Волшебство не вызывает привыкания. Книга 1

Антон Текшин, 2019

Мир уже никогда не станет таким, как прежде. Магия изменила всё, включая самих людей. Исчезли офисные клерки, менеджеры всех звеньев, юристы и администраторы. Вместо них на свет появились новообращённые некроманты, чародеи и целители, понятия не имеющие, что теперь делать с их даром. Магия не обошла никого, установив чёткие правила и породив самый жуткий хаос за всю историю человечества. Города сгорали в разноцветных всполохах, растерянные люди миллионами гибли от проклятий и монстров. Но мне увидеть весь этот бедлам было не суждено. Спросите, почему? Всё просто – я безвылазно сидел в частном психоневрологическом центре, где за большие деньги «залечат» любого здорового на голову человека. А среди мягких стен так легко проморгать конец старого мира…

Глава 3

Может, кто и мечтал, чтобы пресловутый зомби-апокалипсис всё-таки наступил, но я к этой ушибленной категории людей никогда не относился. Фанатам он всегда видится немного в розовых тонах — возможность наконец-то проломить голову своему упырю-начальнику, да спасти красотку, к которой прежде ни в жизнь бы не отважился подойти. А та уж придумает, как именно отблагодарить своего героя. Халявная мародёрка, опять же. Кто не мечтал наведаться в магазин не с кредитной карточкой и рублёвым пакетом, а с ломиком и пустым кузовом грузовика на парковке? Нет таких.

Ещё большинству мужчин очень хочется свободно побряцать оружием и вдоволь пострелять. Ну, или ещё как выразить собственную крутость. О другой стороне медали — массовой гибели людей, в том числе родных и близких, никто задумываться не хочет.

А ведь, вполне возможно, та же спасённая красотка наутро будет не прочь полакомиться свежим парным мяском, беспечно храпящим рядом…

Всё это пронеслось в моей голове со скоростью пули, пока непрошеный гость медленно ковылял к бревну. Выглядел он откровенно так себе — краше только из гроба достают. При эксгумации.

На первый взгляд крайне близорукого человека покойничек ничем не отличался от обычного сельского алкаша-механика. Замызганная спецовка, сапоги на босу лапу, вся морда измазана то ли в мазуте, то ли в копоти. Двигался он так, будто его ещё не отпустило после вчерашнего возлияния, прихрамывая на обе ноги разом. Для законченного образа не хватало, разве что, торчащего горлышка бутылки из оттопыренного кармана.

У меня же со зрением никаких проблем вроде бы не наблюдалось, поэтому принадлежность сгорбленной фигуры к миру живых я отмёл сразу. Видневшаяся кожа на открытых участках тела имела бледно-зеленоватый оттенок, кое-где содранная вместе с мясом до самой кости. Один глаз покинул глазницу и теперь свободно болтался на ниточке нервов и сосудов. Да и духан от него шёл… Будто банку ацетона на протухшую колбасу пролили.

С каждым новым метром амбре набирало силу, а я сидел примороженный к бревну, не в силах пошевелиться. Как назло, моё сознание именно сейчас начали раздирать диаметрально противоположные чувства. Да так сильно, что оно едва снова не развалилось на части. Где-то в глубине души вовсю скреблись кошки, умоляя с воплем бежать отсюда, не разбирая дороги, а с другой стороны озорной голосок предлагал встать и померяться силушкой с ходячим мертвецом.

— Так, ушлёпки… — прошипел я сквозь стиснутые зубы. — А ну-ка заткнулись все там!

Помотал головой, похлопав для закрепления эффекта себя по щекам. Вроде бы немного полегчало, хотя симптоматика, конечно, тревожная. Мне ещё только настырных голосов в голове не хватало, для полного счастья.

Зомбарь, издав утробный клокочущий звук, зашаркал ко мне куда энергичнее. Вряд ли он тянул ко мне руки для дружеских обнимашек, так что я спрыгнул с валежника и стал понемногу отступать вниз, к речке.

