Стихи

Артур Ктеянц

— Но как поверить мне глазам своим По водам ходишь, значит, ты святая? — Нет. Я всего лишь провожаю стаю, Мы ищем Новый Иерусалим. Отец, Киты, которых ты убил, Мне подставляют порванные спины, И мы плывём сквозь темные глубины. Плывём, отец, к такому Рождеству, Где прозвучит: «Не бойтесь, только верьте». Здесь, постепенно привыкая к смерти, Я начинаю думать, что живу.

***

— Спишь?

— И не думаю.

— Поговори со мной.

Вот уже несколько месяцев мне не спится,

Этот июнь проливает на крыши зной,

Этот июнь называет меня убийцей.

С этого времени в непроходимой чаще

Сон истончается. Я просыпаюсь в пять.

Тот нерождённый снится теперь все чаще,

Тот нерожденный: «мама, давай играть».

Как-то во сне я держала его в горсти,

Хрупкое тело пытался разрушить ветер,

Если однажды увижу его при свете…

Маленький мой, умоляю, прости… прости…

Я обниму его и поспешу сказать:

«Мой драгоценный, мы тоже теперь неживые…»

Тот нерожденный носил голубые глаза.

Я почему-то уверена — голубые.

— Ты говорил мне тогда, что нельзя иначе,

Что непременно все будет у нас хорошо.

— Мне показалось, будто ребенок плачет.

— Не показалось,

Смотри,

Это он пришел…

Письма из ссылки

Мне так холодно, любимая,

Сдоба северного города

И кварталы нелюдимые,

Не спасут меня от холода.

Не согреет солнце мнимое.

Не придет весна-кудесница.

Одиночество, любимая,

Здесь живет под старой лестницей.

Нас не много: два отшельника,

Семь монахов, три юродивых.

Я дружу с одним мошенником,

Говорят, убийца, вроде бы.

Он из бревен церковь выстроил.

Если верить настоятелю,

Не возьмут ее ни выстрелы,

Ни враждебные объятия.

Прибывая здесь физически,

Я живу воспоминанием.

Если вдуматься, фактически,

Можно красть у расстояния

Километры рельс и щебни,

Шпал извечную протрузию.

Нет, любимая, ни времени,

Ни разлуки — все иллюзия.

Прыгнул в прорубь на Крещение.

Сделал над собой усилие.

Много сильных ощущений

И традиция красивая,

Но зимой купаться — уровень

Подросткового проказника.

Увлекаясь процедурами,

Мы душой ушли от праздника.

Посылаю книгу повестей.

Передай ее издателю.

Гонорар возьми по совести,

Мы с ним давние приятели.

Трудно выжить здесь без вымысла.

Всюду нервы оголенные.

Не пиши, что дочка выросла,

Лучше, что-то отдаленное:

Что река уже растаяла.

Что в семье Поповых «прибыло».

Что томаты в погреб ставила

И в потемках палец выбила…

Здесь, монах один, любимая,

Высек на стене латынью,

«Что блаженны все гонимые,

И что смерти нет отныне».

Умный взгляд, на щеках впадины.

В профиль — вылитый Кустурица.

Если он коснется ссадины,

То она в тот час рубцуется.

Тусклым светом склоны голые,

Полнолунию обязаны.

По ночам здесь пахнет смолами

И запретными рассказами.

Жизнь — цинична и расчетлива,

Только, все ведь, относительно…

Здесь, особенно отчетливо,

Слышишь проповедь Спасителя.