Такое разное настроение Фьелле

Анне Шеллер, 2019

Фьелле и Эмиль так не похожи! Могут ли они дружить? Однозначно да! Правда, Фьелле очень эмоциональный. Он чувствует то же, что и люди рядом с ним. Но во много-много раз сильнее! А ещё Фьелле обожает свежие булочки с корицей, играть в прятки в лесу и… уроки математики! Но вот беда: новый директор школы терпеть не может Фьелле! Господин Унтерберг считает, что Фьелле опасен и ему не место в городке. Все жители верят директору, и Эмиль понимает: без его помощи другу не справиться!

Глава 4

Сто предложений

После уроков Фьелле, как всегда, поставил стулья на парты, убрал стопку книг (высотой со взрослого человека!) обратно в шкаф и вынес двадцать два школьных рюкзака на улицу. Монстр был в прекрасном настроении, будто и не было тех рыданий. Эмилю приходилось бежать за другом, чтобы сравнять шаг, в то время как тот расслабленно брёл по залу игровой комнаты.

— Сейчас будет обед, — радостно заявил Фьелле. — Я голоден, как монстр! Твои родители сказали, что будет на обед? Может, нужно что-то принести к столу? У меня есть огромные морковки. Морковь с маслом, луком и петрушкой, ммм…

Фьелле с аппетитом облизнулся. Эмиль пожал плечами:

— Всё в порядке, ничего не нужно. Папа приготовит кнедлики, кусочки теста на пару. К тому же я не люблю варёную морковь.

— Не любишь? — монстр с ужасом посмотрел на мальчика. — Ну, хотя кнедлики тоже хороши. Я их люблю. Особенно с маслом! И петрушкой!

Тем временем друзья уже выходили из школы. Эмиль придержал створки двери, чтобы Фьелле, балансируя стопкой рюкзаков, мог выйти. Он даже успел сорвать на ходу несколько одуванчиков и положить их в рот.

— Эй, ты, монстр!

Эмиль и Фьелле изумлённо обернулись. Окно возле главного входа было открыто: из него выглядывала седая голова господина Унтерберга:

— Рвать цветы на территории школы запрещено! За нарушение полагается дополнительное задание! Напишешь двадцать раз предложение «Рвать цветы на территории школы запрещено!» и завтра сдашь работу господину Ланге-Винду!

От испуга Фьелле закрыл лицо лапами:

— Что? Почему?

К сожалению, это было очень трудное задание. Двадцать два рюкзака упали на брусчатку.

— Ага-а-а-а-а! — воскликнул господин Унтерберг, как сыщик, давно надеявшийся поймать преступника. — Порча чужого имущества! Тогда напишешь ещё: «Мне нельзя портить чужие вещи». Тридцать раз!

Он зло прищурился, оценивающе посмотрел на Фьелле и спросил:

— Ты вообще писать-то умеешь?

Эмиль не поверил своим ушам. Почему господин Унтерберг такой грубый? С каких пор кто-то был против того, чтобы Фьелле рвал сорняки перед школой? Дворник, наоборот, всегда этому радовался. А то, что Фьелле уронил рюкзаки, — так это вообще была не его вина! Но Эмиль не осмелился перечить директору школы.

— Ничего страшного, — бормотал мальчик, стараясь успокоиться.

Он быстро побежал по школьному двору, собирая рюкзаки. Лия и Теодор, ждавшие у стоянки с велосипедами, помогли ему.

Фьелле, оцепенев, стоял на месте. Эмиль видел, как он дрожал и шаркал нижними лапами. Его когти оставляли на брусчатке глубокие следы.

— Конечно. Я. Могу. Писать, — прорычал монстр.

— Конечно, я могу писать, господин Унтерберг, — сердито прошипел директор. — Вежливость в моей школе — это обязанность каждого. Запомни, монстр: в школе мы живём спокойно, дружно, открыто. В общем, напишешь ещё пятьдесят раз: «В начальной школе Флузенбека мы живём спокойно, дружно, открыто!»

Напоследок окинув Фьелле злобным взглядом, он захлопнул окно и задёрнул занавески.

И вовремя, потому что господин Унтерберг не увидел, как побагровел от ярости Фьелле. Он с силой пнул своей огромной лапой стоявшее рядом мусорное ведро. Оно свернулось, как бумажный кораблик, и с треском покатилось в сторону велосипедной стоянки. Несколько первоклассников, испугавшись, с криком убежали прочь. Некоторые родители, пришедшие забрать детей из школы, в шоке уставились на Фьелле и начали перешёптываться.

Эмиль затаил дыхание. Эмоциональные взрывы Фьелле сегодня следовали один за другим!

— Бедный Фьелле, — с грустью сказала мама Эмиля за обедом.

Без лишних вопросов она положила ещё один кнедлик (уже четвёртый по счёту!) со сливовой подливкой на тарелку Фьелле. Эмиль только что закончил рассказ о господине Унтерберге, фиолетовых футболках и дополнительном задании. Теперь он тоже приступил к кнедликам:

— Я жоже вужжму ефё ану́, баба.

— Что, прости? — переспросила его мама.

Половник со сливовой подливкой завис над тарелкой Фьелле. Пока мама непонимающе смотрела на сына, монстр украдкой облизнул половник. Эмиль сглотнул.

