Тэмпат

Анна Исаева (2024)

В мире, населенном хищниками — людьми, обладающими особым геном убийц, только тэмпаты способны их остановить. Именно этим и занимается агент Дека Каритас, но ровно до тех пор, пока устоявшаяся реальность не начинает трещать по швам. Неожиданные события меняют порядок привычных вещей, и в хаосе Нового мира ей приходится выживать, полагаясь на чутье и природные способности, которые приводят ее к пугающим открытиям. Вот только приставленный начальством раздражающий психотерапевт-надзиратель и внезапно открывающиеся тайны сотрудников штаб-квартиры родного Отдела не способствуют нормальной работе. Кто знает, справится ли Дека, особенно когда ей самой есть что скрывать?

Глава 2

Штаб-квартира Отдела генных мутаций находилась на окраине Штормвуда, подальше от спальных районов и центра города, и представляла собой трехэтажное темно-серое здание, которое идеально сочеталось с пасмурной осенней погодой и издалека напоминало могильный камень, поставленный в честь безвозвратно уничтоженных нервных клеток и надежд на нормальную жизнь всех, кто там работал.

В ОГМ люди делились на две категории: несчастные, попавшие сюда по распределению свыше, и добровольцы с маниакальным взглядом, мотивы которых еще никто не смог точно узнать. По итогу страдали и те, и другие, но вторые делали это с определенным наслаждением.

Дека же успешно совмещала в себе признаки обеих групп, свободно перемещаясь из одной в другую в зависимости от обстоятельств. С одной стороны, даже спустя почти десять лет работы в этом месте, она все еще пребывала в легком ужасе от того, чем ей приходилось заниматься, но в то же время чувствовала облегчение, потому что могла этому противостоять. Как ни крути, но любая опасность начинала казаться менее страшной, если у тебя в руках было оружие, а в голове подробные знания о том, как с этой угрозой расправиться.

В какой-то степени Дека довольно трепетно относилась к штаб-квартире, которая излучала ауру старых детективных триллеров, которые могли похвастаться качественным сюжетом и особой атмосферой. И раз уж и того и другого в ее жизни было предостаточно, возможно, именно поэтому ей было так комфортно находиться в серых стенах со стеклянными дверями и небольшими офисами. В конце концов, идеальное ментальное и психическое здоровье было штукой весьма редкой в Новом мире, так что Дека даже не пыталась разбираться в этой части себя, приняв ее как должное и имеющее место быть.

К тому времени, как ее кроссовер въехал на стоянку, которая была заполнена машинами преимущественно темных цветов, отчего создавалось впечатление, будто штаб-квартира перманентно находилась в состоянии вечного траура, наступила середина дня. К ее удивлению и легкой радости автомобилей было меньше, чем обычно, так что Дека позволила себе парочку приятных фантазий о полупустых угрюмых коридорах — все-таки три месяца отпуска в полном одиночестве явно не способствовали развитию навыков социального взаимодействия, особенно, когда они и так были на не самом высоком уровне. Поэтому девушка была рада возможности получить легкую отсрочку перед официальным возвращением в их небольшую, но значимую в нынешних реалиях ячейку общества.

Мрачные и тяжелые тучи закрывали небо плотной темно-серой дымкой, а запах сырости и влаги удушающе забивался в ноздри, словно пытаясь перекрыть доступ к кислороду, пока Дека следовала за Леоном к входным дверям штаб-квартиры ОГМ по влажному асфальту. Звук ударов их подошв о мокрый бетон успокаивал и посылал приятные мурашки по коже — девушка не могла объяснить почему, но этот глухой стук действовал на нее особым образом, наполняя тело необычным удовлетворением. Дека не была аудиалом, но жизнь научила ее уделять особое внимание звукам, которые зачастую несли в себе гораздо больше информации, чем можно было подумать. Именно четкий ритм шагов становился для нее успокаивающей мелодией, которую можно было слушать часами. Если, конечно, их не издавали хищники — в этом случае подобный шум ощущался скорее похоронным.

— Дом, милый дом, — довольно протянула Дека, любуясь знакомой серостью, по которой успела соскучиться за время своего отсутствия.

— Скорее, родной могильник, — хмыкнул Леон, приложив пропуск к считывателю.

Тот мигнул зеленым светом, после чего входная дверь с глухим щелчком открылась, впуская агентов внутрь.

Отдел генных мутаций встретил их просторным холлом, который был совершенно пуст: даже за столом ресепшена не торчала привычная светлая макушка Риты. Дека моментально считала бледные отголоски страха, гнева и боли, которые слабыми искрами пробежались по языку, оставив после себя горьковатое послевкусие с легкой ноткой напряжения, и вопросительно посмотрела на начальника.

— Потом расскажу, — коротко бросил Леон, направляясь в сторону лифтов, и поспешно добавил. — Идем на третий. Пока займешь мой кабинет. Он просторный и тихий, как раз сможешь сосредоточиться на деле.

— Надеюсь, затягивать ты будешь. Мне и правда интересно, что тут у вас происходило, пока меня не было, — заинтересованно протянула Дека, разглядывая пустующий холл.

Аккуратная стойка с неработающим телефоном, провод которого был скручен в спираль рядом с аппаратом, пара диванов и журнальный столик, широкая лестница, а также скрытый за колонами проход к крылу отдыха и два лифта у дальней стены ничем не выдавали последствия недавних событий, о которых так охотно делилось пространство. Ничего серьезного — скорее острый конфликт, переросший в небольшое рукоприкладство, которое вовремя остановили. Заинтересовало Деку другое: не поддавшееся анализу напряжение, которое ненавязчиво окутывало все пространство, отдаваясь зудящей тревогой где-то в лопатках. Неприятное чувство, но не настолько заметное, чтобы требовать ответы прямо сейчас. В конце концов, Дека только вернулась, а пытаться разузнать обо всем сразу, было не лучшей идеей.

— Что, даже не восхитишься моей щедростью? — насмешливо бросил Леон, остановившись перед лифтом. — Не так часто кабинет начальника выделяется для оперативной работы.

Кажется, его настроение понемногу улучшалось, что не могло не радовать. Все же работа в атмосфере угрюмости и злости на самих себя никогда не давала хороших результатов, поэтому Дека почувствовала облегчение, услышав привычные нотки пусть и слабого, но того самого озорства, которым они часто любили обмениваться. И в такой ситуации грех было не поддержать эту попытку не упасть в пучину отчаяния и хоть как-то отвлечься.

— Благодарю вас, о, великий и могучий начальник, за то, что пустите в свою божественную обитель вашу скромную подчиненную, — с наигранным воодушевлением пролепетала Дека, спрятав лицо в неуклюжем поклоне.

Дар актерского мастерства обошел ее стороной за добрую пару тысяч километров, бросив в качестве утешения навык лицемерия и способность к манипуляции. Дека уверенно подчинила себе свои сомнительные таланты, практически отказавшись от них в обычной жизни, но в подобных ситуациях только они помогали ей окончательно не прослыть занудой.

