Агентство частного сыска

Анна Новикова

Продолжение истории агентов бывшего отдела особых поручений Ее Величества. 1888 год, Англия охвачена ужасом. Страшные убийства проституток Уайтчепела приписывают загадочному маньяку Джеку Потрошителю. Подполковник Фрост и его агенты берутся за расследование в качестве частных детективов. Смогут ли они разгадать личность преступника? Какие тайны раскроет мистер Саммер? И какой выбор сделает Рита Боунс?

Глава 3, в которой пахнет дорогим кофе и появляются новые решения

Двадцать лет назад страшный пожар накрыл Лондон. Горело все и вся. Часть города к северу от реки настолько пострадала, что власти приняли решение отстраивать город к югу от Темзы. Так город разделился на два Лондона — Старый и Новый. В Старом по-прежнему теплилась жизнь тех, кто по каким-то соображениям не захотел покидать родные места. И пусть Старый Лондон получал колоссальное количество поддержки, он больше походил на развалины, чем на город, в котором можно хорошо жить.

Элита перебралась в Новый Лондон, где для нее отстроили губернаторский квартал, а также обустроили всю необходимую инфраструктуру. Так Новый Лондон закрепил за собой лидирующие позиции. Никто города намеренно не разделял, забором не огораживал, но за два десятка лет в сознании целого поколения укрепилось убеждение: Старый Лондон — это трущобы, Новый Лондон — это жизнь.

Два года назад из Старого Лондона начала расползаться зараза в виде завербованных «патриотов» — тех, кто не захотел или не смог покинуть город в свое время. Конфликт разросся до такого масштаба, что чуть было не прогремела революция.

Тогдашнему отделу особых поручений удалось предотвратить новую трагедию, пусть и ценой отстранения от службы. Зато с того времени вопрос об объединении города стал подниматься все чаще — в Парламенте, в прессе, в народе. Множились слухи, что Ее Величество вот-вот объявит важное решение, и город наконец-то заживет как раньше.

Правда находились и противники идеи объединения. Они обосновывали свое мнение тревогой за сохранение культурного наследия — как бы Новый Лондон не поглотил упоминания о былом величии города, пусть и покореженном пожаром двадцатилетней давности.

Рита больше склонялась к объединению города, пусть и тогдашняя беготня по ночным улицам Старого Лондона отзывалась теплом в груди и чувством острого адреналина. Тогда-то они и подружились с Саммером. По крайней мере, Рита надеялась, что этот эксцентричный джентльмен думает так же.

Найти адрес Саммера было несложно. Тетя Кейси хранит все визитки, а уж визитку такого господина и вовсе не могла упустить. Конечно, Рита сомневалась в правильности своего поступка. Нанести визит без предварительного согласования, прийти без приглашения в дом такого человека — это надо обладать завидной наглостью. Но в душе девушка надеялась, что давние происшествия сблизили ее и Саммера. И они вроде как даже друзья. Ведь он ее спас тогда! Да и вчера его глаза блестели радушием, впрочем как и всегда.

Рита нажала на кнопку дверного звонка и нетерпеливо затопталась на месте. Над ухом что-то зажужжало. К стене крепилась металлическая трубка. Она изгибалась, напоминая червяка, который с любопытством разглядывал непрошеную гостью.

Через секунду дверь распахнулась, и на пороге возник высокий сухопарый старик с немного припухшими и холодными глазами. Весь его вид давал понять, он не намерен тратить время на всяких проходимцев.

— Могу я вам чем-то помочь, мисс? — звучный голос немного не соответствовал виду семидесятилетнего старика.

— Доброе утро, меня зовут Рита Боунс. Я пришла к мистеру Саммеру.

— Боюсь, я не могу вас впустить. Мистеру Саммеру нездоровится.

— Я знаю, — немного опешила Рита. — Я была свидетельницей вчерашнего инцидента и хотела убедиться, что с мистером Саммером все в порядке.

