Двадцать пять лет в окопах холодной войны

Аркадий Викторович Ужанов, 2020

XX век – это эпоха знаковых событий в истории России. Великая Отечественная война, прогремевшая чуть ли не следом за гражданской, мирное, но от этого не менее упорное противостояние СССР и Запада, укрепление государственных границ, гонка вооружений и, наконец, развал великой державы. «Двадцать пять лет в окопах холодной войны» – это история большой страны глазами разведчика Аркадия Ужанова, капитана первого ранга, оперативного офицера агентурной службы разведки ВМФ. Вместе с Аркадием Ужановым читатель пройдет морскими путями по всему постсоветскому пространству и даже побывает на Кубе.

О дереве — по корням

Генеалогия нашей семьи по моей линии просматривается с XVIII века.

Поколение предков, о котором нам известно достаточно мало, — это мои бабушка и дедушка (рождения около 1870-1875 гг.) по линии матери — Михайловы, уроженцы г. Луга под Петербургом.

Корни их родословной уходят вглубь веков.

Бабушка моя по матери, Надежда Осиповна, была из обедневшего рода князей Хмельницких (Фото 4 ниже), который дал, однако, России на рубеже XIX и XX столетий адмирала, известного капитана дальнего плавания и исследователя (не отсюда ли мои «морские» гены), видных государственных чиновников и прочих деятелей.

Фото 4 Хмельницкий Осип (прадедушка Аркадия Викторовича). 1850

Корни бабушкиной фамилии, в которой замешана кровь многих европейских народов, берут начало на Украине.

Известно, что Украина в средние века являлась центром политических и экономических устремлений многих государств: России, Австро-Венгрии, Польши, Германии, Франции, Турции.

В XVII веке Украина под руководством Богдана Хмельницкого присоединилась к России. Нет достаточных оснований считать именно этого гетмана своим предком. Видимо, наши Хмельницкие были другой ветвью этого семейства или, вообще, самостоятельным родом с однозвучной фамилией.

Однако известно, что общественные и политические процессы на Украине с присоединением к России не утихли. Наоборот, провоцируемые различными заинтересованными государствами разгорались с новой силой. Русские цари, начиная с Петра I, использовали в борьбе с украинским национально-освободительным движением политику кнута и пряника. Народные, крестьянские волнения жестоко подавлялись, а правящую украинско-польскую знать не трогали. Знатных людей цари отправляли в ссылку, но не в Сибирь, а в центральные губернии России, в том числе под Петербург. Им жаловались поместья, сохранялись все привилегии. Но они находились поближе к царю и под надзором.

Таким образом, один из наших далеких предков, один из князей Хмельницких в XVIII веке появился под Петербургом и возглавил Лужский уезд.

Я держал в руках и читал письмо «Его Превосходительству, князю Хмельницкому» из архива моих родителей, которое, к сожалению, не сохранилось. В письме, датированном 1812 годом, высокий царский сановник сообщал князю, что в соответствии с высочайшим повелением в г. Луге необходимо организовать «военную гошпиталь» для солдат, раненных в боях с французами. Одновременно давались указания по организации госпиталя и его, говоря современным языком, материально-техническому обеспечению.

Далее известно, что один из князей Хмельницких в середине XIX века женился на немецкой баронессе. Это были мои прадедушка и прабабушка по материнской линии.

Фото 5. Мария Валентиновна Михайлова, Михайлов Евгений Аркадьевич (67 лет). 1974

Видимо, наличие немецкой крови обусловило то, что мой дядя Михайлов Евгений Аркадьевич (Фото 5 выше), в отличие от многочисленной родни со славянской внешностью, имел западноевропейский облик и аристократические черты. Он был сухощав и подтянут, обладал мягкими чертами характера, но был тверд в отстаивании своих принципов и решений. Был высоко эрудированным и чрезвычайно интеллигентным человеком. Знал немецкий и французский языки, поскольку вместе с мамой моей воспитывался боннами и гувернантами, хорошо играл на рояле, скрипке, виолончели. Закончил Ленинградский политехнический институт. Затем, уже в 30-е годы, учился в Гейдельбергском университете в Германии. Там же стажировался на заводах концерна «Цейс». До Великой Отечественной войны и в ходе ее работал на известном в мире Ленинградском заводе ГОМЗа (Государственный оптико-механический завод), где дослужился до должности главного инженера. Это было для меня странно, ибо дядюшка, в отличие от многих сверстников, никогда не состоял в партии большевиков, но зато обучался в Германии. Но, видимо, в этом случае талант перевесил партийную принадлежность и прочее. После войны он трудился консультантом на одном из московских предприятий Министерства среднего машиностроения, связанном с освоением космоса.