— Язва, — цокнул в ответ Леон и, услышав ответный смешок, внезапно потеплевшим голосом добавил. — Отдых и правда пошел тебе на пользу. Рад, что ты вернулась.

Дека на секунду смутилась от неожиданных слов, но тут же взяла себя в руки.

— Я тоже рада, Леон, — прочистив горло, неловко ответила она.

Мужчина лишь молча кивнул и первым зашел в открывшийся лифт.

До нужного этажа они добрались в обоюдном молчании. Подобные разговоры у них случались не так часто и всегда сквозили неловкостью от неумения выражать свои чувства, так что передышка нужна была им обоим.

В таком же молчании они вышли из лифта и направились вдоль серого коридора, мрачно освещенного настенными светильниками, пока не вышли к просторному помещению, большую часть которого занимали аккуратные островки с рабочими местами агентов. Они формировали что-то вроде лабиринта, который заканчивался стеклянным кубом, за которым и находился кабинет начальника Отдела. Кубом тот назывался условно, потому что технически две его стены состояли из бетона, в то время как остальные были заменены на прочные стекла, которые позволяли зорко наблюдать за работой других. С одной стороны надзор был на высшем уровне, но с другой, приватность была нужна всем, особенно сотрудникам криминалистики, поэтому для их душевного равновесия на стеклах висели крупные жалюзи, которые создавали подобие уединения как для агентов, так и для начальника.

На данный момент плотные шторки были аккуратно собраны, так что все помещение просматривалось как на ладони. От вида одного из самых любимых мест всего штаба Дека почувствовала, как в груди потеплело.

Она и правда была рада вернуться. Даже несмотря на тяжесть и опасность осуществляемой ими деятельности, именно по совместным расследованиям девушка успела соскучиться больше всего. Несомненно, уединение было для нее жизненно-необходимой вещью, но когда его становилось слишком много, именно взаимодействие со знакомыми людьми помогало держать баланс. И хоть сейчас ее ожидало долгое и весьма нудное занятие, но факт того, что заниматься им она будет в дружеской компании без внешних раздражителей, придавал сил и мотивации.

Так уж сложилось, что Дека была слишком чувствительна к комфорту во всех его проявлениях. Она могла работать в полевых условиях и терпеть лишения, но для восстановления душевного равновесия ей всегда требовалось вернуться в зону уюта. И на данный момент девушка собиралась совместить приятное с полезным, поэтому, как только они вошли в кабинет Леона, она тут же сбросила пальто на вешалку и заняла небольшой диванчик у прозрачной стены, рядом с которым стоял стол, заваленный разноцветными папками. Ее черная одежда сильно контрастировала на их фоне, но на работе Дека не носила других цветов, хоть и отдавала предпочтение теплым и пастельным оттенкам в повседневности.

— Хоть где-то у нас яркие краски жизни, — кивком указал на папки Леон, направляясь к своему столу.

Дека понимающе хмыкнула, рассматривая разноцветные пластиковые прямоугольники, содержимое которых явно не соответствовало их внешнему виду.

— Ну, хоть какой-то баланс, — тихо выдохнула она, устраиваясь поудобнее на мягкой коже дивана.

— Единственный, который нам доступен, — поддакнул ей Леон из-за экрана компьютера. — Тебе помочь их убрать? Архивариус почти закончил со сбором дел, но нужно будет немного подождать.

— Все в порядке, — покачала головой Дека, закатывая рукава свитера. — Здесь ничего сложного. Сосредоточься на своих делах, а я займусь остальным.

— Ох, как же я соскучился по этим словам, — вымученно протянул Леон, откинувшись на спинку стула, и с нескрываемым удовольствием наблюдая за действиями девушки.

— Наслаждайся, — подмигнула ему Дека и полностью погрузилась в работу.

Сложного ничего не было: ей просто нужно было разложить папки по датам и типам преступлений, а затем переложить их в стоявшие неподалеку коробки. К подобным делам у Деки был врожденный талант, так что она управилась за короткое время, после чего расслабленно легла на диван, мысленно готовясь к изнуряющему мозговому и эмоциональному штурму.

Ей не просто нужно было просмотреть кучу дел — она должна была просканировать отголоски, оставшиеся на фотографиях, которые хранили хоть и слабые, но считываемые импульсы. Они воспринимались как белый шум, переливающийся разными тональностями — четко ощущаемыми, но не влияющими на чужое сознание. Этакий косплей на ведьму или ясновидящую, с учетом того, что ни к кому из них Дека не относилась. В ее случае работали обычная биология и квантовая физика, которые в какой-то степени создавали ореол загадочности и мистицизма, но при этом формировали полноценную научно-обоснованную концепцию. С еле заметной пометкой о том, что создала ее Новая наука — Старая бы давно записала таких как Дека в сумасшедшие и лечила бы подавляющими нейронную активность пилюлями. Слава прогрессу — прогрессу слава.

Из медитативного состояния Деку вывел аккуратный стук в дверь. Получив разрешение войти, в кабинете появился человек, полностью скрытый за пятью коробками, которые опасно покачивались из стороны в сторону, пока их несли к месту назначения. Дека села, с интересом наблюдая за тем, как архивариус вслепую подошел к столу и остановился в паре сантиметров от него. Ловким движением рук коробки оказались на стеклянной поверхности, и только после этого из-за них показалось серьезное мужское лицо.

— С возвращением, Дека, — вежливо произнес архивариус, быстро осмотрев девушку цепким взглядом профессионала.

— Спасибо, Грегори. Рада тебя видеть, — кивнула в ответ Дека и пожала протянутую руку.

Грегори был одним из лучших архивариусов во всем Бюро, а также одним из тех, кто перевелся сюда добровольно по причине, которая не была известна даже Леону. Его каштановые волосы как обычно были идеально уложены, а теплые каре-зеленые глаза излучали спокойствие. Даже в самые непростые и критические моменты он идеально контролировал себя и никогда не выбивался из умеренного эмоционального диапазона, что говорило либо о серьезной самодисциплине, либо природном даре. Дека всегда ощущала, что за спокойным лицом мужчины скрывалось намного больше, чем демонстрировалась окружающим, но никогда не лезла с расспросами, уважая неприкосновенность чужой личной жизни. Возможно, именно по этой причине девушка входила в узкий круг тех, к кому Грегори относился чуть более дружелюбно, чем к остальным.

— Здесь все необходимые дела за последние полгода, как и просил мистер Граттис. Если понадобится что-то еще, обращайтесь, — завершив свою короткую речь, Грегори развернулся и вышел из кабинета.

