Рейтинг. Грани фантастики

Арина Малых

Идеальный мир существует. На Земле второй половины XXI века. Люди имеют жилье, достаток, им не обязательно работать. Нет больше страшных болезней. Но есть правила и рейтинг каждого члена общества. Все просто: послушные получают безграничное счастье, нарушители — болезнь и смерть. Несогласные становятся изгоями, пленниками резерваций. Устоит ли мир, если кто-то решится уничтожить систему и беззаботную жизнь миллиардов счастливых людей? А может, они хотят подарить всем свободу?

Дизайнер обложки Анна Ренова

Редактор Юлия Ременец

© Арина Малых, 2024

© Анна Ренова, дизайн обложки, 2024

ISBN 978-5-0064-0093-1

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Обычно счастье — это побочный эффект другой деятельности.Олдос Хаксли

Глава 1

Огромный венок из белых и розовых лилий переставили поближе к новенькому гранитному памятнику. На гладкой плоскости был выгравирован портрет пожилого мужчины с зачесанными назад волосами и веселой улыбкой. Под изображением разместилась скромная надпись: «Альберту, любимому мужу и отцу».

Приглашенные начали медленно расходится. В черной шляпке и длинном темном платье у могилы стояла вдова, подтирая белым кружевным платком глаза. Рядом с ней застыл худощавый молодой человек, который поддерживал ее за локоть. У него были черты лица, похожие на усопшего и так же зачесанные назад волосы. Подходили родственники и знакомые, говорили слова утешения и выражали соболезнования. Когда почти все ушли, к вдове и сыну покойного приблизился широкоплечий мужчина лет сорока. Среднего роста, с короткими темными волосами с проседью, в элегантном сине-сером пальто. Взял руку вдовы и поцеловал.

— Эдуард… — она измученно улыбнулась.

— Антонина, — грустно посмотрев на нее глубокими темно-карими глазами, Эдуард проговорил, — очень, очень сожалею. Роберт… — Он перевел взгляд на сына вдовы, — Искренне сочувствую.

— Ему было всего пятьдесят шесть, — всхлипнула Антонина. — Альберт был совершенно здоров. Я до сих пор не могу понять, как это произошло.

— Мне сказали, что он утонул?

— Просто невероятно, — снова всхлипнула вдова. — Альберт отлично плавал. Не понимаю…

— В тот день утром он прислал мне сообщение, что отпуск проходит отлично: солнце жаркое, море теплое, настроение прекрасное.

Антонина заплакала и уткнулась в грудь сына. Роберт ее обнял и стал поглаживать по спине.

— Простите, — расстроился Эдуард, чуть поклонился и пошел в сторону выхода с кладбища.

Начал накрапывать мелкий дождик. Черные стволы деревьев подчеркивали пеструю красоту октября. Красные, рыжие и желтые цвета среди общей серости. Воздух наполнился запахом сырой земли и терпким ароматом опавшей листвы.

Эдуард попрощался со знакомыми, стоявшими у кованых ворот, и поспешил к самоуправляемой овальной капсуле-такси с прозрачной крышей.

— Здравствуйте, Эдуард, куда вас отвезти? — раздался приятный женский голос, как только он уселся на мягкое сидение.

— Домой.

— Пожалуйста, будьте аккуратны, сейчас вас обхватит ремень безопасности.

Привычно откинувшись на спинку кресла, Эдуард пронаблюдал, как с двух сторон выдвинулись механические захваты с мягкими эластичными ремнями. Защелкнули замок и скрылись в подлокотниках кресла. На лобовое стекло прилип маленький желтый листик. Капсула взмахнула дворниками и полетела, приподнявшись над землей. Влилась в многоуровневый поток движения и прибавила скорость.

Эдуард смотрел в окно на мелькающие желтые деревья, проплывающие стеклянно-металлические офисные высотки и кирпичные жилые многоэтажки. Впереди и сзади летели одинарные, как у него, капсулы. Сбоку пронесся продолговатый двухуровневый автобус.

Раздался негромкий сигнал. Эдуард слегка наклонил голову. Перед ним возник полупрозрачный экран. На нем появилось изображение девушки с длинными темными волосами. У нее был высокий лоб, черные изогнутые брови, прямой нос, как у Эдуарда и похожая улыбка. Она помахала рукой.

— Привет, пап!

— Линочка! Ты уже приехала?

— Да. Ты скоро будешь?

— Через семь минут, — подсказал приятный женский голос.

— Слышала? Через семь минут. Ты пока располагайся. Если хочешь есть — в холодильнике твои любимые роллы.

— Спасибо, — улыбнулась Лина, сверкнув веселыми искорками в глазах орехового цвета. — Я пока вещи разложу. Погода у вас тут отвратительная. Я вся промокла. Приму душ и переоденусь.

— Конечно. В твоей комнате в шкафу фен и полотенца. Скоро буду.

Лина послала воздушный поцелуй и отключилась.

«А как все-таки забавно у нее приподнимаются уголки губ, когда она улыбается, — подумал Эдуард, — на ее лице словно смайлик появляется». Такси обогнало самоуправляемый грузовик. Дождь усилился и забарабанил в прозрачную крышу капсулы. «Хорошо, что она вернулась. Мы не виделись почти год. Теперь окончила образование, получила диплом и будет жить у меня. Наконец-то».