Кстати, с именем дядюшки связан один интересный эпизод из моей жизни. Его перед прорывом блокады Ленинграда отозвали для работы в Москву. Он приехал голодный, изможденный, еле держащийся на ногах к нам. В квартире никого не было, ибо мы с мамой находились в эвакуации, а отец — на службе. Его дядюшку заметила у дверей одна из соседок, которая, узнав, кто он и откуда, проявила сердоболие и повела его к себе кормить. Сварила ему манную кашу и что-то еще.

Надо сказать, что соседка еще была и завучем школы, где я учился. В силу моего шустрого характера мне приходилось частенько бывать в ее кабинете. После этого случая она кричала мне: «Хулиган! Я твоего дядю выкормила, а ты безобразничаешь!»

Зато, когда я стал появляться в родительском доме в званиях различных рангов, она обязательно заезжала в гости. И тут же звонила какой-нибудь приятельнице: «Софочка, я обещала тебе позвонить, но сейчас я не могу говорить. У меня гость. Мой бывший ученик. Представляешь, был таким шалопаем, а стал блестящим морским офицером. Ага, капитан 1 ранга. Это что-то вроде сухопутного полковника, но только выше. Ага, молодой, симпатичный, весь в орденах (имелись в виду мои медальные планки)». Вот такие дела.

Бабушка моя, Надежда Осиповна (Фото 6 ниже), окончила Смольный институт (Институт благородных девиц) и в начале XX века вышла в г. Луга замуж за будущего моего дедушку — Михайлова Аркадия Александровича. В 1905 г. родила мою матушку — Тамару, в 1907 г. — дядю Евгения.

Теперь о дедушкиной генеалогической линии, которая будет покороче.

В боях за матушку-Россию при обороне Севастополя в Крымской кампании (1853-1856 гг.) отличился крестьянский сын, дослужившийся до фельдшера, — Александр Михайлов. Он работал со знаменитым русским врачом, основателем военно-полевой хирургии Пироговым.

Фото 6 Хмельницкая Надежда Осиповна. 1910

За воинскую доблесть и ратные подвиги он был награжден Георгиевским крестом, высочайшим повелением ему присвоено офицерское звание, жаловано дворянство и дарована небольшая деревенька, которой он лишился уже вскорости, при отмене крепостного права в 1861 году.

Сына своего — Аркадия Александровича (моего деда, Фото 7 ниже) — он направил по своим стопам и определил в петербургскую Военно-медицинскую академию, которую тот с блеском и окончил. После окончания академии дед избрал гражданскую службу и был направлен на работу в г. Лугу под Петербургом, где он и родился. Создал уездную больницу и впоследствии был избран земским врачом Лужского уезда. В годы Первой мировой войны дед был призван на военную службу и назначен начальником санитарного поезда. С учетом военно-медицинского образования, статуса земского врача и опыта работы ему было присвоено воинское звание полковник.

Фото 7 Михайлов Аркадий Александрович. 1895

Революционные преобразования дед принял спокойно и также спокойно встал на сторону народа, заняв принадлежащее ему по праву место главного врача Лужской уездной больницы. В годы борьбы с сыпным тифом дед был инфицирован, заболел и умер. После смерти его детище — Лужская больница — названа именем доктора Михайлова.