Следующие пять часов Дека непрерывно просматривала записи о делах, пытаясь найти хоть что-то, что могло бы вывести их на след формирования хищника. Девушка тщательно сканировала цветные фотографии, считывая с них малейшие колебания еле заметных отголосков. И не могла ничего найти — даже малейшего совпадения по колебаниям. Ни один отголосок пока не совпал с тем, что она ощутила этим утром. Ни один ритуал не нес в себе зачаток того, что она сканировала не так давно. И вдобавок ко всему внутри зарождалась странная уверенность в том, что она шла не туда. Это было плохим и очень неудобным для них знаком в силу ограниченности во времени. Раздражение потихоньку накапливалось, но пока оставалось на приемлемой отметке. Так что, сделав короткий перерыв на туалет и кофе с бутербродами, буквально всунутыми ей в руки Леоном, Дека продолжила поиски, уже зная, чем они закончатся.

Так и произошло. В этот раз знакомое чувство не стало церемониться и резко заполнило все ее тело, настойчиво мигая в сознании красной лампочкой.

Не туда. Ложно. Ложно. Ошибка.

Дека нахмурилась и отложила очередную папку в сторону, а затем уставилась на свои руки. Она не любила тратить время впустую и идти по ложному следу. Для нее это ощущалось бесполезной тратой своей жизненной силы, которая, как и у каждого человека, была ограничена. Вот только Дека немного отличалась от обычных людей, и ответственность несла не совсем обычную. У нее не горели дедлайны проектов, не было проблем с оборудованием и сроками годности и качеством товаров, она не занималась куплей-продажей — Дека ловила убийц. И каждый раз над ней нависали корчащиеся в немой агонии призраки будущих жертв, информация о которых могла в любой момент появиться в очередной цветной папке в случае ее провала.

Только собственные гены не позволяли ей сойти с ума от вины и тревожности, притупляя те чувства, которые могли вызвать режим самоуничтожения. В этом смысле вся ее природа работала над тем, чтобы поддерживать в ней жизнь — даже несмотря на слишком явное сопротивление и отчаянные попытки держаться за свою человечность со стороны Деки. Для таких как она это было глупым и в какой-то степени фатальным решением, но именно в ее случае оно работало и приносило плоды. Кто бы мог подумать, что старая добрая интуиция и налаженная связь с собой работали намного эффективнее официальных протоколов и рекомендаций. И кое-что еще, о чем пока лучше не знать никому.

Девушка криво ухмыльнулась — даже в реалиях Нового мира она умудрялась оставаться белой вороной среди генетически улучшенных черных овец.

— Дека? — внезапно раздавшееся над ухом имя резануло пространство, возвращая ее в реальность.

Раз, два, три.

Дека медленно проморгалась, возвращая ощущения присутствия в реальности, а затем перевела слегка расфокусированный взгляд на нависшего над ней Леона, который сверлил ее испытующим взглядом. Легкое недовольство вкупе с озабоченностью обдали ее щеки еле заметной прохладой, помогая прийти в себя.

— Ты когда в последний раз спала?

Дека медленно обвела взглядом кабинет, а затем нахмурилась. Только сейчас она начала понимать, что ушла слишком глубоко в себя. Часть ее сознания все еще была где-то за пределами тела, пока другая медленно возвращалась в реальность. Это было некритично, но мысль о том, что Леону снова пришлось вытаскивать ее из собственного разума, неприятно зудела где-то в области затылка.

— Дека, когда ты спала в последний раз, — настойчивее повторил Леон, не отводя от нее пристального взгляда.

— Это важно? — глухо спросила девушка, начав похлопывать предплечья, чтобы восстановить чувствительность в почему-то онемевших руках. — Лучше скажи, сколько времени прошло.

— Не можешь вспомнить? — не купился на ее попытку сменить тему Леон.

Он все также нависал над ней и явно давил своим присутствием, заставляя подчиниться. И Дека была слишком расфокусирована, чтобы сопротивляться.

— Пару дней назад, — шумно выдохнула она, чувствуя, как цельность сознания понемногу возвращалась, погружая ее в реальность. Спустя пару секунд она чуть более уверенно добавила. — Вроде в четверг.

— Сегодня вторник, Дека, — нахмурился Леон, аккуратно тронув ее за плечо. — Тебе нужно поспать.

— Ты же знаешь, что это не обязательно, — предприняла вялую попытку оправдать себя девушка. — У меня достаточно опыта депривации.

— Я в курсе, — легко согласился мужчина, но затем требовательно добавил. — Но я также знаю, что ты отлетаешь при долгом отсутствии сна. Масштабность и объективность у тебя усиливаются, но логическое мышление и ощущение себя в пространстве начинают тормозить. А без цельности ты становишься бесполезной и уязвимой. Делу это никак не поможет, и ты сама это знаешь. Так что устрой перерыв на сон, хотя бы на пару часов. Это приказ начальства и он не обсуждается.

Леон звучал твердо и непоколебимо, и Дека понимала, что он был прав. Липкое чувство стыда моментально вылезло наружу и заскользило по бокам и груди холодными щупальцами.

— Ты злишься? — виновато спросила девушка, поддавшись внезапно возникшей из глубин памяти детской эмоции.

Черт. Это было плохим знаком. Похоже, она недооценила степень своей усталости и отлета, раз ее психике пришлось прибегнуть к самым примитивным способам взаимодействия с миром в лице Леона.

— Нет, — понимающе покачал головой мужчина, мгновенно считав ее состояние даже без наличия особых способностей. — Я знаю, что вырвал тебя до окончания отпуска, так что вся ответственность за это на мне. Отдохни и мы продолжим поиски.

Вот оно — отношение, о котором она всегда мечтала, но которое так и не смогла получить от самых близких для нее людей. Мама Деки часто вела себя как большой ребенок, обвиняя всех вокруг в своих неудачах и проблемах. О том, как ее, даже мимолетом брошенные слова, отражались на излишне чувствительной психике ее дочери, женщина даже не догадывалась. И вряд ли когда-нибудь догадается — слишком много времени прошло, чтобы ворошить то, у чего уже истек срок давности. Прошло слишком много времени, в течение которого Дека вскрыла старые раны, обработала их и перевязала. А затем дождалась, когда от них останутся лишь тонкие шрамы, чтобы превратить их в опыт и внутреннюю силу.

Единственное, с чем ей пришлось смириться — так это с редкими переключениями в детский режим простоты реакций на внешние возбудители в тех случаях, когда ее психика считала, что находится в слишком уязвимом состоянии. Именно этот откат до заводских настроек помогал ей сбрасывать лишнее напряжение и сохранять здравый рассудок. И кто бы мог подумать, что именно Леон подарит ей возможность проявлять свою уязвимость и не быть наказанной за это. Только в его компании Дека могла вести себя как ребенок и быть уверенной в том, что ее поймут и не обвинят в некомпетентности. Этот мужчина стал для нее не только другом, но и якорем, который она не собиралась добровольно отпускать. Хоть Дека и любила уединение и умела наслаждаться собственной компанией, но ощущение принятия, которое дарил ей Леон, было слишком соблазнительным и желанным, чтобы от него отказываться.