Такси свернуло с трассы на узкую дорогу и полетело по направлению указателя, к клубному поселку. Он расположился недалеко от города, за небольшим лесом и березовой рощей, через которую бежала шустрая мелководная речка.

Такси приблизилось к огороженной территории и влетело под арку въезда. Промчалось мимо нескольких участков с каменными домами на аккуратно подстриженных лужайках и остановилось у двухэтажного особняка.

— Вы прибыли по указанному адресу, — сообщил женский голос. — Спасибо за поездку. Приятного дня.

Пассажир вылез из капсулы. Такси закрыло прозрачную дверь и умчалось в сторону арки. Эдуард, пригнувшись от ливня, низвергающегося из тяжелых нависших туч, пробежал через зеленую лужайку к крыльцу. Поднялся по ступенькам и открыл дверь. Отряхиваясь, зашел в просторную прихожую. Из ванной комнаты на втором этаже доносился шум воды. Эдуард снял пальто, прошел в кухню-столовую и негромко сказал:

— Рита, я хочу оформить заказ.

— Слушаю вас, Эдуард.

— Пицца с грибами, овощной салат с каперсами, сладкие роллы с шоколадом, маленький торт тирамису и бутылка «Дом Периньон».

— Заказ прибудет через двадцать шесть минут.

— Спасибо.

Эдуард посмотрел на себя в большое вертикальное зеркало.

— Рита, поменяй цвет рубашки с черного на светло-голубой.

— Сделано.

Довольно расстегнув верхнюю пуговицу и поправив воротничок, Эдуард плюхнулся в мягкий бежевый диван и скомандовал:

— Шторы откройтесь, телевизор включись на новостях.

В окно заглянули несмелые солнечные лучи. Дождь закончился. Тучи расступились, показывая серо-голубое небо. Два горшка с фиалками медленно переместились ближе к окну и остановились в полоске света. Подъехал маленький робот — помощник по дому, полил цветы, отправился в угол и подключился к зарядному устройству.

С потолка развернулся тонкий рулон телевизора и прилип к стене. На экране замелькали кадры с церемонии прощания, на которой был утром Эдуард.

— Три дня назад, — печальным голосом говорил виртуальный диктор — мужчина средних лет в строгом костюме и белой рубашке, — умер Альберт Сочин. Сегодня прошло прощание в штаб-квартире Иснэт в Москве. Он возглавлял российское отделение ведомства содержания Иснэт последние двадцать лет. Был безупречным членом общества, имел стопроцентный рейтинг на протяжении всей взрослой жизни. Отклонение в поведении Альберта было зафиксировано один раз — в возрасте двадцати пяти лет. Он допустил ошибку, которая привела к понижению рейтинга и значительным проблемам со здоровьем. Альберт попробовал запрещенные препараты. Его рейтинг упал на тридцать пунктов и Альберт попал в больницу с воспалением легких. Сделав правильные выводы, Альберт больше никогда не нарушал законы общества. Он многого добился своим трудом, благодаря настойчивости и уверенности в совершенстве созданной системе Иснэт. В тридцать шесть лет был выдвинут на должность главного управляющего и успешно занимал ее до текущего момента.

На экране показывали Альберта в рабочем кабинете, с великолепным видом на город. В домашней обстановке в кресле-качалке с бокалом красного вина у горящего камина. Потом на пляже с доской для серфинга. Фотографии с женой и сыном.

— Альберт погиб в результате несчастного случая, — продолжал виртуальный диктор. — Находясь в отпуске на острове Пхукет, он попал в сильное течение, так называемый РИП. Его нейрочип передал, что Альберт не справился с потоком. Стал звать на помощь, но, к сожалению, рядом никого не оказалось и он утонул. Его жена в этот момент была в отеле. Тело Альберта было обнаружено в тот же день…

Тяжело вздохнув, Эдуард налил себе виски со льдом.

–…Новым управляющим назначен Эдуард Лившиц, который был первым помощником Альберта Сочина и его близким другом. Эдуард родился в Москве, всю жизнь был безупречным членом федерации, неукоснительно соблюдал принятые мировым сообществом правила и поддерживал установленный порядок. Его высокий рейтинг был снижен на семь баллов единственный раз, когда Эдуард проявил малодушие и отказался расстаться со своей супругой. Она не могла справиться с преследующим ее пороком и постоянно болела. Но Эдуард усвоил полученную рекомендацию через легкое недомогание и принял правильное решение, подав на развод. У Эдуарда есть совершеннолетняя дочь. Ее рейтинг — девяносто восемь баллов. Она не всегда выполняет рекомендации системы относительно внешнего вида. Однако, согласно своду правил, это не считается серьезным нарушением. Более полную информацию можно получить в общем информационном пространстве Иснэт.

Эдуард приказал голосовому помощнику выключить новости и допил виски. Откинулся на мягкую спинку дивана и принялся диктовать сообщения подчиненным программистам.

Наверху стало тихо. Хлопнула дверь. Лина прошлепала в свою комнату. Достала из шкафа баллончик с жидким трикотажем и набрызгала на себя халат. Подсушив густые, слегка вьющиеся волосы, она положила фен на полку и отправилась вниз.

— Приве-е-ет! — весело протянула она и подошла к отцу, вставшему ей навстречу.

— Здравствуй, Аделина, — расплылся в улыбке Эдуард и обнял дочь. — Как добралась?