Полковничье звание деда чуть не стало роковым в моей военной карьере. В 1951 г., во время одной из проверок вещей и бумаг в курсантских столах, была найдена фотография моего деда в рост, при шашке, эполетах, орденах и прочей атрибутике. Сотрудники «особого отдела» (военная контрразведка КГБ) долго требовали объяснений, почему я не отразил факт службы деда в царской армии в биографии и анкете по учету кадров. Я им доказывал, что я этого и не обязан был делать, ибо в анкете требовалось привести сведения о родителях и родных братьях и сестрах. И более ни о ком. Но, несмотря на это, меня продолжали прессовать. И дело могло кончиться плохо, вплоть до отчисления из училища. Но тут вовремя подоспела бумага из Ленинградского КГБ, где говорилось, что мой дед был заслуженным человеком не только при царе, но и при советской власти.

Фото 8. Тамара Аркадьевна Михайлова. 1947

Матушка моя, Михайлова Тамара Аркадьевна, родилась в 1905 г (Фото 8 выше). Закончила Ленинградский медицинский институт, избрав специальность акушера-гинеколога. Всю свою жизнь, где бы она ни находилась (а география наших поездок по стране вместе с отцом была обширна), работала, посвятив себя заботам о здоровье матерей и новорожденных. Многие последние годы она заведовала клиникой научно-исследовательского института, была главным акушером-гинекологом Москвы, Московской области. У нее лечились многие видные женщины нашей страны, жены ответственных функционеров партии и государства, известных деятелей культуры. Между прочим, будучи в эвакуации во время войны, матушка очень быстро выросла от врача-ординатора через заведывание отделением узловой больницы до начальника врачебно-санитарной службы Южно-Уральской железной дороги. Получила звание железнодорожного генерала. Мои приятели шутили, что в нашей семье нарушена субординация: папа — полковник, а мама — генерал.

Фото 9. Натан Викторович Ужанов, Аркадий Викторович Ужанов, Валерия Петровна Ужанова. 1971

Мой младший брат — Натан Викторович — также продолжил медицинскую линию нашего рода и стал врачом — детским психиатром (Фото 9 выше). Кстати, его имя, полученное в память безвременно погибшего друга отца, всегда вызывало интерес у окружающих. Часто на крутых изломах военной карьеры меня допрашивали суровые генералы и адмиралы — члены разных мандатных комиссий, почему у отца отчество Францевич, меня зовут Аркадий, а брата — Натан. Это при том, что по анкетам мы числились русскими. Да и на самом деле были таковыми. Ну что тут можно было объяснить бдительным поборникам чистоты наших рядов? Трудно!

Фото 10. Вячеслав Викторович Ужанов. 1974

В семье моих родителей был и третий сын — приемный, Вячеслав Викторович (Фото 10 выше). Он был дальним родственником постоянной прислуги моих родителей, которая прожила в нашей семье всю свою жизнь, с молодости до старости. Тетя Фима, как ее звали, носила еще одно домашнее, ласковое имя — Люленька (Фото 11 ниже). Она была равноправным членом нашей семьи и пользовалась любовью всех ее членов, особенно детей. Поскольку дети, т. е. мы, воспитывались ею, а не вечно занятыми родителями.

Фото 11. Няня Люленька и Аркадий Викторович Ужанов (1 год). 1930

Так вот. Во время Отечественной войны ее племянник потерял родителей и был взят на воспитание в нашу семью. Он оказался хорошим парнем. Окончил Московский инженерно-физический институт, его аспирантуру. Он долгие годы работал на одном из московских заводов, производящих ядерное топливо, в том числе для кораблей советского ВМФ.

Фото 12. Ужанов Виктор Францевич, отец Аркадия, полковник артиллерии. 1950

По линии моего отца, Ужанова Виктора Францевича, родившегося в 1904 г. в Гатчине под Петербургом, родословная просматривается плохо (Фото 12 выше). Согласно озвученной легенде, мать его была дворцовой прачкой, а отчим — садовым рабочим в дворцовом парке Гатчины. От отца внятных ответов на вопросы о родне получено не было. Но, судя по разным тетушкам, сестрам и прочей родне, которые жили исключительно в дворцовых городах — Пушкине (Царское село), Гатчине, Петергофе, и имели весьма представительные дома, все тут не так просто. Да и детские и юношеские годы отца — как в тумане, несмотря на его рассказы и прочитанную биографию. Где-то в годы Первой мировой войны он лишился родителей, переехал из Гатчины к родственникам в Лугу. Там он, известно, перебивался случайными заработками, в том числе пас коз. Но почему-то учился в гимназии, где познакомился и подружился с нашей будущей мамой. И почему-то был принят в респектабельном доме ее родителей, где сновали повара и кучера, гувернанты и горничные.

