Такие времена. Сборник рассказов от Анны Медь

Анна Медь (2023)

Сборник рассказов о реальной жизни в современном мире, о любви и предательстве, о изменах и прощении. В книге поднимаются темы сложных взаимоотношений между родными людьми.

Ссора

Наталья Николаевна и Лилия Германовна были знакомы фактически с первого дня, когда Наталья Николаевна вместе с мужем и двенадцатилетней Дашкой переехали из Екатеринбурга в Москву. Лилия Германовна жила этажом выше с дочерью Мариной, ровесницей Даши. Кроме нее у Лилии Германовны были еще две дочери. Старшая, Ольга, уже заканчивала школу, а младшая, Светка, которая еще ходила в детский сад.

Девочки подружились: близкими подругами не стали, но все-таки иногда бегали друг к другу в гости, советовались по поводу домашних заданий.

Наталья Николаевна и Лилия Германовна тоже подружились. Так, по-соседски. Все-таки начало девяностых, время трудное. Где-то очередь за соседку занять, где-то дефицитного масла или конфет прикупить, ну и просто посоветоваться, поплакаться.

Сейчас им обеим было уже глубоко за шестьдесят, но они по-прежнему при встречах с удовольствием общались, обсуждали детей, политику, жильцов их дома, немного сплетничали. У Лилии Германовны уже было шесть или семь внуков. Честно говоря, Наталья Николаевна немножко сбилась в их количестве и не помнила, кто чей ребенок.

Все дочери Лилии Германовны выходили замуж, разводились, снова выходили замуж…

Наталья Николаевна несколько запуталась в этом и старалась при общении с соседкой просто неопределенно спрашивать: «А как ваши поживают?». Ситуация осложнялась тем, что Лилия Германовна обожала рассказывать о своих дочерях и внуках.

Была середина мая, но температура, как сейчас водится, перевалила за тридцать градусов. Наталья Николаевна сидела во дворе на качелях-скамейке, поставленных под высокими березами. Все легче, чем дома. В квартире вообще дышать нечем, тем более после обеда.

В это время во двор вошла запаренная Лилия Германовна с двумя огромными сумками. Завидев соседку, она подошла, тяжело плюхнулась на качели и сказала:

— Привет. Уф, и умаялась я. С трудом путевки детям в лагерь выбила. Два часа скандалила.

— Это каким, старшим? — осторожно спросила Наталья Николаевна.

— Не-ет, у старшей уже две здоровые кобылы. Школу уже заканчивают, надо им в институт поступать, а на какие шиши, неизвестно. Я про Маринкиных говорю. Ко мне в соцзащите пристали: «А почему вы путевку оформляете, а не мать». А потому что, говорю, мать на двух работах пластается, чтобы одной детей прокормить.

— Ну и как? Получила путевки? — спросила Наталья Николаевна.

— Получила. На обоих, — Лилия Германовна гордо выпятила грудь, но тут же поникла головой. — Хотела на все три месяца, да разве у них выпросишь. Дали только на два.

— А может, оно и к лучшему? — осторожно заметила Наталья Николаевна. — Все-таки два месяца — это долго. Они по маме соскучатся.

— Взрослые уже, — отрезала соседка. — В их возрасте надо со сверстницами общаться, а не по матери скучать. Мать хоть немного от них отдохнет.

Наталья Николаевна хотела было спросить, какой смысл рожать двух детей, мучиться на двух работах, чтобы детей даже не видеть и все время от них отдыхать

Насколько она помнила, соседка всегда отправляла своих внуков и внучек в какие-то детские лагеря на все каникулы. Или это еще были внуки старшей дочери? Которые теперь взрослые кобылы?

На всякий случай Наталья Николаевна воздержалась от замечаний, но, видимо, соседка что-то прочла по ее лицу, потому что немедленно спросила:

— А ваша что?

Единственная дочь Натальи Николаевны, Даша, детей не завела и не собиралась. Наталья Николаевна как-то осторожно спросила ее об этом. Дочь спокойно ответила:

— А я разве тебе не говорила? Я на всякий случай к гинекологу сходила, он мне сказал, что мне с моим состоянием здоровья рожать нельзя, да я и не рожу. Давай я тебе не буду грузить медицинскими терминами. Оно так и лучше.