— Хорошо. Два часа — и я в Москве.

— Какая погода в Монтре?

— Да уж получше, чем здесь.

— Я так рад тебя видеть, — Эдуард ласково откинул ее непослушную прядь и поцеловал в одну щеку, потом в другую.

— Соскучился? — хитро улыбнулась Аделина.

— Очень.

— Пап, мы с тобой встречались почти каждый вечер…

— На экране совсем не то. Я же не могу тебя обнять! Пойдем за стол. Расскажи, как ты долетела? Долго ждала такси?

— Такси примчалось сразу, — чуть усмехнулась она. — Долго прощались с одноклассницами. Создали чат выпускниц. В аэропорт даже приехали некоторые преподы нас проводить. Это было очень мило и трогательно, — она вытащила из холодильника роллы, достала из кухонного шкафчика палочки и села за стол. — В полете ничего особенного не происходило. Сзади сидел мужик и долго храпел, пока ему не сделал замечание робот-стюард. В аэропорту народу было не протолкнуться, пришлось даже воспользоваться роботом-помощником. Он меня проводил к такси и донес чемодан.

— Как прошла выставка? — Отец расположился напротив.

— Слушай, неплохо. Я отобрала пятьдесят картин наших учениц и сама приняла решение по пространству для вернисажа. Вообще, эта работа мне понравилась. После диплома я рада была еще задержаться в пансионе и вместе с преподавателем по рисованию заниматься подготовкой экспозиции. Мне кажется, что за неделю показа я увидела людей больше, чем за всю жизнь.

Эдуард засмеялся.

— Вполне возможно, что так оно и есть.

— Лучше ты мне расскажи, что случилось с твоим боссом? Судя по рассказам, хороший был человек. И рейтинг у него высокий. Как же так?

— Он погиб в результате несчастного случая.

— Вот как?

— Наша система только лечит людей. От несчастных случаев уберечь не может, — Эдуард помрачнел. — Альберт был мне очень дорог… Интересный, веселый, позитивный. Мне будет его не хватать. Часто выручал меня и всегда поддерживал. Был очень умным, честным, принципиальным и деликатным человеком. Давал советы, только если его об этом спрашивали. Как начальник, тоже… С ним всегда можно было обсудить сложный вопрос и найти решение. Он никогда не повышал голос, даже если на то были причины. Я часто заходил к нему в гости. Мы дружили. Я как-то тебе рассказывал… Устраивали вечерние посиделки у камина. У него был обширный круг знакомых. Среди них попадались интересные люди: поэты, писатели, музыканты, спортсмены. Мы хорошо проводили время. Несколько раз я вместе с его семейством ездил на море. Антонина много рассказывала о морских обитателях, она — зоолог. Альберт учил меня кататься на серфе. Правда, у меня так ничего и не получилось, но было весело. Его сын работает в нашем ведомстве ведущим программистом… Гибель Альберта произошла так внезапно. Я еще не осознал, что его больше нет.

— Сочувствую… Тяжело терять друзей.

— Да. Надеюсь в будущем Иснэт научится прогнозировать неблагоприятный ход событий и будет беречь нас еще и от несчастных случаев.

— Знаешь, — она прожевала ролл и подняла палочки. — У нас был предмет, на котором объясняли суть нашей всемирной системы. Признаюсь, он шел параллельно с факультетом актерского мастерства, поэтому я его прогуляла.

— Безобразие.

— Там был такой противный препод…

— Я думал, что в частной закрытой швейцарской международной школе-пансионе для девочек Сюрваль Монтре, — разделяя слова, пафосно произнес Эдуард, — не может быть противных преподавателей.

— Еще как может! — фыркнула дочь.

— Ты сама выбрала живых преподавателей, — он выделил слово «живых».

Сделав неопределенный жест, она сказала:

— Разъясни мне бестолковой, как работает Иснэт?

— Моя дочь не бестолковая, — шуточно нахмурился отец. — Неужели за все двенадцать лет, что ты провела в школе-пансионе, тебе никто не удосужился объяснить систему нашего общества?

— Ну-у-у-у в общих чертах, я, конечно, знаю… Но, пап, сам подумай, я уехала в пансион в шесть лет и провела большую часть своей жизни в закрытой школе для девочек. Нам даже гаджетами не разрешали пользоваться. Только под присмотром и в определенные часы. Ты же помнишь, какое у меня было расписание?

— Ни одной свободной минуты, — улыбнулся отец.

— Зря иронизируешь! В восемь утра — подъем, зарядка, бассейн, завтрак, потом уроки: до обеда с преподом, после — онлайн. В шесть вечера — баскетбол и пробежка. Ужин. Подготовка к занятиям следующего дня. И всего один час свободного времени, когда я могла пообщаться с тобой, что-то почитать или тупо ничего не делать.

— Бедняжка.

— Да, да! И так шесть дней в неделю. А по воскресеньям всякие квесты, общешкольные игры и бассейн.

— Разве это плохо?

Аделина фыркнула.

— Мне нравится рисовать. Писать стихи. Вообще творческие предметы.

— Музыка?

— И музыка тоже, изучение языков, ботаника. Даже математика и геометрия интереснее, чем нудятина про мироустройство.

— А как же история? География?

Она пожала плечами.

— Скучно.

— Понятно.