После окончания школы отец работал электромехаником на одной из электростанций под Петербургом. Затем учился на рабфаке Ленинградского политехнического института, после чего продолжил образование в Военно-инженерной артиллерийской академии имени Дзержинского в Ленинграде. С окончанием академии стал одним из первых высокообразованных командиров Красной армии новой волны. Работал военпредом на ряде крупнейших металлургических заводов СССР, связанных с производством боеприпасов. По узкой специализации он был металловедом.

В 1937 г., на волне «обострения классовой борьбы» и обновления кадров был назначен как «молодой и подающий большие надежды специалист» на ответственную должность начальника «Технической инспекции» Наркомата боеприпасов СССР. Мы переехали из Сталинска, где отец трудился военпредом на Новокузнецком металлургическом комбинате, в Москву.

Надо сказать, что эта инспекция руководила военной приемкой на всех предприятиях наркомата и была связующим звеном между НКБ и наркоматом обороны (через Главное артиллерийское управление РККА). О значимости новой отцовской должности говорило хотя бы то обстоятельство, что она была обеспечена персональным служебным автомобилем. В те годы это был «М-1» или в просторечии «Эмка».

Как ни странно, отец проработал на этом посту все предвоенные годы и всю войну. Это во времена, когда за любой не взорвавшийся на фронте снаряд могли поставить к стенке, сочтя это происками «врагов народа».

Покинул он это кресло уже после войны, когда началась реорганизация Советской армии и военной промышленности. Наркомат боеприпасов был преобразован в Министерство сельскохозяйственного машиностроения. Но отцу пришлось уйти несколько ранее и не по своей воле.

Дело в том, что по итогам Отечественной войны готовились указы о награждении предприятий военной промышленности и их работников. Конечно, отец принимал непосредственное участие в их подготовке. Когда указы были подписаны Сталиным, отцу позвонили из ЦК КПСС и сообщили об этом. И тут он совершил роковую ошибку. Поторопился впопыхах. Еще до вступления указов в законную силу, что определяется их опубликованием в «Ведомостях Верховного Совета» и других центральных изданиях, отец дал телеграмму в г. Сталинск: «Поздравляю комбинат Орденом Ленина, директора Белана — Героем социалистического труда». Телеграмма, пришедшая по служебным каналам связи отца с подчиненными военными прислаками, была перехвачена КГБ, и соответствующим руководящим инстанциям было сообщено, что такое должностное лицо превышает свои служебные полномочия. Этого хватило для того, чтобы были сделаны организационные выводы. С должности отец был снят. Не мытьем, так катаньем.

Дело в том, что КГБ-НКВД давно подбиралось к директору комбината Белану и моему отцу, когда он руководил там военной приемкой. В 1935-1937 гг. на комбинате шло много брака. Лучшие люди завода бились над этой проблемой, но она не решалась. Брак по-прежнему шел, особенно зимой. Управление НКВД Сталинска было в курсе событий и подозревало руку «врагов народа», а директора комбината и старшего военпреда — в бездействии и попустительстве. Это тогда было модно. У руководства завода и военной приемки началось неприятное выяснение отношений с НКВД и наркоматов.

Но в один прекрасный день, после бессчетного числа опытов и исследований, группа специалистов, возглавляемая директором комбината и моим отцом, прозрела. Они помнили, что брак всегда присутствовал со дня пуска комбината, и что ошибка, видимо, — в технологическом процессе. И они нашли эту ошибку. Отливки болванок снарядов из цеха, формовки шли по конвейеру протяженностью несколько сот метров в цех обработки, расточки снарядных корпусов. Конвейер пролегал по открытому воздуху с тем, чтобы болванки быстрее остывали и по прибытии в цех обработки были готовы к дальнейшей работе с ними. Вот в этой быстроте остывания и таилась ошибка. При быстром остывании в корпусах возникали пузырьки, трещины, что и вызывало брак. Изыскания привели к тому, что над конвейером построили крытую галерею, и в нее стали подавать горячий воздух из доменных печей. Процесс остывания заготовок был замедлен, брак — сведен к нулю.

