Черный бриллиант Соньки Золотой Ручки

Анна Князева, 2016

Черный бриллиант «Нуар Де Ла Рош» – «Черный утес» – был похищен у князя, который в XIX веке прибыл в Москву из Центральной Африки. Драгоценный камень украл его слуга-переводчик, с которым знатный вельможа путешествовал по России. Мошенника не успели предать суду, однако нашли его мертвое тело. Бриллиант безвозвратно исчез, но вскоре попал к известной воровке Соньке Золотой Ручке… Следователь Сергей Дуло пришел в ресторан на встречу с известным адвокатом Сусанной Милькиной, но вдруг в роскошном зале прогремел взрыв… Милькина погибла, а Сергей чудом остался жив и принял активное участие в расследовании взрыва. В прошлом Сусанны обнаружились весьма неприглядные эпизоды, в одном из которых фигурировало убийство знаменитой актрисы, звезды советского кино, и похищение у нее бесценного черного бриллианта…

Глава 8

Не только банное дело

Сергей встретил Тимофеева в коридоре.

— Почему здесь, Валерий Иванович? — спросил Дуло.

— Тебя жду.

— Идем ко мне…

Они зашли в кабинет, где уже сидели Курочка и оперативник Морозов.

— Долго еще? Мне нужно идти, — посетовал последний.

— Не гони. — Сергей прошел к своему столу. — Поспешать нужно медленно. Слышал?

— Козьма Прутков? — Наклонившись вперед, Морозов посмотрел на Сергея.

— Октавиан Август, основатель Римской империи, — ответил Дуло. — Ему доверять можно.

— Я тоже тороплюсь, — вмешался Тимофеев.

— Обсудим банное дело.

— Заключения по оторванной ручке пока нет, — заметил Валерий Иванович.

— У нас много чего нет… — зло проронил Сергей. — А лучше сказать — ничего. Нет ни одной вразумительной версии. Нет подозреваемых… — Он усмехнулся: — Кроме дверной ручки, по которой нет заключения… Что с неопознанным трупом?

— Никаких следов ни в одной базе данных, — сказал Тимофеев.

— Он что? С Луны прилетел? Никогда не поверю, что с таким быком, как Миша Крюк, гулял добропорядочный гражданин. Это же их бандитские привычки: с бабами в сауну.

— Тем не менее ничем обрадовать не могу.

— Хоть бы не расстраивал, и то — хорошо.

— Могу быть свободным?

— Погоди, Валерий Иванович.

— Что еще?

— Ты это… Просмотри на всякий случай все камеры наблюдения вокруг ресторана, включая камеры банкоматов и частных объектов.

— Сделаю, — пообещал Тимофеев. — Я пошел?

— Иди.

Тимофеев направился к двери.

Курочка сообщила:

— Сергей Васильевич, у меня есть новая информация по делу о взрыве.

— Почему не сказала Флегонтову?

— Не успела, — пробормотала она.

— Взашей гнали? Гнилая причина. Стыдно, Нина Витальевна.

— Сергей Васи-и-ильевич…

— Ну, говори.

— Официантка рассказала мне одну вещь.

— Ну…

— Погибшая Милькина…

— Сусанна Васильевна.

–…часто обедала там примерно в одно и то же время.

Дуло расслабленно выдохнул:

— Спасибо тебе, Курочка.

— За что?

— Камень с души сняла. — Сергей сказал эти слова безо всякой иронии. — Я ведь, знаешь, чувствовал себя виноватым. Все думал: если б не я…

— Ты серьезно? — спросил Морозов.

— Куда уж серьезней. Ведь если б я не позвонил и не попросил о свидании…

— Она бы все равно пришла в ресторан «Камилла» обедать.

— Теперь-то я знаю. Спасибо Нине Витальевне. — Дуло посмотрел на помощницу: — Не зря я тебя вчера с собой прихватил.

Та очень обрадовалась:

— Я же говорила, что пригожусь.

— Значит, покушались на Милькину? — Морозов с интересом взглянул на Дуло.

— Ты же слышал, о чем говорили в кабинете Флегонтова, — устало заметил Сергей. — Такая версия есть. Прежде чем уйдешь, расскажи, что у тебя имеется по банному делу?

— Практически ничего.

— И у тебя тоже… — Дуло недовольно скривился.

— В окружении Крюкова погибшего мужика не знают.

— Снимок показывал?

— Как же без этого? — Морозов продолжил: — По девушкам вот что: вчера говорил с родственниками погибшей Саньковой. Ничего интересного. Сегодня пойду в банк, где работала Иванова.

— Сначала поговори с ее родственниками.

— Нет у нее никого. В Москве проживала одна в съемной комнате. Несколько лет назад приехала из Петропавловска-Камчатского. Что ж мне, туда прикажете ехать?

