Библиотекарь государя

Антон Старновский, 2023

Я был Верховным Библиотекарем, самым могущественным человеком в Российской Империи, а теперь… лежу в гробу, и моя магическая Буква не работает. Какого черта?Ах, да. Ведь мой мир уничтожен, а я в последний момент успел переселиться в тело молодого князя с кучей проблем.И всё-таки… какого черта?!Обложка создана с помощью нейросети Stable diffusion.

Глава 5

От неожиданности дядя Олег вскрикнул и схватился за глаза. Начал растирать их, тяжело при этом дыша. Заёрзал в кресле.

— Что ты… что ты… что ты дела…

— Да успокойся ты.

Я поднялся с дивана и подошёл к креслу, где сидел дядя. Дал ему пощёчину. Он снова вскрикнул, но перестал двигаться. Отлично.

— Значит так, дорогой дядя. Сейчас ты расскажешь мне всё, о чём знаешь.

— Я не понимаю, о чём ты говоришь…! — Дядя Олег продолжал тереть свои краснющие влажные глаза. — Я ничего не понимаю…!

Я ещё раз ударил его. Но теперь не ладонью, а кулаком. Пока что не сильно.

— Как ты смеешь, я же твой дядя… Я не сделал ничего плохого!

— Если будешь продолжать придуриваться, в следующий раз ударю с использованием энергии. — Сказал я и поглядел на «Ё», ливитирующее над креслом.

Я стал догадываться, что моё плохое самочувствие связано с перегрузкой от использования сразу двух Букв. Поэтому пока что решил обходиться лишь одной «Ё».

Я схватил дядю за руку и отодвинул его рукав. Поглядел на часы поближе.

— Эти часы стоят как десять зарплат моей матери. С твоими доходами ты бы никогда не смог себе их позволить.

— Но… но… — Замялся дядя. — Мне подарил их один хороший клиент. Я не платил за ни…

От удара, усиленного энергией, дядя Олег вывалился из кресла. Он прополз несколько метров и сел, упершись о стену. Глаза его слегка отошли, и он смог немного их разлепить. Зато теперь держался за разбитый подбородок.

А я ведь предупреждал…

— Не держи меня за идиота. Ты думаешь, если мне восемнадцать, то можно крутить мной, как тупым куском дерьма? Не выйдет, дорогой дядя. — Я медленно подошёл к нему. — Через месяц с небольшим нас должны выселить из квартиры. Моя сестра работала в стриптизе, чтобы покупать мне лекарства. Моя мама не вылезала с работы, дабы мы не сдохли с голоду. Наконец, я сам на протяжении года корчился от адской головной боли. Но что же ты делал в этот самый момент?

— Я… — Дядя Олег попытался убрать руку от подбородка и что-то сказать, но ему было больно.

— Давай подскажу. В этот момент ты заказывал себе дорогие часы и прочую хрень. Ты покупал себе и своей семье дорогущие дома, приезжая в этот лишь для того, чтобы мы ничего не заподозрили. Ты заваливал своего увальня подарками и запрещал ему видеться со мной, так как малолетний идиот мог проболтаться.

Из глаз дяди Олега покатились слёзы.

— Как я это узнал? Да очень просто. Стоило понаблюдать за вами всего полчаса.

— Прости… — Сквозь боль произнёс он.

— На кой мне твои извинения? Мне нужна информация. Пока не получу её — твоя последующая жизнь будет оставаться под вопросом.

— Хор…ошо… — Сказал дядя и попытался встать. Я кое-что по…кажу тебе. — Я подал ему руку и помог подняться.

— Что именно?

— Один доку…мент. Он в сос…едней комнате…

— Показывай.

Дядя Олег пошёл по коридору, а я за ним. Он остановился возле своего бывшего кабинета, стал рыться в карманах. Я сосредоточил в ладони энергию и выставил её вперёд.

— Закры…то… — Испуганно произнёс дядя и достал из кармана маленький ключ. Открыл им дверь, и, навалившись на ручку, ввалился в кабинет.

Я встал в дверях и стал наблюдать. Он подошёл к большому столу, заваленному бумажками, и начал в нём рыться. При этом он стоял ко мне спиной.

— Ну чё так долго-то. — Он искал «документ» уже минуты три.

— На…шёл… — Произнёс дядя Олег и застыл на месте.

— Ну? Чё завис-то?

— Сука! — Провизжал он, и, резко повернувшись, запустил в меня огненный шар.

Я такого поворота не ожидал, но, тем не менее, мгновенно скрылся за дверью. Впрочем, можно было и этого не делать. Когда я снова заглянул в кабинет, то увидел, что хиленькое заклинание угодило в стену. Примерно в метре от того места, где я стоял.