Отец получил орден и был переведен в Москву, директор комбината стал академиком, заслуженным металлургом СССР. НКВД осталось без обширного участка работы и не смогло продолжать разоблачать директора и моего отца как пособников врага. Но хамство они затаили и где-то через десять лет отомстили.

Кстати, будучи бессильными опорочить преданных стране и грамотных специалистов, они, сотрудники НКВД, пускались во все тяжкие. Придумывали разные каверзы. У Белана был арестован и сгинул бесследно первый заместитель. Отцу однажды подстроили, причем топорно, автокатастрофу. В следующий раз пытались столкнуть его с высоты в чан с жидким металлом. Использовались любые методы. Так, мы с мамой, катаясь на лыжах в окрестностях Старокузнецка, случайно забрели на тщательно охраняемую, но не огороженную территорию артиллерийского склада. Я маме сказал, что впереди замечательная горка и неплохо бы с нее съехать, что мы и сделали. При этом скатились прямо к воротам подземного хранилища с непременным часовым. Тут же мы были задержаны и допрошены, кто такие и почему здесь оказались. Отпустили нас только тогда, когда за нами приехал отец. НКВД тут же попыталось сделать из мухи слона. Как же, члены семьи начальника военной приемки одного из главных предприятий города проникают на секретный объект. Но и этот номер не прошел. Потом оказалось, что в НКВД Сталинска тоже было много своих «врагов народа».

После ухода из НКБ отец продолжал служить в различных органах Министерства обороны, связанных с военной промышленностью. Уволен он был на пенсию в конце 50-х годов в звании полковника, с полным иконостасом орденов и медалей. Так же как и я впоследствии, с уходом на пенсию занялся строительством дачи. Правда, в отличие от меня, он еще и работал длительное время в Государственном комитете стандартов СССР.

Фото 13. Тамара Аркадьевна Михайлова, Аркадий Викторович Ужанов, Люленька, Натан Викторович Ужанов, Вячеслав Викторович Ужанов, Ужанов Виктор Францевич. 1950

Таким образом, родители мои принадлежали к новому поколению российской интеллигенции, сочетающему дворянскую культуру и традиции, высокое образование с новым образом мышления и бытия (Фото 13 выше). В доме родителей никогда не употреблялись спиртные напитки, никто не курил. Во время встреч друзей все музицировали, читали стихи, пели классику, русские романсы. Отец, несмотря на недостаточную ясность его происхождения и дружескую кличку «козявий пастух», был высокообразованным человеком. Прекрасно пел, играл на скрипке, хорошо рисовал и писал стихи, глубоко знал историю государства российского, историю средних веков и древнего мира со всеми их атрибутами. С упоением занимался фотографией.

Наряду с этим, он гордился своим командирским званием, принадлежностью к Красной армии и высокопрофессиональным делом, которым он занимался. Он всегда, даже на отдыхе, с достоинством и любовью носил военную форму, был подтянут, вежлив, предупредителен и чрезвычайно коммуникабелен. При моих попытках доказать отцу, что он не совсем военный человек с его нарядами и прочими шрапнелями, он говорил: «Орел ты, Аркаша, но сразу видно, что тебя воспитывал боцман с дудкой». И, как бы в укор моему поколению военных, он и его друзья при встрече, прежде чем подать руку и обняться, «брали под козырек»! Комментарии излишни.

Удивительно, но факт, что в годы «сталинских репрессий» и в Великой Отечественной войне наша семья и многочисленная родня не потеряли ни одного человека. Редкий случай.

Жена моя, Ужанова (в девичестве Лунева) Валерия Петровна (Фото 14 ниже), родилась в 1931 г., в г. Ростове-на-Дону. Ее родители, вероятно, были выходцами из определенных состоятельных слоев населения, о которых в советское время не принято было вспоминать. Поэтому исторические корни ее покрыты мраком.

Фото 14. Ужанова Валерия Петровна. 1950

Жена закончила Калининградский торговый техникум, работала бухгалтером в различных организациях, в том числе ревизором в Горпромторге. Убоявшись работы в торговой сфере, что является делом скользким, пошла учиться в Калининградский педагогический институт, на физмат.

