По-другому

Анна Евдо, 2021

Я – Лиза. Мне двадцать пять. Полтора волшебных года после окончания университета. Впереди столько планов. Интересная работа с перспективой, которую я держу за хвост. Мои лучшие подружки – одна со школы, вторая – с университета. Семья родителей в другом городе, но недалеко. Любимый мужчина. Я собиралась замуж. И вдруг меня убили. Фигурально. Или я сама перестала быть живой. Не важно. Всё закончилось. Я так думала. Оказалось, всё только началось.

Глава 6 (Алика)

Алика, не спрашивая, сразу открывает ворота в ответ на мой звонок по домофону. Каждый раз, попадая в огороженный двор её дома, я восхищаюсь продуманностью планировки. Ухоженные дорожки и газоны, яркая детская площадка для малышей, беседки, спортивная зона, многоярусные клумбы. В таком дворе наверняка любят гулять и дети, и взрослые. Ловлю себя на далеко не новой мысли, что мне нравятся современные дома с удобной инфраструктурой, когда всё под рукой. Красиво, функционально и для людей.

Маринка любит повторять, что богачи с жиру бесятся, а у самой глаза горят, когда я приезжаю в новых сапогах, купленных не на рынке. Алика просто не представляет, что можно жить иначе. Я сама родилась и выросла в семье со средним достатком в понимании Маришки и нищей с точки зрения Алики. Про себя с уверенностью могу сказать, что, если у меня будет в будущем возможность переехать в такой жилой комплекс, я сделаю это, не раздумывая и не воспевая романтику стеснённости в средствах или наигранно отворачивая нос от прелестей обеспеченной жизни. И в то же время в настоящий момент я искренне рада своей первой скромной квартирке. Она моя. Она шаг для меня в достижении целей и осуществлении желаний.

Алика встречает меня в дверях. Мгновенно подмечает и синяки под глазами, и моё осунувшееся лицо. Она протягивает ко мне руки. Я шагаю в её объятия. Она сочувственно вздыхает: «Ах, Лиза-Лиза, ну как же?» Её слова и интонация звучат так, словно это я накосячила. Я знаю, что никому не объяснила причину разрыва, но она же моя подруга и априори должна быть на моей стороне. Я останавливаюсь и ограничиваюсь пожатием рук, без обниманий и утыкания в плечо. В тысячный раз корю себя за разросшуюся во мне стену отгораживания от людей, которые пытаются меня поддержать.

Мы проходим в комнату Алики. Она усаживается по-турецки на кровати и хлопает по матрасу рядом с собой. Я опускаюсь полубоком, поджимая под себя одну ногу.

— Лиза, на тебе лица нет.

Я усмехаюсь.

— Вы же пожениться собирались, — напоминает Алика. — Что произошло?

Замешкавшись, я разглаживаю плед, поправляю волосы. Алика накрывает мою руку своей ладонью и останавливает бессмысленные движения.

— Расскажи — и станет легче, — она пытается поймать мой взгляд.

Я вздыхаю.

— Марк согласился уступить меня на время своему приятелю в обмен на сделку по работе, — каждое слово даётся мне с неимоверным трудом. Легче не становится.

Алика обдумывает сказанное мной.

— Лизунь, а как у вас в плане секса — всё активно?

— Что ты имеешь в виду? — я смотрю на Алику и убираю руку к себе на колени.

— Ну, ты и сама понимаешь, что мужчину нужно держать в тонусе. Разнообразие и фантазия. Нельзя допускать, чтобы ты ему приелась.

— Алика, к чему ты клонишь? Что я ему наскучила? Тогда зачем оставаться со мной и одновременно толкать меня к другому?

Подруга придвигается ближе.

— Лиз. — Меня передёргивает от этого обращения. — Может, ты неправильно поняла? Возможно, Марк не тебя к нему толкал, а пробовал впустить к вам двоим новое лицо, чтобы ваш огонь вспыхнул ярче?

Я просто сижу, округлив глаза. Алика не ждёт, когда я переварю её предположение, и начинает частить:

— Я помню наш поход в клуб прошлым летом. Марк завёлся от твоих танцев, а я сама завелась, глядя на вас. Хотела предложить вам устроить для Марка приват-танец. Чтобы показать, насколько заразительна ваша страсть. В духе смотреть, но не трогать. Мы бы все получили новые ощущения, но вы тогда были слишком увлечены друг другом.

— Такой третий за стеклом? — я пересаживаюсь, опуская обе ступни на пол.

Алика же, наоборот, подбирает под себя ноги и упирается коленками в кровать.

— Для подруги я бы расстаралась, не сомневайся.

Не сомневаться больше не получается. Я почему-то уверена, что мы не просто так съехали в эту сторону в разговоре, который меня коробит.

— Тебе нравился Марк? — спрашиваю Алику, позволяя внезапным мыслям сразу срываться с языка, без раздумий.

Пауза в несколько секунд отвечает за Алику. Я ещё не отошла от выходки Марка, чтобы слишком поразиться новому открытию.

Алика поджимает нижнюю губу, перед тем как начинает говорить.

— Мне больше нравилась его увлечённость тобой. Как у него блестели глаза и как он вставал в стойку на тебя.

