброе утро, милая, — говорит Джексон заспанным голосом, поправляя мои волосы и убирая их с лица, как только я открываю глаза.

— Доброе утро, милый, — отвечаю я и продолжаю, — как давно ты проснулся?

— Недавно. Ты такая красивая, когда спишь, как будто ангел.

Мое лицо расплывается в улыбке.

«Боже, как приятно просыпаться с любимым человеком, который сообщает при этом милости. Это самое настоящее доброе утро».

— Только не говори, что ты все это время на меня смотрел? — спрашиваю я, желая услышать ответ «да».

— А как же иначе, ты иногда даже похрапываешь, — насмехается Джексон, делая движение своей рукой, взбудораживая свои волосы.

— Я-я? Никогда в жизнь.

— Да-да, я слышал своими ушами.

Джексон приближается своими алыми губами в форме бантика к моим, даря мне легкий, нежный, утренний поцелуй, от чего я чувствую искреннюю теплоту.

— Какие у нас на сегодня планы? — задаю вопрос Джексону.

— Лечить тебя, чтобы к нашим празднованиям дней рождений, ты была полностью здорова!

— Джексон, я прекрасно себя чувствую, благодаря вчерашнему заваренному тобой чаю и лекарствам.

— Милана, у тебя вид сейчас болеющего человека: слезятся глаза, чихаешь. Тебе нужно отлежаться сегодня и на все 100% выздороветь.

— Я не привыкла лежать без дела, не гулять на свежем воздухе, не делать действия ежедневно, которые развивают мою личность и приближают к заветной цели, — говорю я, понимая, что Джексон прав, простуду нужно вылечить до дня рождения. Не буду же я болеть на свое 18-летие и отменять празднования.

— Но это только на пользу тебе!

— Только не уходи, пожалуйста! Умоляю, побудь со мной до приезда родителей.

— Милая моя, я никуда от тебя не уйду, буду рядом.

— Обещаешь?

— Да!

— Тогда идем завтракать, я так проголодалась. С меня тосты с вареньем! — говорю я радостно.

— Нет.

— Нет? — переспрашиваю я. Он не хочет кушать мою еду? — Джексон — это очень вкусно.

— Я решил, когда ты еще спала, что тебе не за чем готовить, так как ты болеешь и заказал завтрак с ресторана. Примерно, через 30 минут к нам приедет курьер с заказом.

ЧТО?

— Ты меня балуешь, Джексон. Спасибо большое, думаю, это будет наивкуснейший наш завтрак.

— Конечно!

— Ты лучший парень во всем мире!

— Не преувеличивай, просто желаю всегда видеть на твоем лице улыбку, она меня бодрит духом.

Мы встаем, делаем порядок в моей комнате, разговариваем, обсуждая разные прочитанные мною книги. Эти дни с Джексоном еще больше нас сблизили, хотя, мне казалось, что мы и так очень близки с ним.

Звонок в дверь.

— Это курьер! — вскрикиваю я.

— Так, я спущусь сейчас.

— Я с тобой.

Мы радостно бежим к двери, забираем наш заказ, Джексон оплачивает курьеру, и мы несем пакеты с едой на кухню. Я открываю коробку и отмечаю, что привезенные блюда просто восхитительны на вид: сырники со сгущенным кремом, два ванильных капучино, геркулесовая каша с кусочками клубники, тосты с абрикосовым вареньем. Еда аккуратно уложена в коробки, сделанные из фольги, чтобы она не успела остыть до приезда в назначенное время.

Мы с Джексоном садимся за стол, вкушая ресторанный завтрак. Причем настолько быстро мы съели завтрак, что если сравнить время ожидания и поедания, то первое — в два раза будет больше по времени.

— Джексон, еще раз спасибо тебе за этот прекрасный, вкусный завтрак!

— Не за что, Милана!

Я наблюдаю вибрирующий телефон.

— Джексон, мама звонит, нужно ответить.

Он кивает головой.

Пока я разговариваю по телефону, Джексон строчит сообщения кому-то настолько быстро, что его пальцы не успевают касаться клавиатуры экрана телефона.

