Отец моей подруги

Арина Вильде (2024)

— Пап, познакомься, это моя подруга Маша. Ее из общаги выставили, поэтому она у нас на какое-то время останется, — произносит моя лучшая подруга Оля. Я поднимаю взгляд на мужчину и застываю. Мы уже знакомы. И в нашу первую встречу я выставила себя не в лучшем виде. — Я против посторонних в нашем доме. Разве это мои проблемы, что твоей подружке негде жить? — холодно заключает мужчина. Моя жизнь была самой обычной и скучной. Я приехала в столицу, чтобы закончить обучение, но что случится, если ты встречаешь самого невероятного и горячего мужчину в своей жизни, а он окажется отцом твоей лучшей подруги?

Глава 8

Когда Оля взволнованно предложила сопровождать нас до квартиры, Максим строго взглянул на неё:

— Оля, ты остаешься дома. Ты обещала сдать все хвосты взамен на разрешение остаться со мной здесь, а не переезжать к матери, — сказал он твердо.

— Но папа, я хочу помочь Маше обустроиться, — возразила Оля, хлопая ресницами и жалостливо смотря на отца. — Она же моя подруга, мне нужно ей все показать и объяснить.

Уверена, в любой другой ситуации это бы сработало, ее отец всегда дает ей желаемое, но сейчас её протест был тут же пресечен.

— Без обсуждений. Учёба — прежде всего, иначе отправишься учиться в Германию в экономический университет. Я сам все покажу Марии, — строго ответил Максим и кивком указал мне следовать за ним.

Я, немного смущенная, подхватила свой чемодан и последовала за ним на улицу, к его автомобилю. Весь путь до квартиры прошёл в тягостном молчании. Я пыталась что-то сказать, но каждый раз, когда встречала его взгляд в зеркале заднего вида, слова застревали у меня в горле.

Мне безумно стыдно из-за случившегося. Как было бы хорошо, если бы это он был пьян в ту ночь, а не я. И память ему напрочь отшибло, а не мне.

Отворачиваюсь к окну, прикрываю глаза. Нужно просто выдержать это испытание. И извиниться. Объясниться как-то с ним.

Прибыв на место, Максим открыл багажник, достал мой чемодан и поставил его на асфальт. Манерами он не отличался. По крайней мере со мной. Чемодан по ступенькам пришлось тащить самой.

В лифте я не выдерживаю напряжения и решаюсь заговорить:

— М-максим… — заикаюсь, так как не знаю его отчества. — Я хотела бы извиниться за…

— Не нужно, — перебивает он сухо, не глядя на меня. — Но надеюсь, ты помнишь о том, что я тебе говорил?

Он внезапно поднимает взгляд прямо на меня. Смотрит мне в глаза так, что хочется зажмуриться. Чувствую себя ничтожеством рядом с ним. Его энергетика давит и подчиняет. Он — лев, царь зверей, а я всего лишь муравей, который весь день суетится и пытается выполнить свою работу.

— Держись подальше от моей дочери. Пока она не подружилась с тобой, у нас не было никаких проблем. Выпивающая подружка, которой даже жить негде — не тот человек, с которым должна общаться моя дочь и брать пример.

Его слова меня возмущают.

— Не всем суждено родиться в богатой семье, поэтому мне приходится жить в общежитии и подвергаться ложным обвинениям. И у меня нет влиятельного отца, который бы за меня заступился, — гневно произношу я.

Желания оставаться в его квартире больше нет. Створки лифта не успевают открыться, как я жму на кнопку первого этажа, и мы спускаемся вниз.

— Нам на четырнадцатый, — спокойно произносит он, спрятав руки в карманы черных брюк.

— Я передумала. Не хочу злоупотреблять вашей добротой. Поеду на электричке домой, — отворачиваюсь от него.

Слышу его усмешку. В поле моего зрения появляется мужская рука. Он останавливает лифт, и я пугаюсь. Что он задумал?

Максим берет меня за плечи и резко разворачивает к себе.

Смотрит мне в глаза.

Зол.

— Послушай меня, я сам воспитал дочь, поэтому вот эти истерики на меня вообще не действуют, я их тысячи за эти годы повидал. Я помогаю тебе сейчас лишь потому, что причиной того, что тебя из общаги поперли, стал я. Я ведь правильно понимаю, видео со мной разлетелось по универу?

Он ждет ответа, я ни слова не произношу. Даже не киваю.

— Поэтому, Мария, перестань строить из себя обиженку и воспользуйся моей добротой. Но о дружбе с моей дочерью забудь.

— И как я, по-вашему, должна это сделать? Из университета отчислиться? Не дождетесь! Я туда с таким трудом поступила, — выплевываю ему в лицо.

Он делает глубокий вдох. Ощущение, словно едва контролирует себя и находится на грани срыва.

— Просто игнорируй ее, поняла?

Я киваю. Просто для того, чтобы он от меня отстал. И чтобы выбраться из этого тесного и душного лифта, в котором мы с ним находимся слишком близко друг к другу.

Мой взгляд падает на его губы, и я сразу же вспоминаю, как поцеловала его. Сама. Какой позор! Конечно, он не хочет, чтобы я с его дочкой дружила. Ведь когда мы впервые увиделись, я была пьяна и бросилась с поцелуями на незнакомого взрослого мужика.

Максим жмет на четырнадцатый этаж, и лифт снова начинает двигаться.

Мы подходим к двери квартиры, Максим открывает её и пропускает меня внутрь.

