Хозяйка «Волшебной флейты». В бегах

Анна Эристова (2023)

Я открыла музыкальный салон вместо дома удовольствий — это плюс. Я потеряла любимого мужа и рискую потерять свободу, а то и жизнь за убийство, которого не совершала (хотя очень хотелось) — это минус. Что в планах? Оправдать себя, отстоять салон, найти убийцу модисток и как-то сохранить баланс с Митькой Полуяном, который настоятельно пытается превратить нашу дружбу в более интимные отношения. А тут ещё мной интересуется очень странный господин, а зачем — непонятно. Мне осталось тянуть лямку одиннадцать месяцев. Или больше?

Глава 4. Удивляю

Спала я плохо. Несколько раз за ночь просыпалась и с удивлением понимала, что я не в своей широкой кровати в доме Корнелии Яковлевны Фонти и не в мягких пуховых перинах тайного убежища Полуяна, а в сараюшке, приютившей с полдюжины нищих. Эти нищие, убогие и просто богомолки ворочались, скрипя деревянными шконками, кашляли надрывно, кричали во сне…

Зато утром я неожиданно проснулась одна.

Где-то за стеной кукарекал петух, уговаривая кур не квохтать так громко. Баба заорала на кого-то, грозясь прибить кочергой. Потом я услышала уже знакомый голос, который грозно рявкнул:

— Аккуратно, там же стекло!

Доктор!

Ох, мне же надо к Лизе! Надо как-то к ней пробраться через всю эту толпу, которая во дворе шляется, будто дел других нет!

Я встала со шконки, поморщилась от собственного запаха. Глафирины шмотки и так воняли затхлым, а после целой ночи в этом сарайчике начали источать тонкий аромат подворотни. Помыться бы сейчас… Или хотя бы переодеться после лавандовых или мятных обтираний Лесси… Но нет. Придётся идти к княжне в таком виде.

Может, мне и поесть дадут?

Страдая от отвращения к самой себе, я замотала лицо в платок, как восточная женщина, по самые брови, и всё же толкнула дверь сарая. Воздух какой свежий! Пахнет парным молоком и стиркой… Да, вон девки дворовые стирают в корытах и негромко поют что-то. Эх, голоса-то какие! Мне бы в салон такие… Как там мой салон? Как там мои девочки?

— Эй, поберегись!

Я проворно отскочила в сторону и неодобрительно уставилась на могучего парня, ведущего в поводу не менее могучую лошадь. А он хмыкнул, оглядев меня с ног до головы. Ой-ой, не смотри на меня, добрый молодец, я не в форме сейчас! Шарахнулась к парку, туда, где мой любимый мужчина вызвал на дуэль оскорбившего меня подонка. Вот и фонтанчик журчит… Боже, это было всего пару недель назад, а кажется, что целую вечность!

К дому сразу я не пошла. Надо было осмотреться немного, понять, куда сунуться, чтобы не нарваться на княгиню или доверенных слуг. Погладив ладонью край фонтана, я двинулась в обход, не теряя из вида окна. За густой зеленью меня оттуда не заметят, а вот мне видно любое движение в доме. Например, вот горничная прошла с подносом, прямая, как будто палку проглотила. В гостиной девушка метёлочкой обмахивает картины и статуэтки. Ничего не изменилось со времени моего последнего визита, поместье живёт своей жизнью — размеренной, неторопливой, утренне-сонной. Наверное, Лиза ещё не встала с постели…

— О, вчерашняя знакомица!

Я вздрогнула от неожиданности, обернулась на голос. Фёдор Данилович махнул мне рукой от двери маленького флигеля, сказал потише:

— Заходи, я как раз разобрал свои инструменты, осмотрю тебя.

— Спасибо, добрый человек, не трать своё время на меня, — в некоторой панике ответила ему я. — Мне бы с Елизаветой Кирилловной переговорить.

— Эк куда захотела! — рассмеялся Фёдор и подошёл, подхватил меня под локоть и повёл к флигелю. — Давай-ка, я уж всё распаковал, разложил, готов принимать пациентов. Вот ты и будешь моей первой пациенткой.

— Нет-нет, мил-человек! Пусти! Не хочу быть циенткой! — изображая неграмотную бабу, загорланила я, однако доктор был не из робкого десятка. Он буквально силком впихнул меня в дверь и погрозил пальцем:

— А ну! Не визжи, как свинья! Вот пугливый народ пошёл какой… Доктор я, понимаешь? Больно делать не буду. Смотри.

Он указал ладонью на стол, где на белом полотнище были разложены камни всех цветов и размеров — от плоских крохотных голышей до крупных блестящих кругляшиков. Ох ты ж… И не отвертишься! Так, думай, Таня, думай!

Я обвела взглядом кабинет. Чистенько. Скромненько. Кушетка застеленная за занавеской виднеется. На полках несколько книг и какие-то медицинские инструменты. Врачи всегда такие аскеты, я даже удивляюсь. Ничего им не надо, кроме койки и обеда иногда.

— У меня ничего не болит, — промямлила, не находя никакого выхода из сложившегося фиаско. — Я пойду, простите.

— Сядь.