Валить его надо в любом случае — такое существо оставлять за спиной никак нельзя. Очень сомневаюсь, что ему знакомы такие понятия как усталость и сон. Вот голод — вполне возможно. Только лезть в рукопашную никакого смысла не было, лучше воспользоваться уже проверенным способом. Друид я, в конце концов, или кто?

Неупокоенный тихонько завыл и ринулся в погоню. При всей своей неуклюжести он ни разу так и не споткнулся, перебираясь через не самую ровную местность. Какие-то остатки разума у него определённо остались: неглубокую яму мертвец обогнул, а перед колючими зарослями притормозил, завертев головой с единственным оставшимся в строю глазом. После чего пошёл за мной след в след, в единственный просвет между кустами.

— Рост.

Я развел пальцы в стороны, вычерчивая горизонтальную линию, и сосредоточился на ближайших к нему побегах. В описании было синим по белому чётко написано, что они будут подчиняться воле мага. То есть — моей. А сейчас я желал лишь одного — чтобы они как можно перевели зомбаря в разряд свежего удобрения.

Нахлынула ожидаемая слабость, но не так беспощадно, как вчера. То ли организм успел хорошо отдохнуть, то ли кипящий в крови адреналин сгладил потерю сил.

Ежевика затряслась, будто от порывов сильного ветра и выстрелила в сгорбленную фигуру шипастыми ветвями. Одни пробили холодное тело насквозь, другие туго оплели конечности и принялись елозить туда-сюда, пытаясь перепилить тугую плоть. Не циркулярка, но тоже впечатляет.

Однако мертвечина поддавалась с трудом и скрипом, будто её кто-то успел основательно прокоптить. Думаю, будь у кустарника чуть больше времени, он бы справился с таким крепким орешком, но уже секунд через пять-шесть побеги стали один за другим чернеть и отмирать.

Дёргающийся в крепких путах зомби принялся понемногу освобождаться, пусть и с висящей безжизненной плетью левой рукой. Он оказался куда прочней, чем принято изображать его братию в кинематографе — любое живое существо с такими ранами не смогло бы не то что жить, а банально двигаться. А ему хоть бы хны.

Либо у этого красавца жилы как стальные канаты, либо я чего-то не догоняю в анатомии. Хотя знания о ней у меня преимущественно теоретические. Но уж чему научили меня разом вспомнившиеся зомби-фильмы, так это тому, что у ходячих мертвецов самое слабое место — это голова.

Поэтому я решительно подхватил с берега ручья голыш поувесистей и разъярённым питекантропом накинулся на противника. Тот как раз доламывал последние хрупкие хворостины, застрявшие внутри торса. Дыхание я благоразумно задержал, но ядовитая аура всё равно выдавила невольные слёзы. А вот покрасневший глаз восставшего трупа ничего не застилало — он, не мигая, уставился на меня, буквально пожирая взглядом.

Нет уж, лучше посмотри, какой красивый камешек я для тебя нашёл! Приложи-ка его к уху, и услышишь отчётливый шум морга!

Булыжник с влажным хрустом впечатался ходячему в район виска, своротив дурную башку набекрень, градусов эдак на сто сорок. Я же благоразумно отскочил в сторону, едва не попав под слепо отмахнувшуюся гнилую лапу. Пусть с неё и свисали лохмотья мяса, воздух она рассекла с отчётливым свистом. Зомби-боксёр, обхохотаться можно.

Ну, если это его не впечатлит, я тогда уж и не знаю…

Однако ноги у зомбаря всё же подкосились, и он неуклюже завалился на бок, прямо на остатки иссохшего кустарника. Там его непослушное тело ещё подёргалось где-то с минуту, после чего успокоилось окончательно.

Я наблюдал за конвульсиями уже краем глаза, старательно выворачивая желудок прямо в ручей. Ничего не смог с собой поделать — накатило так, что хоть тресни. Кто бы я там ни был в прошлой жизни, из списка хладнокровных вояк меня можно смело вычёркивать. Хотя это точно не первый труп на моём пути — достаточно вспомнить проткнутого кактусом санитара. Но тот выглядел куда приглядней.