Я разогнался и, за секунду преодолев расстояние от двери до стола, энергетическим кулаком со всей силы ударил дядю. Безвольное тело перелетело через стол и врезалось в шкаф с книгами.

— Мде…

Я подошёл к столу и увидел, как на одном из листков ручкой была нарисована корявая буква «Н»

— А, вот оно что…

Я взял прожженный после использования Буквы лист и потряс его, чтобы потушить.

— Ух ты, даже стол успело немного прожечь. Поэтому таким мудакам как ты и нужно всегда иметь при себе макп. — Говорил я тому, кто в ближайшие несколько часов вряд ли сможет что-то услышать.

На что этот идиот вообще рассчитывал? Одолеть меня каким-то хиленьким фаерболом, имея при этом Букву пятого ранга? Наивный…

Хотя, он же из-за ослепления вряд ли видел моё золотоё «Ё», так что, наверное, думал, что я всё ещё тот же слабак.

Вот и что теперь делать? Ублюдок не пожелал со мной общаться. Теперь придётся говорить с тётей. Эх, а так этого не хотелось. Не люблю устраивать разборки с женским полом…

Но, чего уж тут поделать?

Минут через десять вернулась тётя. Помимо витамина С накупила кучу всякой ерунды из супермаркета.

— А что-нибудь холодненькое взяла? — Спрашивал я, пока тётя разувалась, сидя на стуле в коридоре.

— Нет. А что?

— Пойдём, покажу. — Я позвал тётю за собой и двинулся к кабинету.

Жестом пригласил её внутрь, пропустив перед собой. Тётя толкнула дверь и шагнула внутрь. От увиденного она выронила телефон и медленно повернулась в мою сторону.

Я уже был наготове. Рядом с лицом красовалось ровненькая Буква, а выставленная вперёд рука готовилась пронзить энергией всё что угодно.

— Извини, тётя, но с вами по-другому никак. Сейчас ты расскажешь мне всё, что вы скрывали.

Она заплакала.

Она продолжала плакать, стоя на месте, и боясь пошевелиться.

— Да ладно тебе. Присядь. С дядей Олегом всё хорошо, жить будет. Просто он непонятливый у тебя. Ты ведь не такая?

Ревущая тётя сделала три шага в сторону и опустилась на кресло. Прошло ещё минут десять перед тем, как она успокоилась.

Я на неё не наседал и спокойно ждал, перебирая бумажки на столе. Наконец, она собралась с духом и начала говорить.

— Когда твой отец умер… весь наш род остался ни с чем. Мы были в растерянности, не знали, что делать… Власть перешла к… — Тётя поглядела на лежащего без сознания мужа. — Олегу… да, он был очень зол на твоего отца, но… к вашей семье мы всегда относились хорошо, правда…!

«Ага. Поэтому не помогли нам ни копейкой в трудную минуту?» — Подумал я, но перебивать тётю не стал, дабы не скатиться в очередные разборки. Я нуждался не в этом, а в информации.

–… Очень долго Олег искал пути, договаривался, и, в конце концов, ему удалось договориться с иранскими поставщиками.

А-а-а! Вот откуда деньги пошли. Ну, так я и предполагал. Так как порты в Чёрном Море забрали целиком, то оставались только в Каспийском.

После иранской революции торговля угасла и там, но теперь…

— Как давно у вас наладились дела? — Спросил я.

Тётя опустила голову.

— Года три тому назад.

— Сука… — Не сдержался я. — Три года…? Три года! Три, мать его, года! — Я отпрянул от стола и подошёл к тёте. — Скажи мне, дорогая, почему вы не удосужились помочь нам хоть чем-то? Хоть чем-то!

С большим трудом успокоившись, тётя снова начала лить слёзы.

— Простите нас… простите…

— И эта начинает извиняться… — Я снова вернулся к столу. — Разве пустые слова что-то могут изменить? Они способны отменить всё то, что уже случилось?

— Простите… — Продолжала тётя.

Я взял со стола один из десятков документов.

— Вот! — Кинул его на пол. — Вы купили себе дачу за двадцать три миллиона. Двадцать три! И это лишь одна из множества других… да одной трети от её стоимости бы хватило, чтобы отправить меня к лучшим целителям и погасить все наши долги.

Стол буквально разрывался от бумажек с отчётностью о покупках. Загородные дома, дорогие машины, самая лучшая техника.

Нет, это точно не было жизненной необходимостью. Семейка буквально впала в денежный раж. Они тратили миллионы на роскошь. Тратили и тратили деньги на полную хрень, в то время как мы загибались от беспомощности.