Сказал спокойно, но таким тоном, что отказаться показалось невозможным. Я уже слышала этот тон. Я даже в него влюбилась. А вдруг этот доктор Фёдор — перевоплощение моего погибшего мужа? Хотя нет, как бы он мог перевоплотиться, ведь душа подселяется в младенца… Боже, о чём я думаю?!

— Снимай платок.

А и сниму. Всё равно доктор меня не знает, в город только сегодня приехал, о смерти графа Черемсинова ему не должно быть известно… Что я теряю? Он ещё вечером догадался, что я не та, за кого себя выдаю. Но очень надеюсь на то, что и в этом мире врачебная тайна незыблема.

Вздохнула и решительно размотала свою чадру. Стащила и простой белый платочек, который повязала на Глафирин манер, чтобы волосы не выбивались. Аккуратно сложив всё на кушетке, повернулась и взглянула доктору в лицо. Он высоко поднял одну бровь в удивлении. И это выражение лица тоже было мне знакомо. Нет, не может быть такое сходство простым совпадением!

Но мы же не в индийском кино… Это там потерянные в младенчестве братья воссоединяются под песни и танцы, это там они находят друг друга по родинке на левом полупопии и радостно бросаются в объятья! Хотя, конечно, Фёдор Данилович мог бы быть братом Платона, мог бы…

— Не вижу никаких язв, — с прищуром сказал доктор. — Ты зачем меня обманула? Ты из тех, кто здорова, но просит милостыню? А работать не пробовала, душечка?

Он шагнул ближе и уже с подозрением спросил:

— А может, ты беглая крепостная? Прячешься от полиции?

— Нет, — спокойно ответила я и улыбнулась. — Я подруга Елизаветы Кирилловны и хотела удивить её. А вы мне все карты спутали.

— И как же зовут тебя? Вас…

— Татьяна Ивановна. Фамилия моя вам ничего не скажет. А теперь можно я пойду всё же устрою Лизе сюрприз?

— И вы… Вы же не дворянка? — уточнил он с некоторым сомнением. Я рассмеялась:

— А какое это имеет значение?

— Княжна водит дружбу с мещанкой… Весьма странно, — пробормотал Фёдор Данилович, освобождая проход. — Собираетесь пробраться в дом в таком виде? Не советую. Тем более, что Елизавета Кирилловна обещалась зайти посмотреть, как меня устроили во флигеле.

— Хорошо, тогда я подожду её здесь.

Я села, примерно сложив руки на коленках. Окинула взглядом кабинет. Доктор пожал плечами и принялся перебирать камни на столе. А у меня внезапно зачесалось в мозгу, наверное, последняя извилина. И я почесала её:

— Скажите, Фёдор Данилович, а вы были знакомы с Платоном Андреевичем Городищевым?

— Не имел чести знать этого господина, — удивился доктор. — Ваш знакомый?

— Да… Был.

— Был? Больше вы не желаете с ним знаться?

Он усмехнулся и наморщил лоб. Потом спросил:

— А не сын ли он графа Андрея Прокофьевича Городищева? Я был представлен ему в Алексбурге.

— Возможно. А Андрей Прокофьевич ещё жив?

— К сожалению, давно умер. Я говорю о тех временах, когда я был студентом медицинской академии. Граф говорил, что у него есть сын в гусарском корпусе… А почему вы спросили, Татьяна Ивановна?

— Так, — я попыталась уклониться от ответа, но Фёдор Данилович смотрел пристально и пытливо. Я вздохнула: — Просто вы похожи. Мне сразу бросилось это в глаза.

— Что вы говорите, — вежливо сказал он. Не впечатлился. А зря. Если бы можно было поставить их рядом перед зеркалом, что бы сказал тогда?

— Фёдор Данилович! — раздалось со двора. — Я могу войти?

Я вскинулась было, но снова осела на кушетку. Голос Елизаветы Кирилловны. Как отреагирует моя подруга на такое внезапное появление заключённой под стражу за убийство? А ведь я не подумала о том, что компроментирую княжну! Если кто-то узнает, что я в её доме, на Лизу падут подозрения в сговоре с преступницей…

— Входите, разумеется, Елизавета Кирилловна, — откликнулся доктор. — У меня и сюрприз для вас есть.

Сюрприз, то бишь я, кисло улыбнулся. Такой меня и застала княжна, вошедшая с фразой:

— Ах, как интересно! Я и не думала…

Не закончив, она осталась стоять несколько секунд с открытым ртом, а потом опомнилась и сделала несколько шагов вперёд:

— На миг мне показалось, что эта бедная женщина похожа на… Нет-нет, этого не может быть! — а потом неуверенно спросила: — Таня?

— Да, Лизонька, это я.

Покаялась будто, сгорая от стыда за свой вид и за то, что притащилась в поместье, не подумав.

— О Богиня, — прошептала княжна и принялась обмахиваться ладонью. — Фёдор Данилович, у вас есть успокоительный камень? Мне что-то дурно…

— Лиза, не беспокойся, я тотчас же уйду.

Встала, решительно взялась за свои тряпки, чтобы прикрыть голову и лицо, но моя подруга порывисто обняла меня, не обращая внимания на грязную одежду, прижала к себе с силой, которую я и не подозревала у хрупкой девушки:

Конец ознакомительного фрагмента.