Вот интересно, а под какую статью попадает убийство зомби — надругательство над трупом или что-то другое? В любом случае, это однозначно мне в копилку. Глядишь, такими темпами скоро и на пожизненное насобираю. Но там для меня будет чистый курорт, ведь даже в самой строгой тюрьме наверняка живётся лучше, чем в гостях у Евгения Васильевича.

Хотя, что я вообще несу? Прежнему миру однозначно конец, раз тут такие экземпляры бродят. Если он не единственный ходячий мертвец в мире, то, боюсь, всем будет глубоко плевать на мои жалкие преступления. Тут лишь бы выжить и ласты не сложить.

Всё, рыбок вроде покормил, теперь нужно прижаться к ближайшему живому растению и отдыхать. А то руки ходуном ходят, как после недельной попойки. Кстати, только сейчас заметил, что царапины, полученные во время недавнего сбора урожая, выглядят так, будто им три-четыре дня. Минимум. Плотная сухая корка того и гляди отвалится, явив миру свежую розоватую кожу.

Хорошая вещь, этот симбиоз, ещё бы колючки меня не драли вовсе, совсем была бы красота. А так пришлось карабкаться вверх по склону к ближайшей берёзке. Обнял её по-русски, как родную, и решил проверить, как там поживает мой уровень. Вдруг эпическая победа над представителем нежити дала мне стартовый пинок вверх?

Мертвец пока не собирался никуда двигаться, но я всё равно старался держать его в поле зрения, вызывая интерфейс. Всегда смеялся над самоуверенными людьми в кино, не добившими толком жертву и легкомысленно повернувшимися к ней спиной. Не, со мной такое не прокатит — стоит ему ещё хоть раз дёрнуться, как его череп повстречается с новым булыжником. Потяжелее.

Увы, но я по-прежнему оставался друидом-хаоситом нулевого уровня. Ладно, переживу это как-нибудь, но вот если нечаянно вальну кого посерьёзнее — чернокнижника там, или костяного дракона, и не получу лэвел-ап… Ждите гневное письмо в техподдержку.

Чтобы не страдать бездельем, продолжил своё знакомство с интерфейсом. Остановился в прошлый раз я на предпоследней иконке — в виде свёрнутого в трубочку свитка. Развернувшись, он оказался чем-то вроде своеобразного перечня логов, так сильно пестрящего цифрами, что от них зарябило в глазах. Бонусом шли чёртовы вездесущие сокращения, за которые хотелось прибить того умника, который всё это выдумывал.

На всякий случай глянул сразу в конец.

Вы нанесли критический урон (дробящий) — 19 ЕЖ.

Мертвяк 1 уровня повержен!

Получено 10 ЕО.

Звучит приятно, но лично я ничего не получал. А противник, между прочим, был выше меня уровнем!

Покрутил записи так и эдак, силясь разобраться во всей этой мешанине, но мозги ещё не отошли от горячки боя и соображали плохо. Плюнув, отмотал простыню текста в самое начало и наткнулся на короткую запись:

ИНИЦИАЦИЯ.

Ну, хорошо, что не «генерация», или вовсе — «загрузка мира».

Даты не имелось, но по следующим многочисленным сообщениям о химическом отравлении организма, стало ясно, что так началось моё весёлое путешествие в страну грёз. Помнится, что сначала я вроде бы пытался глушить настойчивые видения алкоголем, и это даже на время помогло, но потом они навалились на меня с новой силой…

Так, а это что?

Вы нанесли критический урон (колющий) — 14 ЕЖ.

Наложены негативные эффекты — сильное кровотечение, гиповолемический шок.

Неинициированный 0 уровня повержен!

Получено 5 ЕО.

Ага, это вроде бы некролог заколотого кактусом санитара. И снова мне что-то не совсем непонятное выдали в награду, причём, в два раза меньше, чем за мертвяка. Видимо, всё из-за уровня, будь он трижды неладен.

С этим понятно, а что насчёт оглушённых электроудочкой рыбок?

