Оффлайн

Арно Штробель, 2019

Пять дней. Без телефона. Без интернета. В заброшенном альпинистском отеле на двухкилометровой высоте в Баварских Альпах, где нет никого, кроме двух смотрителей. «Цифровой детокс», новомодный вид отдыха. Именно его решила испробовать эта группа из одиннадцати человек. Каждый по своим причинам. Едва они добрались до места, разразилась снежная буря. К утру отель завален снегом до второго этажа, а группа недосчитывается одного человека, Томаса. Когда его находят, зрелище приводит всех в ужас. Томас полностью обнажен, у него выжжены глаза, вырезан язык, из ушей течет кровь, и тело парализовано ниже шеи. Он ничего не слышит, не видит, не может говорить и двигаться – изолирован в самом себе. Пугающая участь, перед лицом которой даже смерть не кажется такой уж чудовищной альтернативой. Рация сломана, помощи ждать неоткуда. Полностью отрезанные от внешнего мира, люди заперты в огромном отеле с маньяком – и им может оказаться любой из них… Национальный бестселлер Германии. «Закладка для триллеров Штробеля не нужна – прочтете одним махом». – Себастьян Фитцек, звезда немецкого психотриллера «Штробель – из тех авторов, чья новая книга гарантированно оказывается в списке бестселлеров». – Bayerischer Rundfunk «Этот автор с упоением терзает читателя». – Hannoversche Allgemeine Zeitung «Он умеет затащить в бездну, которую даже боишься себе вообразить». – Krimikiste

5

Флориан покачал головой и невесело рассмеялся, словно не мог поверить, что Давид снова затронул эту тему.

— Мы же говорили об этом, и я уверен, что мы незнакомы. Может, не будем больше к этому возвращаться?

Давид широко улыбнулся и погрозил Флориану пальцем, словно хотел сказать: «Я выведу тебя на чистую воду».

— А ты не думал, что на свете живет немало людей с одинаковыми именами? — спросила Сандра.

— Конечно, живет, — согласился Давид, переглянулся с Флорианом и снова посмотрел на Сандру. — Но вот профессия, возраст… нет-нет. Я доверяю своему чутью.

Флориан закатил глаза и сделал глубокий вдох, как если бы сохранение спокойствия стоило ему значительных усилий.

— Так, еще раз: ни меня, ни мою семью, ни кого-либо другого, с кем я как-то связан, нельзя назвать богатыми. Я не представляю для тебя никакого интереса. Я простой работник, честно зарабатываю на жизнь. У меня нет состояния, ничего нет. Для тебя ведь это главное, не так ли? По-моему, ты днем и ночью разыскиваешь потенциальных клиентов, чтобы за грабительский процент распоряжаться их же деньгами.

— Многовато предположений при полном неведении, — невозмутимо прокомментировал Давид.

— Оставь в покое Флориана, — с несвойственной ему прямотой сказал Йоханнес.

Возможно, такая перемена была обусловлена тем, что он возвращался уже с третьим стаканом виски от барного столика.

— Да и вообще, какая разница, слышал ты его имя или нет.

Йенни показалось, что язык у него немного заплетается.

— Радуйся, пока у самого проблем нет.

При этом Йоханнес задержал взгляд на Сандре — вероятно, потому, что именно она высказала предположение насчет кого-то другого с тем же именем.

— Согласна. По-моему, нам лучше обсудить завтрашнюю прогулку, — сказала Анника. — Я за то, чтобы немного поразмяться. Скажем, какой-нибудь подъем, тогда можно испытать себя. Нико, мы с тобой могли бы даже взобраться на какую-нибудь скалу. Я давно хотела попробовать себя в этом, а здесь наверняка найдется старое снаряжение.

— Сомневаюсь, — с улыбкой возразил Нико. — К тому же в такую погоду даже профи воздержался бы от восхождения. А для новичка это вообще немыслимо.

Анника отмахнулась.

— Потому я и сказала: мы с тобой. У меня хорошая физподготовка, это уже многое дает. Не стоит меня недооценивать. Пару недель назад я обошла на лыжах группу молодых людей. Им было чуть за двадцать на вид. Они поднялись следом за мной на склон. Довольно крутой, как будто отвесный. Эти тоже смотрели на меня так, будто думали, что старушке лучше постоять наверху. Поглядел бы ты на них, когда я пролетела мимо них по склону и потом спокойно дожидалась их внизу.