— Мама сообщила, что бабушке гораздо лучше, они будут скоро выезжать!

— Желаю ей скорейшего выздоровления!

Джексон чем-то обеспокоен.

— Джексон, все в порядке?

— Да, почему спрашиваешь?

— Просто видела, как ты сосредоточено писал кому-то.

Только Джексон хотел ответить, как начинает звонить звонок в дверь. Родители приехать так быстро точно не смогли. Мы переглядываемся друг с другом.

— Как думаешь, кто это?

Джексон злостно, не отвечая, подходит к двери и с дерзостью ее открывает. Я краем глаза вижу Питера и Софию.

— Что вы тут делаете? — взбешено выражается Джексон.

— Мы не к тебе пришли, а к Милане, — отвечает с ухмылкой Питер.

Я цепенею, не имея понятия, как реагировать на это, что они себе позволяют, приходя в мой дом без приглашения. Тем более — София. Чувствую, что все это закончится плохо.

— Я не ослышалась? Ко мне? Но зачем? — вставляю я свою лепту в разговор.

— Мы принесли фруктов для того, чтобы ты скорее выздоравливала, — отвечает София, натягивая на лице улыбку, не отличающуюся искренностью.

За сколько времени я знаю Софию, я ни разу не слышала подобные слова доброты от нее. Она явно что-то задумала. Но не впустить их в дом, я не могу.

— Хорошо, проходите, — тихо говорю я, на что Джексон показывает мне в этот момент гримасу, выражающую недовольство из-за присутствия Питера и Софии. — Спасибо за фрукты, — продолжаю я, неся в сумке, отданной Питером, бананы, манго, апельсины и лимоны.

— Мила, у тебя уютный дом, — лестно выражается София и подходит к Джексону, касаясь ворота его футболки, сообщая громким шепотом, могут ли они поговорить наедине. Джексон отвечает ей нет, но София так и крутится возле него, желая, чтобы он пошел с ней в комнату.

— Мы скоро будем, — соглашается на разговор Джексон, уходя с недовольным видом на улицу.

«Только не это, быть вместе с Питером тет-а-тет не желаю», — твержу я про себя.

— Как твое состояние, детка? — спрашивает Питер.

— Лучше, спасибо, — коротко отвечаю я, не давая повода ему общаться с ним дальше.

— Детка, как ты могла простыть в летнее время?

Я не отвечаю на его вопросы, разбирая сумку с фруктами, и думаю о том, может быть, стоит сходить к Джексону и Софии и узнать, как там дела. Интересно, как отреагировала София на то, что мы встречаемся с ним. Наверняка, она разозлилась и находится в разъяренном состоянии. Но мы должны не скрывать это. Встречаться и прятаться ото всех — не вариант.

— Детка, почему ты не отвечаешь на мои вопросы? — говорит Питер и подходит ближе, касаясь своей шершавой рукой моей талии. Я разворачиваюсь и говорю громким голосом:

— Что ты себе позволяешь, Питер! Сколько можно уже! Убери немедленно свои руки от меня! — выдергиваю дерзко его ладони от себя.

Питер настойчиво их не убирает. Ну, у него и хватка.

— Я начну кричать, если ты не уберешь свои руки от меня. Джексон придет и промоет тебе мозги как следует! — кричу я.

Питер слегка отпускает свои руки и отходит в сторону. Я выдыхаю. Нужно всегда кричать, находясь в похожих ситуациях. Ведь это срабатывает.

Входная дверь открывается, я смотрю на нее, чтобы, наконец, увидеть Джексона. Питер, пользуясь моментом, со всей скоростью подходит ко мне, крепко притягивает к себе и впивается с силой в мои губы. Он целует меня с такой силой, что я оказываюсь не в силах противостоять этому.

— ПИТЕР! — Джексон кричит со всей силой. Его челюсть отвисает, наблюдая, как Питер целует меня.

— Ну вот, что я тебе и говорила, у них роман, — ухмыляется София. — Они еще в гримерной комнате целовались, — добавляет агрессивно она, словно все это запланировала. Ее вид отражает наслаждение от реакции Джексона на случившееся.