Но, увы, в логах имелось лишь констатация факта пленения и всё. Никаких тебе бонусов и поощрений. Даже мой укол бодрости являлся простым негативным эффектом под названием «психическое помутнение», без всякой награды. Но почему?

Ответ мог быть лишь один — потому что я оставил их в живых. Тогда ещё мне чудилась полиция, рыскающая по лесам в поисках сбежавшего опасного маньяка. Приходилось сдерживать кровожадные желания. Это сейчас, после стычки с настоящим восставшим мертвецом те опасения кажутся смешными.

Так, а что у нас там в играх выдаётся за организацию похорон противника? Правильно — опыт. Вот и отгадка, что мне такого отсыпали неведомые силы, присматривающие за работой интерфейса. Знать бы ещё, что они из себя представляют…

Хороший вопрос. Кого именно нужно благодарить за появление иконок в голове — бога, инопланетян, пришельцев из будущего? Делать им всем больше нечего…

Есть ещё интереснее версия. А вдруг, всё творящееся вокруг меня — всего лишь виртуальная симуляция? Этим можно объяснить многое — от магии до интерфейса. Даже частичная потеря памяти в эту теорию свободно укладывается, ведь момент погружения стёрт напрочь. Вот только почему все мои ощущения не чувствуют фальши? Даже в пресловутой каноничной Матрице имелись свои косяки, которые время от времени всплывали из цифрового пространства и портили всем жизнь.

Возможно, я ещё слишком мало чего видел, но пока кидаться в пропасть с криком: «Это всё ненастоящее!» явно рановато. Тот же мертвяк был вполне реальным, как на запах, так и на ощупь. Руку до сих пор сушит после того удара по черепу бедолаги.

Кстати, о нём. Чертяка умудрился расползтись прахом, как покойный санитар, а я вновь прохлопал этот момент. Причем, зола в этот раз была не такая жирная и тяжёлая, а куда легче. Серые пылинки без труда подхватывал лёгкий ветерок и понемногу разносил по всей округе. Однозначно, наблюдательность — не мой конёк.

— Вот и стал ты, товарищ, обычным удобрением, — констатировал я, поднимаясь на ноги.

Мироустройство и реальность вселенной — это, конечно, вопросы очень важные. Но и оставлять развеявшиеся останки, не пошарив в них напоследок, бесхозяйственно получается. А то укатится какая-нибудь мелочь в траву, ищи её потом до второго пришествия.

Хотя, с этой всей магической звездопляской, может, до этого и не так далеко…

Ворошить ворох грязного тряпья голыми руками я не стал, вооружившись небольшой загнутой веточкой. Поиск оказался пусть и потным, но очень увлекательным занятием. Карманы спецовки оказались пусты, так что все находки были выужены из серой золы, оказавшейся весьма горячей. Будто из свежего костра.

По итогам мародёрки я стал счастливым обладателем крупной бронзовой монетки со странным номиналом «1 Куй», мотка синей изоленты и обычной газовой зажигалки. Всё, теперь я повелитель огня! Эволюционирую из питекантропа полным ходом.

К современному огниву прилагалась ещё и початая пачка сигарет, но её даже не стал трогать. Внутри засыпалось полным-полно порошка, и она не годилась даже в качестве подарка для налаживания отношений с местными. Курение и так не самая полезная привычка, а в сочетании с прахом зомби даже одна-единственная затяжка может стать последней. Минздрав бы со мной полностью согласился.

Сложив сокровища на плоский камень, чтобы те проветрились окончательно, я снова полез в интерфейс. Мной осталась нераскрыта последняя закладка, и она явно намекала на какую-то настройку функционала. Вдруг там найдётся кнопка, которая отвечает за открытие инвентаря?

Отсутствие возможности переносить свои вещи не в руках раздражало всё больше, и это стало бы отличным решением проблемы. Раз вокруг нынче не продохнуть от игровых условностей, то почему бы у меня не найтись магическому карману?

Увы, но иконка упорно не желала разворачиваться. После пяти минут бесплодных попыток, я, наконец, плюнул и оставил её в покое. Наверное, у меня «пиратка» в голове установлена. Либо это потом само собой разблокируется, как DLC.

