Расщепление

Антон Мамон, 2021

Психиатр Дарья Егожина – образцовый специалист. Умная, дисциплинированная и амбициозная, она уверенно двигается по карьерной лестнице. Ей не интересны мимолетные романы и дешёвые интриги. Вечерам в компании молодых людей она предпочитает дежурства и верит в то, что, со временем добросовестная служба начнёт приносить свои плоды. Жизнь девушки идет размеренным чередом, но привычный уклад нарушает новый пациент. С его появлением в учреждении начинает твориться необъяснимое. Череда жутких, мистических обстоятельств заставляет Дарью усомниться в собственном психическом здоровье… Как отличить иллюзии от правды? Есть ли выход из лабиринта? Кто кроется по ту сторону ширмы? Ответы будут найдены. Но какой ценой?

У каждого города есть свои тёмные легенды, передающиеся из уст в уста. Дети — главные хранители этих пугающих артефактов… именно они не позволяют историям забыться. Порой сказания обрастают множеством придумок и теряют всякую связь с реальностью. Впрочем, это ещё не значит, что бояться нечего… Некоторые легенды остаются с тобой на всю жизнь. Однажды их услышав, ты уже никогда не станешь прежним…

Часть 1

— Видала свежий завоз?! Хорошенький — сил нет, давно такого не было! — Марина мечтательно подпирала рукой подбородок.

— Потехина, хорош на пациентов заглядываться! Психушка — не лучшее место для подбора женихов! — улыбнулась Даша, покачав головой — Тоже мне, Харли Квинн!

— Кто-кто?!

— Ой, все, проехали… — отмахнулась девушка, пряча телефон в карман халата. — Пойдешь со мной на осмотр? Заодно познакомишь со своим крашем.

— Что-то я вас, сударыня, перестала понимать! Это ты молодишься, или я от жизни отстала? — прищурилась коллега. — Давай сама, мне еще истории болезни сочинять…

— Только спину не надорви! — закатила глаза Даша, направляясь к двери.

Обеденный перерыв в клинической психиатрической больнице им. Баженова подходил к концу, но сотрудники не спешили возвращаться на рабочие места. Все потому, что заведующий отделением, Казимир Васильевич Онопко, мягко говоря, не зверствовал. За часами не следил, носа из кабинета не показывал да и в целом редко вылезал из-за стола с бумагами. Посему атмосфера в больнице царила спокойная, и, если бы не регулярные попытки местных «Наполеонов» учинить революцию, место вполне могло сойти за санаторий.

Молодой врач-психиатр Дарья Егожина обо всех послаблениях знала, но наглеть не спешила. Вспоминая любимую сказку детства, она неустанно повторяла себе: «Нужно бежать со всех ног, чтобы только оставаться на месте, а чтобы куда-то попасть, надо бежать как минимум вдвое быстрее!» К слову, с Кэрролловской Алисой у девушки было немало общего. Обе по натуре отъявленные авантюристки, обе, повинуясь любопытству, оказались в Стране чудес, но не спешили мириться с ее законами… Вынужденные встречи с черными королевами, безумными шляпниками и прочими Бармаглотами порой ставили в неловкое положение, но, как и героиня детской книжки, Даша каждый раз находила выход, делала выводы и двигалась дальше, навстречу новым приключениям.

Засиживаться в провинциальных докторах до пенсии Егожина не планировала. Неумеренные амбиции выделяли ее на фоне окружения. Сначала в школе, затем в университете, ну а потом и на работе. Нет, девушка не была одной из тех, кто щелкал серьезные задачи как орешки, да и отстоять красный диплом ей оказалось не по силам, но то колоссальное упорство, с которым она бралась за работу, открывало многие двери. Трудолюбивые и самоотверженные люди ценились во все времена и во всех профессиях… Особенно в тех, где от принимаемых решений, ни много ни мало, зависят чьи-то жизни.

Говорят, что стать лекарем души, а заодно и добровольным (хоть и не круглосуточным) обитателем психбольницы дано не каждому. В первую очередь мозгоправами становятся те, кто и сам с чудинкой. Что же, доля истины в этом есть. Психиатры — взаправду народ престранный! Они — те самые смельчаки, что за скромное по современным меркам жалование бесконечно долго всматриваются в бездну, отчего порой не замечают, как эта самая бездна не поглощает, но насквозь пронизывает их бытие.