Наталья Николаевна послушно закивала, а дочь продолжила:

— Андрей детей не хочет, я тоже от младенческих пяточек в умилении не рыдаю. А так проблем меньше. На презервативах сэкономим. Есть, конечно, женщины, которые пятерых рожают и счастливы. И слава Богу. Видимо, для равновесия в природе должны быть и такие, как я.

— В плане?

— Как известно, в каждой стае размножаются только две-три самки, самые здоровые. А остальные делом занимаются, добычу загоняют. Вот и я пойду на добычу. У нас очередной клиент нарисовался.

Все это, разумеется, Наталья Николаевна пересказывать соседке не стала, а вместо этого просто сказала:

— Даша сейчас во Владивостоке.

— А что, ближе места не нашла отдохнуть? — фыркнула соседка.

— Она там не отдыхает, у них совещание с китайскими коллегами, — объяснила Наталья Николаевна.

— Тоже мне, нашла коллег. Эти китайцы скоро за бесценок всю страну скупят.

— У них совещание по производству лекарств, — терпеливо объяснила Наталья Николаевна, — европейских лекарств к нам в страну все меньше поступает, и они с каждым днем дорожают. Вот они и обсуждают проблему, как наладить в нашу страну импорт китайских аналогов.

— Да ни к чему все это, — снова фыркнула соседка. — Выдумали тоже, от каждого чиха лечиться. Раньше, если ребенок простынет, никто сразу за мешком таблеток в аптеку не бежал. Я своих медом прекрасно лечу. Нечего зря деньги на лекарства тратить.

Наталья Николаевна сама не была сторонницей неумеренного потребления лекарств и считала, что пить антибиотики при первых признаках насморка ни к чему. Но учитывая, что одна из внучек Лилии Германовны всю прошлую зиму непрерывно кашляла, все-таки иногда, по мнению Натальи Николаевны, экономить на лекарствах не следовало.

— Это вы где так лихо закупились? — решила она сменить тему, кивая на сумки Лилии Германовны.

— Так ко мне сегодня Катьку привозят. Она опять с младшей подралась. Все-таки девки от разных отцов, — вздохнула Лилия.

— Это которая вашей младшенькой, Светы? — осторожно уточнила Наталья Николаевна, боясь запутаться во внуках и обидеть соседку.

— Ну да, живут как кошка с собакой, — объяснила Лилия Германовна. — Ну ничего, Катьке скоро уже семь лет исполнится, я ее на следующий год тоже в детский лагерь пристрою. Мать хоть от нее отдохнет. А то они все на восемнадцати метрах толкутся.

Честно говоря, Наталья Николаевна вообще не понимала, как можно жить в однокомнатной квартире с ребенком от первого брака, новым мужем и вторым ребенком.

Ее не особенно удивляло, что девочки терпеть не могут друг друга и все время ссорятся

В таких условиях не то, что единоутробной, а и родной сестре в волосы вцепишься.

— Может, им ипотеку взять? — предложила Наталья Николаевна и тут же раскаялась в своих словах.

— Интересно, на какие шиши, — грозно спросила соседка. — Они и так концы с концами еле сводят.

— Так, может, тогда не стоило заводить второго ребенка? — робко спросила Наталья Николаевна.

— Ну так и стал бы Генка с ней жить, ее дочь воспитывать. Мужику свой ребенок нужен, а не чужой.

— Пусть тогда этот мужик своему ребенку нормальные условия обеспечит, — резко ответила Наталья Николаевна. Сага о бедствиях соседских внуков начала ее утомлять.

— А где он столько денег заработает?

— Не знаю, — сказала Наталья Николаевна, — остальные же где-то зарабатывают.

— Ну, если детей не иметь, а только по совещаниям кататься, тогда, конечно, можно заработать, — ядовито парировала соседка.

Наталья Николаевна поняла, что это камешек в ее огород, но сделала вид, что она этого не заметила.

