Зеленая дверь. Мистическая философия

Анте Наудис

Зеленая дверь – философский роман о том, как стать счастливой. Это своеобразное руководство к пользованию, рассказанное главной героиней. Разочаровавшись в жизни после трех неудачных любовных историй, Лида решает свести счеты с жизнью, бросившись под поезд. Но у Бога на нее другие планы. Даруя ей мистические способности и роковые встречи с персонажами собственной Судьбы, Он приводит ее к счастью и любви.

Глава 3

Прогуливаясь по огромному лесопарку, я ступила на мостик, выложенный из дерева, дугой раскинувшейся через озеро. Причудливый орнамент перилл украшали навешанные замки влюбленных. Остановившись, принялась рассматривать аккуратные гравировки на них: «Саша и Лена», «Денис и Светлана», «Олег и Даша», «Андрей и Татьяна», «Виталик и Марина». Рядом с надписями были слова о любви: счастливой, бесконечной и вечной. Сердце невольно защемило. Ключи, должно быть, в озере на самом дне.

— Ключи от счастья, — вздохнула я.

— А где же может находится твой ключ? — услышала я странный голос и обернулась.

Передо мной стоял человек в черных одеждах со странной улыбкой на лице. Его можно было принять за тень, но очертания были объемными и реалистичными.

— Кто вы такой?

— Тот, кто пришел к тебе.

— Зачем?

— За твоим счастьем.

— Что? — не понимала я.

Обладая даром видеть людей изнутри, я включила свой «Божественный радар» и принялась считывать странного товарища на мосту. Передо мной стояла душа энергетического вампира в человеческой оболочке. Тонкая энергия, которую вырабатывает каждая душа, отдается Богу в виде благодарности за все чем Всевышний одаривает и наделяет ее. Как продукты, из которых вы можете приготовить чудесный праздничный ужин. Но на ужин обычно приходит кто-нибудь еще, поэтому я поняла, что когда Господь послал ко мне добрую фею заботиться, то в тоже время Дьявол послал ко мне черного мистика, чтобы тот тоже позаботился, но по-своему.

На минуту я представила себе, как это все будет происходить. Фантазийный ум тут же обрисовал картину происходящего, расставив на мосту противостояние белого и черного. Белые силы находились по правую сторону, а черные по левую, и огромное полчище невидимых стрел и узлов тонкой энергии противостояли друг другу, находя отражение во мне. Я распахивала свое сердце, принимая удары один за одним и отражала все это в сверкающей молнии.

— Кхе, кхе, — кашлянул молодой человек, выдернув меня из фантазии.

— Я знаю кто вы такой! — заявила я решительно и посмотрела в его глаза. В них плясал огонь, готовый вырваться наружу и сжечь меня как ведьму.

— Конечно знаешь, ведь я пришел из твоего прошлого, и мне известно о тебе все.

— Из прошлого… — поежилась я.

— Да, чтобы ты не забывала о нем.

— Как вас зовут?

— Супербиа Скуалло.

— Вы итальянец что ли?

— Да, я из Вероны.

— Чего вы хотите от меня?

— Вернуть тебя в прошлое.

— Не удастся, я уже не могу быть прежней. Господь во сне удалил из моей головы несколько вещей, имеющих привязку к прошлому.

— Операция прошла успешно? — рассмеялся Супербиа. — Я собираюсь напомнить о твоих привязках, потому как я из страны удовольствий, которой правит Майя.

— Кто?

— Красивая женщина, у которой в подчинение манджари.

— Чего вы от меня хотите? — бросила я вызов.

— Мне нужна твоя энергия, только и всего.

Его глаза гипнотизировали, зрачок превратился в черный маятник, покачивающейся из стороны в сторону. Я была не в силах отвести взгляда, постепенно погружаясь в полусонное состояние. Хватаясь за ожерелье на шее, делала тщетные попытки произнести молитву, воззвав к Господу. Губы лишь что-то слабо бормотали, а тело постепенно становилось ватным. Сегодня был 11 лунный день, а это значит ожерелье из священного дерева оживало, открывая портал, чтобы впустить события в мою жизнь.

Ноги подкашивало, и вот я уже сидела на деревянных подмостках, оперившись на железные перила, увешанные свадебными замками. Это была минута слабости, которая живет во всех нас, когда приходит человек, вселяющий неверие в себя. Особо я никогда не верила в себя, и не принимала такой как есть, убежденная что не достойна лучшего, что вся моя жизнь довольствоваться хоть какими-то крохами счастья. Это неверие попало в меня семенем еще в глубоком детстве, когда я с горечью осознала, что родители не способны дать мне той любви, в которой я так остро нуждаюсь. Увы, они были сломаны своими родителями, которые однажды потеряли веру в Бога, уверившись, что Творец глух к их жизненным проблемам, а потому стали надеяться только на себя и свои силы.

