Двух судеб перекрёсток. Сборник романтических рассказов

Артём Аргунов

Персонажи этой книги живут в разное время и в разных странах. Они принадлежат к различным социальным сословиям, имеют разные взгляды на жизнь. У них разнящиеся, порой противоречивые характеры.Некоторым из них довелось хлебнуть немало горя. Но все они верят в крепкую дружбу и настоящую любовь, что помогает преодолеть многие жизненные испытания.«Двух судеб перекрёсток» – это подборка увлекательных историй, которая скрасит ваш досуг, наполнив душу теплом и верой в счастливые перемены.

Постояльцы

* * *

Холодная зима, неожиданно выдавшаяся в этом году, постепенно отступала, сдавая свои позиции. Метели и снегопады прекратились. Пасмурные дни сменились солнечными. В полуденные часы по карнизам стала робко постукивать первая капель. Весна стремительно брала верх.

Для семьи Журавлёвых приход весны означал приближение времени, когда их семейный бюджет вновь начнёт пополнятся поступлениями от постояльцев, каждый год приезжающих отдохнуть на морском побережье.

Так сложились обстоятельства, что их семья состояла всего из двух человек: Нины Петровны — пожилой женщины, более пятидесяти лет проработавшей на заводе и теперь получавшей крохотную пенсию, которой едва хватало на покрытие коммунальных расходов, да её внучки — восемнадцатилетней Александры, студентки второго курса филологического факультета. Журавлёвы жили очень бедно, иной раз с трудом дотягивая до очередной пенсии или стипендии. Иногда, правда, выручали небольшие подработки. Женщины охотно брались едва ли не за любую работу, лишь бы не помереть с голоду.

Особенно плачевно их дела обстояли поздней зимой и ранней весной, когда заканчивались скромные сбережения, накопленные за летние месяцы. Затем, ближе к концу апреля или началу мая, когда приходила пора заниматься огородом, женщины часто нанимались к соседям, помогая им за небольшую оплату вскапывать землю. А когда появлялись первые фрукты и овощи, Журавлёвы, торгуя ими на местном рынке, начинали получать уже более стабильный дополнительный заработок.

И лишь к концу мая — началу июня, с открытием очередного купального сезона, для Александры с Ниной Петровной начинался долгожданный период относительного финансового благополучия. В это время они не только не голодали, но даже успевали немного поднакопить денег для грядущей зимовки.

В текущем году, как прогнозировали синоптики, устойчивое тепло должно было наступить уже в конце апреля. К началу мая температура, согласно прогнозам, ожидалась в пределах плюс двадцать пять — двадцать восемь градусов. Это, конечно же, очень воодушевляло обеих женщин.

— Ещё месяц продержимся, — произнесла Александра, — и в нашей жизни начнётся очередная белая полоса.

Недавно вернувшись с института, девушка сидела за обеденным столом и наблюдала через окно за шустрым воробьём, отважно перепрыгивавшим с ветки на ветку.

— После которой вновь наступит чёрная, — с грустью добавила Нина Петровна. Она стояла у газовой плиты, разогревая на обед остатки гречневой каши. — И когда же наступят перемены? Когда мы сможем круглый год жить, как

нормальные люди? Я, наверное, уже не доживу до этих дней…

— Да ладно тебе, бабуль! — перебила Александра. — Будет и на нашей улице праздник!

— Дай то Бог! Может хоть ты будешь счастлива в этой жизни…

— И ты ещё узнаешь счастье, — заверила внучка. — Вот окончу институт — пойду работать. А там, быть может, встречу свою вторую половинку, выйду замуж — и станешь нянчить маленьких, симпатичных внучат, — улыбаясь, сказала девушка.

— Помоги тебе Господь, Сашенька, — заражаясь от внучки искрящейся улыбкой, ответила Нина Петровна. — Но всё это будет не сегодня, и даже не завтра. До этих дней ещё надо дожить. А если мы этого хотим, то должны работать. Клавдия Сергеевна, что живёт возле магазина, просила помочь ей с ремонтом в доме. Она обещает хорошо заплатить. Так что, внучка, поедим сейчас каши да пойдём работать.

— Бабуль, ты у меня философ, — сказала Александра. — Пойдём, конечно, — тихо добавила девушка, вновь устремляя взгляд в окно.

* * *

Синоптики не обманули: к концу марта температура поднялась до отметки в плюс пятнадцать градусов. А к середине апреля достигла плюс двадцати двух. Правда, небольшой антициклон, принёсший с собой ветер и дождь, немного затормозил весеннее потепление. Но в воздухе всё равно чувствовался скорый приход долгожданного лета, что означало неминуемое открытие купального сезона. К концу апреля в посёлке стали появляться первые приезжие. В основном они относились к числу любителей экскурсий, так как прохладная вода ещё не позволяла купаться, и задерживались в здешних местах всего на один, максимум два дня. Но это было только начало. Уже через две недели ожидался первый поток отдыхающих!

К середине мая Нина Петровна, как обычно в это время года, стала целыми днями пропадать на рынке. Александре, по возвращению из института, приходилось самостоятельно готовить обед с ужином, а также — заниматься всеми остальными домашними делами, с чем девушка справлялась ни хуже своей бабушки.

