В объятиях ненависти

Арина Вен (2025)

Эта история — это не просто романтическая драма, это погружение в глубины человеческих эмоций. Динамичный сюжет, острые диалоги и откровенные внутренние монологи героини не позволят читателю остаться равнодушным. Вы станете свидетелями её падений и взлетов, её борьбы с демонами и её поиска самой себя. Увидите, как Ника будет искать ответы, рисковать и учиться жить дальше. Сможет ли она найти свое место в этом мире или же её сердце навсегда останется разбитым? Погрузитесь в эту эмоциональную бурю, и узнайте, на что способна женщина, когда любовь превращается в оружие. Публикуется в авторской редакции с сохранением авторских орфографии и пунктуации.

Глава 3

Запах дорогих сигар смешивался с едва уловимым ароматом его духов, который, казалось, висел в воздухе, намереваясь обволакивать меня. Комната была огромной, с высокими потолками, отделана в тёмных тонах, создавая почти мрачное настроение. Я чувствовала себя диковинной птицей, попавшей в клетку. Моя голова кружилась, а разум, казалось, отказывался соображать. Саша, сидящий напротив меня на кожаном диване, улыбался. Его улыбка была наглой, уверенной, почти хищной. В его глазах не было ни сожаления, ни раскаяния. Только спокойная уверенность в том, что он сейчас всё контролирует.

–

Знаешь, Ника, — Саша начал, и его голос, обычно игривый и дерзкий, теперь звучал глубоко и хрипло. — Ты удивительно… дерзкая.

Я попыталась улыбнуться в ответ, но мои губы дрожали. Я чувствовала лёгкую вину, но и какое-то странное возбуждение. В какой-то момент я уже не могла понять, реальность это или мираж. Что, если все это — плод моего разыгравшегося воображения?

–

И… дерзкая — это именно то, что я зацепило в тебе,продолжил Саша, наклоняясь ближе. Запах его одеколона ударил мне в нос, смешиваясь с ароматами алкоголя и сигар. — Ты, похоже, не боишься идти против правил.

Я хотела сказать, что всё, что сейчас происходит, — это ужасная ошибка. Хотела объяснить, что я не такая, как кажусь. Но слова застревали в горле. Я была пьяна. Я была в чужой, мрачной квартире. И я была одна с человеком, которого едва знала. Страх, холодный и скользкий, сковывал меня. Но где-то в глубине души, вспыхивала ирония, заставлявшая меня думать: “Что же будет дальше? И чего я хочу? Что же это всё значит?”

–

Что дальше, Саша? — спросила я, пытаясь звучать увереннее, чем чувствовала себя на самом деле. В моём голосе слышалась неловкость, смешанная с какойто странной, опасной решимостью.

Саша не ответил, но его взгляд потемнел, а на губах расцвела хищная ухмылка. Он резким движением схватил меня за подбородок, заставляя поднять лицо. Его пальцы были жёсткими, а взгляд обжигал. Наши взгляды встретились, и я утонула в бездонной глубине его темных глаз. В следующий момент его губы накрыли мои в страстном, почти агрессивном поцелуе. Его рот был настойчивым и требовательным, язык нахально проник в мою полость, и на мгновение я отдалась этому чувству. Сомнения ушли на задний план, уступая место какому-то необузданному, животному желанию. Саша, не отрываясь от моих губ, поднял меня на руки и понес в другую комнату. Я обхватила его шею, наслаждаясь моментом, его прикосновения к моей коже, хоть и грубые, вызывали во мне какой-то странный трепет. Но когда мы оказались в спальне, Саша не дал мне времени опомниться. Он резко опустил меня на кровать и начал торопливо водить руками по моему платью, пытаясь нащупать замок. Я чувствовала, как его пальцы нервно скребут мою спину, и у меня от этого бегут мурашки.

Мое сердце забилось быстрее. Его прикосновения были резкими, почти грубыми, он не дал мне даже выдохнуть. С каким-то животным напором он потянул за бегунок замка, не обращая внимание на мои попытки передохнуть. И когда его пальцы коснулись моей груди, с моих губ сорвался тихий стон. В этот момент в моей голове всплыл образ Кирилла. Его улыбка, его глаза, его прикосновения… и я осознала, что я делаю что-то неправильное. Я хотела остановить Сашу, но его руки уже были слишком заняты, его поцелуи становились всё более требовательными.

Я отшатнулась, пытаясь остановить его, но Саша, не обращая внимания на мои слабые попытки сопротивления, навис надо мной, прижимая к кровати. Он не дал мне времени на сомнения, на раздумья. Его руки, грубые и сильные, продолжали своё дело. Я поняла, что всё вышло из-под контроля. Я хотела кричать, но мой голос был слишком слаб. В этот момент меня переполнял страх и ужас. Но было уже поздно.