Ладушки, зомби укокошили, мозги размяли, теперь стоит заняться вещами посерьёзнее.

Я вернулся к живописной карте и принялся прокладывать дальнейший маршрут. Если уж и слоняться по лесу, то лучше это делать с конкретной целью. Например, по возможности тихо выйти к обитаемым местам и посмотреть хоть одним глазком, как там люди нынче поживают. Вдруг правительство давно в курсе проблемы и уже имеет готовое решение. А я тут как дикарь буду продолжать шарахаться каждой тени.

Ближайшим ко мне поселением являлось товарищество «Садок», окружённое со всех сторон густым лесом. Судя по всему, там располагались те самые дачи, где семечка превращается в дерево, одна картофелина — в ящик, а человек — в страуса. Идеальное место для разведки — в случае чего я могу быстренько потеряться из виду в чаще. И расположено недалеко, часа за три-четыре должен добраться.

Напоследок вдоволь напился и двинулся в путь, прихватив с собой все свои немногочисленные пожитки. Даже монету не стал выбрасывать — уж очень понравилась единица измерения. Куда там золотому империалу. На аверсе вместо орла была изображена наковаленка с кузнечным молотом и короткий девиз по кругу: «Человек — кузнечик собственного счастья». Моя ты прелесть…

Чуть дальше пологие холмы и вовсе сошли на нет, превратившись в бескрайнее плато с плавными перепадами рельефа. Разок даже попалась заросшая высокой порослью дорога, по которой давненько никто не ездил, вот только шла она совершенно в другую сторону. Пришлось снова углубляться в лес, что меня нисколько не расстроило.

В округе звонко чирикали птички, сквозь кроны деревьев виднелось безоблачное голубое небо — идеальная погода для семейного выезда на дачу.

Но сколько бы я ни вглядывался в крайние дворы, присев на опушке, никаких шевелений внутри не наблюдалось. Ни дыма из труб, ни лая собак. И куры как-то подозрительно не кудахтали.

Хотя участки не выглядели заброшенными — трава почти везде покошена, грядки прополоты. Кое-где и вовсе стояли теплицы, укрытые толстой плёнкой или стеклом. Домов отсюда, с околицы, было толком не разглядеть, только крыши, так что волей-неволей пришлось сняться с насиженного места и покинуть зону комфорта. Лес, то есть.

Вдоль всех участков по периметру товарищества шла накатанная грунтовая дорога, выглядящая так, будто по ней ездили вот буквально вчера. Я прошёлся по ней немного, пока не поравнялся с невысоким стареньким штакетником, подпираемым высокими зарослями малины. Заборы здесь лепили, каждый из чего горазд, но большинство склонялись к сетке рабица на металлопрофильном каркасе. Перелезть такое препятствие с наскока у меня вряд ли вышло бы, а торчать на виду очень не хотелось. В штакетнике же имелась низенькая калитка на обычной деревянной щеколде.

Оказавшись внутри, я сразу понял две вещи — здесь от голода умереть не получится, а вот от чего-нибудь похуже — запросто. Деревья устало склонили ветви от тяжести плодов, а на земле вовсю поспевали овощи. Одни только всходы картофеля вполне доставали до колена.

Портило эту пасторальную картинку только состояние дачного строения, сложенного из потемневшего от времени кирпича. Чем больше я к нему приближался, тем больше замечал многочисленные повреждения — окна выбиты, деревянное крылечко размолочено в щепки, а двускатная металлическая крыша слегка съехала набекрень. Как оказалось, из-за того, что одна из стен отсутствовала напрочь. Что-то вынесло её «с мясом», разбросав обломки по округе. Я заглянул внутрь получившегося кукольного домика в масштабе один к одному и осуждающе покачал головой:

— А неплохо вы тут покуролесили…

Хозяева будто всю свою жизнь кипятили бельё, и вот однажды к ним всё же приехали разобраться. Пола было не видно из-за разнообразного мусора и остатков посуды, мебель оказалась развороченной в труху, а печка-буржуйка выглядела смятой консервной банкой. Искать в этом бардаке что-то полезное не хотелось — всё было добротно испачкано бурой грязью с фрагментами засолок и прочей дребедени. Вонь стояла соответствующая.