— Я понимаю, можно ненавидеть моего отца. Он и правда это заслужил. Но он ведь давно как мёртв. Но мы то — живы. И моя мама с сестрой уж точно ни в чём не виноваты.

Тётя уже перестала плакать и с раскисшим лицом просто смотрела в стену.

— Ладно. Чёрт бы с вами. Назад время не отмотаешь. Вот только отныне, когда я выздоровел и достиг возраста восемнадцати лет — владение активами рода переходит ко мне.

Тётя резко повернула голову в мою сторону, и во взгляде я увидел то, что она так плотно скрывала весь сегодняшний день. Я увидел, как внутри неё нет абсолютно ничего человеческого. Увидел, как по отношению ко мне она испытывает лишь злость и презрение.

Нет. Тётя никогда не любила меня и мою семью. Деньги — вот что её интересовало больше всего на свете. И когда до неё дошло, что отныне она их лишится, наружу вылезла истинная сущность.

— Да-а-а, — злобно улыбался я, — представляю, как вы радовались, узнав о том, что я неизлечимо болен. Ведь все ваши дачи и машины могли совсем скоро стать моими. Стоило лишь мне стать совершеннолетним. Но теперь — я полностью здоров, и ваша золотая жизнь подошла к концу.

— Ты не посмеешь… — В открытую скалилась тётя, глядя на меня. — Ты не посмеешь, малолетний ублюдок. Ты не посмеешь!

Тётя вскинула из-за спины руку и стала с помощью макпа рисовать Букву. Я оттолкнулся от стола, сделал рывок вперёд и ударом носка ударил тётю по руке. Буква, нарисованная лишь наполовину, погасла, а макп с тощей руки вылетел, впечатавшись в стену.

Женщина вскричала от боли и прижала руку к груди.

— Сука, сука, сука, сука! — Орала она. — Как же больно… малолетний ублюдок…выродок…!

— Ничего, потерпишь.

Я услышал стоны со стороны раскуроченного книжного шкафа.

— О. Вот и дядя Олег в себя приходит. Сейчас все вместе, как в старые добрые, поразвлекаемся. — Улыбался я.

Пока дядя отдирал слюнявый рот от пола, тётя в это время по моему приказу искала квитанцию о доходах с портов. Делала она это неохотно, но делала.

Наконец, я получил на руки заветную бумажку. Посмотрел в неё и обомлел. Только за последний месяц, с одного порта (а всего их было два) пришло шестьдесят два миллиона рублей дохода. Да, естественно, из этого больше половины уходит государству, но… с учётом хорошей работы двух портов в месяц будет выходить около полусотни.

Неплохо для разгона.

Тётя помогла встать своему мужу и усадила его на диван. Села рядом и приобняла. Стала испепелять меня взглядом.

— Я сейчас же позвоню твоей маме и расскажу, что ты с нами сделал! — Бурчала она.

— Да хоть Папе Римскому звони, мне похрену. Можешь не пытаться на меня надавить. Сейчас твой упырь придёт в себя, и мы поедем в Комитет по контролю за имуществом.

— Да я тебя в Буквнадзор сдам! Да-а, точно! Будешь знать, как использовать Букву во вред своим родственникам. — Она вытащила из штанов телефон и стала набирать какой-то номер.

Я кивнул в сторону стены, которая была проломлена дядиным фаерболом.

— Ну, звони, если тебе так хочется. Хех.

Тётя убрала телефон обратно и снова стала обнимать дядю Олега. Тот, в свою очередь, не произносил ни звука и просто смотрел в пол.

Как же жалко выглядят эти попытки хоть как-то изменить ситуацию. Жадные до денег гиены ни в какую не хотят расставаться с прежней жизнью. Но — назад уже не открутишь. Теперь с золотыми унитазами придётся распрощаться. Навсегда.

Впрочем, совсем издеваться над этими ущербными я не буду. Хотя и… жизнь у них теперь настанет — ух какая интересная.

Минут через двадцать я вызвал такси, и мы поехали в Комитет. Я посадил парочку сзади и наблюдал за ними через зеркало.

По дороге размышлял над произошедшим.

Я понимал, что оставлять всё как есть — нельзя. Дядя с тётей настолько ослеплены деньгами, что ради возвращения прежней жизни они готовы на всё. Даже на физическое устранение меня. И если бы я вовремя не среагировал — так бы оно и произошло. Уверен, им бы сошло это с рук.

Никаких проблем бы им не составило подкупить врачей и выставить всё так, что произошла какая-то ошибка, и рак ко мне всё-таки вернулся.

