В огне любви

Анна Яфор (2021)

Когда я выходила замуж за героя, я не знала, что все окажется так сложно. Устала ждать его дома, гадая, будет ли он жив сегодня или нет. Я больше так не могу. Я хочу развода. Пока я спасал других, я и представить себе не мог, что спасать придётся меня. Вернее, нас и наш брак. Любимая больше не хочет быть вместе со мной. Вот только я не согласен с таким раскладом и сделаю всё, чтобы вернуть её. Кому, как не мне, знать, что иногда крошечной искры достаточно, чтобы разгорелся огонь. Огонь любви.

Глава 7

Дальше все действия были почти автоматическими. Спустя несколько минут машина уже мчалась по Выборгскому шоссе. Густой лес тянулся вдоль дороги, и я подумал о том, что никогда раньше не замечал, насколько он мрачный, хотя ездил здесь множество раз. Или это сказывалось напряжение?

Машина свернула, въезжая в поселок и направляясь к району переезда. Он находился в относительном отдалении от жилых домов, там и деревьев было немного, но вокруг места аварии уже собралась толпа. Саня рядом негромко выругался.

— Как всегда, полно зрителей. Наверняка, уже успели выложить на ютуб все в подробностях.

Я приподнялся на сиденье, стараясь лучше рассмотреть случившееся.

— Ты видишь это?

Саша кивнул.

— Машина на путях.

Сидящий за рулем Илья Охотников негромко присвистнул.

— Плохи дела, — и просигналил, чтобы люди ушли с дороги.

Я включил рацию.

— Вторая бригада. Прибыли на место происшествия. ДТП с участием двух транспортных средств. В машинах, возможно, зажаты люди. Один из автомобилей — на полотне. Свяжитесь с диспетчером, надо остановить движение по этому направлению.

— Скорая уже в пути.

Я выпрыгнул из машины, раздраженно оглядывая зевак с мобильными телефонами.

— А ну-ка все разошлись! Живо-живо!

В темно-синей машине в канаве находились два человека, но ни один из них не двигался.

— Илья, проверишь их? — сам же бросился к белому форду, застрявшему прямо на путях.

Вокруг валялись куски кузова и осколки стекла. Столпившиеся у машины люди причитали, одновременно пытаясь как-то помочь. Из-под капота тянулся сизый дым. Крыша провалилась, а лобового стекла не было вообще, — похоже, машина переворачивалась. Одного взгляда хватило, чтобы понять: ремонтировать тут уже нечего.

— Я осмотрю пассажира, — сказал Саша.

— Отойдите от автомобиля и от пожарных машин, — приказал я людям. Сделать они все равно ничего не смогут, а рисковать еще и их жизнями было нельзя. Потом подошел к водительской двери, опускаясь на колени, так, чтобы оказаться на одном уровне с находящейся за рулем девушкой.

— Как вы?

— Я не могу пошевелиться, — перепуганным свистящим шепотом отозвалась та. — Помогите мне… Пожалуйста!

— Как вас зовут?

— Настя…

— Настя, все будет хорошо. Мы вас вытащим. Успокойтесь и постарайтесь не расходовать силы.

Она кивнула и расплакалась. Совсем еще юная, как она вообще за рулем оказалась? Ей восемнадцать-то хотя бы есть?

Лоб девушки пересекала глубокая царапина, из носа сочилась кровь. А еще она тяжело дышала, так что я заподозрил перелом ребер, но выяснить это можно было, лишь вытащив ее. А пока надо сохранять невозмутимость и спокойствие, чтобы не позволить ей еще больше поддаться панике.

— Где у вас болит?

— Ноги… очень больно. И дышать тоже. Воздуха не хватает. Помогите!

— Все будет хорошо, — повторил я. — Настя, я обещаю!

В ее огромных, наполненных слезами глазах плескался ужас. А еще там была мольба о помощи. Взгляд, который я потом еще долго буду вспоминать. И не только вспоминать — видеть в ночных кошмарах.

— Не могу пошевелиться, — жалобно простонала девушка. — Я ног почти не чувствую.

— Я здесь как раз для того, чтобы вам помочь! Мы вас вытащим.

Я просунул через окно руку, сдвигая в сторону использованную подушку безопасности. И от того, что оказалось перед моими глазами, мне самому стало трудно дышать.

Настя теряла кровь и теряла очень быстро. Куски металла, протаранившие корпус автомобиля, практически разрубили левую ногу. Девушка не могла пошевелиться, поэтому не видела того, что с ней случилось, и я понимал, что сейчас крайне важно отвлечь ее внимание. Еще не хватало, чтобы началась паника.

— Что еще болит? — уточнил я.

— Шея тоже. И плечи, — всхлипнула девушка. — Пожалуйста, помогите мне.

— Мы вас обязательно вытащим. Надо немного подождать.

— Только не бросайте меня здесь! — взмолилась она. — Не оставляйте меня умирать.

Я посмотрел в ее глаза, снова понимая, что еще много-много раз буду вспоминать этот взгляд. Но останавливаться было нельзя. Ни на мгновенье. Слишком много сейчас зависело от оперативности и точности наших действий. Коснулся плеча девушки рукой.

