Лабиринт

Анна Сергеевна Шайдурова (2021)

Однажды четверо молодых людей оказались у ворот парка незадолго до полуночи. Хотя гулять здесь в такое время они не планировали. Что-то заставило ребят сюда прийти. Но что? Увы, ответа на этот вопрос никто из них не знал. Но то, что произошло дальше, породило еще больше загадок в их головах. Герои оказались внутри лабиринта, где какой-то странный человек объявил им, что они в ловушке. И у них есть лишь 48 часов, чтобы добраться до выхода из лабиринта… Лабиринты, ловушки — это так банально. Где-то вы все это уже видели, не так ли? Но не спешите откладывать книгу. Все на деле не так просто и прозрачно. Шаг за шагом вместе с героями книги вы будете приближаться к разгадке. Разгадке тайны этого странного человека. К разгадке тайны Лабиринта… И возможно она вас весьма удивит… Но прежде попробуйте вместе с героями пройти лабиринт до конца.

Глава 5. Бирюзовый и черный. Бандиты. Плач младенца.

Войдя в арку, мы оказались в коридоре нового цвета.

— Ну вот, очередной длиннющий коридор, по которому неизвестно сколько будем топать. — не сдержал своего разочарования Марк.

— Да, увы, конца лабиринту не видно. — сказал я, рассматривая коридор.

Здесь был бирюзовый пол и потолок и черные стены, на которых были нарисованы кровавые удавки.

Мы пошли по коридору вперед и вскоре оказались у перекрестка. Раздался громкий кашель с хрипом.

Сначала мы выбрали дорогу налево, но она привела нас к тупику. Тогда мы пошли направо и вновь ошиблись.

Мы снова потеряли время.

Чертыхаясь, мы повернули обратно, вновь оказавшись в желтом коридоре за аркой.

Но когда мы прошли по желтому коридору прямо, то вскоре увидели очередной поворот направо и повернув туда, увидели впереди тот же бирюзово-черный коридор с удавками. Другого пути у нас больше не было и мы смело направились вперед.

И вот тут-то нас и ждала очередная засада!

Едва мы вошли в коридор, как кто-то сзади обхватил нас удавками и стал душить!

***

Мы попытались вырваться, однако неизвестные держали нас крепко.

Это были люди в строгих серых костюмах с черными масками с прорезями для глаз.

Их было четверо. И каждый из них крепко нас держал.

Это была схватка не на жизнь, а на смерть!

Я не знаю, каким образом, но я ухитрился вырваться из железной хватки своего соперника и выхватить из его рук удавку. Она в моих руках из кровавой превратилась в белую.

Разъяренный бандит бросился на меня, но мне удалось накинуть на его шею удавку, которой совсем недавно он едва не задушил меня.

Он захрипел и исчез. Кровавая удавка тоже. В этот момент Марк тоже справился со своим соперником. Мы бросился на помощь Берте и Томасу.

Когда с их врагами было покончено, на стенах кровавые удавки превратились в хрустальные слезы.

С большой опаской мы направились дальше. В коридоре стало тихо, были слышны лишь наши шаги.

Я в этот момент думал, как бы обсудить с ребятами всю ситуацию и всем вместе попробовать придумать выход из нашего положения. Однако все мы были очень напуганы происходящим в лабиринте, а главное неизвестностью нашего будущего, поэтому даже разговаривать сейчас были не в состоянии.

Каждый из нас теперь ожидал нового неожиданного нападения.

Однако время шло и все было в порядке. Понемногу мы успокоились.

Я продолжал думать над главным вопросом — какой может быть способ выбраться из этого лабиринта и существует ли он вообще? Есть ли у нас шанс выбраться из лабиринта, не продолжая играть в дурацкую игру Леандро? А еще меня, конечно, продолжало волновать, зачем Леандро все это с нами делает?

И тут мы увидели посредине коридора в стене слева дверь бордового цвета. На двери была надпись «Кабинет Леандро».