— Как ты смеешь прикасаться ко мне и целовать меня, ты не дал мне возможности выбора, — кричу я, давая пощечину Питеру. Чувствую, как слезы начинают заметно увеличиваться на моем лице. Джексон подбегает и толкает Питера и тот отлетает в сторону.

— Ты целовал мою девушку! — орет Джексон, сметая все фрукты, принесенными ими, со стола.

— Она сама не отказалась! — надменно лжет Питер, лежа на полу рядом с кухонным столом. По его руке течет кровь, но он непробиваем, встает и делает вид, что все в порядке. Я с ужасом смотрю на все это. Лишь десять минут назад мы с Джексоном замечательно проводили время вдвоем, и тут ворвался Питер с Софией, и произошла драка, причиной которой являлась я.

— Что? Ты не дал возможности отцепиться, ты зажал меня! — начинаю вопить я.

— Она крутит вами обоими, — перебивает меня София, радуясь происходящему. — Джексон, оставь их, пусть сами разбираются, она не достойна тебя.

— Что ты сказала, София? Мы с Джексоном любим друг друга, а тебя он никогда не любил! — кричу я на ее заявление, желая вцепиться ей в волосы.

— Да ты… же.

— Немедленно убирайтесь с Питером с моего дома! — ору я.

— Ну что, братец, ты готов ответить по заслугам по-настоящему? Чего ты добился, поцеловав мою девушку? — озлобленно говорит Джексон.

— Ты отнял мою девушку! — уверенно отвечает Питер на слова Джексона.

Слова Питера заставляют Джексона совершить повторный удар Питеру таким образом, что последний даже не в состоянии дать ответный удар. Однако Питер набирает мощи и бьет Джексона в область желудка, за счет чего Джексон падает. Мы с Софией начинаем разнимать их. Кровь стекает по их рукам и носам.

— Что вы устроили? Где это видано, что родные братья дерутся из-за одной девушки, не имеющей для них значения? — отрезает София.

— Я люблю ее, — одновременно сказали Джексон и Питер.

— Что ты сказал? — одно и то же повторили братья, смотря яростно на каждого.

— Я сейчас же принесу аптечку, — вмешиваюсь я в их разговор.

София, услышав фразы Питера и Джексона, начинает еще больше возмущаться, но наблюдая кровавую лужу посреди гостиной, она направляется со мной на кухню, где лежит аптечка.

— Ищи быстрее, если не хочешь, чтобы они истекли кровью и умерли из-за тебя, — вырывается из уст Софии, командным тоном.

— Не нужно командовать мною! Ты этого добивалась, как только пришла ко мне домой, — отвечаю я, стараясь успокоиться и не поднимать на нее голоса, так как это делает она.

— ЧТО?

— Что слышала… София, я не буду ссориться с тобой, говорить в твою честь обидные слова, мне это ни к чему. Прими для себя одно: мы с Джексоном встречаемся!

— Ты прикидываешься доброй специально, чтобы завладеть и Питером, и Джексоном…

— Твое право так думать, лучше займись собой. Обрати внимание к себе, а не ко мне. И совет тебе, не обсуждай никого, не зная человека, его мыслей и его жизни.

София молчит. Я мигом начинаю искать по ящикам кухни аптечку.

«Ну, где же она», — повторяю я про себя.

Я направляюсь, как можно быстрее к последнему непроверенному мной левому шкафчику кухни. В нем лежит аптечка, я достаю дезинфицирующие средства и бинт с пластырем. Принеся необходимые принадлежности, София резко выхватывает у меня бинт и начинает вытирать кровь с лица Питера. Я в свою очередь проделываю аналогичное действие Джексону.

— Питер, тебе нет оправдания! — говорю я строгим голосом, приклеивая пластырь на висок Джексона, который, несмотря на боль от ран, смотрит на меня милым взглядом, от которого я забываю все на свете.

— В нашем поцелуе нет ничего ужасного, я сделал то, что хотел сделать уже давно! — отвечает уверенно Питер, делая вид, что ничего не произошло, и он не считает себя виновным в данной ситуации.