В дверь позвонили.

— О! Это принесли еду.

Эдуард поспешил в прихожую. Вскоре он вернулся с бутылкой шампанского, коробкой пиццы и пакетом с тремя прозрачными контейнерами с едой.

— Я заказал твой любимый салат и сладкое.

— Спасибо.

Отец улыбнулся и открыл шампанское. Налил в бокалы и торжественно сказал:

— Доченька, за твой день рождения, за тебя, за твои успехи!

— Днюха была неделю назад. Ты меня уже поздравлял.

— Но меня же не было с тобой рядом.

Лина коснулась своим бокалом бокала отца и сделала глоток. Отец выпил шипящее пузырьками вино и достал из нижнего ящика комода белую упаковку.

— Новый айфон! — взвизгнула Лина. — Сорок девятый! Мне?! Ура!

Она схватила подарок и чмокнула отца в гладко выбритую щеку. Эдуард довольно усмехнулся, открыл коробку с пиццей и взял кусок. Лина сняла защитную пленку и с благоговением подняла лакированную крышку. Извлекла тонкую короткую палочку-стик, наушник и подставку-зарядку.

— Стик крепится на одежду. В нем — камера. Плюс наушник, его можно использовать отдельно, если не нужна камера. Гаджет сам подключается к облачным хранилищам, — пояснил отец.

— Да, я знаю. У некоторых моих одноклассниц была предыдущая модель, — Лина с восторгом рассматривала набор. — Изображение появляется перед глазами или на ладони. Также можно вывести на экран, который просто будет висеть в воздухе перед глазами. Управление с помощью голоса, жеста или мысли. Синхронно переводит со всех существующих языков, предлагает решения любых вопросов, генерирует картинки, тексты, музыку, — скороговоркой проговорила она. — Подсказывает геолокацию и маршруты с пояснениями.

— Удобно, правда?

— Вообще супер.

— Еще в комплекте есть очки. В них удобно смотреть фильмы или ролики, если находишься в общественном месте, чтобы никому не мешать.

— Куда денем старый?

— Сдадим в переработку, — он подлил шампанское и ласково взглянул на дочь. — Чем думаешь заняться? Я смотрел, какие есть предложения: Иснэт рекомендует место в оранжерее по вертикальному озеленению. Есть вакансия по созданию арт-пространств в парковых зонах. Либо в студию производства роликов. Там, правда, пока не было запросов на сотрудников.

Аделина отвлеклась от осваивания айфона и растерянно взглянула на отца.

— Папуль, спасибо, но я хотела бы немного отдохнуть. Выспаться, погулять по улицам, сходить в парк — сейчас такая красивая природа, порисовать.

— Хорошо. Только недолго. Иначе Иснэт сочтет тебя бездельницей и начнет понижать рейтинг.

Она вздохнула.

— Пара недель?

— Две недели это приемлемо, — кивнул Эдуард. — Давай я проведу для тебя личный урок по взаимодействию с Иснэт? Конечно, ты и так все знаешь, но полагаю, что есть нюансы, которые ты могла упустить, не понять или забыть.

— Давай, — Лина отложила стик айфона и сделала маленький глоток шампанского.

— Итак. Наша супер система. Тридцать семь лет назад в науке был совершен настоящий прорыв — изобрели прогрессивные нейрочипы. Они могли вылечить любую болезнь организма, в который попадали. Сначала к этой технологии отнеслись с опаской, даже с отторжением. Но со временем здравый смысл победил. Люди выстраивались в очереди, чтобы воспользоваться возможностью расстаться с имеющимися заболеваниями. За четыре года почти все население земли получило нейрочипы. Процедура была предельно проста — принять небольшую капсулу, похожую на те, что раньше были с порошками, и все. Капсула растворялась, и нейрочип начинал действовать.

— Про это я помню, нам рассказывали на истории. Люди принимали лекарства, проходили всевозможные неприятные процедуры, чтобы вылечиться. Некоторые болезни вообще были смертельными. А потом появились нейчи и завоевали мир, — вставила Лина, взяла палочками ролл и окунула его в соевый соус.

— Ну, не завоевали… Люди с радостью приняли новую технологию и стали здоровыми. Они съезжались в клиники с самых дальних уголков мира и получали волшебные капсулы. Хорошо поработала служба доставки. К тому времени с помощью искусственного интеллекта сократили сроки полетов и в дальние точки планеты роботы привозили нейчи за пять-шесть часов. Детям внедряли нейчи сразу после рождения, чтобы избежать неприятных болезней и вирусов. Все человечество вздохнуло с облегчением. Конечно, осталось такое явление, как смерть от старости, но при высоком рейтинге человек может дожить до ста пятидесяти лет. Я встречался с такими людьми, они говорили, что этого более чем достаточно.

— Неужели человек, который себя хорошо чувствует, захочет умереть?

— Есть возрастные изменения, которые нейчи не могут предотвратить. Но это наступает, как я уже сказал, в весьма преклонном возрасте.

— На уроках нам говорили, что раньше люди жили до девяноста лет и это считалось долголетием. Основная масса народу даже до этого возраста не доживала.