— Вы это видите? — спросила Берта. — Неужели мы дошли до конца лабиринта?

— Что-то мне кажется вряд ли… Это опять какая-то подстава. — сказал я.

Но ребята уже направились к двери.

Да, я был уверен, что нас опять ждут неприятности за этой дверью. Однако любопытство пересилило.

Я подошел к остальным. Марк распахнул дверь.

А в следующим миг нас с силой втолкнуло в комнату и дверь с шумом захлопнулась.

***

Комната, в которой мы оказались, была маленькой и очень тесной.

Кроме серой батареи здесь ничего больше не было.

Пол в комнате был грязно-серого цвета, потолок черного, стены фиолетового цвета.

Я растерянно посмотрел на ребят. Леандро здесь естественно не было.

Однако в голове у меня промелькнула безумная надежда: «Быть может, сейчас в комнате появится Леандро и все нам объяснит?!»

Но время шло, а Леандро не появлялся. И никто не появлялся.

Повернувшись, мы подошли к двери и попытались ее открыть, однако она не поддалась. Нас заперли!

Но зачем?

Отойдя от двери, мы остановились посреди комнаты и посмотрели на стены.

«Это что же нам опять искать тайный ход в стене?» — подумал я.

— Так, с меня хватит! — сказал я. — Мы должны понять, как сбежать из этого лабиринта!

— Так мы итак ищем выход. — сказал Томас.

— Нет, мы не ищем выход. Мы просто идем по лабиринту, проходя его ловушки одну за другой. Теперь вот нас заперли в комнате. — сказал я. — Нам нужно придумать, как отсюда выбраться.

— Если бы мы знали это, то выбрались бы еще в начале лабиринта. — вздохнула Берта.

Мои мысли опять вернулись к главному вопросу — зачем. Зачем Леандро все это с нами делает?!

— Понять бы, зачем Леандро это с нами делает. Какая у него цель. — сказал я.

— Да какая разница? Мне уже все равно, зачем он это все делает. Меня больше волнует, как выйти из этой комнаты! — сказал Марк раздраженно.

— Да, Алекс, сейчас не время думать над тем, почему мы здесь! — сказала Берта. — Сейчас главное выбраться отсюда!

Я вздохнул.

— Ну, выберемся мы этой комнаты, и что дальше? А дальше может быть еще очень много других ловушек! Я не хочу больше играть в его игру. Не хочу, потому что это глупо! Потому что Леандро заставил нас сюда прийти при помощи гипноза или еще каких-то магических действий, заставил играть в свою странную игру, но не объяснил, зачем ему это все нужно! — сказал я. — И кто он вообще такой? Ничего не понятно…

— Ну, явно не обычный человек. Маг, что тут не понятного. — сказал Томас.

— Томас, да погоди с магией! Алекс, помнишь, ты ведь согласился с Томасом после исчезновения льва, что это гипноз. — сказала Берта. — И я тут подумала, что есть большая вероятность, что нам все происходящее здесь только кажется. Может мы по-прежнему под воздействием гипноза и видим то, чего нет? А выходит, что Леандро просто гипнотизер. — сказала она.

— Нет, ты что. — сказал Томас. — В лабиринте мы действуем по своей воле, нет сейчас на нас никакого гипноза. Он был только вначале, когда мы пришли к парку. Вот ты, Алекс, спрашивал, как Леандро мог загипнотизировать нас на расстоянии? Да, очень просто это для него было. Леандро маг и у него очень сильные способности.

— Но если все увиденное в лабиринте в действительности произошло, а не показалось нам из-за того, что мы находимся под гипнозом, то это точно не магия. Да, Леандро обладает даром гипноза. Но все что произошло дальше в лабиринте, просто какой-то хитрый фокус. Значит Леандро еще и иллюзионист. — сказал я.