Но мои родители абсолютно ни в чем не виноваты, они просто продукты современного общества, которое вышло из СССР, где веру выбивали сначала из их родителей, а потом из них самих. Несчастные постсоветские люди, у которых родились такие неординарные дети как я страдали и мучились, потому как абсолютно не могли понять поколение моих современников. С детства я постоянно находилась в поиске чего-то важного и значимого. Религия родителей не давала мне все ответы на мои вопросы, даже их набожность и соблюдение некоторых добродетельных ритуалов не были способны тронуть мое сердце. В какой-то момент я поняла, чтобы познать Бога нужна не теория, а практика — реальный путь самосовершенствования, который каждый должен пройти сам. Быстро повзрослев, я покинула отчий дом.

А в больших водах самостоятельной жизни меня ждал слом, жизнь бросала с одного корабля на другой, преподнося то шикарный бал, то кораблекрушение. Череда событий вела меня вперед, наращивая обороты опыта, пока наконец я ни устала и увидела, что ничего уникального и удивительного не происходит, а потому впустую растрачиваю отмеренные мне жизнью дни. Заглянув внутрь себя, поняла, что упустила что-то очень важное. Любовь.

Человек проживший на земле без любви — зря ее прожил. Это был второй этап поисков. Теперь я искала любовь повсюду, где только можно, прибегая ко всем приемам, описанным в книжках по психологии отношений, горячо молясь, чтобы Удача послала мне свободное и ласковое сердце. Но я и понятия не имела, что молиться нужно не Удаче и Фортуне, а Господу, потому как все чувства находятся у Повелителя, а не у правителей с женским началом. Но и это было не самое важное — для любви, до настоящей любви важно вызреть душой и сердцем. А чтобы это случилось необходимо получить опыт, потому как незрелого человека допускать к счастью нельзя, он его не сможет принять, понять, осознать и насладиться им.

И понеслась тропа очарований и разочарований в далекую даль, нанося мне то вероломные удары, то злорадство победы. И в какой-то момент я оказалась на дороге, ведущей в ад, когда стояла возле железнодорожного полотна и встречала приближающееся поезд.

И снова я увидела несущейся железный сапсан, свистком разрывающий воздух, раздавленный мобильник на рельсах и свое похолодевшее сердце. Отчаяние двигало мною и я предалась, вверив свою жизнь Создателю этой странной разочаровавшей меня жизни.

Сейчас я находилась на мосту и могла еще долго выуживать воспоминания из своего ума, пока мои ноги и тело слабели. Мосты еще в старых поверьях наших предков были переходами от одного мира в другой, а потому именно на них чаще всего люди замедляют ход, останавливаются, часами вглядываются в воду, а некоторые решают покончить с собой, прыгнув в черную пучину. Мост — это граница, где сгусток энергии группируются для того, чтобы человек принимал важное решение. Здесь ему дается выбор, какой поворот жизнь избрать: по ту сторону или по эту. У каждого существует свое «то» и свое «это».

Собравшись с силами, я отпрянула от перил с любовными надписями и посмотрела туда откуда пришла: там было светло и чисто, пахло цветами и доносилось пение ангелов. Блаженная улыбка скользнула по ему лицу, но тут же исчезла, когда я услышала характерный шорох тяжелых одеж за спиной. Повернув голову, увидела черные сапоги с серебряными шпорами и длинные ноги, сквозь пространства которых виднелась долина мерцающих окон большого Мегаполиса.

— Пойдем со мной, — говорил мне Супербиа, протягивая руку. Обрамленная мягкой черной перчаткой, она обещала удовольствие, комфорт и наслаждение. Черненое серебро браслетов на запястиях отражалось словно луна в воде, показывая беззаботную жизнь в желтых огнях окон сероватых домов. Голос вдруг стал приятным баритоном, а черный человек красивым мужчиной с глубокими глазами философа. Он помог мне подняться, и я уже ступила в ту сторону, где обещанная страна удовольствий находилась за широкой спиной главного искусителя.

Как труден выбор, когда ты видишь манящие огоньки в домах, словно свечки, расставленные в большом тронном зале. Ты смотришь на них и думаешь, где-то там есть твоя свечка, твой маленький теплый огонек, где ждут и любят…

Нет, меня вовсе не прельщали удовольствия мира: ночные клубы с музыкой и зажигательными танцами, развлекательные программы возле больших елок и народных бассейнов, игристые вина в бокалах и терпкий вкус мартини расставаний, красивые женщины, обожающие шопинг в огромных магазинах и бутиках, и даже новомодные ресторанчики с вкусной пищей. Весь этот огромный мир удовольствий и страстей был ничем по сравнению с каким-то крошечным окошком, похожим на желтую точку в высоком сером доме на фоне чернеющего неба. Это было до глубины души трогательно и почти сентиментально: там ждут и любят…

И я сделала шаг, и я пошла…

Как заманчива и интересна вечерняя Москва, повсюду неоновые огни, радужные вывески и люди снующие навеселе. Ночные клубы, итальянские рестораны, театры-мюзиклы, парки отдыха и развлечений, Ашаны, Икея и бутики.