— Так и есть, — слегка усмехнувшись, Эдуард продолжил: — Потом группа программистов-ученых создала единую нейросеть, которая управляла всеми нейчами, и появилась Иснэт. Ис — земля, нэт — сеть. Система Иснэт имеет информацию о каждом умеющем думать обитателе земли в режиме реального времени и присваивает рейтинг. Максимальное количество баллов — сто, гарантирует человеку идеальное здоровье. Если кто-то нарушает законы физические, моральные или материальные, система понижает его рейтинг соразмерно проступку. Соответственно, возникает наказание в виде боли или болезни, определенной степени тяжести и на определенное время. Благодаря этой системе, все члены общества заинтересованы в соблюдении законов, которые были согласованы и приняты всеобщим голосованием.

— О, про это нам тоже рассказывали.

Эдуард чуть усмехнулся и продолжил:

— После запуска системы Иснэт, тридцать лет назад, всего за один год прекратились войны, убийства, грабежи, воровство, насилие. Нейчи считывают, что человек слышит и что делает. Гаджеты вроде мобильных телефонов и планшетов, ведут постоянную запись изображения и звуков, отправляют информацию в общее поле Иснэт. Многочисленные камеры наблюдения тоже включены в общую систему. Не говоря уже о роботах, которые везде и всюду рядом с человеком. Благодаря введению системы контроля, вытекающего из него присвоения рейтинга и, как следствие, наказания — все убийцы вымерли, воры прикованы к постелям с разными болезнями. Взяточники мучаются поносом. У драчунов болит голова. Мелкие хулиганы постоянно ходят с насморком. Алкоголики страдают от печени. Наркоманы теряют разум. Я немного утрирую, но думаю, что суть ты уловила.

— Да, — Лина побледнела и опустила глаза. — Поэтому мама?..

— Да, — нахмурился отец. — Мама никак не могла бросить это пагубное пристрастие. Я боролся с ним сколько мог, до тех пор, пока ее состояние не стало отражаться на моей репутации. После нашего развода, я забрал тебя к себе.

— У меня смутные воспоминания об этом.

— Тебе было пять лет, — он замолчал и пригладил волосы.

— Я почти не помню ее. Очень смутные воспоминания. Только, что она была очень красивая. У нее были светло-карие глаза, темные волнистые волосы. Еще она была очень худая. Казалось, что ее можно сломать если сильно обнять. Она почти всегда молчала, не разговаривала со мной. Только смотрела и улыбалась как-то отстраненно.

— Последние годы она ни с кем не разговаривала, — угрюмо проговорил отец. — Когда мы познакомились, твоя мама была замечательной девушкой и, как ты знаешь, талантливой художницей. Мы много времени проводили вместе. Путешествовали, бродили с рюкзаками по лесам, останавливаясь в красивых местах с палаткой. Сплавлялись на байдарках. Поднимались в горы, катались на сноубордах. Ходили под парусом… Потом родилась ты. Кстати, это была идея твоей мамы придать тебе внешность с моими чертами лица и ее ореховыми глазами.

— Я смотрела видео про эту технологию. На раннем этапе беременности делают маленький укольчик вещества, с набором желаемых характеристик. Оно попадает в кровь и доставляется в плод.

— Эту технологию запустили лет за пять до твоего рождения. Я узнал о ней от Альберта. Они воспользовались ею одними из первых, когда Антонина забеременела.

— На кого похож их сын?

— На отца.

— Наверное, все папы хотят, чтобы дети были на них похожи… — Лина помолчала и попросила: — Рассказывай дальше.

— Мы были абсолютно счастливы и уверены, что нам достался самый замечательный ребенок на свете. Ты совсем не плакала! Только по делу — требовала покушать или попить. Мы не хотели использовать роботов-нянек и ухаживали за тобой сами. Это было чудесное время, — он подавил скорбный вздох, взял бокал и сделал глоток шампанского. — После родов мама сильно изменилась. Стала задавать вопросы о том, правильно ли мы живем. Я понимал, откуда ветер дует. Она всегда была подвержена чужому влиянию. В то время она много общалась с другими молодыми мамами. Не у всех был высокий рейтинг, и мне это не нравилось. Дальше стало еще хуже. Через четыре года на выездном пленэре мама случайно познакомилась с парой художников из резервации. Они-то и сбили ее окончательно с правильного пути. Эти мерзкие моральные уроды дали ей наркотики. Я пытался справиться с возникшей ситуацией. Поступило предложение от системы отправить ее на новые территории в Сибирь для смены окружения, обстановки и возможной реабилитации. Я очень любил ее и жалел. К тому же, я видел как ты нуждаешься в общении с матерью. Даже такой… В общем, я увез вас из города в этот дом. Попросил Иснэт ограничить ее общение и отслеживать перемещения. Но ничего не помогало. Она ухитрялась получать запрещенные препараты снова и снова. В итоге мама впала в постоянное полусонное состояние. Плохо понимала, что ей говорят, не разговаривала сама, очень мало ела и двигалась. На ее лице я постоянно видел отсутствующую блуждающую улыбку. Она перестала узнавать наших друзей, меня и даже тебя, все больше превращаясь из человека в растение, овощ. Я больше не мог на это смотреть. Видеть, как моя маленькая дочурка ластится к безумному существу, не получая ничего кроме идиотской гримасы, было выше моих сил. Я отвез ее в клинику и навещал каждую неделю. Но разум не возвращался. Она продолжала деградировать. Я подал на развод. Через полгода она умерла.