Это была детская позиция, но это было единственным, что помогало ей чувствовать себя живой и не быть уничтоженной собственной природой. И пока это работало, Дека была готова становиться ребенком вновь и вновь.

— Идет, — легко покорилась она словам Леона, снимая обувь, чтобы лечь на диван. Сонливость моментально заволокла голову дымкой, но прежде чем позволить поглотить себя полностью, девушка успела пробормотать. — Но не больше четырех часов. Иначе буду выглядеть как опухший помидор, а чувствовать себя еще хуже.

— Договорились, — хмыкнул Леон, накрывая ее легким пледом. — А теперь спи.

Дека послушно закрыла глаза и тут же провалилась в глубокий сон.

Без сновидений. Без мыслей. Без всего.

Сознание медленно возвращалось, стирая на своем пути любые признаки сонливости, пока Дека мысленно прощупывала все тело своим вниманием. Наконец, убедившись в плотной связи с реальностью, она открыла глаза и первым же делом проверила Леона, который, сгорбившись, сидел за столом и изучал бумаги. Эмоциональный фон стабилен, перегрузов нет — похоже, он тоже успел отдохнуть за прошедшее время. К слову об этом.

Приняв сидячее положение, Дека прохрипела самый важный для нее вопрос:

— Сколько я спала?

— Явно недостаточно, чтобы так охрипнуть, — спокойно произнес Леон, оторвавшись от бумаг, но наткнувшись на требовательный взгляд девушки, сверился с часами. — Три часа пятьдесят две минуты. Считай, идеальные показатели.

— Спасибо, — проскрипела Дека, обессиленно уронив голову обратно на диван.

Сон все же выбил ее из колеи, поэтому ей требовалось время, чтобы полностью прийти в себя. Приподнявшись на локте, она заторможено рассматривала пространство вокруг, останавливаясь на каждой мелкой детали окружавших ее предметов. Мягкая кожа дивана с редкими царапинами и потертостями, твердые корешки папок, из-под которых виднелись белые очертания заполненных буквами и фотографиями листов, прозрачное стекло стола, сквозь которое просматривался серый ковролин с застрявшими в нем мелкими соринками.

Четкость возвращалась, но слишком медленно, отчего девушка недовольно нахмурилась, вперившись взглядом в пол, словно он каким-то образом был виноват в ее состоянии. Детское недовольство горькой слюной обожгла рот, но Дека быстро ее сглотнула — она была не в том настроении, чтобы потакать своим слабостям.

— Не спеши, я принесу чай, — видимо, заметив ее трудности, Леон встал из-за стола и направился к двери, бросив на ходу. — Для кофе ты слишком плохо выглядишь, так что поищу что-нибудь травяное.

Дека лишь кивнула вслед закрывшейся двери и медленно легла обратно на спину. Было приятно получить немного заботы, так что девушка позволила себе слабо улыбнуться. Она ценила такие моменты и всегда откладывала их в памяти, трансформируя затем в ментальные якоря, благодаря которым получалось не сходить с ума из-за собственного разума. Поэтому она с благодарностью приняла кружку дымящегося травяного чая от вернувшегося Леона, а следующие десять минут посвятила прочному закреплению приятных ощущений в подсознании.

Когда чай был выпит, а связь между телом, разумом и реальностью более-менее установлена, Дека поставила кружку на стол и спустила ноги на пол, чтобы обуться.

— Что-нибудь нашел? — решила закинуть пробный вопрос девушка, застегивая молнии на двух ботинках одновременно, а затем уточняюще кивнула на стопку папок на столе Леона. — Много успел просмотреть?

— Достаточно, — кивнул мужчина, опираясь локтями на деревянную поверхность стола. — Я отложил несколько дел в отдельную стопку, чтобы ты лично их проверила.

— Сейчас гляну, — тут же отозвалась Дека, вскакивая с дивана.

Казалось, Леон хотел сказать что-то еще, но то ли она сбила его с мысли своей реакцией, то ли он решил оставить это на потом — в любом случае Дека не стала настаивать и сразу занялась делом.

Подойдя к столу, она взяла две папки в руки и прислушалась к себе. Ничего. Девушка шумно выдохнула через нос, а затем взяла следующие дела. То же самое. Казалось, она упускала что-то важное, что-то, что так и не смогла поймать четыре часа назад. И сейчас ее опасения только усугублялись.

— Я хочу поговорить о другом, — неожиданно прервал ее мыслительный анализ Леон.

Дека перевела на него взгляд и заметила, что мужчина слишком внимательно рассматривал ее руки, все еще державшие папки. В голове щелкнуло, и она тут же поняла, о чем будет разговор, но не проронила ни слова.

— Почему тебя так внезапно вырубило? Это депривация или что-то другое? — не стал долго тянуть Леон, задавая точечный вопрос, от которого по спине Деки пробежал знакомый холодок.

За годы совместной работы они успели достаточно хорошо изучить друг друга, чтобы подмечать изменения, невидимые другим. Поэтому неудивительно, что Леон увидел нечто большее, чем усталость и недостаток сна. Подобная связь между ними положительно сказывалась на результатах работы, но иногда это выводило Деку из равновесия из-за резкой смены ролей, потому что обычно именно она была той, кто мог считывать других и при необходимости использовать свою осведомленность о них. Ощущать подобное на себе было приятно только в те моменты, когда она нуждалась в поддержке и понимании. Во всех остальных случаях это напоминало ей о том, почему именно Леон возглавлял их Отдел в довольно молодом по меркам Нового мира возрасте. Впрочем, не то, чтобы она тоже являлась умудренным жизнью старцем.

В любом случае, пока она не могла поделиться с другом тем, с чем столкнулась во время своего отпуска. Слишком рано. И нестабильно.

— Думаю, это связано с делом. Меня что-то настойчиво тревожит, и я не могу понять, что, — решила прикрыться работой Дека, чтобы отвлечь слишком проницательного друга. — Подожди немного. Сперва мне нужно убедиться.

Кажется, это сработало, потому что мужчина лишь молча кивнул, позволяя ей продолжить просмотр оставшихся папок.

Следующие десять минут Дека сосредоточенно перебирала дела, щупала и сжимала их, принюхивалась и прикладывала к груди — результат оставался тем же. Девушка хмурилась все сильнее, а когда закончила с анализом, устало упала на стул для посетителей напротив Леона. Только после этого она заговорила:

— Ерунда какая-то. Такое чувство, будто мы совсем не там ищем.

— Что ты имеешь в виду? — заинтересованно подался вперед мужчина, тут же цепляясь за новую информацию.

— Я не знаю, но внутри сидит четкое ощущение, что это не то. Мы тратим время впустую.

— Уверена? — нахмурился агент. — Твое состояние точно не влияет на тебя?

— Точно, — уверенно ответила Дека, смотря Леону в глаза. — Здесь нет нужного нам дела.

Пару минут они сидели в тишине, обдумывая прозвучавшие только что слова.