— Что ж, уверяю вас, мистер Саммер идет на поправку и…

В доме что-то загрохотало и раздался требовательный голос Саммера.

— Прощу прощения, мисс, мне пора идти.

— Мы договаривались, — едва успела сказать Рита, прежде чем дворецкий захлопнет дверь. — Мы договаривались с мистером Саммером, что я зайду к нему утром.

Дворецкий на миг задумался и нехотя открыл дверь перед девушкой.

— Что ж, в таком случае, подождите в холле. Я предупрежу мистера Саммера о вашем визите.

Блеф сработал. Рита перешагнула порог и огляделась. Высоченные потолки, красивые витражи на окнах. Много, очень много естественного света. Изящные, но невычурные люстры. Пахло свежими цветами. Мягкими тапочками зашуршала служанка. Она помогла Рите снять пиджак и шляпку.

— Какого черта, Леонард?! — услышала Рита. — Впусти ее немедленно!

Темная фигура дворецкого появилась в проеме. Он жестом пригласил девушку войти. Рита оказалась в очень просторной гостиной. Здесь так же было много света, а еще книжные полки во всю стену. У окна высоченный не то фикус, не то еще какой цветок. Круглый стол с гнутыми ножками. Утренний ветерок теребил страницы свежей «Дейли ньюс»: СТРАННАЯ ИСТОРИЯ ДОКТОРА ДЖЕКИЛЛА И МИСТЕРА ХАЙДА. СЕГОДНЯ, 6 АВГУСТА, В 19.00 В ТЕАТРЕ «СЕЙНТ-ДЖЕЙМС».

За спиной заскрежетало. Рита оглянулась. Мистер Саммер катился на кресле с большими колесами. Его распахнутые голубые глаза сияли так, будто именно ее Саммер ждал этим утром.

— Рита, какой сюрприз, спасибо, что пришли.

— Доброе утро, мистер… Феликс. Рада видеть вас в добром здравии, почти в добром. Я не знаю, что вы предпочитаете на завтрак. Так что я не очень оригинальна — принесла лимонный мармелад.

— Очень мило с вашей стороны, Рита. Из ваших рук я готов есть даже мышьяк, — Саммер снова сверкнул глазами. — Прошу присаживайтесь.

Рита уселась в удобное, но несколько громоздкое кресло и с любопытством уставилась на каталку с большими колесами — чудное изобретение.

— Это вообще законно? — спросила она.

Саммер погладил подлокотник и ответил:

— Если бы такие изобретения были бы вне закона, я бы все равно его нарушил. Уж очень не хочется мне ходить с костылями. Леонард! Еще чашку и приборы для моей гостьи.

Дворецкий принес на широком подносе кофейник и чашки, вазочки с фруктами и бутербродами. С громким сопением расставил все на столе и удалился.

— У вас очень серьезный дворецкий, — начала Рита.

— Да, порой даже слишком.

— Мне было непросто попасть к вам на аудиенцию — пришлось немного слукавить.

— Вы быстро учитесь, Рита. Ваш незаурядный ум еще не раз вас спасет.

Саммер открыл коробку с мармеладом. Запахло сладким, Рита сглотнула слюну.

— Леонард прислуживал еще моим родителям. Достался по наследству, так сказать. А теперь я не могу избавиться от его сопения и чрезмерной опеки! — намеренно громко крикнул Саммер, чтобы было слышно в соседней комнате.

— Как ваша нога?

— Невыносимо.

— Болит?

— Ограничивает. Я ничего не могу толком делать. Только и отвечаю на звонки, да пишу письма. Я даже в мастерскую не могу спуститься. Вот и царапаю паркет этим креслом, да ломаю голову, как бы приспособить лифт или движущуюся платформу, чтобы спускаться в подвал и поработать над своими изобретениями.

— И над чем вы сейчас работаете?

— Всего понемногу. Есть у меня давняя затея — возможно скоро продемонстрирую вам первый прототип своего творения.

— Умираю от любопытства, — подыграла Рита.