— Кто же мешает вашей дочери не детей иметь, а по совещаниям ездить и деньги на квартиры зарабатывать? — медовым голосом спросила Наталья Николаевна.

— А зачем эти квартиры, если детей нет?

— А зачем нужны дети, если их то к бабушке на полгода отправляют, то в детский лагерь на три месяца сплавляют? А родители от них отдыхают. Может, тогда и рожать не стоило? Тогда бы от них и отдыхать не пришлось, и путевки в лагерь выбивать, и на двух работах пахать.

— Что же теперь, Света должна на себе крест поставить и одна с ребенком век вековать? — резко спросила Лилия Германовна.

— А почему бы и нет? — так же резко возразила Наталья Николаевна. — Детей же рожают для радости, для любви. Если она дочь любит, и жила бы с ней вдвоем. В конце концов, снова замуж выходить и еще одного ребенка рожать необязательно. Завела бы себе любовника. И все были бы счастливы.

— Вы за разврат не агитируйте. У ребенка должна быть нормальная семья. Мать и отец. И они должны быть вместе.

— Да нет ведь никакой нормальной семьи, — попыталась втолковать соседке очевидное Наталья Николаевна. — Отец эту вашу внучку бросил.

Наталья Николаевна окончательно запуталась в именах внучек и старалась не произносить их всуе.

— Для нового мужа Светы этот ребенок чужой. Вон, ее к вам отправляют жить. Это же все равно не нормальная семья. Уж лучше жить одной с ребенком, но в мире и в любви.

— А еще лучше совсем без детей, как ваша Даша, — Лилия Германовна перешла в прямую атаку.

— Да, лучше так, — спокойно ответила Наталья Николаевна. Она немного помолчала и продолжила:

— Лучше жить только с мужем в любви и согласии, как Господь заповедал, чем обзывать детей кобылами и не знать, куда их приткнуть. То ли к бабушке, то ли в лагерь. То ли вообще из дома выставить. Вы ведь вроде недавно рассказывали, что старшая ваша хочет дочь в другой город отправить учиться, лишь бы она в общежитии жила и квартиру освободила.

— И правильно хочет, невозможно впятером в трешке жить. Кира — уже взрослая девица, ей пора замуж выходить и своего рожать.

— И потом с этим «своим» вернуться в ту же трешку, — усмехнулась Наталья Николаевна. — Или она правнука вам подкинет? Чтобы у вас дома и внучка, и правнучка меж собой дрались? Это, по-вашему, нормальная семья?

— В семьях по-всякому бывает. Лучше так, чем пустышкой всю жизнь прожить. Вы мне просто завидуете, Наталья Николаевна.

— Господи, чему тут завидовать, — изумилась Наталья. — Если бы у вас все дочери в мире с супругами жили, детей своих любили, все время с ними проводили, вместе на турбазы, в дома отдыха ездили, в походы ходили, к вам бы всей семьей приходили в гости, тогда бы я, конечно, завидовала. Вот честное слово, завидовала бы.

А если ваши дочери не знают, как от своих детей избавиться, я не понимаю, чему тут завидовать. Уж лучше, действительно, весь век одной вековать, чем друг другу жизнь отравлять.

— Никто никому ничего не отравляет, — гордо заявила Лилия Германовна. — Я своих внучек всегда свежим кормлю.

И она гордо ткнула в две огромные сумки, которые уже час стояли возле качелей на самой жаре.

— Вон, всего накупила со скидкой, потому что срок годности почти кончился. Я не шикую, как некоторые.

Наталья Николаевна только вздохнула, молча встала с качелей и побрела по солнцепеку к себе домой.

Когда на следующий день Лилия Германовна, как ни в чем не бывало, подвела к ней шестилетнюю девчонку в вылинявшем и слишком длинном платье и с гордостью сказала, Наталья Николаевна была холодна:

— Это моя внучка Катька. Правда, красавица?

— Нет, — сказала Наталья Николаевна, — к сожалению, твоя внучка не красавица. И не подходите вы ко мне больше, Христа ради, Лилия Германовна.

С тех пор дружба между Натальей Николаевной и Лилией Германовной окончательно прекратилась. Соседки не общаются и даже не здороваются друг с другом.