Единственное, что прихватил себе на память — небольшой топорик-колун с прорезиненной рукоятью, висевший на петельке возле дровяника. Правда, после этой находки у меня окончательно кончились свободные руки, зато теперь я чувствовал себя заметно уверенней.

Сарайчик, как ни странно, уцелел, но прочий сельхозинвентарь мне был без надобности, а дров и в лесу полно. Вот деревянному колодцу, стоявшему неподалёку, повезло куда меньше — по нему словно бульдозер проехался, добротно вспахав грунт. Проследив взглядом вектор разрушений, я наткнулся на поваленные секции соседского забора. Что творилось там, отсюда было не разглядеть — густая растительность сильно сужала обзор. С другой стороны — она же делала меня не сильно заметным.

В любом случае — в товариществе явно произошло что-то нехорошее и вряд ли мне стоит выяснять, что именно. Уж очень внушительно выглядели разрушения.

На этом можно с чистой совестью сворачивать разведку, но мне как воздух нужны кое-какие вещи и оружие. Без них шансы выжить в лесу сильно снижаются, даже несмотря на то, что я там вроде как свой.

Вырисовывается дилемма.

И опять во мне встрепенулись два противоположных голоса, пытающихся перетянуть одеяло выбора на свою сторону. Словно ангел и демон, в душе принялись бороться осторожность и авантюризм. А хуже всего было то, что по силе они оказались примерно равны. Дай им волю — эти придурки раздерут моё сознание на клочки, превратив меня снова в слюнявого идиота, разговаривающего с самим собой.

Нет уж. Торчать посреди двора, терзаясь размышлениями, можно было до бесконечности, поэтому я решил переложить проблему на чужие плечи. Пусть и немного вымышленные. Просто взял и подкинул в воздух монетку, которую таскал вместе с остальными вещами. Аверс — ухожу отсюда, реверс — продолжаю поиски.

Бронзовый кругляш упал на землю номиналом вверх. И что бы мне не предложили купить за этот мифический «1 Куй», с ней мы точно никогда не расстанемся.

Я бережно подобрал монетку и двинулся на другой конец двора. Забор там тоже оказался проломлен, так что проникнуть к соседям не составило никакого труда. Пока пересекал открытый участок местности, увидал вдали одинокую тощую фигуру, неподвижно торчащую из зарослей смородины. Сначала подумал, что это обычное пугало, но потом та неожиданно дёрнулась, и я мигом принял упор лёжа. Твою мать!

Хвала бороздам с вездесущей картошкой, укрыли как родные. Фигура пошаталась немного туда-сюда и снова застыла каменным истуканом. Отсюда подробностей было не разглядеть, но по одной только пластике я уверенно определил, что это очередной мертвяк. Живой человек так двигаться не сможет, даже если каждый день будет с розеткой целоваться.

Уповая на неважнецкое зрение покойника, я тихонько пополз вперёд, к дому. Благо напротив веранды были высажены цветы в покрышках, сильно высовываться не пришлось. А там меня уже и стены прикрыли.

Домик, выкрашенный в весёленький синий цвет, оказался цел, но неожиданно заперт.

Можно было, конечно, побарабанить в дверь с криком: «Хозяева, у вас зомбарь отвязался!», но вряд ли мне откроют, даже если внутри кто-то есть. Да и шуметь не хотелось категорически. Мертвяк больших опасений не вызывал, но ему при всём желании не удалось бы так лихо разворотить капитальные сооружения.

Ключа не нашлось ни под ковриком, ни возле крылечка. В принципе, пробраться в веранду было реально при помощи того же топора, а вот в основное помещение вела ещё одна дверь, куда крепче. Окна хозяева заботливо укрыли решётками-солнышком, так что ломиться в них тоже не имело никакого смысла. Покрутившись на пороге, как голодная лиса под елью, на которой устроилась ворона с вожделенным сыром, я вынужден был отступить.