— Обещаю, что все будет хорошо. Настя, я вас не оставлю!

В этот момент меня окликнул Саша.

— Вторая пассажирка жива, но без сознания.

— Нужны носилки.

Друг кивнул, отходя от машины, а я увидел приближающихся Илью с Олегом.

— С теми ребятами все в порядке. Они почти не пострадали, скорее, испугались.

— Отлично, — хоть там ничего серьезного. — Помогите мне с девушкой, ее надо вытащить поскорее.

Охотников кивнул, опускаясь на землю.

— Я проверю, не вытек ли бензин, — и полез смотреть, что происходит под днищем искореженного автомобиля.

Я снова повернулся к девушке, которая, как в капкане, была зажата в машине. Она начала дрожать и с каждым мгновеньем выглядела все хуже. Вокруг шеи, подобно жуткому ожерелью, блестели осколки стекла.

— Настя, скорая уже почти доехала. Вам не о чем беспокоиться. Мы рядом.

Она вздохнула, морщась от боли, и попыталась кивнуть.

— Сейчас не пугайтесь, будем довольно шумно. Но это необходимо, чтобы вас вытащить. Просто будьте готовы, хорошо?

Она моргнула, изо всех сил пытаясь сфокусировать взгляд на мне.

— Хорошо.

Я заставил себя улыбнуться.

— Все будет хорошо.

Издали вдруг раздался характерный гул, и я вздрогнул, поворачиваясь на звук. Потом выпрямился во весь рост, смотря туда, откуда двигался поезд. Его еще не было видно, но рельсы уже начали вибрировать.

Илья подскочил с земли.

— Поезд? Я не ослышался?

Олег дернул с пояса рацию, буквально рявкая в микрофон:

— У нас машина на железнодорожном полотне! Немедленно прикажите диспетчеру остановить все поезда!

— Мы делаем все возможное, но пока связи с диспетчером нет.

Лицо Охотникова от такого ответа утратило свои краски.

— Поезд! — завопил кто-то из толпы зевак. Остальные тоже с ужасом загудели. Настя распахнула глаза, видимо, отреагировав на крики людей, и задрожала всем телом. А потом завизжала, задергалась на сиденье, пытаясь вырваться из удерживающего ее капкана.

— Я не хочу умирать! Сделайте, сделайте что-нибудь!

Я просунул руку в салон, собираясь включить нейтральную передачу, чтобы можно было столкнуть машину, и заметил боковым зрением, как кто-то указывает на ее задний край. Именно туда, где было вывернуто колесо. Оно что, застряло в рельсах?

До нас снова донесся свист приближающегося поезда.

Я оглядел окружающих людей, пытаясь понять, если ли среди них те, кто может помочь. Какой-то военный, высокий и упитанный парень, коренастый мужчина в возрасте, перепуганные женщины. Все мельтешили передо мной, как на экране, оставалось только сделать выбор. Но как раз в этом и заключалась основная проблема. Мы не имели права командовать гражданами и подвергать их опасности. Но принять помощь все-таки было можно.

Настя продолжала кричать, и ее визг постепенно перешел в истерические рыдания.

Снова раздался свист поезда. Я взглянул в его сторону, оценивая, что нас разделяет около семисот метров. Не так уж мало, но в зависимости от количества прицепленных вагонов для торможения может понадобиться не меньше километра.

— Пожалуйста! — захлебнулась рыданием девушка,

Женщины в толпе тоже начали плакать.

— Надо поднимать машину, — произнес Олег за моей спиной. — Мы не успеем сдвинуть.

Я кивнул. Вариантов действительно больше не было.

— Беремся — и на счет «три». Раз, два, три…

Мы вчетвером попытались поднять машину, но наших сил было явно недостаточно — она не сдвинулась с места.

— Еще раз, — крикнул я, снова начиная считать. — Раз, два…

Опять ничего не вышло.

Люди в толпе шумели, а расстояние до поезда сократилось почти вдвое. Тормоза свистели, но было очевидно, что такая махина до переезда не сможет затормозить.

— Еще раз!

Я открыл рот, чтобы еще раз начать счет, но тут заметил бегущих к нам мужчин. Тот самый военный. Упитанный паренек. И еще один, которого прежде я заметил. И еще…

— Раз, два, взяли!

Упираясь плечами и ногами, мы высвободили машину, и она начала двигаться. Вот только сил становилось все меньше с каждым новым свистком поезда.

— Еще!

Я запрокинул голову, зажмуриваясь и упираясь двумя руками, сталкивая машину в сторону в самую последнюю секунду. Меня окатило волной горячего, маслянистого ветра, и мимо с грохотом пронесся поезд. Он продолжал тормозить: металл скрежетал по металлу.

У Саши сорвало каску с головы, и он закричал. Пронесшаяся в нескольких сантиметров от него громадина зацепила задний щиток каски, отбрасывая ее метров на восемь в сторону. Лавроненко будто окаменел от шока. Его глаза были закрыты, голова откинулась назад. А несколько мгновений спустя он заорал, едва не перекрикивая грохочущий состав.

На переднем сиденье машина продолжала рыдать Настя, все так же тяжело дыша.