Книга пустых жизней и не очень

Анна Олеговна Князева

Сборник рассказов об обычных москвичах и мучениях их обыденности. Церковная мольба человека к Богу, который исторически им пытается объяснить оттуда, что сам является человеком. Терпение и крах людей в нашем естественном гнёте, блеск церквей, что выгоняют нищих и кровь мучений сердца московской сломленной домохозяйки. Все имена не относятся к их реальным обладателям и описание ситуаций коллективно-тенденциозное. Книга содержит нецензурную брань.

Даждь ми свободы

Молилась москвичка Богу о своей свободе, так как жила только к своему мужчине угоде. Она рано познала, что, если женщина ты, то ты рабское мясо, на котором плодятся все наши скоты. Это всё унижение сердца её, что день ото дня гнобило её.

Ей хотелось полёта, а надо стирать; ей хотелось работать, а надо убираться и мужу галстуки одевать; ей хотелось учиться, но ребёнка важнее учить, ей хотелось отмыться, но нужно дальше в порядок себя приводить.

И жила она так до конца своей жизни, умерев в сожалениях отсутствия пользы нашей отчизне.

Если женщина ты, просто помни одно: во всем знать нужно меру, разгребая чужое дерьмо. Потому что ребёнком заниматься за всех негоже: он сам должен учиться общаться немножечко тоже. Надо просто смотреть, чтоб нигде не убился и свои дела делать не за мужа, а заниматься рассудком при социальном садизме.

Никто не имеет свободы в России, но все гнобят женщин, чтоб ощущать себя шире: издеваются все, так как низшим тварям чуждо мыслить в мечте.

Надо просто понять, что сие — только мнение. Надо это познать, достигнув понимание способа искоренения. Ведь мужчина — животное и он просто болеет. А когда ему скучно — он лишь вожделеет.

И мученья обыденности всем не чужды: унижают друг друга люди просто в бегстве от рока Судьбы.

Для свободы не нужно вообще ничего: если делать решил — просто сделай и всё. Пусть толпа тебя держит даже всю свою жизнь: это идиотизм тратить силы тебя усмирить.

Надо лишь осознать социальное мнение: несвобода нужна только для угнетения. Несвобода отсутствует, как и свобода — два понятия эти просто станут аналитическим ходом.