Поженились мы в 1954 году, когда оба были на выпускных курсах. С тех пор неразлучны и счастливы около 50 лет.

Жена объездила со мной и детьми все места моей службы внутри страны и за рубежом, где не только трудилась, но и выполняла большую общественную работу. Всегда и везде работала: учителем математики, физики, завучем школы, инспектором городского отдела народного образования, председателем райкома профсоюза учителей, ответственным работником Центрального совета профсоюзов.

Много сделала для отстаивания прав и интересов трудящихся: учителей, работников высшей школы и научных учреждений. С этой целью объездила все регионы страны. Забиралась подчас в такую глухомань, о которой я и представления не имел. Награждена медалями и кучей грамот как от гражданских, так и военных властей. Имеет звание «Заслуженный учитель СССР». При советской власти получила статус «персонального пенсионера». Сейчас на этот статус плюют, как будто Валерия Петровна защищала интересы не трудящихся, а кучки партийных боссов или какой-нибудь бандитской группировки.

Характер Валерия Петровна имеет беспокойный — я бы сказал, суетливый (Фото 15 ниже). Все время куда-то рвется, в груди клокочет жажда бурной деятельности. Очень быстра на руку и на ногу. Энергичная и деловитая. Все хочет сделать сама и как можно скорее. Любит, чтобы вокруг нее все плясало под ее дудку. Чтобы делалось то и так, как она считает необходимым. Очень любит телефон и бесконечные разговоры по нему. Добрая и отзывчивая, готовая помочь всем делом или хотя бы словом. Некоторые называют ее проповедником. За участливое отношение и стремление что-либо присоветовать. При этом советы даются по любому вопросу и поводу, без подготовки. Знай наших! Мы «могем» все! Не завистлива и старается, чтобы всем окружающим было хорошо.

Фото 15. Аркадий Викторович Ужанов, Валерия Петровна Ужанова. 1950

Жутко заботливая мать и бабушка. За своих детей и внуков готова любого разорвать. В том числе и родного мужа, т. е. отца и дедушку.

Абсолютно категорично отрицательно относится к алкоголю и тем, кто его принимает в том или ином виде. Через что я всю жизнь подвергался обструкции и систематическим ограничениям в этом деле. Благодаря нему, как говорит бабушка, дедушка и вышел в люди.

В последнее время стала приобщаться к религиозной тематике. Раньше это за ней не замечалось.

Верит во всевозможные гадания магов, чародеев, экстрасенсов, народных целителей с необъяснимой методикой лечения. Верит во сверхъестественные силы и прочую атрибутику, связанную с ними.

Любит всякие таинственные истории, неопознанные явления типа НЛО и прочие загадки мироздания, природы, истории и человеческой деятельности.

Обладает острым умом и наблюдательностью. Быстро соображает и так же быстро реагирует на события. Меня она знает вдоль и поперек. По-моему, знает даже, о чем я думаю. Одним словом, тоска. Никакой конспирации соблюсти невозможно.

Обожает звездное небо и наблюдения за ним. Мечтала изучать астрономию и профессионально заниматься этими вопросами. Самое вожделенное желание: иметь хотя бы скромный телескоп. Но, к сожалению, финансы поют романсы.

Как пионер-следопыт увлекается распутыванием разных криминальных, полукриминальных и просто темных историй. Проявляет всегда и во всем бдительность: по отношению к незнакомым и подозрительным людям, неясным событиям. Выступает инициатором установки стальных дверей, кодовых замков, хитрых запоров, преград для лихих людей.

Ценит и поддерживает идеальный порядок в квартире, на даче. Лучше недоспит, недоест, но постирает, уберет, помоет, протрет. Также тщательно следит за собой и своими домочадцами. На даче все поражаются чистотой и порядком в двух домах, и на участке, и также в различных подсобных помещениях. Поражаются потому, что у самих на территории и в домах полнейший разгром: везде какие-то ящики, мешки, сумочки, коробочки, узелки, пакетики, баночки, бутылочки и прочая дребедень. У нас этого нигде нет, и Валерия Петровна ослабевает, входя в такое захламленное помещение.