Дни летели, и лето уже замаячило на горизонте. Настала пора готовиться к приезду первых постояльцев, — а это целое дело! Надо было тщательно вымыть (причём как внутри, так и снаружи) оба флигеля, в которых обычно размещали квартирантов, выбить и пропылесосить все ковры с подстилками, выстирать и открахмалить занавески на окнах, подкрасить потрескавшиеся за зиму оконные и дверные рамы — и ещё множество дел в том же духе. Обычно у Журавлёвых на всё это уходило около двух дней упорной и утомительной работы. Зато какова же была радость, когда ищущие квартиру делали свой выбор в пользу именно их флигелей! Это была настоящая победа!

* * *

— Бабуль! — позвала Александра, входя в дом. — Ты где, бабуль?

— Да тут я, — отозвалась та из кухни.

Девушка прошла в комнату и, как обычно, заняв своё место за обеденным столом, неожиданно предложила:

— Давай с тобой заключим пари!

— Какое ещё пари? — оборачиваясь к внучке, поинтересовалась Нина Петровна.

— Поспорим на то, что завтра к нам въедут два постояльца, оба мужского пола. Если я выиграю, ты оставишь дома приготовленную на продажу клубнику, если ты выиграешь — я завтра же вечером скопаю грядку возле вишни. И это будет не в ущерб другим моим обязанностям.

— Два постояльца мужского пола? — словно не слыша последних слов внучки, с ноткой лёгкой задумчивости в голосе переспросила Нина Петровна.

–Ну, да, — подтвердила Александра.

— И оба не женатые, да при том настоящие принцы, — улыбаясь, добавила женщина.

— Да ну тебя! — смутившись, ответила девушка. — Я вовсе не об этом. Если хочешь, пускай они будут женщинами — мне всё равно. Главное, что их

будет двое.

— Ладно-ладно, — засмеялась Нина Петровна. — Я же шучу! Хорошо, давай поспорим. Только в случае проигрыша ты скопаешь грядку не

возле вишни, а возле сливы. Согласна?

— Хорошо, — согласилась девушка. — Только та, что возле вишни, больше.

— Зато возле сливы больше солнца.

— Ну, хорошо, — вставая, повторила Александра. — Какую скажешь, ту и вскопаю. А сейчас я пойду развешивать оставшиеся занавески в флигеле.

* * *

Интересные сюрпризы иной раз преподносит нам жизнь. Бывает, скажешь что-нибудь, ни на что, особо не надеясь, а оно возьми, да и сбудется. Так случилось и со спором Александры с Ниной Петровной. Девушка, предлагая пари, вовсе не рассчитывала на выигрыш. она сделала это лишь ради забавы, желая хоть немного поразвлечься. Но Богу было угодно, чтобы сказанные ею слова оказались пророческими. Около одиннадцати часов дня к дому Журавлёвых подошёл молодой человек с довольно крупным рюкзаком за плечами. Пару раз постучав в калитку и не дождавшись ответа, он бесцеремонно распахнул её и прошел во внутрь двора. Вышедшая на стук, Александра столкнулась с давно желанным посетителем уже на пороге. — Ой! — едва ли, не врезавшись в молодого человека, воскликнула она и слегка отшатнулась назад. — А вы к нам на квартиру? — смущённо улыбаясь, спросила девушка.

— Да, — сухо ответил парень. — Хотелось бы посмотреть на предлагаемые комнаты.

В это время за спиной девушки появилась Нина Петровна. Окинув гостя пристальным взглядом, она кивнула головой, и тихо сказала:

— Пойдемте, я вам покажу флигель.

Скрупулёзно осмотрев помещение, молодой человек, уточнив наличие ещё одного сдающегося флигеля, попросил показать и его. Затем, после весьма длительного раздумья, он всё же решился. Медленно вынув из кармана пачку гривен, парень отчитал сумму, соответствующую недельному съёму комнаты. В который раз попытавшись поторговаться и получив очередной твёрдый отказ, он с явной неохотой отдал деньги.

— А теперь давайте знакомиться, — пряча деньги в карман, сказала Нина Петровна. — Я — Нина Петровна, моя внучка — Александра. А вас как звать-величать?

— Геннадий, — сухо ответил новый постоялец.

— Гена, стало быть? — уточнила Нина Петровна.

— Можно и так, — согласился Геннадий и, ничуть не церемонясь, прошёл в снятую им комнату.

— Ох, и постояльца Бог нам послал, — посетовала Нина Петровна, вернувшись к Александре. — Не воспитанный мужлан! Да ещё и жадный какой-то! Не люблю я таких. Будь с ним поосторожней.

— Хорошо, — пообещала Александра, которой новый квартирант тоже не очень понравился.

* * *

Не прошло и двух часов, как к Журавлёвым заселился Геннадий, а в калитку снова постучали. Александра, находившаяся в это время во дворе, сразу её распахнула.

Возле двора, облокотившись на капот белоснежной LADA Priora, стоял молодой человек весьма привлекательной внешности. Одет он был в тёмно-синий спортивный костюм и белые кроссовки. В руках держал явно дорогие солнцезащитные очки. — Вы к нам? — с интересом осмотрев вновь прибывшего, спросила Александра.