Саммер положил несколько кусочков рафинада в чашку и размешал.

— Как кофе?

Рита пригубила напиток. Потом еще и еще.

— Оч-чень вкусный! Не то, что у нас в офисе, — и тут же осеклась. — Где вы достали такую вкуснятину?

— В Италии. Сеньор Марино варит отменный кофе, аромат которого я услышал еще за два квартала. Заставил извозчика везти меня буквально по запаху.

Они еще немного поболтали ни о чем, обсудили сплетни в свежей прессе. Уходить не хотелось. Рита растягивала кофе как можно дольше, а Саммер все подливал и подливал.

— Вчера тетя Кейси нашла ваши открытки, что вы мне присылали тогда, два года назад при расследовании по делу Терезы Коллинз. Помните?

— Как я могу такое забыть?

— Они такие милые. И мне вспомнилось, как мы с вами летали на дирижабле.

— И как попали в передрягу в Старом Лондоне, — добавил Саммер.

— А помните, как вы тогда треснули какого-то парня тростью? Вот это был удар! Как бы мне хотелось еще раз с вами полетать. Подняться над всей этой суетой.

Напольные часы в холле тихо прозвенели десять утра. Рита сдавленно выдохнула.

— Спасибо, мистер Саммер, за кофе и завтрак. Мне пора на службу.

— Вам спасибо, Рита, что заглянули. Мне приятно ваше общество. Приходите, когда хотите. Мои двери для вас открыты, — он мягко сжал ее ладони. — Я прикажу Леонарду, чтобы он насыпал вам кофе с собой.

— Это очень любезно с вашей стороны. Наш кофе в офисе не идет ни в какое сравнение с вашим.

Саммер велел дворецкому впредь всегда впускать Риту, даже если небо расколется надвое. Пока служанка помогала девушке одеваться, Леонард принес картонный пакет с ароматным порошком. Он пробурчал на прощание что-то вроде пожеланий доброго дня. Но интонация больше походила на «идите к черту».

***

НЬЮ-ДЕЙЛИ ТЕЛЕГРАФ. №157 (4111), 6 АВГУСТА

«В ИСТ-ЭНДЕ УКРАДЕНЫ ТЫСЯЧИ ПИСЕМ

На сотрудника почтовой службы ранним утром было совершено нападение во время разгрузки свежей почты. Обычно этим занимаются два человека, но в этот день напарник извозчика почты не пришел на службу по состоянию здоровья.

На потерпевшего напали сзади и оглушили ударом, предположительно бутылкой. Нападавших сотрудник почты не видел. Кражу мешков с письмами и обездвиженное тело извозчика обнаружила уборщица почтового отделения….»

Рита листала свежую криминальную хронику и обводила карандашом любопытные или подающие хоть какую-то надежду дела для расследований. Пока она выделила лишь три — о контрабанде табака, об угоне кэба некоего мистер Р. и о краже жемчужного колье с шеи миссис Уолш сразу после выхода из оперетты. И то, она бы откинула первое, но это уже решать на общем собрании.

За два неполных года существования агентства частного сыска их команде удалось раскрыть около восьмидесяти заявлений. Две дюжины из них оказались пустышками, на работу над которыми ушло не более суток.

Было дело о пропаже из частной коллекции редкого экземпляра книги очень известного поэта. Миссис Куорелл уверяла, будто книга имеет большую ценность, так как была выпущена первым тиражом. И что сам автор даже оставил автограф на первой странице. Женщина ехала в дилижансе к своей подруге, которая проживает на Уэббер-стрит. Среди пассажиров были приличные люди, которых нельзя заподозрить в краже. Так что возможно книгу выкрали из сумки уже после поездки, прямо на улице, когда до дома вышеобозначенной подруги оставалась сотня шагов. Правда миссис Куорэлл не могла припомнить ни одного случайного столкновения с кем-либо, так же как она точно не спотыкалась, не падала и не наклонялась. Одним словом, книга вот так просто пропала и все тут.