— Кажется, твоя чувствительность увеличилась, — задумчиво протянул Леон спустя время. — Это хорошо, но тебе нужно взять себя в руки как можно быстрее. А пока нужно решить, что делать дальше.

Он встал со стула и начал расхаживать по кабинету, запустив руку в волосы.

— Ты можешь определить, куда перенаправить поиски?

— Не уверена… — как можно спокойнее протянула Дека, чтобы не показать, насколько близко его слова балансировали рядом с правдой. — Но можно спуститься в архив и попробовать поискать там. Но мне нужно будет подготовиться.

Она выжидательно уставилась на застывшего у дальней прозрачной стены Леона, который тщательно что-то обдумывал, то и дело поглядывая на часы. Наконец, спустя пару мгновений он кивнул, словно договорившись о чем-то с самим собой, а затем подошел к Деке и сел напротив нее.

— Хорошо. Время на подготовку у тебя есть. Как только придет Грегори, я тут же займусь допуском в архив, а пока можно отдохнуть.

— Погоди, а почему Грегори нет? — непонимающе нахмурилась Дека.

— Потому что сейчас два часа ночи, — хмыкнул Леон. — Так что предлагаю принять душ и подремать в крыле отдыха.

— Блять, — смачно ругнулась Дека, сразу же почувствовав заметное облегчение в теле, словно она стала чуточку ближе к своему идеальному рабочему состоянию. — Я совсем потеряла счет времени.

— С возвращением в лигу матерщинников, — довольно улыбнулся Леон, даже не пытаясь скрыть своего облегчения.

В их сфере мат являлся чем-то вроде показателя вменяемости: если ты материшься — значит, твоя психика все еще способна справляться с нагрузкой и выпускать пар через слова, а не угнетенное состояние.

— Рада вернуться, — хмыкнула Дека. — Впрочем, с такой работой я наверняка останусь в этой лиге до конца своих дней.

— Аналогично, — поддакнул мужчина. — Главное, чтобы этот конец наступил как можно позже — у нас пока слишком много дел.

Вот черт. Еще немного и они точно предадутся философским размышлениям о сути жизни. Дека остро ощутила необходимость сменить направление их разговора.

— Тогда первым делом идем мыться? Надеюсь, ты планируешь сделать что-то с этим колючим газоном на своем лице.

— Не волнуйся. Для твоего душевного спокойствия я наведу там порядок, — видимо, Леон тоже не планировал серьезных ночных философствований, так что легко переключился на новую тему. — Надеюсь, ты не забыла, где находится крыло отдыха?

Первым делом они вернулись к машине девушки за сменным комплектом одежды и белья, а затем прошли в самый дальний коридор первого этажа, в одном из разветвлений которого находились две просторные душевые. У двери с изображением дамы в шляпе Леон остановился и смерил Деку внимательным взглядом.

— Встречаемся перед комнатами отдыха через полчаса. Если не увижу тебя через это время, жду еще десять минут, а затем врываюсь в душевую. Голышом мы друг друга уже видели, так что это не должно стать проблемой.

— Только если ты тоже будешь голышом, — недовольно поморщилась Дека от нахлынувших воспоминаний.

— Франкфордские флэшбеки? — понимающе хмыкнул Леон. — В таком случае не задерживайся. Не будем бередить старые раны. Наши глаза нам еще понадобятся.

— Боже, все было не настолько плохо, — закатила глаза девушка, не удержавшись от улыбки.

— По твоему лицу этого не скажешь, — насмешливо бросил на ходу агент, скрываясь за дверью в мужские душевые.

Дека лишь недовольно цокнула, но тут же спохватилась и вошла в просторную комнату, отделанную стандартной серой плиткой. Оставив одежду в шкафчике раздевалки, она практически вбежала в помещение с душевыми. Слова Леона сделали свое дело: она была максимально сосредоточена, так что сразу же приступила к делу. Взяв с полки гиппоаллергенный гель без запаха и одноразовую мочалку, девушка включила теплую воду и встала под душ. Горячие температуры она использовала только дома, потому что они позволяли расслабиться. Сейчас же она постоянно делала воду чуть прохладнее, чтобы оставаться в фокусе, который, она была уверена, сохранится даже после короткого сна. Обдавшись напоследок почти ледяной водой, Дека быстро растерла покрывшееся мурашками тело и вернулась в раздевалку. Там она переоделась в чистую одежду, которая была полной копией предыдущей и представляла собой набор юного гота: все, начиная от белья и заканчивая носками, было глубокого черного цвета — на работе она использовала только его. Он помогал ей при взаимодействии с хищниками, особенно когда нужно было максимально скрыть свое присутствие, а также впитывал в себя другие энергетические воздействия, закрепляя их в волокнах ткани и нейтрализуя до вступления в контакт с кожей. Правда, после таких приключений одежда обычно не подлежала восстановлению, так как содержала в себе слишком много чужой информации, поэтому приходилось ее сжигать. В некоторых случаях, конечно, можно было использовать соль, но ее эффекта обычно хватало максимум на еще одну носку. Да и постоянно закупаться пачками хлорида натрия, от которого приходилось избавляться после каждого использования, было не совсем удобно, так что Дека все чаще останавливалась на надежном огне.

Выбросив использованную мочалку в мусорный бак, содержимое которого позже отправится на переработку, Дека вернула гель на место, аккуратно сложила полотенце в корзину для стирки белья, и только после этого проверила время. Удовлетворенно отметив, что управилась за двадцать минут, Дека покинула душевые, прихватив с собой пальто и хлопковый мешок со старой одеждой.

Леон уже ждал ее у комнат отдыха, привалившись к стене, и почему-то вызывал раздражение. Дека мысленно скривилась: похоже, четырех часов сна было недостаточно для полного восстановления.

Гладко выбритый, с влажными после душа волосами, которые спадали на лоб темными волнами, агент выглядел посвежевшим и скинувшим пару лет. Теплый свитер он сменил на плотную синюю рубашку, под которой виднелась темная водолазка, чье высокое горло надежно защищало шею. В их работе этой области тела всегда уделялось повышенное значение ввиду особой любви хищников к артериям и трахеям, так что все старались прикрывать эту уязвимую зону любыми способами. В этом смысле холодная погода всегда играла им на руку, позволяя носить дополнительную броню в виде плотной одежды.

— Ты же сменил трусы? — угрюмо проворчала Дека, чтобы хоть как-то выпустить заполнившее горло раздражение.

— Могу показать, — насмешливо хмыкнул мужчина, мгновенно подавляя ее эмоциональную вспышку.

Та резко заткнулась и растворилась, оставляя после себя еле ощутимый пресный осадок. Что ж, Дека сама начала эту заранее проигранную битву, а потому легко приняла поражение.

— Верю на слово. Идем спать. Сколько у нас времени? — первой направилась она в коридор, в котором располагались комнаты для сна.