— Да, она в хорошей форме, — подтвердил Маттиас и глотнул виски.

«И для нее крайне важно, чтобы каждый об этом знал», — мысленно добавила Йенни.

— Этот виски… — проговорил Йоханнес и задумчиво посмотрел на пустой стакан в руке, — и в самом деле превосходен. — Он поднялся и в очередной раз прошелся до столика. — По счастью, у нас наверху достаточный запас.

Йенни вновь обратила внимание, что количество алкоголя, какое позволил себе Йоханнес, не могло остаться незамеченным. И задумалась: стал нынешний вечер исключением в данном отношении или для него это обычное дело?

— Признаюсь, я уже заметно нервничаю оттого, что не могу проверить почту или посмотреть, кто мне звонил, — сказала Анна.

Томас отозвался с нескрываемым отчаянием в голосе:

— Вот и я о том же…

— Ой, да бросьте вы, что тут сказать? — Давид. Само собой. — Ну вот не можете вы прочесть, что Лиза П. с «Фейсбука» написала к посту Зузи Н. Или поиграть в новую стрелялку. Я вас умоляю. Хотите знать, что запущено у меня на смартфоне? Биржевой телетайп, курсы акций в реальном времени. И думать не хочу, какие суммы упускают вот прямо сейчас мои клиенты, поскольку я не вижу, что там творится, и не могу мгновенно отреагировать. А ведь речь идет реально о крупных барышах. И что? Я разве жалуюсь? Нет. А почему? Потому что изначально знал, на что подписываюсь, и сделал это осознанно. Собственно, как и вы. Так что привыкайте и радуйтесь, что можете отдохнуть.

— Я не пользуюсь смартфоном, чтобы читать идиотские комментарии на «Фейсбуке», — возмущенная Анна вскинулась на Давида, которого превозносила минуту назад.

«Неприятности в раю», — подумала Йенни и попыталась было вступиться за свою сотрудницу, но Анна еще не закончила.

— Веришь или нет, но мы тоже используем телефоны по работе. Это и есть наша работа.

— А я думаю, — вставил Томас, которого задело замечание Давида насчет стрелялок, — что ты любишь похвастаться и не упустишь возможности показать всем, какой ты весь из себя важный.

— Верно, я важный, — ответил Давид с неизменной ухмылкой. — Можешь спросить у моих клиентов.

Конечно, Томас был прав — Давид казался хвастуном, вероятно, напрочь лишенным эмпатии или навыков нормального общения. Но в одном ему стоило отдать должное: он умел не только раздавать тычки, но и сам великолепно держал удар. Казалось, замечания просто отскакивали от него. И потому Йенни не могла оставить без комментариев его слова.

— Мне кажется, трудно судить, по каким причинам другие ощущают дискомфорт без телефона или ноутбука. И вообще что-то делают или не делают. То, что для тебя, Давид, второстепенно, для других бывает чрезвычайно важным. Разве мы здесь не поэтому? Чтобы выяснить, как повлияет на нас отказ от любых устройств, причем выяснить это для себя, а не для кого-то еще.

В следующий миг Йенни пожалела, что вообще раскрыла рот. И почему ей всякий раз удавалось говорить таким… поучительным тоном, хоть она и высказывала лишь свое мнение? Даже незначительные вещи звучали в ее устах так, словно она поднимала при этом указательный палец.

— Эй, — расплата от Давида последовала незамедлительно, — и что бы мы делали без твоих пояснений… Теперь все всё знают. — Он подмигнул ей в своей привычной уже манере. — И все равно ты мне нравишься.

— За это надо выпить, — предложил Йоханнес и поднял стакан. При этом он заметил, что стакан снова почти пуст. — Один момент.

Со второй попытки он поднялся с кресла и, пошатываясь, направился к столику с напитками.

— А он своего не упускает, — прокомментировал Флориан.

Йенни кивнула.

— Я была о нем иного мнения. Долго он не продержится.

Когда Йоханнес вернулся к своему месту и хотел сесть, то потерял равновесие и повалился назад. Упал в кресло, но виски выплеснулся из стакана и забрызгал ему брюки и свитер.