— Я помню ее похороны, — тихо произнесла Лина. — Был летний солнечный, очень теплый день. Я категорически отказывалась надевать черное платье.

— Да, согласилась только тогда, когда я пообещал, что оно станет розовым, как только мы выйдем с кладбища.

Дочь расстроенно наклонила голову и посмотрела в окно. Желтые клены покачивали ветками, теряя резные одеяния. На земле образовался рыже-коричневый ковер, на который оседали яркие оторвавшиеся листья.

— Рита открой окно, пусть немного проверится, — Эдуард взял палочки и подцепил последний ролл с угрем.

— А что это за резервации? Нам говорили, что там живут люди, которые отказались от нейчей?

— Да. Они живут вне общества на специально отведенных территориях. Такие зоны есть в Канаде, Австралии, Африке, в России. Их именуют багами. Так раньше программисты называли ошибки в программах. Баги живут в небольших поселениях, как правило в труднодоступных местах в выделенных зонах — резервациях. Они не пользуются никакими гаджетами, у них нет интернета, электричества и других благ цивилизации.

— Но это же глупо!

— Баги разводят скот, выращивают овощи и съедобные растения. В самом начале нашей совместной жизни мы с твоей мамой случайно забрели к таким багам. Быт у них, можно сказать, на первобытном уровне. Дома отапливаются дровами. Готовят они в печках или на огне во дворах. Ходят черти в чем. Какие-то шкуры и домотканые рубахи. Из шерсти домашних животных делают пряжу и вяжут теплые вещи: кофты и свитера, шарфы и шапки, носки и гетры. Мы отдали им кое-что из своей одежды. Баги взяли ее с удовольствием, накормили нас и вежливо попросили побыстрее уйти. Они не любят людей с нейчами. Разговаривать с нами не захотели.

— Может, они просто не понимают, как хорошо жить в обществе?

— Может быть. А может, не хотят понимать. Ты же вот даже знать ничего не хотела о нем, — усмехнулся отец.

Лина махнула на него рукой.

— Я просто была увлечена другими вещами. Творчеством, общением с моими одноклассницами, у которых, кстати, высокий рейтинг.

— Знаю, знаю. Все ваши преподаватели тоже имели рейтинг не ниже девяносто пяти. Эти данные находятся в общем доступе, я смотрел с кем ты общаешься, — миролюбиво улыбнулся отец. — В свое время баги заключили договоры с государствами, в которых они проживают, о том, что они, грубо говоря, не лезут к нам, а мы не пристаем к ним.

— Вполне демократично, — кивнула Лина и взяла шоколадный ролл.

— Да, Совет Федерации одобрил эти договоры, и с тех пор мы сосуществуем, как соседи, которые друг друга недолюбливают.

— Как ты говорил мне когда-то: худой мир, лучше хорошей войны.

— Это правда.

— Хорошо, что мы живем в безопасности.

— Наше общество вообще является идеальным местом для счастливого существования, — воодушевленно проговорил Эдуард. — Всю рутинную работу выполняют роботы. Убирают мусор. Следят за чистотой в городах и поселках, на дорогах и в парках, во дворах и домах. Чистят канализацию. Изготавливают машины: капсулы для перемещения, самолеты, всевозможные механизмы и, конечно, роботов. Выращивают и снимают урожай. Обрабатывают продукты и готовят еду. Весь обслуживающий персонал — нейророботы, которые всегда в хорошем настроении и никогда не ошибаются. Люди работают по желанию. За работу и полезный общественный труд человек получает токены, виртуальные деньги.

— Это я знаю, нам на экономике рассказывали.

— Вот. При рождении ребенок сразу получает сумму, достаточную для получения образования.

— Ага, и начинается: ясли, детский сад, школа, где в тебя впихивают все накопленные за тысячелетия знания.

— Но это же развитие! К тому же для каждого ребенка, пока он не поступил в выбранную родителями школу, поступающая информация и занятия подбираются индивидуально. Опять же можно выбрать воспитателей: нейророботы или живые люди.

— Я с рождения была в обществе роботов.

— Тебе нравилось.

— Поэтому я выбрала школу с живыми преподавателями, — иронично пробормотала Лина.

— Ты никогда не говорила, что не любишь роботов.

— Да нет, они милашки… Просто, наверное, мне не хватало живого общения… Мамы…

Эдуард вздохнул и съел шоколадный ролл.

— Хорошо, что в нашем обществе есть люди, которые хотят заниматься с детьми, преподавать, организовывать праздники, походы и праздники. Замечательно, что многие творческие натуры занимаются прикладным трудом. Причем заметь, никто никого ни к чему не принуждает! Иснэт только рекомендует возможное занятие или несколько направлений деятельности.

— Мне после получения диплома пришли три рекомендации: ботаника, рисование, участие в создании видео роликов и фильмов.

— Да, я видел. Вот, ролики и фильмы, мне кажется, очень интересным занятием.

— Ну, не знаю. Сейчас весь контент создает Иснэт.

— Но ты можешь участвовать в процессе, генерить идеи и все такое.

— Это да.