«Не позволяй себе забыть, кто ты и где находишься! Всегда помни, что ты с пациентом — по разные стороны баррикад! Иначе сама не заметишь, как проникнешься нездоровыми идеями и потеряешь голову!» — наказывал седой профессор, прощаясь с любимой ученицей. Даша тогда лишь кротко кивнула в ответ, но слова наставника запомнила.

Работа психиатра — тяжкий труд, хоть и обывателю так не кажется… Тот, кому вверяют душевнобольных, вкалывает не меньше шахтера и находится в схожей опасности. Он тоже в любую секунду может оказаться под завалами… Завалами чистого делирия. И все же риск — дело благородное, а еще неизменно увлекательное. Возможно, поэтому Егожина ни разу на своем веку не пожалела о решении посвятить свою жизнь психиатрии…

— Дарья Алексеевна, новоприбывший у нас, однако, проблемный! — всплеснула руками медсестра Мария Витальевна. — Есть отказывается, на вопросы не отвечает… Маугли какой-то!

— Может, он под нейролептиками? — нахмурилась девушка, пытаясь издалека разглядеть проблемного новичка.

— Нет-нет, оснований не было. Его по приезде только помыли и на вшей осмотрели.

— И как?

— Что как? — наморщила лоб старушка.

— Есть вши-то? — еле сдерживая ухмылку, произнесла Дарья.

— Куда там! Аккуратно пострижен, как из салона мальчик вышел! Даже странно, что здесь оказался… — вполне серьезно ответила Мария Витальевна. — Как он тут будет — ума не приложу!

— Разберемся, не маленькие… — заключила Егожина, шагая вперед навстречу пациенту.

Юноша и впрямь оказался редкой птицей в здешних краях. Осмысленный взгляд, осанка, аккуратная бородка, крошечная татуировка на скуле. Внезапно Даша поймала себя на следующей мысли: произойди их встреча не в стенах больницы, а в каком-нибудь ресторане, черт с ним, пусть хоть на заправке, она любовалась бы мальчишкой беззастенчиво! Возможно, попросила бы у него номер телефона или предложила выпить по чашке кофе. Но это все лирика… В психиатрических лечебницах вопреки распространенному заблуждению не оказываются просто так. Изолировать человека от общества приходится в исключительных случаях — только если он представляет опасность для окружающих или самого себя.

— Добрый день! Меня зовут Дарья Алексеевна, я ваш лечащий врач. Как себя чувствуете? — девушка медленно опустилась на край кушетки и поправила халат.

Парень неохотно перевел взгляд на источник звука и секундой позже вернул его обратно, в некую точку на белоснежной стене. «Хм, значит в этом «киндере» мне снова попался молчун! — заключила в мыслях Даша. — Ладно-ладно, и не таких раскалывали…»

— У вас все хорошо? Не мерзнете тут под одним одеялом? — не унималась доктор.

Карпов тяжело вздохнул, давая понять, насколько ему безразлично внимание доктора. Лишь плотнее сжав губы, он закрыл глаза. Маска его лица оставалась неподвижной.

— Что же, по крайней мере вы меня слышите… Это уже немало! — развела руками Егожина, поднимаясь на ноги. — Если вдруг решите поговорить — я всегда к вашим услугам…

По возвращении в кабинет молодой врач решила ознакомиться с историей болезни новичка. Смена, дежурившая в ночь, должна была коротко изложить обстоятельства госпитализации.

— Даниил Карпов… — вслух прочитала Даша, ощутив странную, безудержную дрожь в районе желудка. — Сейчас я о тебе все узнаю…

Со слов возлюбленной парня, весь последний год он провел в состоянии, похожем на вялотекущую депрессию: постепенно оборвал контакты с друзьями, забросил работу фотографа, перестал выходить из дома, большую часть дня проводил в постели, бессмысленно созерцая потолок. Девушка тщетно пыталась его расшевелить, списывая усугубившуюся обломовщину на обычную хандру. Это довольно типичная позиция для тех, кому не доводилось сталкиваться с психическими расстройствами. Походы на танцы или в кино запросто лечат дурное настроение, но, увы, бессильны в случаях, когда разум дает основательную трещину…

За последние пятьдесят лет о человеке и содержимом черепной коробки узнали столько, что теперь любому можно запросто поставить диагноз (а то и не один). Каждый второй с гордостью рассказывает о том, как непросто живется с биполярным расстройством… Интересно, знай он первоначальное название этого недуга, все так же охотно признавался бы окружающим в том, что страдает маниакально-депрессивным психозом? В эпоху романтизации душевных болезней этот вопрос, разумеется, носит риторический характер. Доктора делают свою работу, а толпы художников, поэтов и фотографов — свою. Иногда их пути пересекаются.