–

Ты что, даешь заднюю? — спросил Саша с явным раздражением, его голос звучал резко. — Сама же весь вечер ко мне клеилась, намекала на секс Его слова больно кольнули. Он прав. Я сама начала эту игру. И теперь, когда дело дошло до конца, я не могу остановиться. Сопротивляться уже не было смысла. Я смотрела ему в глаза, ощущая, как стыд смешивается со страхом. Но где-то в глубине души, пробивалось странное чувство обреченности, и даже… любопытство.

Я закрыла глаза, стараясь абстрагироваться от всего происходящего. Я чувствовала, как Саша навис надо мной, как его руки настойчиво обследуют мое тело. Его губы вновь накрыли мои, на этот раз поцелуй был более требовательным, почти грубым. Он грубо прикусил мою губу, прорычав:

–

Сучка, ты будешь стонать от меня!

Я открыла рот, позволяя ему войти глубже, и в этот момент он перевернул меня на живот, заставив уткнуться лицом в подушку, одной рукой схватив мои волосы и оттягивая их назад, а второй резко сжав мой зад, и вошел в меня сзади. Его движения были резкими и неистовыми, он двигался так, словно пытался наказать меня за мои колебания.

Каждое движение Саши отдавалось болью и мучительным наслаждением, я не могла остановиться, но не могла и отдаться происходящему. Его руки перебирали мои волосы, его губы оставляли засосы на моей шее, а его тело двигалось во мне все сильнее и быстрее. Его дыхание становилось тяжелым и прерывистым.

–

Ну что, нравится, как я тебя трахаю? — прошептал он мне в ухо, его голос звучал жестко и нагло.

И, несмотря на все мои усилия, все, что я могла делать, — это стонать и подчиняться ему, пока не наступил оргазм, вырвавший меня из плена моих мыслей. Я содрогалась и выла, как дикое животное.

Когда Саша закончил, он откинулся на подушку, тяжело дыша, и отвернулся от меня, словно я была просто мебелью. Я лежала на простыне, чувствуя себя опустошённой и униженной. Во рту стоял привкус горечи, а в глазах застыли слезы. Я поняла, что сделала большую ошибку, но пути назад уже не было. Я чувствовала себя грязной и использованной, но почему-то, часть меня, оставалась возбужденной и заинтригованной.

Собрав последние силы, я с трудом поднялась с кровати, одеваясь в смятое платье, которое валялось на полу. Я чувствовала себя так, словно меня выпотрошили, вывернули наизнанку, и теперь я была просто пустой оболочкой. Не сказав ни слова Саше, я покинула его квартиру. Мне не хотелось ничего ему говорить. Мне нужно было уйти как можно скорее.

Выйдя на улицу, я вдохнула свежий воздух, стараясь прогнать из головы липкий привкус его касаний. Но это не помогало. Город казался серым и безжизненным, словно отражая моё внутреннее состояние. Я поймала такси и, не говоря ни слова, назвала свой адрес.

Добравшись до дома, я бросилась в ванную, смывая с себя грязь, его прикосновения. Я терла кожу, пока она не покраснела, словно пытаясь вычистить не только грязь, но и воспоминания. Но это не помогало. Его наглость, его грубость, его слова, все это возвращалось ко мне снова и снова. Выбравшись из ванной, я упала на кровать и позволила слезам, которые сдерживала до этого момента, литься градом. Я схватила телефон и начала пересматривать фотографии Кирилла. Его улыбка была такой доброй, такой искренней, такой нежной… и такой далекой. Я вспоминала наши прогулки, наши разговоры, наши поцелуи… Всё казалось таким простым и настоящим, по сравнению с тем, что только что произошло. В груди разгоралась невыносимая боль. Зачем я это сделала? Почему я так поступила?

Я плакала, захлебываясь слезами, пока, наконец, не уснула, откинувшись на подушку. Сквозь сон меня преследовали воспоминания об объятиях Саши, и образе Кирилла.

Проснувшись днем, с опухшим лицом и красными глазами, я взяла в руки телефон. На экране мерцало уведомление. Сообщение от Кирилла.

Сердце пропустило удар, а руки задрожали. Я открыла сообщение. «Привет, Ника. Сегодня поезд, уезжаю. Наверное, тебе все равно, но я хотел сказать, что был рад нашему знакомству.»

Внутри все оборвалось. Я не знала, что делать. Что написать? Неужели все кончено? Неужели я потеряла его навсегда?

Я набрала сообщение, едва сдерживая дрожь в пальцах:

«У тебя сегодня поезд?»