— Вот, подумай, — он сделал глоток шампанского. — Система упраздняет лишние затратные звенья. Например, производство капсул такси. Все полностью автоматизировано. Процесс занимает всего несколько часов. Или строительство. Человек принимает участие только в дизайне, и то использует программу для визуализации своего замысла. А весь функционал, материалы, геометрию просчитывает программа. Доставляет сама. Подводит коммуникации и строит сама. Две-три недели — и дом готов. Все члены общества обеспечены жильем, причем получают его совершенно бесплатно. Учитывается только рейтинг. Чем больше баллов, тем шире выбор и лучше условия. А раньше… Купить дом или квартиру — это было очень сложно. Люди копили годами. Было такое понятие — ипотека, когда человек покупал жилье в долг и потом долго расплачивался. Иногда всю жизнь.

— Ого.

— Да. Ты только представь, от скольких ненужных структур мы избавились! Тюрем нет, судов нет, аппарата чиновников нет…

— Подожди, но есть же ведомства, которые управляют Иснэтом в каждой стране?

— Есть. Государственные штаб-квартиры, в которых работают пять-шесть человек. Программисты-инженеры заботятся о сохранности системы и управляющий, контролирующий их работу.

— Как ты?

— Да, меня назначили управляющим после гибели Альберта. Признаться я и раньше часто его подменял. Но, в принципе, работы не очень много. Как у всех — четыре часа в день и три выходных — пятница, суббота, воскресенье.

— Вот! У всех нормальных людей по три выходных, а у нас в школе был всего один! И то мы были заняты, — недовольно воскликнула Лина.

— Доча, ты прекрасно знаешь, что у всех учащихся такой напряженный график. Иснэт считает, что надо до восемнадцати лет пройти все образовательные процессы, чтобы потом стать полноценным членом общества.

— Почему это Иснэт так считает? — фыркнула Лина.

— Иснэт постоянно анализирует огромное количество данных. Поведение, пристрастия, пожелания, психологическое состояние, выполнение тех или иных задач. Обрабатывая поступающую информацию, система делает выводы и, с учетом имеющихся правил, дает рекомендации, как и что лучше сделать. Есть даже функция подбора единомышленников, друзей и возможной пары. Очень удобно. На основе интересов, жизненных принципов и установок, с учетом привычек подбирает подходящих людей. Ты просматриваешь анкету, если человек нравится, отправляешь запрос и знакомишься. Если сам не хочешь знакомиться, стесняешься, например, или не знаешь, как составить сообщение, система вас познакомит сама. Я таким образом нашел много друзей и хороших знакомых после развода, когда мне было тяжело. В то время вообще ни с кем не хотелось общаться. Система осознала мое состояние и прислала несколько анкет доброжелательных и тактичных людей со схожими с моими интересами. Мы большой компанией поехали на остров Корсика. Там побывали в Аяччо, посмотрели дом Наполеона, посетили несколько экскурсий. Съездили на водопады. В общем я немного пришел в себя. Как раз после той поездки мне предложили должность помощника управляющего в Российской штаб-квартире ведомства содержания Иснэт, — он вздохнул. — Альберт был замечательным начальником. Я многому у него научился.

Эдуард бросил взгляд в окно. Тучи окончательно рассеялись. Ветер стих. Приветливое солнце переливалось в каплях на листьях деревьев и кустарников, поблескивало в маленьких лужицах на дороге. Мимо пролетела капсула такси и остановилась у соседнего дома. Вышла пожилая дама с маленькой собачкой на руках и прошла в каменный дом с большой верандой.

— Эту женщину зовут Ираида. Ей уже сто тридцать лет.

— Ничего себе, а так и не скажешь.

— Если бы ты увидела ее поближе, ты бы заметила.

— Вы общаетесь?

— Иногда. Она приглашает меня на чашку кофе, и мы подолгу рассуждаем о новом мире. Частенько у нее собираются подружки, и они до ночи режутся в бридж.

— Пап…

— Да.

— Почему ты больше не женился?

Эдуард помолчал и задумчиво сказал:

— Слишком сильно был влюблен в твою маму.

Грустно улыбнувшись, Лина положила свою руку на его и слегка пожала. Эдуард подлил шампанское.

— За тебя, — негромко произнес отец и поднял бокал.

Они сделали по глотку. Аделина съела второй шоколадный ролл.

— В чем состоит твоя работа?

— Управляющие по всему миру, такие как я, ежедневно получают отчеты-рекомендации по тем или иным вопросам и запускают их в систему. Если это что-то общее — мы виртуально обсуждаем и даем ответ. Есть регламенты по срокам для принятия решений. Что-то отсеиваем. Правда, за все годы моей работы в штаб-квартире я ни разу не видел, чтобы Альберт в чем-то не согласился с Иснэтом. Только однажды, перед своим отпуском, он забраковал сокращение роботов, обслуживающих зоопарки. Пришла рекомендация с предложением убрать хищников с аргументом, что они много потребляют мяса и это нецелесообразное использование ресурсов. Альберт отклонил предложение, отправив сообщение, что людям и, особенно детям, нужно знать животный мир, в том числе хищников. Иметь возможность посмотреть на живых зверей в зоопарке, узнать их повадки и особенности.

Раздался громкий голос помощника:

— Можно закрыть окно?

— Рита, говори потише, — Эдуард вздрогнул от неожиданности. — Ты меня испугала.

— Прошу прощения, — более тихим голосом произнес помощник. — Температура в комнате плюс двадцать один градус. На один градус меньше обычной.

— Да, да, спасибо. Прикрой, стало прохладно.