Если оставить их в покое, то рано или поздно они меня убьют. Ведь если умру я — наследником первой очереди станет дядя. И тогда всё вернётся на круги своя. Если не станет ещё хуже.

В голову приходят два варианта решения этой проблемы. Первый — обратиться в суд. И в суде попытаться доказать тот факт, что семья дяди укрывала от нас доходы с портов. Но… это дело довольно бесперспективное. Очень вряд ли мне удастся его выиграть. Ведь дядя, по сути, до наступления моего совершеннолетия был главой рода, и в его руках содержалось управление всеми активами.

Впрочем, и тут можно найти какие-нибудь лазейки. Вопрос только — зачем? Что я от этого получу?

Не-е-т. Я поступлю иначе. Я сделаю умнее.

Через полчаса подъехали к большому бетонному зданию с надписью — «Комитет по контролю за имуществом». Дядя Олег расплатился с таксистом, и мы проследовали внутрь.

Перед заходом в кабинет я подхватил тётю за руку и со счастливым лицом затащил её туда.

— Эх, тётя Лена. Какой сегодня денёк чудесный. Правда?

Почти до самого вечера мы шатались по бюрократическому аду, переходя из кабинета в кабинет. Сначала меня переоформляли как нового главу клана. Я без конца звонил маме и просил присылать её сканы документов отца, документы, доказывающие наше родство, и прочую ерунду.

Уже после этого мы занимались непосредственно имуществом. Я даже на секунду обрадовался, что Воронцовым принадлежат всего 2 порта. Иначе бы пришлось забыть о нормальной жизни минимум на неделю.

Дядя Олег почти вслепую подписывал все документы. Ему уже было всё равно, что будет дальше. Он находился в прострации. Он чувствовал себя ужасно и поэтому не рыпался. Зато тётя без конца продолжала возникать и запугивать меня. Наконец, к восьми вечера мы вышли на улицу, и я выдохнул. Дело было сделано.

И что же дальше?

А дальше…

— Родня, — я подошёл к сидящим на скамейке дяде и тёте, — у меня для вас шикарная новость!

Естественно, они ничего мне не отвечали. Тётя нервно стучала пальцами по ноге, а дядя ныл от болей в челюсти.

— Что, не хотите её узнать? Ну, правда, вы будете очень рады её услышать…!

–…

— Какие же вы нелюбопытные. Ладно-ладно. Всё равно скажу. В общем… теперь вы будете жить в Полярном!

— Ч…что? — Отозвалась тётя, замерев после услышанного. — Где мы будем жить…?

— В Полярном. Это такой город. На Чукотке.

— Не поняла…

— А-а-а, ой, извините. Перепутал. Это не город, это посёлок. Ну, тоже неплохо.

— Что ты несёшь…

— Природа там, м-м-м… просто сказка! А зимы-то, зимы-то какие. Это вам не питерская недозима. Это реальный, русский морозец. Эх, как же я вам завидую…

Осознав, что я не шучу, тётя стала просить о помиловании.

— Умоляю, не надо… мы больше никогда вас не побеспокоим. Можно хотя бы в Москву? Зато мы всегда будем под присмотром. Зачем нас так далеко…?

— А название-то какое! Слышишь? По-ляр-ный. Уже от самого слова жизнью веет. А воздух там какой чистый… здоровые станете, как бычары. Честно говорю.

— Наш Игорёк морозы не переносит…! Нельзя нас в Полярный… — Настаивала на своём тётя Лена.

— Ничё, привыкнет ваш Игорёк. Если хорошо сдаст школьные экзамены, присылайте сюда. Так уж и быть, устрою где-нибудь. А пока… у вас всего полтора часа до отлёта. Билеты я уже купил. Так что…

Я доехал с ними до особняка в центре города. Подождал, пока они соберут вещи, и проводил до аэропорта. Убедился, что они сели на рейс и со спокойной душой поехал домой.

При любезном прощании предупредил, что если они не будут каждую неделю присылать мне фотки из дома — будет худо. Денег в дорогу позволил взять сколько угодно. В такой дыре они ничего хорошего всё равно не купят. Так что, плевать.

Ну, вот и всё. Одной проблемой меньше.

Когда я вернулся домой, была уже поздняя ночь. Аккуратно прошагав в свою комнату, завалился в кровать. И, по идее, стоило бы мне засыпать, ведь день выдался тяжёлым. Но что-то никак не выходило. Глаза не смыкались, расслабления не наступало.

Что ещё остаётся в такой ситуации?

Я достал телефон и начал листать новости. Ничего не предвещало беды, пока я не наткнулся на совсем свежее известие. Самолёт, на котором я отправил семью дяди Олега в Полярный — разбился.