— Да, — улыбаясь, отозвался молодой человек. — Мне сказали, что у вас сдается комната; это верно?

— Верно, — ответила девушка. — У нас сдаются целых два флигеля.

— Отлично. А место для машины найдётся?

— Да. Двор большой.

— Хорошо. Ну, тогда принимайте нового квартиранта. Кстати, сколько у вас стоит неделя проживания?

— Э-э, произнесла Александра, быстро подсчитывая. — Сто сорок гривен с человека, плюс семьдесят за машину; и того — двести десять гривен.

— Отлично, — ответил молодой человек, вынимая из кармана пачку гривен. — Здесь ровно двести пятьдесят. Сдачи не надо, — протягивая деньги, сказал он.

— Подождите, — заколебалась вдруг девушка. — Давайте, я позову бабушку — она решает все эти вопросы. Я без неё не могу…

— Хорошо, зови, — согласился молодой человек, небрежно бросая деньги на капот. Александра быстро сбегала в дом и позвала Нину Петровну. Та, в свою очередь внимательно осмотрев нового квартиранта, взяла с него оплату и открыла ворота.

— Заезжайте, — пригласила женщина. — Хотя, нет. Сначала давайте я вам покажу комнату. Вдруг она вам не понравится.

— Да мне всё равно. Лишь бы крыша не текла и блох в кровати не было, — честно признался молодой человек.

— Ну, тогда заезжайте, — улыбаясь, произнесла Нина Петровна. — Уж чего-чего, а блох в пастели мы не держим. Да и с крышей всё в порядке.

Новый постоялец завёл двигатель и медленно проехал во двор.

— Вот таких бы людей да побольше! — закрывая ворота, довольно произнесла Нина Петровна.

— Бабуль, а я ведь угадала, — улыбнулась Александра. — Так что, с тебя клубника!

* * *

Поставив машину в тень, молодой человек подошёл к хозяйкам.

— Давайте познакомимся, что ли? — предложил он. — Меня зовут Борис, можно просто Боря.

— Нина Петровна, — представилась женщина. — А это моя внучка, Александра.

— Можно просто Саша, — улыбаясь, добавила девушка.

— Очень приятно!

— Нам тоже.

— А теперь пойдёмте, я вам покажу флигель, — сказала Нина Петровна.

После беглого осмотра комнаты, которая у Бориса не вызвала никаких нареканий, они вновь вернулись во двор.

Борис посмотрел на часы, немного помолчал и задумчиво произнёс:

— Н-да, на море идти сейчас не время — больно жарко. По посёлку бродить тоже не хочется… Может вам что помочь? Я слышал, вы вдвоём живёте, значит, помощь мужских рук не будет лишней. Вы не стесняйтесь, говорите, если что нужно сделать.

— Спасибо, — поблагодарила Нина Петровна. — Если нам что понадобится, мы непременно к вам обратимся.

— Вот и отлично. Да, кстати, если можно, обращайтесь ко мне на «ты» — так будет правильней.

— Хорошо, — улыбаясь, ответила женщина. — А сейчас, извини, мы вынуждены тебя оставить — есть несколько срочных дел. Но как только освободимся, будем рады пообщаться, — и, кивнув внучке, Нина Петровна прошла в дом.

Александра, попрощавшись с Борисом, проследовала за ней.

— Тогда займёмся своими делами, — проводив девушку долгим взглядом, тихо произнёс Борис.

Он вернулся к машине и, распахнув обе задние дверцы, разместился на сидении, положив на колени ноутбук.

* * *

Новые постояльцы Журавлёвых были полными противоположностями друг друга. Разительные отличия наблюдались буквально во всём: в характере, воспитании, манере одеваться, отношении к материальным ценностям и окружающим их людям. Если Борис был хорошо воспитанным, вежливым, открытым, легко располагающим к себе молодым человеком, то Геннадий — довольно резким, немного хамоватым и в основном угрюмым, ощутимо замкнутым. Борис тщательно следил за своей внешностью, часто стирая и тщательно выглаживая одежду, регулярно поправляя причёску, тогда как Геннадий практически не уделял этому времени, позволяя себе ходить помятым и растрёпанным. Борис легко расставался с деньгами, никогда не торговался, а при необходимости всегда старался помочь нуждающимся, Геннадий — считал каждую копейку, постоянно торгуясь и требуя всевозможных скидок. Борис хорошо зарабатывал, не скрывая этого, но и по внешнему виду Геннадия нельзя было сказать, что он бедствует. Борис не кичился своими знаниями и возможностями, старался всегда прислушиваться к окружающим, легко признавая, когда это было очевидным, собственную неправоту, и крайне редко позволяя эмоциям брать над собой верх. Благодаря этим качествам он без труда вливался практически в любую компанию, за короткое время становясь в ней полностью своим человеком. Геннадий, напротив, был очень самоуверенным и эмоциональным. Горячась, сам того не замечая, он довольно быстро переходил на личности. Практически в любой конфликтной ситуации виновными Геннадий считал других, чем постоянно отталкивал от себя окружающих, ещё сильнее замыкаясь, и от того страдая всю свою осознанную жизнь.