Осторожно ступая по гравийной дорожке, добрался до калитки, стараясь держаться в тени дома. Та тоже оказалась запертой на замок, но через неё хоть перелезать оказалось полегче, чем через сам забор. Снаружи шла ещё одна дорога, заметно шире, чем предыдущая, и даже с редкими вкраплениями асфальта. Чуть дальше, метрах в двухстах вглубь товарищества, застыла искореженная «Нива»-крокодил с выбитыми стёклами. Врезаться ей вроде было решительно не во что, но она всё равно выглядела, как участница серьёзного ДТП.

К счастью, тащиться к ней не понадобилось, так как я увидел подходящую цель прямо напротив. Домик из свежего клееного бруса на старом, ещё не оштукатуренном фундаменте, манил к себе открытой входной дверью. Судя по распахнутым настежь внешним воротам, люди покидали дачу в дикой спешке. Возможно, на той самой разбитой пятидверной «Ниве».

Я быстро перебежал дорогу и нырнул в широкий проём. Участок не мог похвастаться густой растительностью, не считая травы, так что стоило как можно быстрее убраться с глаз долой. Однако спешка едва не вышла мне боком — подбегая к дому, я нос к носу столкнулся с очередным мертвяком, вырулившим из-за угла. На этот раз это была женщина средних лет в синих штанах-шароварах и клетчатой рубашке. Ещё из особых примет можно было назвать отсутствие правой руки по локоть. Возможно, это увечье меня и спасло, позволив увернуться от неожиданного захвата. Зомби, разочарованно зарычав, засеменило дальше по инерции и получило топором в затылок.

Пришлось выпустить пожитки из рук, чтобы покрепче ухватиться за топорище, зато всё окончилось одним ударом. Женщина окончательно упокоилась, грузно рухнув лицом в траву. Я наступил подрагивающему телу на спину и с усилием выдрал оружие из черепа. Наружу ринулась пузырящаяся коричнево-красная бурда, едва не заставив меня снова стошнить, но сейчас на слабости совершенно не было времени. Я продолжал маячить посреди дикого газона как вывеска «Кушать подано, налетай!» и в любой момент мог привлечь к себе чьё-нибудь внимание.

Поэтому собирать рассыпанные вещи не стал, ограничившись лишь счастливой монеткой, и заскочил в домик с топором наперевес. Мало ли.

К счастью, внутри двух жилых комнат и небольшой кухоньки никого не оказалось. Облегчённо выдохнув, я тихо прикрыл входную дверь и приступил к вдумчивому обыску. Судя по интерьеру, постройку завершили совсем недавно и ещё не успели толком обжить, но мне всё равно нашлось, где разгуляться.

В комнатах, помимо раскладушек с продавленными старыми матрасами и штабелей отделочных материалов, имелся небольшой запас рабочей одежды. В основном — засаленный и забрызганный камуфляж, да растянутые «треники». С переодеванием я спешить не стал, понадеявшись, что найду что-нибудь почище, а вот единственную куртку-«хабэшку» сразу накинул себе на плечи.

Кухня же по количеству всяческого добра играючи уделывала остальные помещения. Сюда уже завезли кое-какую мебель, обыскав которую, я нашёл несколько консерв, початую бутылку водки и четыре пачки вездесущего «Доширака». Хоть сейчас бери и выдвигайся в поход на ближайшую лесную полянку. На кухонном столе валялось несколько ножей разной степени остроты и почерневшая буханка хлеба. Имелся ещё и полиэтиленовый пакет со снедью, под одним из табуретов, но он издавал такие ядрёные запахи, что трогать его категорически не хотелось.

Главное же сокровище, разом затмившее остальные находки, обнаружилось сиротливо брошенным в дальний угол, как какая-нибудь ненужная тряпка. Им оказался старенький парусиновый рюкзачок с зашитой рваной дырой на боку. В нём явно прежде таскали всякое строительное барахло, отчего ткань вовсю пестрела разноцветными разводами.

Вот теперь точно заживём, как в сказке!