— Ребята, ну почему вы до сих пор ищете какие-то объяснения тому, как Леандро это делает? Гипноз, фокусы… Почему не можете признать, что это просто магия? — спросил Томас. — Вы сейчас пытаетесь понять кто он, чтобы понять его цель. А мне кажется, тут все просто. Он маг и его цель жертвоприношение.

— Томас, ну не верится мне, что он маг! — сказал я.

— Почему? — спросил Томас.

— На мой взгляд, Леандро не производит впечатление человека, обладающего сверхспособностями. — сказал я. — Он выглядит как обычный человек.

— А разве маг должен выглядеть как-то необычно? — спросил Томас.

— Нет, но мне кажется, всеми вокруг должно ощущаться, что перед ними необычный человек, человек с магическим даром. Я в Леандро этого не почувствовал. Не претендую на истину, всего лишь делюсь своими ощущениями.

— Да, что вы тут развели опять дебаты, кто такой Леандро и есть ли у него магические способности. Это ведь совсем неважно, есть у него магический дар или нет. Вы лучше подумайте, почему он не сказал нам сразу, зачем ему нужны игроки в лабиринте? — спросил Марк.

— Не сказал сразу, потому что не захотел. Он скрывает свою цель. Хочет, чтобы мы прошли этот лабиринт до конца. Зачем, непонятно. — сказал я.

— То есть, ты считаешь, что у него есть какая-то цель относительно нас и это не убийство? — спросила Берта.

— Думаю да.

— Тогда что? Оставить нас в плену? — спросила Берта.

— Да нет, точно нет. Зачем ему пленники? — спросил я.

— А может у него нет никакой цели? — спросил Марк. — Может, он просто псих. Ну или, как я уже говорил, ему просто нравится перед убийством играть со своими жертвами. В общем, он точно псих.

–Нет, цель точно есть. — сказал я. — Какие у нас вообще варианты?

— У меня пока только одна версия — он колдун. — сказал Томас. — И скоро он нас убьет.

— То есть ты считаешь, его цель просто убийство? — спросил я.

— Нет, не просто убийство, а жертвоприношение. Я же говорил. И я по-прежнему считаю, что моя именно моя версия верная. Он принесет нас в жертву.

— То есть, ты считаешь, что за Леандро кто-то стоит? — спросил Марк.

— Этого нельзя исключать. — сказал Томас. — Мне кажется один человек не мог построить такой лабиринт…

— Ну хорошо, если он хочет принести нас в жертву кому бы то ни было, то почему тянет? — спросила Берта.

— Этого я не знаю. — сказал Томас.

— Возможно, не ему, а тому, кому он нас хочет принести в жертву, нравится наблюдать за игрой пленников. — сказал Марк.

— Ну почему вы думаете о плохом? — спросила Берта.

— А ты до сих пор думаешь, что он поиграет с нами и потом просто отпустит домой, да еще и вручит деньги, как обещал? — спросил я.

— Нет, я в этом уже сомневаюсь. Но Леандро не производит впечатление убийцы! — сказала Берта.

— Слушайте, а может Берта права и Леандро действительно хочет сделать нас пленниками лабиринта? — спросил Марк. — Ведь он до сих пор нас не убил. Подсылает к нам тех, кто на него работает, они с нами играют, но в общем-то особого вреда не причиняют, так слегка пугают и все. Вот сейчас Леандро с нами наиграется, а потом закроет в какой-нибудь комнате. Навечно!

— Но ты ведь сам говорил, что он играет с нами, а потом убьет. — заметил Томас.

— Это просто версии. Я ни в чем не уверен. — сказал Марк.

— Да мы тут никто ни в чем не уверены. — сказала Берта. — А ты Алекс что молчишь? Ты-то что об этом думаешь?

— Я думаю над вашими версиями. И мне они все кажутся не верными. Вот Берта, ты говоришь, что он хочет сделать нас пленниками. Вопрос зачем? — спросил я. — Кто-нибудь ответьте мне, зачем ему пленники?