* * *

Вечером, когда Журавлёвы покончили со своими делами, а молодые люди вернулись с пляжа, все собрались под навесом за приготовленным Александрой ужином, состоявшим из молодой картошки, куриных котлет и овощного салата. Нина Петровна ради праздника — приезда первых постояльцев — достала из погреба бутылочку домашнего вина. Ужин проходил под жужжание нескольких пчёл, летавших вокруг горшков с цветами, да не принуждённую беседу. В основном говорила Нина Петровна. Она много рассказывала об истории здешнего края, об обычаях, встречающихся только в приморском посёлке, о судьбах здешних рыбаков и о своей жизни. Оба молодых человека и девушка внимательно её слушали, изредка задавая уточняющие вопросы.

Когда Нина Петровна окончила довольно увлекательное повествование, пару слов о себе сказал Борис. Он поведал о том, что его отец и старший брат являются учредителями Сети супермаркетов, что сам он студент Донецкого университета, но учится на заочной форме обучения, так как одновременно работает веб-программистом, развивая сайт их семейного бизнеса. Сейчас же он решил немного изменить порядком наскучившую офисную обстановку, выехав на недельку к морскому берегу.

— В общем, стараюсь совмещать учёбу, практику и отдых, — улыбнувшись, резюмировал Борис.

— А ты что расскажешь? — спросила Нина Петровна, обращаясь к Геннадию.

— Ничего особенного, — хмуро ответил он. — Полгода работал в магазине одного армянина. Вкалывал, как проклятый. Делал всё, что только не скажет. Но этот чёрножопый козёл чужой труд не привык ценить. Вместо премии зарплату урезал. Высказал ему в наглую рожу всё, что о нём думаю, и ушёл… И вообще у меня голова болит. Тепловой удар, наверное, от этого чокнутого солнца!..

Геннадий поднялся из-за стола и, не прощаясь, ушёл во флигель.

— Н-да, — сурово глядя ему в след, произнёс Борис. — Видно, мало в детстве батя ремешком порол!..

* * *

На следующий день, ближе к полудню, к дому Журавлёвых подъехал микроавтобус, из которого тут же выскочили двое ребятишек. За ними последовали их родители. Глава семейства, хорошо знавший Нину Петровну с Александрой благодаря предыдущим остановкам в их доме, уверенной походкой подошёл к калитке и нажал на кнопку звонка.

— Андрей Васильевич! Татьяна Николаевна! Миша, Саша! — узнав приезжих, обрадовалась Нина Петровна. — Как я вам рада! Здравствуйте!

— Добрый день, Нина Петровна! — поздоровался Андрей Васильевич. — Мы тоже очень рады очередной нашей встрече. У вас ведь найдётся местечко для постоянных клиентов? — он улыбнулся. — вы для нас как родная бабушка, и совсем не хочется останавливаться у чужих людей. — Спасибо вам, Андрей Васильевич, — смущённо улыбаясь, поблагодарила Нина Петровна. — Мне очень приятно это слышать. А место, конечно же, найдётся.

У нас сейчас всего два постояльца — молодые парни. Правда, они поселились в разных флигелях, но я поговорю с ними, попрошу, чтобы один переселился к другому. Хорошо, что оба сейчас дома.

— Ну, вы пока с ними побеседуйте, а мы сходим на пляж, — сказала Татьяна Николаевна. — Немножко разомнёмся с дороги. Да и мальчишки наши по морю соскучились.

— Да-да, конечно! — радостно воскликнула Нина Петровна. — Идите, несомненно! И ни о чём не беспокойтесь: к вашему возвращению всё будет готово, — и она, прикрыв калитку, побежала к ближайшему флигелю.

* * *

В первом флигеле жил Геннадий. Нина Петровна не громко постучала в закрытую входную дверь.

— Открыто, — донеслось из глубины помещения.

Женщина прошла в прихожую и, свернув направо, остановилась на пороге одной из комнат, предназначенных для проживания постояльцев.

Это была не большая, хорошо убранная комнатка с одним окном. Слева от окна стоял стол, возле которого размещался плательный шкаф. Напротив, шкафа находились тумбочка и двух спальная кровать, на которой, растянувшись, лежал Геннадий.

— Гена, тут такое дело, — смущаясь, начала Нина Петровна. — Даже не знаю, как бы это сказать… В общем, у меня к тебе есть маленькая просьба.

Геннадий продолжал лежать, молча смотря в потолок. Казалось, будто обращаются вовсе ни к нему.

— В общем, приехали наши постоянные гости, молодая семья с двумя детьми, которые отдыхают у нас уже четвёртый год подряд. Такие хорошие люди!..

— А я тут при чём? — зевая, перебил Геннадий.

Их четверо, понимаешь? Им нужен весь флигель…

— Мне уйти? — вновь перебил Геннадий, переворачиваясь на другой бок.

— Нет, что ты! — запротестовала Нина Петровна. — Ни в коем случае. Я просто хочу, чтобы вы с Борисом переехали в один флигель, отдав второй в распоряжение Дашковых. Ты не против?

Геннадий резко встал с кровати и, быстро пройдясь по комнате, остановился у окна.

— Я вам заплатил за проживание в этой комнате в течение одной недели? — не поворачиваясь, спросил он?

— Да, подтвердила Нина Петровна.

— Так позвольте же мне спокойно прожить в этой комнате все семь дней. А Борис, если хочет, пускай переезжает, — это его дело.