— Можешь остаться здесь, пока не решишь свои проблемы с жильем. Если возникнут вопросы, спустись вниз к администратору, она все подскажет. За коммуналку платить не нужно, этим занимается моя помощница, — говорит он, протягивая мне ключи.

Я взглянула на него, пытаясь прочитать что-то в его выражении лица, но тщетно. Он казался статуей, лишённой каких-либо эмоций.

— Спасибо за помощь, — прошептала я, чувствуя себя неловко и одновременно благодарно за предоставленное убежище. — И все же я хотела объясниться, — набираюсь смелости, потому что мне невыносимо, что отец моей подруги считает меня чуть ли не шлюхой. — В тот день мне что-то подсыпали в стакан, поэтому я была не в себе и почти ничего не помню. Надеюсь, я не сказала и не сделала ничего такого, — краснею в этот момент до кончиков ушей. — Но если все же сказала или сделала, прошу меня простить. Я себя абсолютно не контролировала. Я даже не помнила, кто подвез меня до общаги. Только сегодня, когда увидела вас, поняла, что это были вы…

Я замолкаю, жду вердикта, но мужчине, кажется, абсолютно плевать на мои слова. Он уже сам сделал все выводы.

— Давай я покажу тебе, как работает сигнализация, — его голос спокойный и деловой.

Я последовала за ним к панели управления сигнализацией. Он объяснил, как включать и выключать систему. Я старалась запомнить каждое его движение, но моё внимание было рассеянным. Я не могла не замечать его уверенных движений, спокойствия и мужественности, что ещё больше усиливало моё восхищение.

Стоя рядом с ним, я понимала, как сильно жалею, что он — отец Оли и настолько старше меня. Его харизма, сила, уверенность в себе — всё это притягивало меня, но одновременно напоминало о том, что между нами огромная пропасть.

— Понятно? — его вопрос вывел меня из задумчивости.

— Да, всё понятно. Спасибо, — ответила я, стараясь скрыть своё смятение. — Сейчас запишу только пароль от сигнализации, потому что боюсь забыть.

Я достаю из кармана свой побитый телефон, пытаюсь его разблокировать, но тщетно. Похоже, он дожил свое.

— Черт, — ругаюсь, ощущая неловкость.

Максим внезапно вырывает из моих рук телефон. Рассматривает его, подбрасывает в воздух.

— Что это вообще за раритет? Как им можно пользоваться? Неужели не смогла выпросить у парня что-то получше? Ты ведь девочка красивая, стоит несколько раз улыбнуться, поморгать, и у тебя будет не только новый телефон, — насмехается он надо мной.

— У меня нет парня, — произношу, сжав с силой кулаки.

Почему-то в этот момент захотелось расплакаться. Стоя перед Алмазовым, чувствую себя такой жалкой в сравнении с ним и его дочкой. Дорогая машина, квартира, дом, гаджеты последней модели, дорогие шмотки — для них это обычные, повседневные вещи, но не для меня. Я себе даже телефон такой, как у Оли, позволить не могу.

И словно прочитав мои мысли, Алмазов решил добить меня:

— Кстати, а это не кофта Оли из лимитированной коллекции, которую я ей в Дубае купил? — хмурится он, и я вспыхиваю от смущения и стыда. Хочется снять с себя кофту и выбросить, сделав вид, что ее на мне не было.

— Я… э-э-э… — заикаюсь, не зная, что сказать. Потому что эту кофту мне и в самом деле отдала Оля, сказав, что она ей разонравилась. Но после слов Максима я поняла, что стоит она явно больше того телефона, что я присмотрела себе взамен старого.

— Я воспитал дочь слишком добросердечной, — качает он головой, протягивает обратно мой старенький телефон. — Узнаю, что парней сюда водила, выброшу на улицу, несмотря на просьбы Оли. Поняла? — добавляет он, уже поворачиваясь к двери.

— У меня нет парня! — повторяю еще раз. Выкрикиваю сгоряча. Не должна оправдываться перед ним, но все равно это делаю.

Когда за Алмазовым закрывается дверь, я остаюсь стоять на месте, пытаясь вместить в голове все эмоции и мысли, что вихрем пронеслись через меня. Первым делом стягиваю с себя злосчастную кофту, а потом решаю осмотреться.

После ухода Максима я всё ещё ощущаю на себе тяжесть его слов и взглядов. С трудом отмираю и осматриваю квартиру. Пространство было огромным, и каждая комната казалась страницей из журнала о дизайне. Но особенно меня поразила кухня.

Современная и сверкающая, она была оснащена последними кухонными инновациями. Остров в центре кухни с его гладкой мраморной столешницей был идеальным местом для приготовления пищи. Все здесь выглядело нетронутым, словно только-только закончился ремонт. Уверена, здесь и в самом деле ни разу не готовили. Вспоминаю, что Олька говорила о том, что в этой квартире жила любовница ее отца. А возможно, и не одна…

От этой новости настроение почему-то опускается еще ниже.

Хочу написать Ольге, что доехала, и поблагодарить за помощь, но запоздало вспоминаю, что телефон не включается. Я подхожу к окну, и моим глазам открывается завораживающий вид на город.

Огни города мерцают внизу, создавая ощущение, будто я смотрю на звёздное небо, перевёрнутое вверх тормашками. На мгновение я забываю обо всех своих бедах и погружаюсь в великолепие этого вида.

«Как во сне или в сказке про Золушку», — шепчу себе под нос, не в силах оторвать взгляд от мерцающего города за окном.