Куда подевался большой серый дом с желтыми окнами? И почему я не вижу луны, повисшей над вечерним небом?

— Все очень просто, дорогая, — отозвался Супербиа, будто прочитав мои мысли. — Мы в мире Майи.

Я повернулась и посмотрела вокруг. Мир иллюзий, самообмана и несбывшихся надежд. В его кислотных красках я вдыхала пьяный аромат иллюзорного счастья.

— Что-то кружится голова, — сказала я, поморщившись.

— Еще бы, — Супербиа легко подхватил меня за локоть, затем, широко улыбнувшись, произнес. — Приглашаю вас в «Kutuzovskiy 5», — легко толкнул вперед, не выпуская мой локоть.

Перед нами вырос Итальянский ресторан. Заходя он бросил мне тихо:

— И пора бы уже перейти на ты.

Признаться, я не любила ни пиццу, ни пасту со всеми этими острыми соусами… Оказавшись там под руку с высоким итальянцем, который с каждой минутой становился все красивее, я не понимала, что со мной происходит. И когда он держал в руках меню, я рассматривала его длинные пальцы, пытаясь вспомнить, почему нахожусь здесь.

— Вы кажется из Вероны? — спрашивала я.

— Кажется да, — усмехался он.

Вся эта среда была для меня не естественна. Я не притронулась к лазанье, потому что от запаха мяса меня выворачивало, не сделала глотка вина из большого хрустального бокала, после дружеского «дзинь». А человек напротив меня, похожий на черного принца с глубокими глазами философа не вызывал у меня никаких чувств.

И это показалось мне странным, заставив усомниться в себе. Всплыла давняя болячка из детства, когда не дополучила любви. Наверное, я странная, не такая как все: не могу наслаждаться вкусной едой, вином и притяжением отношений. Родители сделали для меня все что могли, но я не смогла принять это, ведь всегда была будто замороженная.

Я закрыла лицо руками и заплакала.

— Почему ты плачешь?

— Мне больно, — всхлипывая. — Я не умею любить…

— Разве?

— Мне не приятна итальянская пища, у меня нет вкуса к вину, и эта музыка которая звучит здесь мне противна, и ты тоже не привлекаешь меня…

— У тебя совсем нет вкуса… — сказал задумчиво Супербиа.

И тут произошло непредвиденное обстоятельство, спасшее меня от очередного потрясения. Зазвонил мой мобильный телефон.

На экране высветилось имя: Фея.

— Алло, — сказала я, лихорадочно вспоминая.

— Уже вечер, ты собираешься возвращаться домой или заночуешь в парке?

— Татьяна! Это ты! Господи, как я рада тебя слышать! Ты где?

— Как где? — отвечала удивленная экономка. — Я дома, жду тебя, даже ужинать не садилась.

— А что у нас на ужин? — поинтересовалась я.

— Чудесное сабджи из овощей и нежного творожного сыра — твое любимое.

— Да! — вскрикнула радостно я, а потом посмотрела на обескураженное лицо итальянца и прибавила. — У меня отличный вкус!

— Ты где? С тобой все в порядке? — на том конце провода послышались нотки волнения.

— Да, все хорошо, я сейчас возьму такси, и приеду домой.

Дерзкие глаза рассматривали меня с интересом, тонкие губы были поджаты.

— И что вот так бросишь меня и уедешь?

— У меня есть вкус. Высший вкус, — сказала я, бросая вызов его почерневшим глазам.

Я вышла из ресторана и на противоположной улице увидела такси. Оно оказалось свободно и Супербиа проводил меня до машины. Открывая передо мной дверцу, он произнес:

— Пока не попробуешь, не узнаешь.

Это было последнее искушение, которое он жалко и отчаянно бросал напоследок. Но я уезжала в темноту, где дома ждал огонек теплоты и заботы.

Вновь у судьбы меняются планы

С неба вернулся брошенный камень,

Было одним — стало другим,

Долгой цепи замыкаются звенья

Каждый звонок, как состав преступления

Держит меня Иерусалим.

В этой картине сгущаются краски

Искренне любят, но терпят фиаско,

Что-то опять случилось в Раю.

Стойку обнял оловянный солдатик

Он окружен, а точней — оквадрачен,

Время платить и закончить войну.

Ровно дыши, капитан моей распущенной души,

В этом городе так странно звучит безвоздушная тревога,

Жить не спеши, не сдавайся, не меняй на гроши,

Разгорится и погаснет в ночи безвоздушная тревога

(БИ2)