— Ну, извини, что побеспокоила, — с неприкрытым раздражением в голосе ответила Нина Петровна и вышла из флигеля.

* * *

Бориса она застала сидевшим в машине с ноутбуком на коленях. Увидев подошедшую женщину, он, продолжая быстро щёлкать мышкой и нажимать на клавиши, заботливо поинтересовался: — Вам чем-нибудь помочь, Нина Петровна?

— Да не совсем, Боря, — слегка замялась женщина. — Тут такое дело: приехала одна семья — наши ежегодные постояльцы. Их четверо человек…

— И они хотят занять один из флигелей? — догадался Борис.

— Да, — подтвердила Нина Петровна.

— А вы с Геннадием уже говорили?

— Говорила, — со вздохом ответила женщина. — Но толку никакого… Он и слушать ничего не желает о переходе в другой флигель.

— А против моего переезда он не возражает?

— Вроде бы, нет.

— Ну, вот и отлично! Я сейчас закрою программу — это две минуты, и займусь переносом вещей.

— Вот спасибо тебе! — радостно воскликнула Нина Петровна. — С такими людьми, как ты, приятно и разговоры разговаривать, и дела делать!

* * *

Вернувшись с пляжа, Дашковы загнали во двор микроавтобус и, поселившись в уже освобождённом флигеле, стали готовиться к обеду.

Когда стол был накрыт, Андрей Васильевич, вынув из холодильника бутылку охлаждённой водки, весело обратился к Нине Петровне:

— Ну что, дорогая хозяюшка, давай отметим очередную нашу встречу?!

— Если только чуть-чуть, — улыбаясь, ответила Нина Петровна.

— А Саше вы не разрешаете? — наполняя стопки, спросил Андрей Васильевич.

— Да успеет ещё, — ответила Нина Петровна. — Какие её годы?

— Тоже верно, — согласился он. — Ну что, за встречу! — И за хороший отдых, — добавила Нина Петровна.

Они чокнулись.

— Нина Петровна, а можно вам один вопрос задать? — ставя на стол пустую стопку, спросила вдруг Татьяна Николаевна.

— Конечно, можно, — кивнула в ответ Нина Петровна. — Что тебя интересует?

— Это не совсем моё дело, — не решалась Татьяна Николаевна, — И вы вправе не отвечать. Только не обижайтесь на моё, быть может, излишнее любопытство, хорошо?

— Да с чего же мне на тебя обижаться? Спрашивай, не стесняйся.

— Вот мы к вам приезжаем уже четыре года, и всё время видим только вас и Сашу; а где же её родители? — наконец решилась Татьяна Николаевна, заливаясь краской от смущения.

— Погибли они, — тихо ответила Нина Петровна. Пятнадцать лет тому назад, когда Сашеньке было всего три годика, вышли в море — захотелось им на катере покататься, — и не вернулись… Они и Сашеньку хотели с собой взять, но я как чувствовала — не дала…

— Ой! Извините, пожалуйста, что напоминаем вам об этом, — произнесла Татьяна Николаевна.

— Да ничего страшного, — успокоила её Нина Петровна. — Давно ведь это было. Уже понемногу забывается…

— Их так и не нашли? — спросил Андрей Васильевич.

— Нет. Искали и на катерах, и на вертолёте. Соседи водолазов нанимали, чтобы те дно, где возможно, обсмотрели — всё тщетно. Словно в воду канули…

Она немного помолчала, после чего добавила:

— Тогда ведь шторм поднялся. Видно, они с ним и не справились…

* * *

Геннадий всё свое время делил между отдыхом на морском побережье и пребыванием в комнате. оба эти занятия занимали примерно одинаковые

промежутки времени. Если, конечно, не брать во внимание ночные часы, которые он также проводил в снимаемом флигеле.

Времяпрепровождение Бориса немного отличалось от занятий его соседа по флигелю. Он также уделял большую часть дня походу на морской берег и отдыху; но при этом успевал провести как минимум пару часов перед монитором ноутбука, а иной раз и помочь Журавлёвым по хозяйству. Борис неоднократно ходил в магазин, накрывал на стол, немного помогал женщинам в затеянном ими ремонте. Журавлёвы не могли нарадоваться и нахвалиться своим новым постояльцем. А вот Геннадий вызывал у них строго противоположные чувства.

Борису Геннадий тоже не очень нравился. Если бы была его воля, он с удовольствием выгнал прочь этого самоуверенного, невоспитанного человека. Но такой возможности у него не было, а подбивать хозяев на подобный шаг Борис считал низким и неблагодарным делом.

А дни тем временем летели с неумолимой быстротечностью. Не успел Борис поселиться у Журавлёвых, как подходила пора собирать вещи и уезжать домой. Он мог позволить себе лишь недельный отпуск, пять дней из которого уже прошли, и за окнами рождался шестой, предпоследний день.

Встав с постели и сделав привычные упражнения утренней зарядки, Борис вышел во двор.

Несмотря на столь ранний час, Журавлёвы уже не спали. Нина Петровна, покончив со стиркой, развешивала бельё на протянутой через весь двор верёвке. А Александра собирала нападавшие за ночь яблоки, готовя их к продаже на местном рынке.