Оснований для упреков в измене за все годы супружеской жизни у меня по отношению к жене нет.

Но в мой огород ею было набросано много камней. Она ревнива, как сто чертей, и всю жизнь внимательно приглядывала за моей линией поведения. И, надо сказать, слабины не давала. Иногда бывали такие смешные случаи: просыпаемся утром.

— Я с тобой не разговариваю!

–??? Почему?

— Я видела сон, как ты с бабами общался.

— А я-то тут при чем? Сон-то о бабах видела ты.

— Но с бабами-то общался ты.

Ну что тут скажешь?

Или такой пример. Наша приятельница, Александра Васильевна Басанец, при пользовании ванной обронила золотую сережку с бриллиантом. Сережка проскочила в сливное отверстие, под решетку. Меня отрядили на помощь. Одного. В самый разгар извлечения сережки раздается телефонный звонок. Требуют к телефонной трубке меня:

— Ты почему так долго не подходишь?

— Так я там то-се.

— А почему так тяжело дышишь?

— Так я там то-се.

— Ладно, дома разберемся.

Хохма. Ну, прямо сказка про Красную Шапочку, бабушку и серого волка.

Зато такие психологические тренинги укрепляли нервную систему.

Обе наши дочери родились в Москве, в Институте акушерства и гинекологии в Лепехинском тупике, у бабушки:

старшая — Тамара в 1955 г. (Фото 16 ниже),

младшая — Елена в 1964 г.

Старшая дочь закончила Московский педагогический институт. Работала учителем в Москве и Монголии. Вышла замуж, родила двух детей, развелась. С трудом перенеся «гласность» и «перестройку», не выдержала «демократических преобразований» и ельцинских «реформ» и в 1994 г. уехала вместе с детьми прямо в «логово капитализма» — в Австралию. Вышла замуж. Живет сейчас так, как будто там претворена в жизнь последняя программа нашей партии, обещавшая коммунизм. Это не слухи. Я очевидец.

Фото 16. Тамара Аркадьевна Баррасс (Ужанова) на даче. 1987

Младшая дочь получила специальность инженера-гидростроителя в Московском гидромелиоративном институте (Фото 17 ниже). Трудилась в московским НИИ «Союзгипроводхоз». Вместе с мужем 3 года работала на строительстве второй нитки канала Волга-Дон. В настоящее время из-за невостребованности молодых специалистов и ненужности нашему родному «демократическому» государству образованных людей торгует одеждой на рынке в Лужниках. Имеет свое небольшое дело. На практике постигает реалии «бандитского капитализма».

Фото 17. Строгино. Аркадий Викторович Ужанов, Елена Аркадьевна Жукова. 1980

Я с гордостью говорю о своих предках и о нашем поколении, с горечью — о детях и с тревогой — о внуках. Правда, не о всех. Старшие внуки уже твердо встали обеими ногами на жизненный путь (Фото 18 ниже). Внучка, Катя, учится на факультете компьютерного дизайна Мельбурнского университета и одновременно подрабатывает менеджером по недвижимости в фирме отчима. Внук, Максим, работает по вольному найму в одном из австралийских военных учреждений, осуществляя ремонт компьютеров и разработку программного обеспечения. Кстати, внучок за неделю получает зарплату, равную более чем годовой пенсии бабушки.

Фото 18. Макс Баррасс, Аркадий Викторович Ужанов, Катрин Кук. 1984

О младших внуках — Алеше и Антоне — говорить еще рано (Фото 19 ниже). Но их светлые головки, стремящиеся к познанию, умелые ручки, тянущиеся к самостоятельному труду, их приверженность компьютеру вселяют надежды.

Фото 19. Осень, Москва, Каховская. Катрин Кук, Антон Дмитриевич Жуков, Валерия Петровна Ужанова, Алексей Дмитриевич Жуков, Макс Баррасс. 1989

Таким образом, можно заметить, что на протяжении последних полутора веков в нашем роду основными видами деятельности являлись военная служба и медицина. На рубеже XX и XXI веков зарождаются новые специализации: учительство и компьютерный менеджмент.