3030. Без прошлого нет будущего

Анна Осипова

Балансируя на грани магического реализма в рассказах о нашем общем прошлом, автор говорит с читателем о самом сокровенном.Зависит будущее от нас самих или от чьей-то высшей воли? Об этом и многом другом — повесть «3030». Эта книга для тех, кто не боится задавать себе важные вопросы.

Простое человеческое

Наташа сидела рядом с дедушкой на мешке свежесобранной картошки. Погода стояла безветренная и теплая, хотя вчера осень рьяно заметала листвой остатки летней зелени и сеяла холодный дождь поверх еще не освобожденных от урожая грядок. Дедушка достал булочку и яблоко. Вдохнул ванильный аромат, а затем, вынув немного заржавелый перочинный ножик, разрезал яблоко пополам.

— Кусай сначала булочку, а потом яблоко. И долго жуй. «Так мама учила меня», — с доброй улыбкой прошептал дед.

Наташа уже пробовала шарлотку. Ингредиенты были те же, но вкус действительно разнился. Да что там разнился — булочка с яблоком казались самым изысканным, что она пробовала за свои шесть лет. Возможно, на аппетит повлияли долгое пребывание в поле и трудотерапия — так называла мама поездки в деревню. Воздух здесь был плотным, наполненным ароматом свежевспаханной земли, что забрызгала нос красками чернозема. Брызги сока освежили детское личико. Наташа довольно вытерла их рукавом, смешав черноту и сладкие капли в боевой раскрас копателя картошки.

— Дедушка, а почему чужая бабушка собирает нашу картошку? — вскочив с дедушкиных рук, с удивлением и гневом спросила девочка.

— Она не чужая. Здесь все свои, — ответил дедушка. Вторую половинку яблока он отдал лошади, которая, отпахав половину поля, заслуженно ожидала угощения.

— Милая, — подхватила мама, — в послевоенное время был сильный голод, а твой дедушка, узнав, что мужа этой женщины убили на фронте и она осталась одна с двумя детьми, помог ей прокормить их.

— А нашей семьи голод не коснулся? — гордо спросила Наташа.

— И нашей семье было непросто. Они переехали в эту деревню в военное время, а родились за Бугом, в Польше. Местные помогли обосноваться. Но у нас было две курицы, а у Агафьи ни одной, вот он и поделился. А когда ее дети подросли и поступили в институт, твой дедушка, он работал портным, перешил единственную рубашку на два воротника и манжеты. Под пиджаком были голые спина и живот, зато свежие накрахмаленные детали гардероба придавали опрятный вид. Нелегкое было время. С тех пор и приходит к нам баба Агаша на сбор урожая, помочь собрать хотя бы одну корзину.

— Мой дедушка поляк или белорус? — девочка сверлила маму глазами, горящими от миллиона новых вопросов.

— Твой дедушка — человек. Все люди — братья.

— Но-о-о-о-о, — громко прозвучал призыв к работе, и все засуетились, оставив беседы и размышления позади, присыпая их плодородным черноземом.