Я толкаю ногой Джексона, чтобы он молчал, иначе снова начнется драка.

— Я смотрю, что с самооценкой у тебя проблем нет… — выпаливаю я, добавляя: — Покиньте мой дом с Софией, немедленно!

— Мы без Джексона не уйдем, — отмечает София, обнимая Джексона за шею.

Джексон убирает ее руки.

— Что ты себе позволяешь? — реагирует он сразу на ее прикосновения.

— Запомните один раз и навсегда — Джексон мой парень и я не позволю, чтобы вы им командовали.

— Питер тоже твой парень, раз ты с ним целуешься! — продолжает подбрасывать в огонь конфликт, между Питером и Джексоном, дрова София.

Они с Питером — два сапога пара. Льстивые, не имеют чувства стыда и не знают понятия «выбор человека».

— Я уже объяснила, как все было на самом деле! — заявляю я.

Мы с Софией начинаем говорить на повышенных тонах, располагаясь на двух концах дивана. Джексон и Питер смотрят и стараются теперь успокоить нас.

— Мы всеми уйдем и оставим Милану отдыхать и поправляться, — вставляет Джексон в наш разговор с Софией. На его лице смешались эмоции грусти и гнева. Но я не понимаю, почему он тоже захотел уйти от меня?

— Джексон, подожди… — стараюсь я его остановить, когда они втроем направляются к двери.

— Видишь, я же говорила, что Джексону ты не так нужна как я, он уходит со мной, — говорит София, при этом молча крича от восторга.

Я в удивлении, что Джексон так и словом не обмолвился, пока я грызлась с Софией.

«Неужели София успела его уговорить и заставить, чтобы Джексон поверить в информацию, что у меня роман с Питером», — крутятся в моей голове мысли.

— Ты ошибаешься, София! — наконец-то грубо вставляет Джексон. — Она мне нужна всегда, но сейчас мне хочется побыть одному.

Джексон слегка приобнимает меня, отпускает и, закрывая дверь за собой, покидает мой дом.

Я смотрю в окно и вижу, как Джексон сворачивает от Софии и Питера в другую сторону, руками теребя свои темные волосы, делая их взъерошенными.

Вот и все. Джексон ушел. Мы договорились всегда разговаривать друг с другом обо всем, чтобы ни случилось, быть откровенными в испытываемых нами чувствах. Но он ушел. Не могу поверить, что Питер испортил повторно наши с Джексоном выходные. Мы были так счастливы, но что теперь? Я целовалась с Питером и это ужасно. Я подвела Джексона. Чувствую, как слезы начинают стекать по моим глазам…

«Нет, я не должна плакать, я ни в чем не виновата. Я справлюсь. Это жизнь. Просто такой день. Как же сложно быть в отношениях…»

Звоню Ритчелл, ведь только ей можно выговориться и поделиться своими эмоциями. Ритчелл — это тот человек, который поддержит меня в трудную минуту жизни всегда, чтобы ни было.

— Милана, привет! Как дела? — берет трубку Ритчелл, веселая и счастливая по голосу.

— Привет, не так, как хотелось бы, — хнычу я в трубку. — Мы можем встретиться и поговорить?

— Что-то случилось? Милана, что с голосом? Ты плакала?

После слов «ты плакала», я начинаю, как назло, плакать, и за счет этого мой нос перестает дышать, и я шмыгаю им в трубку телефона.

— Милана, почему ты плачешь? Так! Через час встречаемся у меня дома, приходи с ночевкой, бери с собой необходимые вещи. Я жду тебя, не плач, пожалуйста. Расскажешь все, и тебе станет легче, я помогу тебе, чем смогу! Бегом ко мне!

— Правда? Я не помешаю тебе? — еле сдерживая слез, говорю я.

— Милана, ты мне никогда не помешаешь! Да, жду тебя.

Я звоню маме и сообщаю, что буду ночевать у Ритчелл. Вытирая слезы с глаз, я ускоренно собираю необходимые вещи и отправляюсь с ночевкой к подруге.