«Небо покрывает осень серой мглою. В жар бросает. А под синевою, что подобна море-васильку, кто-то тихо плач роняет на снегу…»
Небо покрывает осень серой мглою. В жар бросает. А под синевою, что подобна море-васильку, кто-то тихо плач роняет на снегу.
Где-то невесёлый арлекин, позабыв свою отныне роль, будет без особых вдруг причин усмирять злой нрав под алкоголь.
В храме же обмана и притворства больше не почуют фимиам, а чертям не хватит все ж упорства к райским дотянуться голосам.
Опустившись томно на колени, заколдует гурия огнём, что родился в черно-сером тлене, утопая в царствие родном.
Всё пройдёт, застынув в снежной буре, пусть то время иль немых стихи. Но одна в сиреневой лазури, на века вдохнув его духи, упомянет имя чье-то всуе, заключив всю нежность во грехи.