— Около четырех часов. Все, как ты любишь, — поравнявшись с ней, как ни в чем не бывало, ответил мужчина.

— Отлично. Какую комнату займем?

— Как обычно, самую дальнюю, — подойдя к нужной двери, Леон указал кивком на электронный замок. — Дамы вперед.

— Проверяешь, с собой ли у меня пропуск? — подняла бровь Дека, доставая карточку из внутреннего кармана пальто.

— Именно, — не стал увиливать мужчина, наблюдая за тем, как она поднесла пластик к считывателю. — Профессиональная деформация и все такое. Ты же в курсе.

Огонек в самом углу металлической коробки загорелся зеленым, после чего раздался щелчок открываемого замка. Дека вошла в комнату первой и сразу же направилась к одной из кроватей, попутно бросив пальто на ближайший стул.

— Да уж, все мы тут профессиональные калеки.

Сняв ботинки, она легла на мягкий матрац и прикрыла глаза, мгновенно проваливаясь в сон. Кажется, Леон сказал что-то еще, но Дека уже ничего не слышала.

Проснулась девушка от звука будильника, который голосил на всю комнату воем раздражающей сирены. Сбоку раздалось шуршание и недовольный стон, а затем вновь наступила тишина.

— Ты так и не сменил эту сигнализацию? — сонно прохрипела Дека, приоткрыв один глаз.

— Зачем, если она отлично работает? — пожал плечами Леон, садясь на кровати.

Только сейчас Дека заметила, что спал он в одной водолазке, предварительно оставив рубашку на спинке соседнего стула. Не понятно, почему, но эта маленькая деталь подняла ей настроение, заставляя улыбнуться.

— Что такое? — тут же отозвался Леон, глядя на нее с легким прищуром.

— Просто радуюсь, что ты снял рубашку перед сном, — от абсурдности своих слов, Дека тихо рассмеялась, прикрывая глаза ладонью.

— Я польщен, — покачал головой мужчина, не скрывая улыбку. — Ты хоть с кем-нибудь общалась за эти три месяца?

— Курьер и кассир считаются? — прокряхтела девушка, принимая сидячее положение, чтобы обуться.

— Если это были живые люди, то да, — тихо рассмеялся Леон, профессионально увернувшись от летящей в него подушки.

— За кого ты меня принимаешь, — с показным недовольством пробурчала Дека, поправляя одежду. — Не меньше трех предложений с каждым, четыре раза в месяц.

— Дай угадаю, предложения были односложными и звучали примерно так: здравствуйте точка, спасибо точка, до свидания точка?

Дека открыла рот, чтобы возмутиться и оправдаться, но тут же поняла, что крыть ей было нечем. Вместо этого она недовольно вздохнула:

— Черт. Ты слишком хорошо меня знаешь.

— Так же, как и ты меня, так что мы квиты, — криво подмигнул Леон.

Вернее, попытался подмигнуть, но как обычно потерпел поражение, потому что его перекошенное лицо больше напоминало микроинсульт, чем то, что он пытался безнадежно показать.

— Может, тебе записаться на курсы по подмигиванию? Не могу наблюдать за твоими мучениями, — с наигранным сочувствием протянула Дека, стараясь сдержать рвущийся наружу смех.

Сама мысль о том, что такой профессиональный и суровый оперативник как Леон не умел подмигивать, вызывала необъяснимый восторг и трепет в груди.

— Зачем? Ты же сама говорила, что свои особенности нужно принимать, — поучительным тоном протянул Леон, застегивая пуговицы рубашки.

— Я имела в виду… — начала было Дека, но тут же осеклась под хитрым взглядом мужчины. — Забей. Ты прав. Я права. Все правы и все счастливы.

— Твой дар дипломатии с каждым годом сияет только ярче, — хохотнул мужчина.

— Годом? Я настолько медленно прогрессирую? — показательно возмутилась Дека, направляясь к двери.

— Профессиональная деформация: прогресс легче отслеживать в долгосрочной перспективе, — пожал плечами Леон, следуя за ней.

— Тогда вопрос снят, — легко завершила разговор девушка, но тут же спохватилась. — Мне нужно почистить зубы. Кажется, перед сном я этого не сделала.

— Бог тебе судья, — с напускным осуждением протянул Леон, за что получил слабый тычок в бок.

— В душевой не было щеток, — попыталась оправдаться Дека.

— Конечно, не было. Потому что мне пришлось забрать их в свой кабинет, — легкомысленно ответил Леон, идя чуть впереди.

— Зачем? — тут же переключилась на более интересную тему девушка. — Кто это был и что сделал?

К этому моменту они уже подошли к лифту, и Дека нетерпеливо наблюдала за тем, как Леон подозрительно медленно нажал на кнопку вызова, а затем облокотился о стену. И не проронил ни слова.

— И? — не выдержала она спустя десяток секунд ожидания.

— Меньше минуты — теряешь хватку, — покачал головой Леон, складывая руки на груди.

— Давай я оставлю свое терпение для хищников, а зубные щетки пусть насладятся кусочком моего внимания, — раздраженно закатила глаза Дека, и тут же опередила хотевшего что-то сказать мужчину. — И я помню, что большое начинается с малого. Ты и сам знаешь, что я тренирую терпение каждый день, так что имею право на небольшие поблажки.

Кнопка вызова светилась приятным желтым светом, пока за железными дверцами раздавался шум работающего механизма. Леон какое-то время молчал, пока Дека упрямо ждала ответа, сверля мужчину недовольным взглядом. А затем получила словесный удар под дых.

— Я просто забочусь о тебе. Ты же знаешь, что после отпуска всегда нужно время, чтобы вернуться в строй, а у нас его нет. Ты сильна, Декабрия, но прямо сейчас твое состояние оставляет желать лучшего.

Леон снова вернул ее в реальность, причем сделал это самым надежным способом, от которого у Деки сводило скулы. Это была чистой воды манипуляция, но именно она всегда срабатывала лучше всего. Хищники не терпели слабости и не давали поблажек. И обычно Дека всегда помнила об этом и полностью контролировала себя, но отдых сказался на ней хуже, чем она думала, и это могло стать проблемой. Неудивительно, что Леон тоже заметил это и решил привести ее в чувство перед тем, как это успел бы сделать хищник. А что могло быть лучше озвучивания банальных фактов и использования полного имени, от которого что-то внутри переворачивалось и сжималось в тугой комок старой боли, которая отрезвляла лучше любой пощечины? Верно, практически ничего.

Что ж, по крайней мере, в вопросе внутренних ран они были квиты, и Дека обладала точно такими же козырями в отношении Леона, которые имела право использовать в подобных ситуациях. И в этот раз она полностью признавала правомерность слов друга.

— Спасибо, — тихо произнесла девушка, понемногу возвращая внутреннее спокойствие.

Ей предстояло еще много работы над собой, но, по крайней мере, рядом с Леоном у нее было на это время.

