Перстень Александра Пушкина

Анна Князева, 2015

Каково это – отправиться на отдых, а оказаться… в розыске? Все произошло так быстро, что Полина Свирская даже понять не успела, почему ее жизнь внезапно превратилась в кошмар. Еще совсем недавно она сидела в комфортабельном вагоне скоростного поезда Москва—Санкт-Петербург, мило болтая с попутчицей и предвкушая приятные дни в северной столице, а теперь в ужасе скрывается от полиции. И никто не поверит, что она не террористка – ведь именно ее чемодан взорвался на вокзале!.. К счастью, любимый муж Полины, следователь Сергей Дуло, поспешил ей на помощь. И они уже вместе начали распутывать эту опасную историю, которая неожиданно оказалась связана с поисками кольца-печатки с сердоликом, когда-то принадлежавшего самому Пушкину…

Глава 8. Преступники просчитались

Сергей Дуло припарковал автомобиль напротив главных ворот НИИ скорой помощи и, всматриваясь во всех, кто выходил с территории, курил одну сигарету за другой.

Когда его прогнали из отделения, он, глядя на Полину, сказал: «А с вами мы еще встретимся», — и эти слова были скрытым посланием. Имея ключ от лестничной двери, она могла сбежать через запасной выход.

Сергей надеялся на Полинину сообразительность, потому что другого шанса спастись у нее не было. Не отрывая взгляда от больничных ворот, Дуло взял телефон и набрал номер.

— Сергей Васильевич, где вы?! — раздался голос Курочки.

Дуло ответил коротко:

— Заболел…

— Это серьезно? Вы в больнице?

— Скажи там, кому следует, дескать, выпишется — и сразу же на работу. А пока — лежачий режим.

— Все поняла, — полушепотом сообщила Нина Витальевна.

По ее тону Сергей понял: она догадалась, что он врет, но ни при каких обстоятельствах не выдаст и будет прикрывать до последнего.

— Вот за что я тебя люблю, Курочка! — сказал он с душой.

Курочка возразила:

— Ну уж конечно… Любите вы только жену.

— А тебя уважаю, — нашелся Дуло. — Теперь давай о работе.

— У меня кое-что для вас есть! — многообещающе начала Нина Витальевна. — В ту ночь, когда убили третью девушку…

— Вику Любимову?

— За пару часов до смерти она сделала фото на телефон…

— Знаю, — перебил ее Дуло. — Сфотографировала себя в ванной и разместила фото в социальных сетях. Только профиль ее исчез. Так что не видать нам той фотографии.

— А вот и нет! — возразила Нина Витальевна.

Дуло поторопил:

— Ну говори!

— Любимова не только разместила фото в сети, но еще и выслала его Карягиной!

— Той, что сейчас в больнице? Кстати, как она?

— Пока в реанимации, к ней не пускают.

— Выживет? — спросил Сергей.

— Не знаю. Держу руку на пульсе.

— Получается, Карягину «зачистить» хотели? — предположил Дуло.

— И все из-за того снимка, — уверенно подтвердила Курочка. — Любимова не должна была фотографировать место, где оказалась, и, уж тем более, не должна была отсылать фотографию.

— Если все так, как ты говоришь, у нее бы отобрали мобильник.

— Может, и отобрали. — Нина Витальевна выдала заготовку. — У меня полно подруг, у которых два телефона. По одному звонит муж, в по второму любовник.

— Ну…

— Сумочку забрали — там мобильник, и успокоились, а она зашла в ванную, достала из кармана или бюстгальтера второй телефон, сделала снимок и давай рассылать. Девушки — они ведь такие. Хвастуши.

— Насколько я знаю, у Любимовой не было мужа, — заметил Дуло.

— Правильно, она живет с матерью. Но мама — это похлеще любого Штирлица. Думаю, телефон в сумочке был для мамаши, а тот, что припрятан, — для связи с клиентами.

— Почему бы и нет… — поразмыслив, сказал Сергей. — Теперь я понимаю, что хотела сказать Карягина…

— Когда?

— Когда ее, раненую, выносили из квартиры, она ненадолго пришла в себя.

— Хоть что-то сказала? — притихла Курочка.

— Нет. Хотела, но не смогла. Просто поднесла к уху руку, словно в ней был телефон.

— Кстати, ее мобильник там не нашли.

— Карягина дала мне понять, что преступники забрали ее телефон, в котором был снимок Любимовой.

— И здесь они просчитались! — произнесла Курочка так, будто постигла важную истину.

— Хватит интриговать! Если есть что сказать, говори, — потребовал Дуло.

— Получив фото Любимовой, Карягина тут же его разослала по пяти адресам!

— Зачем?

— Поделилась с подругами.

Сергей Дуло недоуменно затих, потом с ехидцей спросил:

— Вы, девочки, всегда так делаете?

Нина Витальевна чуть слышно хихикнула:

— Если есть чем похвастаться…

— А хвасталась Карягина, стало быть, ванной, где побывала ее подруга?

— Ну, что-то вроде того. Не удивлюсь, если в комментариях она написала: «Эта проститутка опять на вызове отрабатывает».

— Разве о подругах так говорят? — сухо осведомился Сергей.

Теперь замолчала Курочка.

— Вы будто с луны свалились… — наконец отозвалась она.

— Понял.

— В общем, одна из подруг пришла к матери Любимовой, а та позвонила мне. Теперь у нас есть это фото.

— На нем что-нибудь интересное?

— Нет. Обычная ванная, только красивая. Самострел в зеркало.

— Переведи.

— Сэлфи.

— Теперь ясно. Перешли фото на мой телефон.

— Есть.

— И вот еще что… Поскольку все три убитые трудились в эскорте, попробуй выяснить, есть ли среди их агентств что-нибудь общее. Например, местоположение, или схожие телефонные номера, или что-то еще.

— Сегодня же займусь, — пообещала Курочка и вдруг вспомнила: — Сергей Васильевич, Тимофеев из криминалистического просил вас позвонить!

— Ладно. — Перед тем как нажать отбой, он еще раз напомнил: — Не забудь переслать фото.

Следующий звонок был Тимофееву:

— Здравствуй, Валерий Иванович. Чего нового? Зачем просил позвонить?

— Слышал, ты приболел?

— Есть немного. — Сергей замялся, он хронически не умел врать.

— Заходил к тебе. Там Флегонтов. Спрашиваю: где Дуло? Говорит: не знаю, может быть, заболел. Давно его к тебе подсадили?

— В каком смысле? — с деланым равнодушием поинтересовался Сергей.

— Флегонтов теперь сидит в твоем кабинете. Стол, кресло, компьютер. Все чин чинарем.

— Ладно, — сказал Дуло. — Это дело второе. Что у тебя есть по трупу с Подушкинского шоссе?

Конец ознакомительного фрагмента.