Желтая простыня

Аркадий Аверченко

«… Курорт был итальянский, и поэтому купальщики лениво перекликались между собою на немецком, английском, польском и французском языках – на всех языках, кроме итальянского. Где купаются итальянцы, и купаются ли они вообще – совершенно неизвестно. …»

I

Настоящий купальный сезон еще не начинался, но, несмотря на это, весь пляж, окруженный с трех сторон кабинками, был усеян ленивыми, полузасыпанными песком фигурами, которые, как ящерицы на солнце, замерли в каменной неподвижности.

Курорт был итальянский, и поэтому купальщики лениво перекликались между собою на немецком, английском, польском и французском языках — на всех языках, кроме итальянского.

Где купаются итальянцы, и купаются ли они вообще — совершенно неизвестно.

Эта мысль занимала меня не менее часу, потому что голова, припекаемая солнцем, работает вяло, медленно и вообще отвратительно.

Думаю, что я дремал.

Неожиданно уха моего коснулась чистейшая русская речь.

Разговаривали две фигуры, закутанные с головой в купальные халаты и простыни, — два бесформенных безголовых тела.

— Славный мальчишка! — прогудел голос из-под желтой простыни.

— Это вы о котором говорите? О том, что сейчас возится с няней на песке? В синем полосатом костюмчике?

— Да, да. Превосходный мальчишка!

— Тот, что сейчас посыпает себе голову песком из ведерка? — переспросила точная белая простыня.

— Ну да! Этот самый.

— Да, знаете ли, — удовлетворенно согласилась белая простыня. — Я должен им гордиться. Ха-ха!

— Почему вы… должны гордиться?

— Потому что этот мальчишка — дело рук моих.

— Черт подери! Не хотите ли вы сказать, что это ваш сын?

— Это бы не штука! Дело не в этом. Он физический сын своего законного отца с матерью, но настоящий его творец всетаки я!

— Не случился ли с вами солнечный удар?.. А?

— Вот вам и удар. История презабавная — хотите, расскажу?

— До завтрака управимся?

— С головой. Слушайте!