Мужчина слабо кивнул и первым вошел в открывшуюся кабину лифта. Весь путь до кабинета они проделали в обоюдном молчании, прекрасно понимая, для чего оно было нужно.

Как только за ними закрылась стеклянная дверь, а шум просыпающегося офиса остался позади, Леон сразу же направился к столу и достал новенькую щетку, которую протянул Деке.

— А паста? — осторожно уточнила девушка, принимая предмет гигиены.

— Ее найдешь в любом туалете — с этим проблем нет, — спокойно ответил мужчина, усаживаясь за стол.

— Понятно, — тихо произнесла Дека, наблюдая за тем, как он начал печатать что-то на клавиатуре. Стараясь звучать как можно равнодушнее, она все же спросила. — Так что там со щетками?

Леон бросил на нее насмешливый взгляд и покачал головой, но все же ответил:

— Марте не выдали новый комплект средств для уборки, так что она забрала все щетки из каждого туалета и душевой и показательно чистила ими все поверхности от полов до унитазов до тех пор, пока не получила то, чего хотела. В трех экземплярах. Через пять часов.

— Бюро так быстро отреагировало? — искренне удивилась Дека.

Из всех работников Отдела именно Марта обладала самой крепкой и здоровой психикой, так что ее авторитет признавался каждым. Только здесь должность уборщицы была именем нарицательным и показателем статуса чуть ниже начальника. Именно с приходом этой женщины в каждом кабинете появилось по мини-пылесосу, которым сотрудники убирали свои рабочие места самостоятельно. К Марте же обращались только в крайних случаях, когда нужна была особая помощь. Тогда эта волевая женщина мгновенно разбиралась с проблемами любой сложности, доказывая свой профессионализм в сфере уборки. Уникальным было и то, что на всю территорию штаб-квартиры полагалось не меньше трех уборщиков, но именно Марта убедила не только рекрутеров, но и само начальство в лице Леона, а затем и весь Отдел в том, что способна поддерживать чистоту в одиночку при соответствующей доплате. Периодически она странно поглядывала на молодого парнишку, подрабатывавшего дворником на полставки, но пока ограничивалась только этим. Впрочем, ставки на то, когда Марта добавит в свою копилку еще одну должность, росли ежемесячно и уже достигли крупной суммы, забрать которую пока не удалось никому. Так что на данный момент получала женщина за свой праведный и тяжелый труд побольше некоторых оперативников, что успешно помогало ей растить пятерых детей в одиночку после убийства мужа хищником.

Делом этим, кстати, занималась Дека, и это было редким случаем, когда неопытного хищника удалось найти и обезвредить после первой и единственной жертвы. Им оказался молодой парень, только открывший в себе спящий ген и не сумевший справиться с жаждой крови. По итогу он наследил как ребенок и скрывался в лесу, где его и смогла выследить Дека. После задержания он остался жив, даже не смотря на тяжелые ранения, и содержался в психиатрической тюрьме особого режима для хищников по сей день. Поговаривали, что Марта периодически наведывалась к нему, но расспрашивать об этом женщину никто не торопился.

Некоторые думали, что именно из-за этого дела Леон и нанял Марту на особых условиях, но честно говоря, Дека, как и большинство, считала, что причиной послужило то, что кому-то впервые удалось заставить сотрудников Отдела следить за чистотой на рабочих местах и в кабинетах. Стоило ли упоминать о том, что периодически сам Леон отбирал группу накосячивших или перенапрягшихся агентов и переназначал их в подмастерья к Марте, дабы лечить перегруженные информацией головы физическим трудом через искусство уборки.

К слову, Дека стабильно постигала это мастерство три-четыре раза в год, так что могла подтвердить его эффективность. К тому же хорошие отношения с влиятельными людьми имели свои плюсы и преимущества, вроде домашней выпечки или содержащегося в чистоте кабинета во время отпуска.

— Бюро отреагировало как обычно — то есть, никак, — недовольно покачал головой Леон, откидываясь на спинку стула. — Отреагировал весь Отдел, скинувшись деньгами и заказав нужные товары в тройном экземпляре премиум доставкой, так что через пару часов довольная Марта наслаждалась новым инвентарем. Во избежание подобных инцидентов было решено какое-то время приносить щетки из дома, пока остальные будут лежать у меня на хранении.

— И? — почувствовав особую интонацию, протянула Дека.

— И мне постоянно докладывают о наличии чистящих средств и скорости их пополнения, потому что есть подозрения, что в будущем пострадать может еще и зубная паста. А пол и стены с запахом ментола вряд ли будут способствовать концентрации и качественной работе, — устало вздохнул Леон, бросив на девушку несчастный взгляд.

— Держись, дружище, отныне страдать будем вдвоем, — сочувствующе произнесла Дека, подойдя ближе, чтобы похлопать мужчину по плечу.

— О, да, моя верная соратница по страданиям вернулась, — накрыл ее руку своей широкой ладонью Леон и крепко сжал. — С возвращением.

Девушка моментально уловила слабые отголоски усталости, гнева и вины и, даже не задумываясь, втянула их в себя, словно по привычке. Будто она снова вернулась в ту зиму, которая навсегда отпечаталась на ее животе серией тонких шрамов. Зиму, которая многое у них забрала и вывернула их внутренности наизнанку, а затем отполировала свое творение тупым лезвием реальности. Дека судорожно вздохнула, ощущая, как во рту яркими воспоминаниями начал разливаться привкус удушающей горечи с острым ароматом кровавого металла. Кто же знал, что в тот раз зима решит проявить свою благосклонность не им…

— Дека! — резко вскрикнул Леон и сбросил ее руку, буквально выпрыгивая из стула в сторону.

— Черт, прости, — испуганно дернулась назад девушка, нервно заламывая руки. — Не знаю, что произошло. Будто на автомате.

Ее тело слегка потряхивало, а во рту все еще хранился неприятный привкус тяжелых воспоминаний, но даже в таком состоянии она прекрасно понимала, что снова облажалась.

— Ты слишком расслабилась, — расстроенно покачал головой Леон, упершись руками в разделявший их стол. Он тяжело дышал и обеспокоенно смотрел на нее. — Не нужно было отпускать тебя на такой срок.

— Ты знаешь, что мне нужен был этот перерыв, — отрицательно замотала головой Дека, все еще помня свое состояние три месяца назад. На тот момент ее психоэмоциональное истощение достигло таких размеров, что ей бы не доверили даже роль уборщицы. Это она виновата, что не смогла подготовиться к своему возвращению. — Я войду в строй. Просто нужно немного времени.

— У нас нет времени! — ударил кулаком по столу Леон, а затем, словно обжегшись, отшатнулся назад и принялся мерить кабинет нервными шагами.

Он явно пытался успокоиться и взять себя в руки, потому что знал, насколько сильно Дека не переваривала крики и повышенные тона. Девушка была благодарна ему за это, поэтому застывшим изваянием стояла на месте, стараясь не мешать.

