Сильные духом. Современная проза. Продолжение книги «Камышенские сибирячки»

Антонина Ивановна Евстратова

О молодых женщинах, которые во время ВОВ и после смогли достойно вынести нелегкое бремя, сохранить семьи, любовь и страсть.

Глава пятая

За так и чирей не садится

От болезни Тоня оправилась почти через месяц. Стала сама слезать с печи, выходить на улицу.

После слов Матрены:

— «Не дай Бог не умрет», в ее маленьком сердечке затаилась обида, хотя давно поняла, что никому не нужна. Она старалась уединяться от всех родственников и общалась с любимым котом Васькой и коровой Розкой. Она заходила в сарай, ложилась в ясли на сено, гладила ее большую голову и чесала за ушами, подолгу разговаривала с ней, жаловалась на своих обидчиков, а она облизывала ее своим шершавым языком, как своего теленка, будто понимала и тревожно вздыхала.

Кот мурлыкал ей под ухо, старательно массажируя обеими лапками ее курчавую кипельно-белую голову, и сосал волосы, от чего они становились еще больше закрученными.

Окончательно выздоровев, она погрузилась в свои домашние обязанности. К матери ее отношения не изменились, она, как и прежде любила, и жалела ее, но слова:

« — Не дай Бог не умрет», останутся в памяти на всю жизнь.

Матрена также работала в школе.

Летом Тоня оставалась дома на правах хозяйки. Пропалывала огороды, их было два, а после поливала грядки, и так было каждый день. Подружек у нее не было. Иногда прибегала к ней Рая — племянница Матрены, но ей было неинтересно, у Тони, постоянно была какая-нибудь работа и она уходила.

Единственным другом и, как Тоня считала её своей сестрой, это была Галина, дочь дяди Вани, ненавидевшего Марию и, конечно же, он ненавидел её.

Тоня не понимала его перемены настроения, когда приходила к ним, хотя ловила на себе его злой взгляд.

Тетя Катя наоборот, была рада ее приходу, она спрашивала:

— Ты, почему так долго не приходила к нам?

— Некогда было, тетя Катя! — оправдывалась она.

— Мать совсем загрузила тебя работой и, в школе ты ей помогаешь и по дому все делаешь, погулять ребенку не дает!

Это был ее излюбленный трюк, похвалить и подготовить ее к работе.

— Да нет, тетя Катя, не всё я делаю, маме тоже достается!

— Как всегда при её появлении, у тети сразу находилась работа, она обращалась не к ней, а к дочери.

— Галка, что ты не моешь полы? В доме как в сарае! Я что должна, напоминать тебе об твоих обязанностях? — и шлепнет ей подзатыльник.

Галя посмотрит снизу вверх на мать и промолчит.

У неё полиомиелит с младенческого возраста, передвигается ползком на четвереньках, или опирается на руки, подтягивая заднюю часть туловища.

Тоня понимала, почему тетя Катя заставляла Галю работать именно тогда, когда она приходила к ним.

Она знала ее привязанность и жалость к Галине, и что не бросит ее, пока не поможет. Не поможет, это мягко сказано. Полы были затоптаны потому, что ходили в доме обутыми. Разувались только когда ложились спать, бросая обувь у кровати.

Конечно, эта работа отнимала у Тони немало усилий и времени, но делать, как попало, она не могла. Во-первых, мать ее учила так, чтобы не приходилось краснеть за проделанную работу, а здесь, еще тетя смотрит, как надзиратель. Если вдруг, она делала не по её, тут же ругала Галю, хотя бедняжка не имела к этому, никакого отношения, а просто сидела на полу возле ведра и временами перебрасывалась словами с Тоней.

От волнения Тоня чувствовала себя скованно и жалела, что пришла.

Тетя Катя оставалась довольной ее работой, а после кормила вкусными щами на мясном бульоне, и давала кусочек хлеба. За стол никогда не приглашала, а где-нибудь в закутке или на печке, нальет в чашку, подаст и закроет занавеской, чтобы не видел дядя.

А ей, какая разница, где поесть, наелась и побежала домой! Вообще, по большому счету, спасибо тете, она очень поддержала ее, подкармливала, правда не задаром, но за так и чирей не садится!