— Может, тебе лучше отправиться в кровать, — предложила Сандра, и Йенни подумала о том же.

Сандра вынула из кармана упаковку бумажных платков и протянула Йоханнесу. Тот бросил на нее злобный взгляд.

— Я сам решу, что мне делать.

Он резким движением забрал у нее упаковку и вынул один платок, бормоча себе под нос.

Йенни зачарованно наблюдала, как Йоханнес неуклюже вытирает брюки и свитер. Удивительно, как преображаются люди под действием алкоголя.

Остальные также следили за ним в неловком молчании. Его попытки оттереть пятна виски с одежды привели к тому, что мокрые места так и остались мокрыми, но теперь были усыпаны бумажными катышками. В конце концов Нико отвлек всеобщее внимание от жалких потуг Йоханнеса.

— Интересно будет посмотреть, сколько снега выпадет за ночь. Может статься, что наша утренняя прогулка на снегоступах окажется непростой или вовсе не состоится.

— В любом случае я в деле, — вновь заявила Анника.

Маттиас рядом с ней закатил глаза, но так, чтобы жена не увидела.

Йоханнес сдался, бросил ошметки платка на стол и залпом выпил остатки виски. Затем поставил стакан, отрыгнул и уставился на Сандру.

— Вот теперь я пойду спать. И потому, что я этого хочу.

— Не понимаю, почему ты при этом смотришь на меня. Я хотела как лучше.

— Ха! — выкрикнул Йоханнес и оглядел остальных. — Она хотела как лучше. Ха-ха!

Нико поднялся и хотел ему помочь, но Йоханнес отмахнулся и посмотрел ему в глаза.

— Вы ее не знаете. Вы совсем ее не знаете.

С этими словами Йоханнес повернулся и направился к двери. Он еще что-то пробормотал, когда поравнялся с Флорианом и Йенни. Сложно было разобрать, что конкретно он сказал, но прозвучало это как «если б они знали, кто ты»… Йенни была уверена, что, кроме нее, этого никто не услышал. Йоханнес между тем скрылся за дверью.

— Я… прошу прощения за Йоханнеса, — проговорила Эллен после пары секунд неловкого молчания. — Даже не знаю, что с ним стряслось, я его таким ни разу не видела. Вообще-то он практически не пьет. Даже в день рождения приходится заставлять его пропустить… В любом случае я прошу прощения. Знаю, утром ему будет ужасно стыдно. Он совсем не переносит алкоголя.

— Есть идеи, почему он так взъелся на тебя? — спросила Йенни у Сандры.

Та пожала плечами и качнула головой:

— Сама задаюсь этим вопросом. Не понимаю, что я ему такого сделала. Разве что посоветовала лечь спать.

Йенни кивнула. Но не стала говорить о том, что услышала от Йоханнеса, когда тот выходил за дверь.

— Думаю, завтра он и не вспомнит, что говорил или имел в виду, — предположил Давид. — Может, отказ от телефона дается ему тяжелее, чем он сам хочет признать?

Йенни сомневалась, что для их провожатого это стало причиной такого поведения. С другой стороны, она даже не представляла, что еще могло послужить триггером.

— Н-да… — Давид поднял стакан и стал задумчиво разглядывать содержимое, словно мог увидеть в нем будущее. — Чтобы такое в первый же вечер без смартфона и соблазнов Мировой паутины… Это должно быть интересным. Могу представить нас через три-четыре дня, по горло сытых детоксом: одна невообразимая сцена сменяет другую, такие дикие и абсурдные, что впору дожидаться сестру Монику^[3], скликающую всех на снадобья.

Йенни с трудом подавила смех. Стоило признать, что ей все больше нравилось его чувство юмора.

В следующие полчаса гости один за другим отправлялись спать. Когда Томас пожелал остальным доброй ночи, то закатил глаза и добавил:

— Посмотрим, смогу ли я уснуть без телефона.

Но остальным не было суждено выяснить это.

Примечания

3

Моника — развратная монахиня, главная героиня анонимного произведения «Сестра Моника рассказывает и узнаёт» (1815), приписываемого Э. Т. А. Гофману и состоящего главным образом из сексуальных сцен вперемежку с социально-философскими размышлениями.