Лина задумчиво разрезала тирамису на четыре части.

— Все время хотела спросить, почему Рита? В школе мне никто толком объяснить не смог. Историк что-то говорил про русского летчика, но я не поняла.

— Все правильно, — улыбнулся отец. — В группе ученых, которые работали с глобальной нейросетью, был русский инженер Алексей Громов, в прошлом военный летчик-испытатель. На самолетах работал речевой информатор. Он выдавал сообщения, подсказки и команды-предписания экипажу в сложных ситуациях. Речевой информатор, эр-и — РИ. Летчики его прозвали Рита. Громов предложил это имя, когда подбирали обращение к информационному помощнику Иснэта. Всем понравилось, теперь Рита содействует нам в общении с виртуальной системой.

— Откуда ты столько знаешь?! — всплеснула руками Лина.

— Я пользуюсь информационным пространством не только для разговоров с друзьями, — критично пояснил отец. — Теперь, когда вся информация в Иснэт отфильтрована от спама, фейков и других недостоверных и вредных сообщений, можно спокойно ей пользоваться, не опасаясь, что нарвешься на ложные сведения.

— Ложные сведения? — удивленно вскинула черные, красиво изогнутые брови, Лина.

— Мой отец рассказывал, что раньше интернет был, как помойка. Каждый туда кидал, все что хотел. Без проверки размещались всевозможные тексты, картинки и видео. Некоторые спамеры нарочно делали фейки, чтобы привлечь внимание. Проводили стриминги: творили в прямом эфире самые невероятные, под час отвратительные вещи и собирали миллионы просмотров. Тогда это было не просто модно, на таких штуках можно было неплохо заработать.

— Как противно.

— Согласен. Отвратительно. Тогда это считалось нормальным. Эдакий эпатаж публики. Хорошо, что мы не застали то время, — отец взял кусок торта.

— Все это я знала, конечно, — задумчиво произнесла Лина. — Но вот, чтобы так хорошо, структурировано, мне еще никто не раскладывал по полочкам.

— Мы с тобой так, никогда и не разговаривали, — по-дружески улыбнулся отец. — Роботы заменили людей на всей рутинной и неприятной работе. Теперь мы можем заниматься творчеством и спортом. Путешествовать и больше уделять время своим близким и друзьям. Кстати. Нас сегодня ждут мои хорошие знакомые в гости на барбекю. Ты не против?

— Они будут сами жарить мясо? — недоверчиво посмотрела на отца Лина.

— Да. Многие для разнообразия занимаются чем-то подобным. У меня есть один приятель, который любит ловить рыбу. Представляешь? Берет палатку, удочки, всякие прикормки и ездит на озеро в Карелию.

— Помню, ты рассказывал, что вместе с ним как-то ездил и даже что-то поймал.

Эдуард рассмеялся.

— Не что-то, а наловили кучу форели. До сих пор в морозилке несколько штук осталось. Можно пожарить завтра.

— А ты умеешь?

— Конечно. Это просто. Я тебе покажу. Рыбу завтра, а сегодня мясо. Значит пойдем? Я тогда им отправлю подтверждение, что мы будем.

— А тебе разве не надо… Ну… — Лина замялась. — Идти на поминки.

— После того, как я похоронил твою маму, я не могу посещать такие мероприятия. Для меня это слишком тяжело. Антонина и Роберт знают. Они не обидятся. А остальные… Пусть думают, что хотят. В конце концов, прощание с человеком — это личное дело каждого.

— А тебе не понизят рейтинг?

— Из-за того, что не пошел на поминки?

— Ну да… Это горестное событие. А мы собрались в гости…

— Мы не обязаны грустить и страдать. Это даже прописано в правилах Иснэт. Так что, нет, конечно, нет.

Лина пожала плечами и допила шампанское. Эдуард раскрыл ладонь, на ней высветились цифры 17:40. Он быстро набрал сообщение. Пришел ответ.

— Нас спрашивают, во сколько мы придем?

— Давай к пол-седьмому?

— Хорошо.

Он отправил послание. Экран на ладони погас. Лина проследила за этим исчезновением и спросила:

— Почему ты выводишь экран на ладонь? Мне кажется, гораздо удобнее экран перед глазами?

— Офисная привычка.

Лина покрутила темный локон.

— А я знаю этих твоих знакомых?

— Я как-то рассказывал тебе про них. Очень милая пара. Они немного постарше меня. Ангелина создает фасоны одежды, а Николай выращивает декоративные растения.

— Это его произведения в твоих ходячих горшках?

— Горшки оборудованы системой распознавания наилучших условий для своих обитателей, поэтому самостоятельно перемещаются по дому.

— Я знаю. Просто пошутила. Было забавно наблюдать за их действиями. Пойду собираться, — Лина встала и направилась на второй этаж.

— Оденься, пожалуйста, поприличнее, — крикнул ей вслед Эдуард.

— Ладно, — промямлила Лина и остановилась на второй ступеньке лестницы. — У них есть домашние животные?

— Собака. Лабрадор.

— О, здорово. А дети?

— Взрослый сын, Эдвард. Очень умный симпатичный молодой человек. Архитектор. Вместе с Иснэт создает дизайны городов.

Лина насторожилась.

— Я надеюсь, это не смотрины?

— Надейся, — тихо буркнул отец и громко добавил: — Иди, собирайся.