Шолох. Теневые блики

Антонина Крейн (2021)

Тинави живет в столице колдовства, но напрочь лишилась магии. Теперь на ее будущем можно поставить крест. Но в полнолуние она спасает странного мальчишку с амнезией, а следующим утром внезапно получает работу Ловчей — детектива по делам чужестранцев. В паре с магом Полынью Тинави предстоит отыскать убийцу, орудующего в самом сердце королевства — во дворце. Постепенно девушка убеждается, что на магии свет клином не сошелся. Только вот незадача: все ее новые знакомые — не те, кем кажутся на первый взгляд…

13. У госпожи Пионии

Половина шолоховских анекдотов посвящена госслужащим. Чаще всего высмеивают злобных Ходящих. На втором месте — Стражи, предстающие глупыми и нерасторопными. На третьем — «жадные» и «предвзятые» работники Правого ведомства.

Энциклопедия «Доронах»

После разговора с Полынью мне срочно требовалась доза эндорфинов, так что я решила отправиться к какому-нибудь из своих «позитивных якорей».

Этим термином я называю места, где мне хорошо. В каком душевном состоянии туда ни приду — мир становится веселее. Такие якори появляются очень просто: ими становится места, в которых я несколько раз подряд чувствовала себя счастливой. И когда я оказываюсь там снова, в подсознании срабатывает «триггер», сам собой подтягивающий мой эмоциональный фон до «привычного».

Звучит забавно. Вообще, хитрости нашей психологии — одно из чудес, доступных даже не-магам. Это утешает.

Мой самый близкий к дворцу «якорь» — Морская площадь. Она начинается прямо за рвом Рейничем, рукой подать.

Признаю, Морская площадь — странный топоним для города, затерянного в чащобе. Но правдивый: здесь стоит огромный фонтан с каменной группкой ундин. Вода, гейзерами бьющая вокруг скульптур, — солёная. По составу она такая же, как вода Шепчущего моря.

Каждый июнь в Башне магов начинается сессия. Тогда к фонтану приставляют стражей, потому что студенты считают доброй приметой выпить стаканчик «морской» воды в ночь перед экзаменом. А вода эта заколдованная, поэтому последствия могут быть ужасными — ведь все организмы по-разному реагируют на магию в желудке.

Но студент не был бы студентом, если бы думал о безопасности больше, чем о хотя бы призрачной возможности получить отлично. Поэтому молодые маги идут на многочисленные ухищрения, чтобы обмануть стражей и всё-таки хлебнуть заветной водицы. Иногда доходит до шедевральных инсценировок!

Так, в прошлом году группка второкурсников-заклинателей создала на удивление реалистичную иллюзию загоревшегося Казначейства. Все переполошились. Шептуны набежали с вёдрами наперевес, но, обнаружив обман, этими же вёдрами поколотили сорванца.

Помню, мы с Кадией тоже уповали на традицию перед сдачей зачёта по теологии.

Нам никак не удавалось распознать богов-хранителей по цитатам из их личных дневников. Тогда как истеричку Теннета и гуманиста Карланона (который всегда высказывал весьма человечные идеи о силе любви и боли одиночества) мы могли отличить даже в случае самых неочевидных отрывков, остальные боги представляли собой проблему. Особенно когда рассуждали о чём-то вроде любимой еды.

— Давай дойдём до Скалистых гор, разбудим драконов, и пусть они вызовут нам этих шестерых из другого мира. Посмотрим на богов лично, может, хоть так начнём разбираться в интонации… — ворчала Кад, пририсовывая рожки богине Селесте.

— Ты правда думаешь, что драконы нам это простят? — Я, зевая, зубрила афоризмы.

— В моём любимом комиксе два персонажа провернули такой фокус и выжили. — Кадия помахала перед моим лицом журналом.

— В комиксе, значит? — ехидно уточнила я.

Но Кадия была убийственно серьёзна.

— Думаешь, есть большая разница между ним и этим? — Другой рукой подруга подняла иллюстрированный сборник мифов и легенд.

Книжечки и впрямь были похожи…

В общем, надеясь на чудо, мы поехали за волшебной водой.

Стражи сразу же раскусили наши намерения, и мы долго бегали от них вокруг фонтана. Гогочущий хохот Кадии и грохот металлических сапог охраны перебудили весь квартал. На улицы вывалило два десятка горожан, которые мигом разбились на две категории: тех, кто болел за стражей, и тех, кто сочувствовал нам.

В итоге Кад споткнулась и, падая, увлекла меня за собой. Мы с визгом перелетели через низкий бортик фонтана, вызвав бурю аплодисментов и настоящее народное ликование. Морской воды нахлебались по самое не горюй! На следующий день зачёт был сдан. А штраф за нарушение порядка — выплачен тогда же, на месте, с помощью туристических монеток («чтобы вернуться!»), которые набились нам в обувь во время нежданного купания.

Сейчас на Морской площади, помимо фонтана, располагается ещё одна достопримечательность — чайная телега госпожи Пионии. Почтенной госпожи Пионии — лучшей лавочницы в столице.

Когда я подошла, улыбчивая старушка привычно затараторила без пауз и смены интонации:

— Ой, дорогуша, а я уж решила, ты забыла о старой Пионии, милая, попробуй липовый сбор, я только-только сварила! — При разговоре у неё смешно подпрыгивали тугие завитушки волос, оттенённые фиолетовыми чернилами.

Я сразу заулыбалась. Почти против воли.

— С удовольствием, Пиония!

Потом я послушно взяла берестяной стаканчик и потрепала по носу вечно спящего ослика Изеркааля. Животинка всхрапнула, и телега вздрогнула, да так, что все-все колокольчики и чайнички на ней дружно звякнули, а охапки живых цветов (преимущественно пионов, конечно же) благосклонно закивали махровыми головами.

— Как дела твои, голубушка? Совсем исхудала! — Пиония всплеснула руками, и круглые очки чуть не съехали с её носа-пуговки.

Я присела на огромное серебристое колесо телеги.

— Всё хорошо. Представляете, я теперь работаю Ловчей, — неожиданно похвасталась я, хотя ещё минут пять назад проклинала своё назначение и всё Иноземное ведомство заодно.

— Вот это здорово! Вот это я понимаю! Давно тебе пора было на работу выйти. Грустила ты дома, Тинави. — Старушка улыбнулась. — Теперь не будешь грустить, а? Ты же такая умная девочка, а весь этот год свой ум против себя направляла — тут укоришь, там уколешь. Нельзя так с собой. Себя любить надо. — Она погрозила мне пальцем и тотчас отвлеклась на другого покупателя.

Конец ознакомительного фрагмента.