— Туда не надо, — сказал Сергей. — И в банк пока не ходи.

— Это еще почему?

— Займись поиском «Гелендвагена».

— Лучше не вспоминай! — Морозов, дурачась, схватился за голову.

— Давай-давай…

Морозов вышел из кабинета. Сергей Дуло внимательно взглянул на помощницу:

— Теперь с тобой…

— Что? — встревоженно спросила она.

— Говорила с банщицей?

— Говорила. Ничего нового она не рассказала.

— Так-таки ничего?

— Клянусь вам, Сергей Васильевич! Я ее и так, и этак выспрашивала.

— Не знаешь, когда ее смена?

— Сегодня.

— Точно?

— Я узнавала. — Курочка подняла глаза и шепотом посчитала четные и нечетные дни, после чего подтвердила: — Точно — сегодня.

— Еду к ней. — Дуло достал из кармана ключ и жестом пригласил Курочку проследовать к выходу.

— Тогда я — в ресторан, — на ходу сказала она.

— Опроси всех, кого сможешь.

— Об этом уж не волнуйтесь.

Спускаясь с крыльца, Сергей столкнулся с высоким, плечистым мужчиной.

— Прошу прощения, — он отступил и, оглядев объект столкновения, узнал в нем журналиста Успенского. — Это вы?

— Здравствуйте, Сергей Васильевич! — Стас располагающе улыбнулся. — А я как раз к вам.

— Зачем? — насторожился Сергей.

— Только вы можете рассказать…

Не дослушав, Дуло зашагал к машине.

— Ну, что же вы?! Стойте! — окликнул его Успенский и поспешил следом. За несколько метров до машины они поравнялись. — Вы не дослушали.

Сергей вдруг резко повернулся:

— Что ты за человек! Неужели не понимаешь, что задерживаешь меня, мешаешь работать.

— Один вопрос. О чем вы говорили с адвокатом Милькиной?

— Кто тебе сказал, что мы говорили? — невозмутимо поинтересовался Сергей.

— Вы забыли, ведь я сидел неподалеку от вас.

— О любви. — Дуло с вызовом уставился в глаза журналисту.

Оценив шутку, Успенский буквально переломился в приступе смеха. Сергей между тем распахнул дверцу машины.

— Постойте. — Журналист мгновенно пришел в себя. — Я знаю, вы расследуете тройное убийство!

Дуло уселся в машину и хотел захлопнуть дверцу, однако Успенский, схватившись за нее, протянул фотографию неопознанного тела из сауны:

— Вам удалось установить его личность?

— Откуда у тебя этот снимок?

— Какая разница.

— Дверь отпусти, — сдержанно процедил Дуло.

— Что рассказал Крюков? Вы его допросили?

Чуть помедлив, Сергей выбрался из машины, не спеша подступил к журналисту и вдруг с силой толкнул его в грудь. Успенский отлетел метра на два.

— Я же просил тебя… Отойди… — Дуло приблизился и снова его толкнул, только на этот раз резче и злее.

Не устояв на ногах, Успенский упал на брусчатку. Дуло как ни в чем не бывало протянул ему руку и помог встать. А потом сел в машину и быстро уехал.

Автомобиль Дуло припарковал у небольшого двухэтажного здания, стоящего особняком от промышленных корпусов, наскоро приспособленных под офисные и торговые нужды. Перед входом лежали несколько досок, по которым Сергей перебрался через огромную лужу.

Из дверей навстречу ему вышли спортсмены с большими сумками. Они тяжело протопали по гнущимся доскам и направились к автобусной остановке. В воздухе после них остался крепкий пивной дух. Входя в здание сауны, Сергей думал о том, что сам бы не отказался от хорошей парной и бутылочки темного пива.

Он подошел к кассе, вытащил из кармана блокнот и, предварительно заглянув в него, обратился к кассирше:

— Здравствуйте, могу я пройти к директору? И напомните, пожалуйста, его имя и отчество.

— Востриков Леонид Николаевич. — Кассирша протянула руку в указующем жесте. — Он сейчас у себя.

Дуло направился к двери с табличкой «Директор». Пару раз стукнув, вошел в тесное помещение.

— Чем могу? — Из-за стола поднялся щупленький человечек, такой же маленький, как его кабинет.

— Я был у вас, — заметил Сергей.

Присмотревшись, Востриков вспомнил:

— Да-да… Вы — тот самый следователь. Фамилия, кажется, Дуло? — Он снова повторил: — Чем могу?

— Вы — ничем. — Сергей заглянул в свой блокнот: — Мне нужна Зинаида Ивановна.

— Она сегодня работает.

— Я знаю.