— Я тоже возьму ещё один, мама, — повторил он. — Пожалуйста.

Папа Эмиля засмеялся:

— Бери-бери. Это, кстати, кнедлики, приготовленные по секретному рецепту моей прабабушки Оттилии. Она жила в этом доме больше ста лет назад. Её муж, как и я, был пекарем, хотя Оттилия всегда сама готовила всё, что продавалось в булочной. Просто в то время женщины не занимались предпринимательством.

— Тссс, — шикнула на него мама Эмиля.

Мальчик тяжело вздохнул: эту историю он слышал уже не в первый раз. Папа тем временем продолжил:

— Оттилия тогда работала со своей лучшей подругой Гризельдой, одной именитой дамой-монстром с серебристо-серым мехом и золотыми лапами в искусстве украшения свадебных тортов. Оттилия описала их дружбу с Гризельдой в личном дневнике и…

— Папа, мы это уже знаем! — перебил его Эмиль. — По поводу господина Вредного Директора…

— Унтерберга, — вмешалась в разговор мама. — Пожалуйста, Эмиль, будь вежлив, даже если он этого не заслуживает.

— В любом случае, — снова начал мальчик. — Что нам с Фьелле теперь делать?

— Как минимум дать ему ещё один кнедлик, — ответила мама, снова наполнив тарелку монстра.

— А на десерт, пожалуй, коржик с нугой? — предложил друзьям папа. — Фьелле, я обязательно посмотрю в интернете, можно ли заказать школьную футболку твоего размера. Что касается дополнительного задания… Тут уж ничего не поделаешь. Правила есть правила. Согласен?

Фьелле энергично закивал:

— Сначала коржик с нугой. Потом футболка. А потом я сделаю всё, что должен.

На выполнение домашнего и дополнительного задания у Эмиля и Фьелле ушёл весь остаток дня. Мальчик хотел было помочь другу, но у монстра был такой аккуратный почерк, что даже Эмилю не удалось бы так красиво написать. Зато у мальчика было достаточно времени для размышлений.

— Эй, Фьелле? — позвал он в какой-то момент.

— М-м? — Фьелле прикусил кончик языка, пока старательно выводил на бумаге слова «Во Флузенбекской начальной школе мы живём спокойно, дружно и открыто» и считал предложения. — Сорок шесть!

— Я подумал о господине Унтерберге… — начал Эмиль осторожно.

Фьелле сжал карандаш сильнее:

— Сорок семь! И?

— Видимо, ему не нравятся монстры, — заключил мальчик. — А вот мне ты очень нравишься. Честно.

Карандаш громко скрипнул.

— Сорок восемь, — продолжил как ни в чём не бывало Фьелле.

— Но всякий раз, когда господин Унтерберг видит тебя, он приходит в ярость. И ты тоже становишься О-О-ОЧЕНЬ сердитым, Фьелле. Из-за этого может случиться что-то действительно плохое!

Раздался громкий хруст: Фьелле сломал карандаш. Монстр посмотрел на друга и несчастным голосом спросил:

— Сорок девять… Что же мне делать, Эмиль?

Эмиль успокаивающе улыбнулся своему другу.

— Просто не попадайся ему на глаза. Ведь когда ты встречаешь меня, Лию, Теодора, одноклассников, госпожу Зенгер и других людей, ты всегда О-О-ОЧЕНЬ милый. Вот, возьми мой карандаш. Закончи предложение.

После выполнения домашней работы Фьелле проводил лучшего друга на занятие по скрипке у госпожи Штрайх. Эмиль взял из сарая семейства Хансен несколько садовых инструментов, сел вместе со скрипкой в садовую тележку, и Фьелле повёз его к домику пожилой учительницы музыки. Пока мальчик занимался, монстр пропалывал сорняки в цветочной клумбе и тихо насвистывал мелодию в такт скрипке, звук которой доносился из окна. Через час госпожа Штрайх и Эмиль вышли из дома.

— Мой дорогой Фьелле, — сказала учительница и пожала его мохнатую лапу. — Огромное спасибо! Без тебя мои цветы совсем бы пропали. К сожалению, в моём возрасте уже не нагнёшься над клумбой.

Она указала на свою трость.

— Всегда пожалуйста, — добродушно ответил Фьелле. — Я люблю цветы. Ваши розы прекрасно себя чувствуют. И тысячелистник тоже почти расцвёл. Он, кстати, очень вкусный и полезный.

Монстр указал на пару растений. Госпожа Штрайх заинтересованно наклонилась, но тут же застонала и схватилась за спину.

— Снова это воспаление нерва! — заохала учительница.

Фьелле вытянул лапы, осторожно поднял пожилую женщину и усадил в кресло в гостиной. Напоследок монстр укутал её ноги одеялом:

— Берегите себя, госпожа Штрайх, вы нам ещё нужны.

Учительница музыки поправила седые волосы и благодарно улыбнулась:

— Спасибо, мой дорогой! Увидимся с вами на следующей неделе.

Во дворе Эмиль собрал садовые инструменты, забрался в тележку, и Фьелле повёз его обратно к дому. Там они попрощались. Мальчик наблюдал за другом с балкона и чётко слышал, как Фьелле напевал по дороге к своей хижине.