— Ну че, как тебе Карпов? Правда, хорошка? — не успев переступить порог, спросила Марина.

По кабинету разошелся горький дух табака. Егожина, не отрываясь от чтения, распахнула форточку и презрительно фыркнула:

— Потехина, ты на сигары перешла? Вонь страшная!

— Ну чего ты ругаешься! Подумаешь, курнула с запасом… Может, у меня стресс! Не каждый день к нам привозят фотомоделей! — прихрюкнула от смеха коллега, усаживаясь на старенький диван.

— Попытка суицида?! — удивленно воскликнула Даша, дочитывая историю болезни.

— То-то и оно! Собрал все таблетки в доме, заперся в ванной и сожрал, собака! Благо, там девчонка вовремя спохватилась — поняла, что он не отвечает, и подняла крик! Сосед дверь топором вырубал, еле откачали…

— Он как-то объяснил свой поступок?

— Дарюш, ну ты что, первый день замужем? Стандартная чухня про голос, который его мучал круглыми сутками… Все как всегда! — отмахнулась Марина и, облизав палец, принялась листать свою книжку со сканвордами в поисках нетронутой страницы.

— Очень и очень странно… — пробубнила Даша. — Не похож он на шизофреника.

— Это еще почему? — недоверчиво скривилась Потехина.

— Сама знаешь, их за версту видать. Тут что-то другое! Даже интересно стало разобраться…

— Ой, лисааа… — пропела Маринка. — Так и скажи, что понравился! Жених-то завидный, богатый, со многими звездами знаком!

— Я гляжу, ты времени зря не теряла!

— А то! Все скандалы, интриги и расследования в больнице на мне! — довольно заявила Марина, вынимая конфету из сумочки.

— Ой, Потехина… Мне бы твои заботы! — вздохнула Даша. — Ты когда домой?

— Через часок. А ты? — почти на автомате уточнила коллега, с головой погрузившись в разгадывание слов.

— Я сегодня Катерину Андреевну подменяю, дежурю в ночь. У нее с ребенком беда какая-то, температура под сорок.

— Ну что сказать, крепись, боевая подруга! А еще — молись, чтоб ночь прошла спокойно…

— Кхм… А что такого может случиться? — недоверчиво вскинув бровь, поинтересовалась Егожина.

— Да что угодно! Это же дурдом! — внезапно расхохоталась Маринка, отбросив в сторону сканворды. — Пойду-ка, еще курну…

Даша промолчала в ответ. Странным образом ее мысли были увлечены необычным пациентом. Раньше такого не случалось, посему нынешнее состояние пугало. Егожина не была одним из тех врачей, что воспринимают пациентов лечебницы как безмозглое стадо овец, за которым надобно следить, возвращая отбившихся и наказывая непокорных. Неподвластная профессиональной деформации, девушка старалась сопереживать тем, кому не посчастливилось лишиться разума. О ее добросердечности и отзывчивости коллеги слагали легенды… А еще, в шутку называли Матерью Терезой.

В то же время никто не сомневался в профессионализме молодого врача. Когда того требовала ситуация, Дарья Алексеевна без раздумий отдавала приказ санитарам привязать к кровати разбушевавшегося больного и лично угощала его конской дозой галоперидола. Зная это, подопечные относились к Егожиной с пиететом, охотно шли на контакт и всячески содействовали.

Даниил оказался другим. Мальчик, с ноги открывавший двери в редакции модных журналов, знал себе цену, и начинающему доктору он точно был не по карману. Будь Карпов дурачком — «три класса церковно-приходской школы», коммуникация сложилась бы иначе. Выходцам из маргинальной среды многого не нужно! Такие готовы в ноги падать за добавку супа или разрешение тайком выкурить сигаретку. С этим гламурным мачо придется попотеть. Задача непростая, но интересная. Такие, как он, действительно, крайне редко попадают в госучреждения, особенно провинциальные…

Конец ознакомительного фрагмента.