— Может быть, чтобы работали на него. — предположила Берта. — В лабиринте мы уже встретили несколько людей. Может быть все они обычные люди, просто играют свои роли? Леандро их заставляет.

— Ага, и лев тоже работает у Леандро актером! — захохотал я.

— Ладно, согласен. Это бред. — сказал Марк. — Но что тогда?

— Я думаю, пленники ему точно не нужны. — сказал я. — Насчет жертвоприношения тоже не уверен. Зачем тогда проводить с нами игру перед жертвоприношением? Если за Леандро кто-то стоит и ему нравится наблюдать за игрой пленников, то почему тогда он сам нас не встретил? Почему скрывается?

— Хочет открыться нам в конце. — сказал Томас.

— А Леандро тогда зачем все это? И почему он назвал себя создателем лабиринта? Мог бы вообще не говорить, кто создал лабиринт. Зачем лгать? Как-то странно. Нет, вряд ли за Леандро кто-то стоит. Думаю, он сам все это организовал. Только зачем ему это надо? Если причины это все делать у Леандро нет, то он выходит псих. Но на мой взгляд, на сумасшедшего он совсем не похож. И естественно он не встретит нас в конце лабиринта с пачкой денег и не отпустит домой. — сказал я.

— Ну вот, ты все наши версии забраковал. А сам-то ты хоть какое-то предположение имеешь? — спросил Марк.

— Я могу только предположить, что цель у него держать нас здесь, конечно, есть. Но это точно ни одна из перечисленных вами. Какая это цель я сказать не могу. И у меня, увы, нет ни одной версии. В одном я уверен, Леандро не отпустит нас, даже если мы найдем выход из лабиринта, уложившись в 48 часов! — сказал я. — Но что с нами будет, когда мы с ним встретимся, я понятия не имею. Но точно ничего хорошего.

— Да из всех наших версий, только одна, у Берты позитивная. Но даже Берта уже в нее не верит. — сказал Томас.

— Поэтому — я понизил голос. — нам необходимо как можно скорее понять, как выбраться из этого лабиринта. Мы не должны встречаться с Леандро. Нужно выбираться из этого места. Пока не поздно.

— Я только за, чтобы поскорее отсюда найти выход.. — сказал Марк. — Лично я уже просто ненавижу этот чертов лабиринт!

— Это понятно, что надо выбираться. Никто и с самого начала не хочет здесь задерживаться. Но как выйти из этого лабиринта? — спросила Берта.

Мы замолчали. Если бы у нас была хоть одна идея, хоть одна зацепка относительно того, как можно отсюда сбежать. Но ее не было.

— Нужно что-то придумать. — я нахмурил лоб. — Ребята, нам нельзя продолжать идти по этому лабиринту. Нельзя продолжать играть в эту игру. Вот мы сейчас уже сколько времени находимся в кабинете Леандро, а он здесь до сих пор не появился. И вряд ли появится. Просто нас запер в этой комнате. Зачем опять же, непонятно!

— А вы не думали о том, что он на самом деле не очень-то силен? — спросил Марк. — Может, он просто хочет нас загонять, замучить, чтобы у нас не осталось сил с ним бороться. И вот когда у нас не останется сил, он явится и убьет нас!

— Вполне возможно, что так. — кивнул я. — Но хватит болтать. Давайте думать, как выбираться!

Внезапно в комнате раздался пугающий шепот. Мы испуганно замолчали.

Когда шепот смолк, на стене слева от нас пробежала тень и вновь раздался шепот.

Только разобрать, что шепчут я не мог, да и ребята, судя по их лицам, тоже.

Впрочем, нам это было и не нужно.

Главное, на чем сейчас мы должны были сосредоточиться — на поиске выхода. Для начала хотя бы из этой комнаты.

Тем временем пугающий шепот становился все громче и вскоре он начал сводить нас с ума.

Мне хотелось заткнуть уши руками, но внезапно я обнаружил, что не могу пошевелиться.