Это дело заставило попотеть и напрячь мозги. Почти полтора месяца потерпевшая миссис Куорелл названила и настойчиво требовала отчета о каждом шаге расследования, лишь прибавляя нервозности. Раскрыть дело помогла чистая случайность. Каллен прогуливался в районе Уэббер-стрит и увидел в витрине винной лавки стопку книг в качестве оформления. Среди них и оказался тот самый пропавший экземпляр книги очень известного поэта. Как выяснилось, книгу подобрал на остановке служащий винной лавки и решил ею украсить витрину.

Миссис Куорелл отказывалась признавать, что могла просто выронить книгу. Но от поимки воображаемого преступника отказалась. Найденная книга затмила ее прежнюю принципиальность.

Гонорар оказался хорошим, но недостаточным, чтобы окупить затраченное время и нервы. После этого Каллен даже помогал частным извозом, чтобы накопить на оплату счетов. А Дуглас для благородной публики разносил журналы, между страниц которых как бы случайно оказывались визитки с адресом «Частного детективного агентства №6».

И хоть это была их инициатива, Фросту было очень неловко. Он втягивал голову в плечи и опускал глаза, когда парни приносили деньги на оплату счетов. Его голос надламывался, когда приходилось сообщать о задержке гонораров.

Сейчас в списке дел были поиски памятной статуэтки в виде ангелочков, подаренной профессором Маршем для миссис Х. А также уличение супруга миссис Н. в мотовстве — она упорно настаивала на любовнице. Каллен же уверял, что на такого размазню как мистер Н. даже самая отчаянная старая дева не посмотрит. Рита была с ним согласна.

Скука смертная. Не об этом мечтала Рита, оканчивая военную академию Ее Величества. Она уговаривала себя, что это временно, что такая практика ей тоже нужна для дальнейшего продвижения. Правда конкретной цели в карьере она не ставила. Поначалу было просто не до этого, потом закрутился роман с Дугласом, и им вместе просто жутко нравилось расследовать все эти мелкие заказы. Потом отношения начали трещать по швам, и мысли Риты снова были заняты не амбициозными целями, а страданиями, претензиями, обидами.

Нет, все было прекрасно, даже слишком. После расследования дела о смерти Терезы Коллинз у Риты с Дугласом было достаточно времени, что узнать друг друга поближе. У них так быстро все завертелось: Рита оставалась у Дугласа все чаще, переносила вещей к нему все больше. А потом рождественские праздники, когда они гуляли по ярмаркам, пили пряный пунш и лакомились свежей выпечкой.

Потом денег становилось все меньше, гулять стали реже. Дуглас виделся с Фростом чаще, чем с Ритой. Они все что-то обсуждали. Рита подозревала, что подполковник протежирует молодого человека продолжить военную карьеру. Но сам Дуглас ни разу об этом не обмолвился.

Рита готовила вкусно, но подавала блюда не очень красиво. Делала это наспех. Дуглас же мог добавить пару веточек зелени или нарезать салат тонкими ломтиками, и уже выглядело как в ресторане.

Она также наспех делала уборку, а Дуглас на полдюйма двигал книги, часы, шкатулки — и уже как с картинки каталога.

А потом это превратилось в паранойю. Рита расставит мытую посуду — Дуглас пойдет переставлять. Рита прочтет книгу и отложит на тумбочке у кровати — Дуглас вернет ее на полку, причем на то же место. Рита заправит постель — Дуглас поправит рисунок на покрывале. И так во всем!

Поначалу Рита закрывала на это глаза, да мало ли у кого какие причуды. Она и сама не святоша, полна сюрпризов. Но потом стало еще хуже.

Дуглас начал поправлять ее буквально во всем — в одежде, в манерах, в выражениях. То, по его мнению, она слишком броско нарядится в театр. То слишком ярко подчеркнет губы помадой. То слишком приукрасит какую-то историю.