Не спал и Андрей Васильевич. Он сидел на пороге своего флигеля и, глубоко задумавшись, курил сигарету.

Поздоровавшись с Ниной Петровной и предложив ей свою помощь, на что та ответила отказом, Борис склонился над выведенным во двор водопроводным краном. Тщательно умывшись свежей, прохладной водой, он прошёл в огород к Александре.

* * *

Набрав очередное ведро яблок, девушка решила немного отдохнуть. Прикрыв глаза, она оперлась спиной о ствол яблони. Лучи восходящего солнца, пробиваясь сквозь густую листву, освещали её задумчивое лицо и русые локоны волос, искрящимися волнами спадавшие на маленькие, хрупкие плечи. Весь облик Александры излучал глубокое умиротворение и лёгкую загадочность. Увидев девушку, Борис застыл от неожиданности, до глубины души поражённый её красотой. Он и раньше обращал внимание на Александру, но здесь, стоящая под деревом в светло-розовых лучах утреннего солнца, она была неотразима! Борис молча смотрел на неё, не в силах произнести ни единого слова. Наконец девушка, тряхнув головой, опустилась на корточки и вновь принялась собирать яблоки.

— Тебе помочь? — тихо предложил Борис.

— О! Привет, — повернувшись к нему, улыбнулась Александра. — Ты давно подошёл? Я немножко задумалась, и не слышала шагов.

— Да не очень, — ответил Борис. Он также опустился на корточки и бросил в ведро несколько яблок. — Ты сегодня великолепно выглядишь.

— Правда? Спасибо, — смущённо ответила Александра и опустила глаза.

— Особенно в лучах восходящего солнца, — добавил Борис и, немного помолчав, предложил: — Давай сегодня вместе сходим на пляж? Я ведь завтра уезжаю. А так хотелось бы ещё хоть немного побыть с тобой… Ты не против?

— Я бы с радостью. Но…

— Я потом помогу тебе сделать все твои дела, — догадавшись, о чём она хочет сказать, пообещал Борис. — Погуляем, покупаемся пару часиков — и сразу домой, за работу. Идёт?

— Ну, хорошо, — согласилась девушка. — Только сначала соберём все фрукты и проводим бабушку на базар. Договорились?

— Конечно!

* * *

Спустя час Борис с Александрой, словно дети, взявшись за руки, быстро бежали по прибрежной гальке. Приблизившись к водной кромке, они, не сговариваясь, бросились в ещё прохладное утреннее море.

Вынырнув в нескольких метрах от берега, Борис осмотрелся по сторонам и, найдя Александру, подплыл к ней.

— Ты, наверно, на море почти не ходишь? Надоело оно уже, да? — спросил он, улыбаясь.

— Не хожу, — тоже улыбаясь, подтвердила девушка. — Но не потому, что оно мне надоело, а просто некогда на него ходить. В этом году впервые

пришла.

Борис, ещё раз нырнув, помогая телу привыкнуть к смене температуры, и, вновь вынырнув, задумчиво произнёс:

— Я вот никак не могу накупаться. Шестой день плаваю, а всё кажется, что только сегодня приехал.

— А можно у тебя кое-что спросить? — смущённо улыбаясь, поинтересовалась Александра. — Конечно, можно. Саш, да не стесняйся так!.. — Почему ты выбрал именно азовское море? — на мгновение скрываясь под водой, спросила девушка. — Ведь ты, насколько я понимаю, богатый человек: можешь позволить себе поездку и на чёрное, и на средиземное. Да вообще на любое. Почему же именно азовское? Оно ж ведь самое худшее.

— Возможно и худшее, зато рядом, — ответил Борис. — Деньги, конечно, позволяют мне выехать не только в Крым, но и куда-нибудь в Тунис или Египет, но не охота. Далеко, да и всё вокруг чужое. Лучше по-домашнему: пару часов — и на месте.

Они какое-то время плыли молча, то скрываясь под набегавшими волнами, то вдруг оказываясь на их пенных гребнях. Затем Александра, перевернувшись на спину, неуверенно спросила: — А ты не можешь отложить свой отъезд? Ну, хотя бы на пару дней…

— Ты действительно этого хочешь? — счастливо улыбаясь, спросил Борис.

Он вплотную подплыл к девушке и, дурачась, облил её водой.

— Да, — краснея, ответила Александра. Она опять перевернулась на живот и быстро скрылась под набегающей волной. — Я попытаюсь что-нибудь придумать, — заговорил Борис, дождавшись, когда девушка вынырнет. — если честно, мне бы очень хотелось ещё немного погостить у вас. Но, к сожалению, дела вынуждают ехать…

Вечером позвоню брату — может, удастся задержаться ещё на пару дней. Ладно, поплыли к берегу: немножко позагораем.

— Поплыли, — согласилась девушка. — Утренний загар — это хорошее дело!

* * *

Александра с Борисом расположились вблизи полуметрового бетонного бордюра, проходившего вдоль берега всего в паре шагов от воды. Ранее это сооружение находилось, как минимум, в пятнадцати метрах от водной глади, но таяние мировых ледников и повышение уровня моря постепенно делали своё дело… Лёжа на покрывале, Борис смотрел сквозь полуприкрытые веки туда, где синева моря сливалась с небесной голубизной, соединяясь в единое целое. Лишь изредка эту бесконечную гладь разрывали серые барашки облаков, гонимые лёгкими порывами ещё свежего утреннего ветра, да кружащие над водной кромкой чайки. Где-то совсем далеко виднелся крохотный силуэт проходящего вдоль горизонта корабля.