Первым делом я проверил лямки. Ничего, ещё крепкие, пусть и кое-где суровая нитка истрепалась и торчала наружу. Внутри оказались какие-то скомканные целлофановые упаковки и промасленная бумага, мигом присоединившиеся к остальному мусору на полу. Мне это точно не пригодится. Помимо основной секции, литров на тридцать, имелась ещё одна, вроде крупного внешнего кармана, закрывающаяся на отдельный ремень. Туда идеально поместилась бы рация, прихвати я её с собой. Но девайс до поры остался лежать рядышком с останками мертвячки.

Как она там, кстати?

Я выглянул в окно очень вовремя, так как впервые застал момент кремации без всякого пламени. Тело сильно посерело и теперь будто проваливалось внутрь себя, будто тающий кусок масла. Спустя полминуты всё было кончено — о зомби напоминали лишь грязные тряпки на припорошенной прахом траве. Причем там, где поросль касалась открытых участков тела, сорняки заметно прижухли.

— От оно как, Гавриловна… — задумчиво пробормотал я, продолжив сборы.

Логичней всего было возвращаться обратно по своим же следам, чтобы тихонько собрать урожай на приграничном участке. Благо теперь есть, куда всё складывать — пакетов полно. Заодно нужно будет забрать по дороге того тощего зомбаря в смородине. Всяко прибавка к опыту. Глядишь — когда-нибудь, да апнусь. Специально для собственного успокоения развернул логи, чтобы убедиться, что в копилку капнули ещё десять очков опыта.

Топор, кстати, кританул аж на целых двадцать семь хитпоинтов. Учитывая мой скудный запас жизни, такого удара мне вполне хватало, чтобы отправиться в путешествие на тот свет трижды. Причем, в последний раз — мучительно.

Хорошая вещь. Магия магией, конечно, зато рубка не требует таких гигантских затрат сил.

В рюкзак легко поместилось всё найденное на кухне добро, включая водку и ножик покрепче, плюс туда же отправилась парочка пустых пластиковых бутылок. В здешних колодцах я воду точно набирать не буду, но в будущем эти ёмкости мне сильно пригодятся.

Наконец, со сборами было покончено, и я как раз прикидывал, какой комплект рабочих шмоток подходит мне больше всего, когда за окном громко треснуло, породив небольшое короткое эхо. Хлопок был слышен отчётливо, и это — при закрытых-то окнах. Затем он в точности повторился, доказывая, что мне не показалось, а на третий раз даже до меня дошло: на улице кто-то стреляет. И явно не из мелкашки какой.

Значит, есть ещё живые в «Садке». Вот только что мне теперь с этим знанием делать? Нестись туда, в надежде, что меня не перепутают с мертвяком? Ведь это по ним же палят… Наверное.

К счастью или нет, вновь страдать муками выбора не пришлось. Стоило эху третьего выстрела затихнуть, как на полках жалобно задребезжала посуда от внезапно появившегося топота. Стадо перепуганных коров, что ли, там несётся?

Но, увы, бурёнка оказалась всего одна. Зато какая!

Я успел разглядеть нечто крупнорогатое, покрытое густой черной шерстью и размером примерно с микроавтобус. Существо стремительно пронеслось по дороге, высекая снопы искр из асфальта, и ринулось напрямик через дворы. Судя по взметнувшимся ввысь на соседнем участке обломкам кирпичей и досок, ещё на один целый домик в товариществе стало меньше. И вряд ли это досадное препятствие сильно задержало зверюгу. Топот продолжился, как ни в чём не бывало.

— Хренас-се у вас скотинка отъелась… — выдохнул я, вспомнив, что организму надо иногда и дышать.

От такого впечатляющего зрелища волосы встали дыбом даже в подмышках. До ушей донесся ещё один выстрел, после чего стрельба окончательно прекратилась. М-да, зато теперь я точно знаю, кто здесь подрабатывает драглайном с шаровым рыхлителем.

Пожалуй, переодевание стоит отложить и попрактиковаться в очень-очень быстром беге по пересеченной местности. Пока меня того… Тоже не разрыхлили.