Дошло до того, что Рита гасила порыв рассказать о чем-то, чтобы не услышать новые наставления. Причем Дуглас делал это так тонко, что не подкопаться. Вежливым тоном, незаметным движением, беглым взглядом. Рите и неловко было устраивать скандал на ровном месте — не цепляться же по мелочам!

А потом ужинать стали молча, добираться до офиса — молча, порой даже прогуливаться и то молча. Некогда горячие поцелуи уже не сводили Риту с ума. В постели она поворачивалась к Дугласу спиной и старалась быстрее заснуть. Иногда, конечно, были вспышки страсти со стонами и искусанными губами, но уже не такие как раньше.

И этот вопрос Дугласа — что с нами стало? — вот так однозначно-то и не ответишь. Заела бытовуха? Усталость от работы превратилась в усталость друг от друга? А может просто взросление?

Рита и плакала, и думала, и бесилась, и спускала все на самотек. А Дуглас… а что Дуглас? Он по уши в работе. Дома все так, как ему привычно. Рита чувствовала себя чужой в этих стенах.

И вот сейчас, она в четырнадцатый раз читала заголовок газеты, которая открылась неделю назад, но уже содержала тридцать две полосы. Некий Фред Бэст писал о столкновении двух кэбов как будто об извержении вулкана, явно пытаясь высосать сенсацию. Получалось скудно, даже нелепо. И не жалко изводить типографскую краску на такую чушь?

Звякнул дверной колокольчик.

— Это чем так пахнет? — с порога спросил Каллен.

— Кофе хочешь? — предложила Рита. — Итальянский.

— Угу. Откуда такое богатство?

— От добродушного и всепрощающего мистера Саммера.

Каллен виновато скривился.

— Да-а-а, я вчера крепко получил по шее от Теда. Он грозился урезать жалование. Будто деньги меня когда-то волновали, хах!

Он отхлебнул из чашки.

— Ммм… напиток богов. Хочу на смертном одре попросить не стакан воды, а чашечку этого итальянского кофе, — затем он встрепенулся. — Ты с ним встречалась?

— Зашла на огонек спросить о его здоровье, — пожала плечами Рита.

Каллен оперся о дверной косяк. На его лице появилась ехидная улыбка, на щеках заиграли соблазнительные ямочки.

— Боунс, не узнаю тебя. Когда это ты перестала краснеть при виде мистера Дорогой Костюм, похожий на диван моей бабушки? Проявляешь инициативу, а?

Рита отмахнулась и снова села за газеты.

— Я так понимаю, с Флоулесом совсем не клеится?

— А это уже тебя не касается, Кэлл. Займись делом.

— Поэтому ты так рано сегодня? У нас никто раньше полудня не приходит. Так и знал, что нахождение на одних квадратных метрах с Дугласом плохо влияет на самочувствие.

Рита зашуршала газетой и вскочила с места.

— Пойду за булками что ли, — бросила она на ходу.

— Погоди! Не хочешь сходить со мной в театр?

— В театр?

— Ну да. Маринетта сегодня выступает — добыла мне пару билетов.

— О-о-о, — заинтересовалась Рита. — А что за спектакль?

— Про спятившего доктора.

— «Странная история доктора Джекилла и мистера Хайда»? Что ж, давай сходим.

— В семь.

— Договорились. Познакомишь нас с Маринеттой?

— Ни в коем разе, — помотал головой Каллен. — Она явно посчитает тебя красивее, расцарапает тебе лицо или отрежет мне яйца.

— Настолько ревнивая?

— Нет, ты и правда красивее ее, так что… — Каллен развел руками.

***

В полдень все четверо сотрудников агентства частного сыска собрались на планерке. Фрост как всегда за главным столом. Дуглас, Рита и Каллен на стульях напротив. В воздухе витал аромат осени и кофе. Запах псины наконец-то выветрился.

Подполковник барабанил пальцами по столу и хмурил лоб. Ни одно из найденных Ритой дел в криминальной хронике не стоило внимания — там просто не за что зацепиться. Все какая-то чушь, высосанная журналистами из того самого места.