На душе у Бориса в эти минуты было невероятно легко и как-то по-особому светло. Подобных ощущений он не испытывал уже очень много лет. Счастливая улыбка то и дело пробегала по его лицу.

Рядом с ним лежала Александра. Она лишь изредка открывала глаза, бросая на парня робкие, смущённые взгляды. Её душа была наполнена глубоким умиротворением и тихой радостью. Им обоим очень хотелось, чтобы дивные мгновения счастья, столь внезапно наполнившего их души, длились как можно дольше. Но грядущая разлука, словно жестокий палач, стремительно вела обратный отсчёт. Мысли о неизбежном расставании то и дело напоминали о себе, отзываясь горькой тоской в тревожно бьющихся сердцах.

Борис знал, что запланированный запуск нового интернет-магазина без его присутствия невозможен, и уговорить брата о хотя бы небольшой отсрочке шансов практически нет. Но в глубине души всё же теплилась крохотная надежда на успех.

«Но что я скажу Серёге? — неоднократно спрашивал у себя Борис. — Чем объясню необходимость продления отпуска? Я не настолько устал, чтобы мне требовались дополнительные дни. И у нас с Сашей ведь ничего нет… А смог бы я вообще связать с ней свою жизнь?..»

— Пойдём ещё раз окунёмся? — прерывая затянувшееся молчание, спросила Александра. Она встала и плавно потянулась.

— Пойдём, — согласился Борис. — Давай, кто быстрее доплывёт вон до того мальчишки на матрасе? — махнув рукой, предложил он.

— Давай, — улыбнулась девушка и побежала к воде. — Догоняй!

* * *

Когда они, уставшие и слегка замерзшие, вновь вышли на берег, увидели идущего в их сторону Геннадия.

«Как не охота именно теперь видеть его лицо!» — подумал Борис, опускаясь на покрывало.

— Добрый день, ранние птички, — подходя, поздоровался Геннадий. — Давно купаемся?

— Не очень, — прикрываясь полотенцем, ответила Александра.

— Как водичка?

— Хорошая.

— Это замечательно, — Геннадий стянул с себя футболку и бросил её на гальку. За ней последовали шорты и солнцезащитные очки.

— Вы всё равно сидите — посмотрите за моими вещами, пока я искупаюсь, — бросил он через плечо и побежал к воде.

— Урод! — сквозь зубы процедил Борис.

— Да ладно тебе, — ответила Александра. — Не обращай внимания. Его всё равно не переделаешь. Только нервы зря потратишь.

— Это верно, — согласился Борис. — Давай сфотографируемся на память? — предложил он, кивнув в сторону проходящего мимо фотографа.

— Давай. Только я с собой денег не брала.

— Это не беда, — улыбнулся Борис. — Пошли.

Сфотографировавшись на фоне моря и голубого неба, они договорились с фотографом о получении снимков, и, не сговариваясь, вновь побежали к воде.

Геннадий, заметив их неподалёку от себя, пробурчал что-то в полголоса и поплыл в противоположную сторону.

— Обиделся, что мы бросили его вещи, — улыбнулась Александра.

— Да ну его, — отмахнулся Борис. — Пускай сначала научится просить, а потом будет обижаться.

— А мне его жаль, — спустя минуту, выныривая, сказала Александра. — Тяжело, наверное, живётся с таким характером.

— Возможно, — подплывая к ней, согласился Борис.

— Он наверняка из-за этого сильно страдает, — продолжала девушка. — Но отсутствие силы воли не позволяет исправиться…

Борис молча кивнул.

Перевернувшись на спину и закрыв глаза, Александра отдалась течению, медленно несущего её вдоль берега.

Лёгкий порыв ветра внёс некоторые коррективы в её маршрут, и девушку стало сносить в открытое море.

— Эй! Ты куда? — смеясь, догнал её Борис. — Решила переплыть море? Опасная это затея!..

Открыв глаза, Александра виновато улыбнулась, и они повернули к берегу.

— Может, пива выпьем? — предложил Борис.

— Не откажусь, — кивнула Александра, выжимая воду из волос.

— Тогда подожди минутку — я сейчас!

* * *

Домой они вернулись лишь к обеду. Нина Петровна, уже успевшая накрыть на стол, встретила их недовольным взглядом. Однако, в слух она ничего не сказала. Возможно, постеснялась сидевшего за столом Андрея Васильевича.

После обеда, как и было договорено, Борис стал активно помогать Александре управляться с домашними делами, чем вызвал одобрительную улыбку у Нины Петровны.

— Вот это правильно, — сказала она. — Вместе погуляли, вместе и работу делаете. Молодцы.

За оставшуюся часть дня они успели доклеить обои в Александриной спальне, содрать с окон и плинтусов потрескавшуюся краску, заново их покрасив, и подготовить к ремонту соседнюю комнату. А под вечер, уединившись в своей машине, Борис позвонил брату.