“Да, сегодня в 18:00 отправление с Ладожского вокзала, если хочешь, то можешь проводить.” — эта фраза Кирилла, прилетевшая в виде сообщения, была как плевок в мою разворошенную душу. Хочу ли я проводить? Да я, мечтаю об этом! Хочу, чтобы все это дерьмо оказалось сном, чтобы я проснулась рядом с ним, а не с этим ебаным ощущением мерзости на своей коже. Но, то, что произошло, засело в моей голове и теле как заноза, как кусок стекла, от которого не избавиться.

Я с силой сжала телефон, чуть не сломав его. Слезы снова навернулись на глаза, и я рухнула на кровать, как подкошенная. Какого черта я вообще творю? Какого хрена я позволила этому ублюдку прикоснуться ко мне? Я закрыла лицо руками, словно пытаясь заслониться от этой отвратительной мысли. Кирилл… его образ — такой светлый, чистый, настоящий — все больше ускользал от меня, словно растворялся в тумане. И виновата в этом была я сама.

Я поднялась с кровати, шатаясь, подошла к зеркалу. В отражении на меня смотрела бледная, опухшая от слез девица с размазанной тушью под глазами. “Вот, что ты натворила, Ника”, — прошипела я себе сквозь зубы. Я была похожа на чертово привидение, на тень самой себя. Я хотела закричать, разбить чтонибудь, но сил не было даже на это.

Часы показывали 15:45. У меня оставалось чуть больше двух часов. Я бросилась к шкафу, перебирая свои вещи. Платье за платьем выпадали на пол. Ничего не подходило. Ничего не чувствовалось правильным. Я хотела быть для Кирилла той самой девушкой, которую он полюбил, но знала, что этой девушки больше нет. Я сама своими руками растоптала все, что между нами было.

В голове промелькнула картина: вот я сижу на скамейке в парке рядом с Кириллом, мы смеемся и держимся за руки. Его глаза смотрят на меня с такой нежностью, с такой любовью, что у меня сердце щемило от боли. И как, я могла променять все это на ту минутную слабость с Сашей? На эту похоть? Я ненавидела себя в этот момент больше всего на свете.

Я посмотрела на телефон. Там все еще горел экран. Сообщения от Кирилла, а чуть ниже — сообщение от Саши. Этот кусок дерьма… что он, от меня хочет? Я снова посмотрела на часы — 16:10. Время утекало сквозь пальцы, как вода.

Каждый тик часов — гвоздь в крышку моего гроба.

Я опять уставилась в зеркало, мой взгляд полон тоски и отчаяния. “Я все испортила, сука… все испортила”. Я снова заплакала, теперь уже не сдерживаясь. Слезы катились по моим щекам, смывая остатки макияжа.

Я не поеду. Не поеду никуда. Эта мысль пронзила меня, как ледяной нож.

Зачем? Что я ему скажу? “Привет, Кирилл, прости, что я переспала с другим”? Нет, это было бы слишком подло, слишком жестоко. И я не заслуживала прощения. Я просто останусь здесь, наедине со своим горем, и позволю слезам смыть меня с лица земли.

Я рухнула на кровать, зарываясь лицом в подушку. Рыдания сотрясали мое тело, словно меня били током. Я плакала, захлебываясь слезами, пока не почувствовала, что из меня выходит вся жизнь. Время текло мимо меня, но я его больше не замечала. Мир вокруг перестал существовать. Осталась только боль, отчаяние и горькое сожаление о том, что я натворила.

Спустя какое-то время (не знаю, сколько прошло часов, кажется, целая вечность), я с трудом поднялась с кровати, вяло взяла в руки телефон. Экран горел как насмешка. Там были сообщения от Кирилла, и одно сообщение…от него.

С замиранием сердца я открыла сообщение от Саши:

“Ну что, малышка, проснулась? Как тебе вчерашний вечер? Я был в восторге.

Хочешь повторим? Сегодня вечером я свободен.”

Я прочитала это сообщение и меня словно обдало кипятком. Как он смеет?! Как он вообще посмел написать мне это после всего, что случилось? После всего того унижения и боли, которые я испытала? Его наглость не знала границ. Меня охватила ярость, такая сильная, что в глазах потемнело. Пальцы забегали по клавиатуре, набирая яростное сообщение. Я не сдерживалась в выражениях, не боялась его разозлить. Я хотела, чтобы он почувствовал хоть малую часть той боли, что он мне причинил:

“Сдохни, ублюдок! Ты кусок дерьма, и я надеюсь, что ты провалишься в ад! Никогда больше не пиши мне, и никогда больше не смей даже думать о том, чтобы ко мне прикасаться. Я ненавижу тебя!”

Отправив это сообщение, я отключила телефон и бросила его на пол. Слезы снова текли по моим щекам, но на этот раз это были слезы ярости. Я была в бешенстве от себя, от Саши, от всего этого ебанного мира.