Каллен с трудом подавил зевок. Рита почувствовала, что вот-вот зевнет сама.

— Я свяжусь со старым знакомым из семнадцатого отделения полиции, — начал Тед. — Спрошу, может у него есть «глухарь».

— Сэр, позвольте, — начала Рита. Получив одобрительный кивок, продолжила, — нам нужно не дела искать, а повышать качество клиентов.

Краем глаза она заметила, как Дуглас недовольно поджал губы. Ну и черт с ним, мы тут все на равных, пусть выслушивает.

— Я много об этом думала и пришла к выводу, что главная наша проблема — мы хватаемся за все подряд.

— Чтобы продержаться на плаву, Рита, — вставил Дуглас. — Это вынужденная мера, пока не встанем на ноги.

— И как долго мы еще будем вставать? Уже почти два года встаем.

Дуглас отвернулся и скрестил руки на груди. Тед терпеливо сопел.

— Так вот, пока мы хватаемся за все подряд, к нам и клиенты идут все подряд.

— Предложения? — спросил Фрост.

— Переключиться на аудиторию состоятельных людей. С ними работать сложнее, там всегда больше рисков огласки и тонких моментов. Зато платить они готовы больше, а времени тратить на всяческие согласования меньше. У них каждая минута на счету. Время — деньги, все такое. А значит, они не будут названивать и требовать отчета о каждом нашем чихе, простите, действии.

Повисла пауза.

— Я могу составить ряд объявлений в издания, которые пользуются доверием у состоятельной прослойки общества. Заплатить за это придется больше, чем за рекламу в мелких газетах, зато выхлопа будет больше. И к слову, есть смысл поднять стоимость наших услуг, чтобы не вызывать впечатление агентства, которое берется за все подряд дела, коим мы сейчас и являемся.

— Добро, — кивнул Фрост.

Дуглас зашуршал, меняя позу.

— Ну и кто эта аудитория? — спросил он. — Если ты забыла, напомню, что большая часть состоятельных людей Нового Лондона не выражает доверия к нашим персонам. Более того, посмеивается за спиной, а иногда и в глаза за дело Терезы Коллинз. По их мнению, мы тогда так сильно напортачили, что вовек не отмыться.

— Нам не нужны чиновники и все подряд богатеи, — ответила Рита. — Нам нужны их жены, может даже любовницы.

— Непутевые дети, за которыми приходится заметать следы неприятностей, размером с Гудзонов пролив, — оживился Каллен. Он начал понимать ход мыслей Риты.

— Рита, опять ты за свое, — поморщился Дуглас. — Женщины… с ними сложно работать.

У Риты покраснело лицо.

— Что ты имеешь против женщин?

— Я ничего не имею против женщин. Просто они более эмоциональные, требовательные и порой совсем не слышат то, что им говорят. Им свойственно надумывать с три короба там, где дело яйца выеденного не стоит.

— Можно подумать, мужчины — все такие рационалисты, которые действуют строго по уставу и не требуют результатов сверх должного.

— Я согласен с мисс Боунс, — вставил подполковник.

Пока перепалка не переросла в спор на повышенных тонах, он перехватил инициативу.

— Мисс Боунс, на вас составление объявлений. Мистер Хоуп — список изданий, которые читает наша потенциальная аудитория.

— Женские журналы — обожаю, — с мечтательным вздохом сказал Каллен.

— Мистер Флоулес, обсудите со мной вопрос ценообразования.

— Рассрочки и бонусы, — вставила Рита. — Женщины это очень ценят.

Фрост кивнул, Дуглас так и не поднял глаз.

— Вопросы? — спросил подполковник.

— Возможно нам также нужны наводки от реальных людей, — сказала Рита. — У меня есть лучшее информагентство для женщин.

— Тетя Кейси, — сказали она одновременно с Калленом.

— Я поговорю с ней сегодня вечером, — закончила Рита.

— Добро, тогда за дело!