Леон заговорил спустя пару минут, и хотя его голос звучал ровно, в нем все еще искрились отголоски былого гнева и беспокойства.

— Ты же знаешь, Дека, с какими ублюдками мы имеем дело. Ты имеешь право расслабиться, но даже если я вызвал тебя на работу на пару дней раньше, ты все равно не должна быть в таком состоянии. Как твой друг я могу понять тебя, но как твоему начальнику мне нельзя закрывать на подобное глаза. У нас нет права на ошибку, а ты совершаешь их слишком часто. Я прошу тебя, соберись, потому что слабость для нас означает смерть.

— Я знаю, — нервно облизнула пересохшие губы девушка. — Я справлюсь.

— Знаешь, сколько раз я это слышал от тех, чьи имена висят на доске памяти? — горько улыбнулся мужчина, присаживаясь на диван. Спрятав лицо в ладонях, он глухо продолжил. — Мы же договорились, что этого больше не повторится. Ты не можешь забирать мои эмоции. Никаких чисток. Я не могу подвергнуть тебя такой опасности снова.

Дека прикрыла глаза, гася в себе поднявшуюся волну неприятных воспоминаний, а затем осторожно подошла к дивану и села рядом с Леоном, слегка касаясь его колена своим.

— Это мой косяк. Я слишком расслабилась, потому что думала, что смогу легко вернуться в форму, но сейчас я понимаю, что даже если бы отбыла отпуск полностью, все равно не успела бы. Мне просто нужно было сбросить всю броню, которую приходилось так долго носить, потому что нервная система дышала на ладан. Я, правда, не думала, что это так повлияет на меня.

— Я понимаю, — устало произнес Леон, убрав руки от лица, а затем перевел вопрошающий взгляд на девушку. — Как нам это сделать? Как мне помочь тебе?

— Я не знаю, — честно призналась Дека. — Просто будь рядом. Уверена, как только начнем полноценное расследование, тело и сознание моментально включатся и вспомнят старые настройки. Все-таки не так много времени прошло, чтобы они забылись — просто были отложены в сторону за ненадобностью. Но сейчас все по-другому и процесс распаковки просто немного затягивается, чтобы не перенапрячь психику. Думаю, мне потребуется не больше пары дней, а пока я буду выезжать на удаче и твоем прикрытии. Идет?

Какое-то время Леон напряженно всматривался в ее лицо в поисках только ему известных ответов, но, видимо, у Деки получилось сделать все правильно, потому что черты его лица начали расслабляться. Пару минут он смотрел в пол, собираясь с мыслями, а затем начал говорить:

— Ты умеешь звучать уверенно, но ты прекрасно знаешь, что со мной это не прокатит. Я знаю, что, даже несмотря на твою эффективность, ты тяжела на подъем. И я не думаю, что ты сможешь восстановиться за пару дней. Но других вариантов у нас нет, так что пока действуем по-твоему. Я буду рядом и поддержу тебя. Но учти, что в любой момент я могу изменить свое решение и отдать распоряжение, которому ты должна будешь подчиниться.

— Хорошо, — быстро согласилась Дека, пожав плечами. — Ты босс. Ты прав.

— Даже не начинай… — закатил глаза Леон, но судя по тронувшей его губы улыбке, им удалось пережить эту ситуацию и вернуться в некое подобие нормы.

— Тогда пойду, наконец, почищу зубы. Есть у меня опасение, что Грегори может удар хватить, если я оскверню его архив несвежим дыханием. Тебе, кстати, тоже не помешает щепотка утренней гигиены, — хлопнув друга по колену, Дека быстро встала и, взяв зубную щетку, направилась к двери.

— Освежу дыхание с помощью кофе, — раздалось позади нее, отчего девушка остановилась и обернулась. Леон все так же внимательно смотрел на нее, но выглядел намного лучше, чем пару минут до этого. — Уверен, что переживу недовольство Грегори. Кстати, он скоро должен прийти, так что не задерживайся.

— Да, босс, — отчеканила Дека и вышла из кабинета под слабый смешок мужчины.

В кои-то веки она была рада, что туалеты находились в самом дальнем углу этажа, потому что стоило ей забежать в кабинку, как изо рта, обжигая слизистую, полилась горькая желчь. Дека привычным движением склонилась над унитазом и позволила спазмам выталкивать жидкость из ее тела, попутно избавляясь вместе с ней от недавно поглощенных эмоций. Они были свежими, поэтому текли быстро и легко, вырываясь из чужого для них тела. Лишь спустя пару минут, когда спазмы почти утихли, а рот полностью онемел, Дека выпрямилась и нажала на кнопку слива, а затем на негнущихся ногах медленно вышла из кабинки, дверь которой не успела закрыть.

— Веселая ночь, день или утро? — раздалось со стороны умывальников.

От неожиданности девушка слабо дернулась, но мозг тут же опознал знакомый женский голос, так что тело моментально расслабилось.

— Привет, Марта, — прохрипела она, слабо кивнув уборщице. — Все сразу.

Ополоснув лицо, Дека прополоскала рот водой, и только убедившись в том, что позывов больше нет, приступила к чистке зубов. Все это время Марта молча наблюдала за ней, даже не приступая к уборке. Раньше эта черта женщины ее раздражала, но, не увидев в ней опасности или попыток нарушить ее личные границы, Дека начала терпимо относиться к таким своеобразным проявлениям заботы. В конце концов, Марта была надежным человеком и никогда не лезла в чужие дела, но при этом не позволяла лезть и в свои, что делало ее идеальным собеседником и компаньоном.

— Раннее возвращение? Дела настолько плохи, что тебя выдернули из отпуска? — понимающе раздалось сбоку, после того, как Дека закончила с чисткой.

— Ага, — быстро кивнула девушка, ощупывая языком онемевший рот.

Отражение в зеркале встретило ее покрасневшими глазами и бледной кожей, но в целом она выглядела не слишком критично для того, кто выворачивал желудок наизнанку пару минут назад.

— Тогда побудь здесь немного и умойся еще пару раз, — Марта подошла чуть ближе и протянула ей небольшой стеклянный флакончик с зеленым кремообразным содержимым. — И намажь этим лицо. Сейчас осень, кожа требует дополнительной заботы.

— Извини, Марта, запах… — попыталась отказаться Дека, но женщина цокнула на нее, а затем поставила флакон на раковину. — Он натуральный, пахнет травами. Ты же часто по лесам бегаешь, вот, сможешь хорошо маскироваться.

Завершив свою речь, Марта мягко погладила девушку по плечу и вышла из туалета. Только после этого Дека поняла, что с собой у женщины не было инвентаря, да и никаких кремов она обычно с собой не носила. Видимо, Дека была громче, чем думала, и пробыла над унитазом достаточно, чтобы уборщица сходила к своим вещам и вернулась обратно.

— Спасибо, Марта, — прошептала девушка, чувствуя тепло в том месте, где до нее дотронулась женщина.