Так мы и замерли, стоя посреди комнаты.

А потом шепот затих. Я почувствовал облегчение, но оно было недолгим.

Почти сразу раздался плач младенца. Но и это было еще не все. Воспаленная фантазия создателя этого лабиринта не знала границ. На стене слева от нас зажглись огненные буквы. Надпись на стене гласила: «Младенец плачет, младенца надо успокоить. Спойте колыбельную песню, тогда оцепенение будет снято и дверь откроется».

— Ну и что вы об этом думаете? — спросил я, прочитав надпись и тут же сам ответил на свой вопрос. — Это же форменное издевательство! Лично я не собираюсь ничего петь!

Сначала нас заперли в этой комнате, которая вовсе не оказалась кабинетом Леандро. Впрочем, кто знает, может это действительно его кабинет. Но его-то здесь нет!

А теперь еще и требуют спеть колыбельную песню для орущего нам под ухо невидимого младенца!

— Я тоже не собираюсь. Вот еще! — сказал Марк.

— Ребята, хватит возмущаться! — сказала Берта.

— Нет, я буду возмущаться! Все, хватит! Я больше идиотские задания выполнять не буду! Не хочу я петь песню! Тем более колыбельную! — заявил Марк.

— Боюсь пока у нас по-прежнему нет другого выбора. Нам нужно играть по его правилам. — сказала Берта.

— Нет! Хватит играть по его правилам! Я не намерен больше выполнять никаких указов Леандро! — сказал я.

— И что же мы будем просто сидеть? — воскликнула Берта. — Мы даже шевельнуться не можем!

Плач невидимого младенца тем временем все усиливался.

Я с раздражением вздохнул.

— Ребята, давайте петь песню! — сказал Томас.

— Нет! Я сказал же, что не буду петь! Если тебе так сильно хочется, сам пой! Или что, ты не хочешь выглядеть по-идиотски в одиночку? — ехидно спросил Марк.

Томас насупился. Марк попал в точку.

— Ладно, черт с вами со всеми! — сказала Берта. — Я одна спою!

Берта запела мелодичным голосом колыбельную:

— Баю-баюшки-баю, не ложися на краю…

Однако младенца это не успокоило. Он еще громче закричал.

Марк не выдержал криков и тоже затянул.

— Баю-баюшки, баю, не ложися на краю! Придет серенький вол-чок, и укусит за бо-чок!

Марк пел ужасно!

Своим грубым голосом он не спел, а проорал эти слова.

— Марк, тебе просто противопоказано петь! — сказал я, морщась.

Младенец был того же мнения.

От этой колыбельной он разошелся еще сильнее.

Я чувствовал, что еще немного и моя голова взорвется.

В одно ухо мне орал младенец, а в другое громко фальшивил Марк.

— Марк, замолчи! — взмолился я. — Хватит!

— Да что не так?! — спросил Марк.

— Ты не поешь, а орешь! Не видишь, что ли, от твоего ужасного пения он орет еще сильнее!

— Не нравится, сам придумай, как заткнуть этот ор. — ответил Марк и замолчал.

— Ладно, — вздохнул я. — я уже готов спеть эту чертову колыбельную, лишь бы только он заткнулся.

«Берта права, у нас нет другого выбора. Да и Томас, возможно, прав и Леандро действительно маг. А значит в любой момент он может сделать с нами все, что ему заблагорассудится. Сейчас мы не можем двигаться, а если мы откажется петь, кто знает, что он сделает в этом случае. Лучше его не злить. Так что надо делать то, что от нас требуют» — подумал я, но тут же снова засомневался в версии Томаса: «Нет, я совершенно не могу поверить в то, что Леандро маг! Вероятно, есть какая-то хитрость, которая позволяет ему это с нами проделывать, но это явно не магия! Тогда что? Фокусы? А что, это вполне возможно…»

Крик младенца стал еще громче и я, прервав размышления, затянул колыбельную:

— Спи моя гадость, усни.