Востриков вышел за дверь:

— Да вот она!

Увидев старую женщину, которая выходила из подсобного помещения со шваброй в руках, Дуло направился к ней.

— Здравствуйте!

Зинаида Ивановна взглянула на него так, как будто его «здравствуйте» таило в себе грядущую неприятность.

Он подошел ближе:

— Нужно поговорить.

— Сколько уже говорено, — вздохнула она и отставила швабру. — Что ж, думаете, приятно мне о том вспоминать?

— Никому не приятно, — согласился Сергей и предупредительно поинтересовался: — Где можем присесть?

— Я больше не нужен? — громко спросил Востриков.

Сергей сказал:

— Нет, — и снова обратился к банщице: — Давайте присядем.

— Сколько уж говорено… — повторила старуха и поплелась к стульям, стоящим возле стены. — И с вами говорила, и с девочкой вашей. Только зря вы ее присылали: молодая, неопытная, что с нее взять…

— Она — следователь и, кстати, лейтенант юстиции.

— А вы тогда кто?

— Я — следователь по особо важным делам. Давайте-ка с вами вспомним…

— Какая у меня память, — проворчала старуха. — Никакой памяти не осталось.

— Сейчас мы проверим.

— Чего?

— Проверим, говорю, как у вас с памятью! — чуть громче повторил Дуло и вынул из папки несколько фотографий. Одну из них предъявил старухе: — Помните этого человека?

Та замахала руками:

— Даже не показывай! Не хочу на это глядеть!

— Придется, Зинаида Ивановна, ничего не поделать.

— Ну?! — Она скосила глаза.

— Видели раньше этого человека?

— Пришли они четверо. Ввалились в два часа ночи, я уже прикорнула…

— Это я уже слышал, — перебил ее Дуло. — До того случая он сюда приходил? Вспомните, пожалуйста, это важно.

Банщица взяла фотографию двумя пальцами, оттопырив оставшиеся три. Поглядев, отдала Дуло и категорично заявила:

— Нет. Не было его здесь никогда. Тот второй, толстенький, бывало, заходил. А этого до тех пор не видала.

Дуло вздохнул:

— Тогда поговорим про тот, единственный раз. — Он повторил недавние слова банщицы: — Значит, пришли они четверо, ввалились в два часа ночи…

— А я уже прикорнула, — подхватила старуха. — Спросили отдельный номер. А мне что! Я им не мать, не отец. Выдала ключ, делайте что хотите!

— Кто с кем был?

— Говорю вам: пришли они четверо.

— Да нет… — Дуло мысленно сформулировал деликатный вопрос: — Как они разделились по парам?

— Рыжая, с короткими волосами…

— Санькова… — подсказал Сергей.

— Я паспортов не видала! — Сварливо поджав губы, старуха продолжила: — Рыжая на толстого вешалась, того, что живым остался.

— Значит, Иванова пришла с этим? — Он снова показал фотографию.

— Блондиночка худая с ним обнималась.

— Ясно… — Дуло мысленно перебрал вопросы, на которые могла бы ответить банщица.

Но она вдруг вскочила и побежала за шваброй:

— Некогда мне! Номер освободился, должна убрать под следующий заход.

Проводив ее взглядом, Дуло увидел пожилого мужчину, который вышел из отдельного номера. На нем был серый просторный пыльник, из-за которого фигура казалась бесплотной. На голове, чуть набок, сидела потертая велюровая шляпа с полями. Мужчина подошел к кассе и раскрыл портмоне. Пока он говорил с бойкой кассиршей, Сергею пришла хорошая мысль. И, как только мужчина отошел от овальной дырки в стекле и остановился, чтобы убрать портмоне, Дуло шагнул к нему:

— Можно вас на минуту?

— Что такое?

Сергей показал удостоверение. Мужчина поинтересовался:

— Могу вам чем-то помочь?

— Возможно.

— И чем же?

— Здесь бываете часто?

— Я бы не сказал.

— Значит, заходите?

— Случается.

Дуло показал фотографию:

— Знаете этого человека?

Вглядевшись, мужчина вдруг отстранился.

— Это труп? — На его щеках набухла сеть кровеносных сосудов.

— Как видите — да.

— Почему без одежды?

— Его нашли в парной на полу. — Дуло усмехнулся. — В чем еще прикажете ему быть?

— Хотите сказать, этот человек умер здесь? — В глубоко посаженных глазах мужчины проявился испуг.

— Я только спрашиваю: знаете вы этого человека или не знаете, — сдержанно пояснил Сергей.

Мужчина покачал головой.

— Нет. Ни разу не видел.

— Спасибо. — Дуло убрал фотографию, а посетитель в сером плаще и велюровой шляпе поспешно вышел на улицу.