— Ты же никогда не была обделена вниманием мужчин, — произношу я, отмечая появившуюся в Алике суетливость. Она всегда уверена в себе, снисходительно неспешна. Сейчас же она ёрзает и постоянно меняет позу.

Алика спрыгивает с кровати, хватает меня за руку и тащит на кухню.

— Пойдём пить чай. Я как раз заварила перед твоим приходом.

Я следую за ней и сажусь на стул. Она достаёт чашки.

— Знаешь, я вижу, когда интересуются мной самой или деньгами моего папули, — Алика достает конфеты и ставит их на стол. — Извини за прямоту, но деньгами ты похвастать не можешь, а значит, привлекла парня сама по себе. Я даже поверила, что бесповоротно.

Меня царапает её последнее слово. Я снова не даю себе время обдумать и иду на поводу ощущения:

— И долго ты верила?

Алика зачем-то взбалтывает заварку, приоткрывает крышку, принюхивается и ставит чайник на место.

— Не очень, — она наконец-то разворачивается ко мне лицом. — Лиза, ты и сама наверняка удивлялась, как у вас всё быстро и гладко получилось. Будто вы сто лет знакомы, — она издаёт сдавленный смешок. — Безупречность напрягает и не вызывает доверия.

— Когда же ты изменила своё мнение и почему? — Я вижу, что Алика нервничает, хотя пытается делать вид, что это не так. — Алика, между мной и Марком всё кончено. Если ты знаешь что-то ещё, можешь рассказать. Но я и без дополнительных подробностей знаю, что ошибалась на его счёт.

— Я устроила ему проверку, — отвечает Алика и смахивает невидимые крошки с футболки.

— Что за проверку? — мой голос звучит ровно.

Наползает апатия и чувство, словно меня выжимают до последней капли. Алика же принимает нейтральный тон за одобрение и продолжает говорить, добивая меня окончательно.

— Примерно полгода назад, помнишь, я ждала тебя у вас? Ты сдавала какие-то тесты на работе и задержалась. Так вот, Марк подкатил ко мне свои шарики. Мне стало любопытно, как далеко он их запустит. У вас вроде бы любовь. Я твоя подруга. — Несколько секунд мы с Аликой смотрим друг другу в глаза. Она первая отводит взгляд. — В общем, партия состоялась.

Леденею внутри. Я была готова услышать что-то про Марка. Ожидала, что он заигрывал с Аликой. Но совершенно не готова была к тому, что она тоже меня предала.

— А потом ты пила со мной чай, а он целовал в темя, расхваливая, какая я умница, — резюмирую я, вспоминая тот вечер, когда вернулась домой и они встретили меня вместе. У нас же любовь. Вроде. А она моя подруга. Была.

— Так ты и вправду умница, — чрезмерно бодро говорит Алика и разливает заварку в чашки. — Жил-то он с тобой. Ни на меня, ни на деньги моего отца не клюнул. Ко мне больше не совался ни разу и делал вид, что между нами ничего не было.

— В общем, прошёл проверку? — Моя рана не затянулась, но перестала кровоточить, а в неё вдруг взяли и бухнули соли.

Алика хмыкает и ставит передо мной чашку, отворачивается, чтобы взять свою. Я с противным скрежетом отодвигаю стул. Так же противно скрежещет всё внутри.

— Можешь не беспокоиться. Чая мне расхотелось, как и оставаться здесь. — Спина Алики напрягается. — Не провожай, я знаю, где выход. — Я иду в коридор, подхватываю свой рюкзак и засовываю ноги в кроссовки, сминая задник.

— Лизун, ты чего? — несётся мне вслед. — Он же на самом деле козлом оказался. Не о чем жалеть!

— Жаль, что им оказалась и ты, Алика, — я слышу, как замирают её шаги. — Счастливо оставаться.

Я захлопываю за собой дверь и спешу вниз по лестнице. Похоже, я больше не буду пользоваться лифтами. Голову прочищает это минование пролётов, мелькание полос ступеней и максимальная сосредоточенность, чтобы не оступиться. «При подъёме, — подсказывает мне включившийся разум, — ещё и за дыханием нужно следить». Я хватаюсь за перила и перепрыгиваю сразу три последних ступеньки.

Я тихо открываю дверь, просачиваюсь в прихожую, разуваюсь, слышу работающий телевизор в спальне Ангелины. Прохожу сразу в гостиную, прикрываю дверь, раздеваюсь, вытираю руки влажной салфеткой. В душ не иду, чтобы не привлекать внимание хозяйки квартиры. Просто натягиваю чистое белье, домашнюю футболку и сворачиваюсь калачиком на собранном диване.

Внутри меня продолжает что-то осыпаться. Я не пытаюсь прекратить или переключить свои ощущения. Пусть осядет до последней пылинки. Сначала я теряю любимого человека и пытаюсь принять его гнилую сущность. Неделю спустя я лишаюсь подруги, которая, получается, ещё страшнее Марка. Он хотя бы обозначил свою позицию без прикрас. Алика же до последнего прикрывалась якобы заботой обо мне.

Я продолжаю лежать в позе эмбриона и смотреть в спинку дивана. Ближе к утру на ощупь натягиваю на себя покрывало и проваливаюсь в глухой вязкий сон, из которого никак не могу вылезти, хотя какой-то настойчивый звук стремится меня из него выдернуть.