В доме погасли огни.

С полочки капает гной.

Спой эту песню со мной.

Видимо, пел я и в самом деле гораздо лучше Марка.

Хотя до пения Берты я все равно тоже не дотягивал. Уж не знаю, чем не угодила младенцу песня Берты. Возможно, она была для него слишком милая. А вот на мою песенку младенец отреагировал благодушно.

Наверное, эта песенка больше отвечала нраву младенца и лабиринта, потому как после моего исполнения плач прекратился и в ту же секунду, как и было обещано, с нас было снято оцепенение. Мы вновь могли шевелиться и, не желая больше здесь задерживаться, бросились к двери, которая к нашей радости в этот момент распахнулась сама по себе.

— Ну, Алекс, ты молоток! — сказал Томас. — Так быстро заткнул младенца, а еще петь не хотел.

Я улыбнулся.

— Меня больше радует, что дверь открылась. — сказал я. — Лучше продолжать путь, пусть даже по этому лабиринту, чем сидеть на одном месте.

Однако обрадовались мы рано.

В этот момент в комнату ворвался огромный пес.

***

Черный доберман злобно на нас посмотрел и, преградив дорогу, зарычал.

— О нет! — простонал я. — Ну когда всему этому придет конец?! Что теперь будем делать?

— Ну, надо как-то его задобрить… — сказал Марк, с опаской глядя на пса.

— Интересно, как?

— Надо дать ему что-нибудь вкусненькое… — сказал Томас.

— Аа, ну да, точно! — усмехнулся я. — Мы же все набрали в карманы по килограмму сарделек специально вот для таких случаев! — саркастически сказал я.

— Алекс, блин! — Марк нахмурился.

Внезапно пес прекратил рычать. На наших глазах его поведение совершенно переменилось.

Он вильнул хвостом и высунул язык, сразу став этаким добряком.

Затем он стал прыгать на месте.

— Что это с ним? — спросил Томас.

Я пожал плечами, с удивлением глядя на пса, который совсем недавно готов был вцепится нам в глотку, а сейчас весело играется.

— Он так быстро переменился. Как-то это странно… — сказала Берта.

— Тут все странно. — сказал я мрачно.

Пес тем временем остановился и, выжидательно на нас посмотрев, тявкнул.

— Кажется он зовет нас за собой. — сказал Марк.

— Мм… По-видимому да. Что ж, идемте. — сказал я.

— Погодите, а что если… он опять взбесится? — спросил Томас.

— Нам все равно надо выйти из этой комнаты. Или ты собрался сидеть здесь вечно? — спросил я.

— Нет, конечно. — хмыкнул Томас.

— Ну вот, так что идемте. — сказал я. — Тем более, посмотрите, какой он стал добродушный. — я улыбнулся, глядя на пса.

— У собак быстро меняется настроение. — сказал Томас.

— Томас, прекрати! — сказала Берта.

— Я уверен, этот пес больше не опасен. Идемте за ним. — сказал я.

Мы вышли из комнаты вслед за псом и осторожно прикрыли за собой дверь.

Эта дверь располагалась ровно посредине коридора, в центре левой стены.

Кроме нее в коридоре больше не было других дверей.

Мы направились вперед по коридору, в правую сторону от двери.

Я заметил, что декор на стенах снова изменился. Вместо хрустальных слез там теперь были нарисованы мирно спящие в колыбельках младенцы. И где-то очень далеко и очень тихо звучала колыбельная.

Я прислушался, с удивлением обнаружив, что это же звучит сейчас песня в моем исполнении. Заметили это и другие.

— Алекс, это же ты поешь! — удивленно воскликнула Берта.

— Точно! — кивнул Томас. — Ты у нас теперь звезда, Алекс!

Марк хихикнул.

— Да уж, Леандро полон сюрпризов. — ухмыльнулся я.

Вскоре впереди показалась арка. Мы вошли в нее и оказались в новом блоке.