— Привет, Серёга, — поприветствовал он, когда в трубке раздался бодрый мужской бас. — Как дела?

— О, Боря! — отозвался тот. — Приветствую тебя! Дела идут отлично. А ты там как? Отдыхаешь?

— Ага.

— Как водичка? Уже прогрелась?

— Просто отличная!

— Загорел, небось?

— Да есть чуток.

— Отдохнул?

— В общем-то, да.

— Значит, пора возвращаться и приступать к работе, — вынес свой вердикт Сергей. — Помещение уже готово, сервера получили — так что ждём твоего возвращения. Борис глубоко вздохнул и, немного помолчав, собираясь с мыслями, осторожно спросил, заходя издалека:

— В интервью мы же 17-е число указывали, говоря о грядущем релизе, правильно?

— Совершенно верно, — подтвердил Сергей.

— Хорошо. А сегодня у нас десятое… — задумчиво произнёс Борис. — Серёга, дай мне, пожалуйста, ещё три дня, — наконец, решился он. — Я четырнадцатого приеду, и за оставшиеся двое суток всё сделаю. К утру семнадцатого сервис будет полностью готов.

— Да ведь там работы валом, — возразил Сергей. — Какие двое суток, ты чего?

— Не переживай, я прекрасно представляю объём. Двух суток мне вполне достаточно, — и это с учётом непредвиденных ситуаций.

— У тебя что-то случилось? — с тревогой в голосе поинтересовался Сергей.

— Да нет, всё нормально, — попытался успокоить его Борис. — Но, брат, мне, правда, очень нужно. Ты же знаешь, я редко о чём-то тебя прошу… Не волнуйся, у меня ничего не случилось. Просто… Я, короче, приеду — и всё тебе расскажу. И за релиз не беспокойся — всё будет в срок!

— Три дня, говоришь? — задумчиво произнёс Сергей. — Ну, хорошо. Но не минуты больше. Через три дня чтоб сидел в офисе! Ты меня понял?

— Да, брат, понял! — радостно воскликнул Борис. — Огромное тебе спасибо!

* * *

Успешный разговор с братом поднял и без того хорошее настроение Бориса. Он тут же хотел поделиться новостью с Александрой, но при посторонних говорить об этом было неудобно. В течение всего вечера Борис надеялся уловить подходящий момент, но рядом с девушкой всё время кто-то находился — то Нина Петровна, то дети Дашковых, попросившие Александру поиграть с ними в бадминтон. Дождавшись, когда все разойдутся по своим комнатам и, убедившись, что удобного момента сегодня уже не представится, Борис, глубоко вздохнув, тоже прошёл во флигель.

Раздевшись, он лёг в постель, но сон никак не шёл. Более часа Борис проворочался в кровати, так и не сумев заснуть. В комнате было невыносимо жарко и душно. К тому же комары не давали покоя, то и дело жужжа над ухом, норовя сесть на лицо или руки!..

Устав от бесконечного жужжания и потеряв последнюю надежду уснуть, Борис вновь оделся и вышел во двор.

На улице было тихо и свежо. Прохладный ветер слегка играл волосами, приятно щекотал вспотевшее тело. Борис достал из машины старенькую гитару, доставшуюся ему ещё от дяди. Присев на капот, он проверил настройку струн и не громко заиграл мелодию знаменитой песни Бориса Гребенщикова «Город золотой».

Красивая мелодия, мягко вплывая в романтическую атмосферу летнего вечера и растворяясь в загадочном сиянии щедро рассыпанных звёзд, незаметно погружала в безоблачный мир самых радужных грёз. Прикрыв глаза, Борис невольно представил себя рядом с Александрой. Они медленно шли по аллее цветущего сада. Девушка несла подаренный им огромный букет тюльпанов. А он, нежно обнимая её за талию, что-то тихо шептал ей на ухо…

Неожиданно раздавшийся скрип досок заставил Бориса вздрогнуть и вернуться из поэтических грёз к прозаической действительности. Прервав мелодию, он обернулся на звук — на пороге их флигеля, потягиваясь, стоял Геннадий.

— Что, тоже не спиться? — подходя поближе, поинтересовался он.

— Да, — слегка недовольным тоном ответил Борис. Но в памяти всплыли слова Александры, сказанные ею на пляже, и отчего-то захотелось быть более вежливым с этим неприятным человеком.

«Быть может, он и вправду не виноват в том, что такой вот…» — подумал Борис, перебирая струны.

— Жарко что-то сегодня, — сказал Геннадий. — Никак не могу заснуть. Ещё и комары эти задолбали…

— Аналогично, — ответил Борис. — Я около часа провалялся, а так и не уснул.

Он тихонько сыграл пару тактов боем и, опустив ладонь правой руки на струны, прервал их звучание.

— Я и не знал, что ты у нас музыкант, — произнёс Геннадий.

— Да ладно тебе, — ответил Борис. — Скажешь тоже! Какой я музыкант? Так, бренчу немного.

— Сложно вообще научиться играть на ней?

— Это, смотря, чего ты хочешь достичь. Если желаешь обучиться профессиональной игре и стать, допустим, композитором, то довольно сложно. А если просто побренчать — то не очень.

Конец ознакомительного фрагмента.