Любовница поневоле

Ася Исай (2024)

— Я все до копеечки отдам. Я отработаю, можно зарплату не…– Обязательно отработаешь, — его улыбка превращается в звериный оскал. — Будешь моей любовницей. Пока не наиграюсь.Я мечтала встретить настоящую любовь, но в поисках помощи сама пришла в руки зверя.Он — хозяин города. Жестокий, богатый, опасный и пугающий. Старше меня на тринадцать лет и опытнее на целую жизнь. Я обыкновенная медсестра, но по какой-то причине он хочет только меня. Отрабатывать долг он заставит в его постели!

Глава 3

Света в библиотеке мало. Горит только торшер у моего кресла, но все равно я замечаю, как глаза Гордея выдают его усталость.

— Виолетта сказала, что ты на работу завтра собралась. — вздыхая, говорит он.

— Хотела бы. Я же не нужна тебе здесь круглосуточно? А у меня там пациенты…

— Круглосуточно нет, не нужна. Но твой главный пациент сейчас — я. Пластырь. Забыла? — он показывает на плечо, но обслуживать я буду явно не его. Точнее, не только его. — Соня, я не собираюсь ждать, пока ты закончишь смену, пока будешь отсыпаться после или пока тебя доставляют по пробкам. Это ты должна меня ждать. Хочу, чтобы ты была доступна, в настроении и всегда готова. Иначе какой смысл тебя здесь держать?

— Поняла, извини. Я просто подумала…

— Тебе не нужно думать, — обрывает он жестко. — Подойди.

Медленно иду ему навстречу. Перед тем как сесть читать, я сняла туфли. Они остались ждать меня у кресла. Иду к нему босиком, приподнимая подол платья. Без каблуков оно оказывается слишком длинным. Его взгляд оценивающе проходится по моей фигуре и задерживается на груди. На мгновение он улыбается одним уголком губ. Здесь прохладно, соски собрались в твердые горошинки, и шелк демонстрирует это даже красивее, чем будь я голой.

Останавливаюсь неподалеку от его кресла, но он берет меня за руку, подводит ближе и ставит у себя между ног. Взгляд оценивающий меня становится острее. На мне нет белья и он это замечает. Проводит пальцем по талии и ниже, ниже, ниже. Подбирается под легкую ткань шелка и тянет его вверх. В этот раз ладонь ползет по внутренней стороне бедра, задевая все чувствительные местечки, но не касается самого главного.

Меня впервые так откровенно касается мужчина. Лицо полыхает от смущения. Не могу поднять на него взгляд. Я не знаю как себя вести. Между нами нет совершенно никаких чувств. Да мы не знакомы практически! Он по одному стягивает тонкие бретельки с плеч. Платье спадает до талии, оголяя грудь. Я тут же пытаюсь прикрыться, но Гордей жестко отводит мои руки. Кожа покрывается мурашками от жадного мужского взгляда. Он продолжает игры с моей грудью, которые начал еще в клинике. Поглаживает, мнет, едва касаясь, царапает, щекотно очерчивает контур. Неожиданно выкручивает оба соска, тело пронзает острая молния, и я не могу сдержать стон.

— Нравится, красивая? — хриплый шепот царапает кожу, а я не могу ничего произнести в ответ. — Чего молчишь? Нравится, нет?

— Я не знаю, — шепчу и дышу часто-часто, пытаясь угнаться за бешеным пульсом, краснею и стараюсь удержаться на ногах.

— Ширинку расстегни и садись сверху. Покатаю. Заодно и узнаем нравится или нет.

Мимолетно взглянув на бугор в его штанах, пришла в ужас. Кажется, покраснеть сильнее — невозможно. У меня не было никакого опыта, кроме поцелуев, и нескольких случайных просмотров порно. А сейчас все происходит слишком быстро. Чувство нереальности происходящего вышибает напрочь.

— Я не люблю повторять два раза.

Голос Миронова становится холоднее и жестче. Мне нельзя медлить, иначе он вышвырнет меня на улицу.

Опускаюсь на колени у его ног и тянусь к ремню. Пальцы мелко подрагивают и у меня никак не получается его расстегнуть.

— Чего дрожишь? Ты будто первый раз, — хриплый смешок нарушает тишину комнаты, а я останавливаю хаотичный бег пальцев и впервые за вечер заглядываю в его черные глаза. Улыбка на его лице превращается в жуткий оскал.

— Я просто… Я никогда не…

— Ты целка, что ли? Пошла вон немедленно!

Как? Куда пошла? А как же долг? Он теперь мне не поможет?

Хочется задать все эти вопросы, но я боюсь его еще больше разозлить. Мне же нужно сгладить ситуацию. Если он сейчас меня выкинет, мне даже пойти некуда будет среди ночи!

Становится крайне неуютно под прищуром холодных глаз. Моя грудь все еще открыта для него, и теперь это кажется неуместным. Хочется прикрыться, спрятаться, но мои руки на его бедрах, ладони у пряжки ремня. Я стою на коленях у его ног и чувствую, как под моими пальцами пульсирует горячая плоть. У меня хоть и не было никогда мужчины, но будучи медсестрой, я всякого повидала. То, что я чувствовала сейчас под тканью брюк, не шло ни в какое сравнение с увиденным ранее и было очень внушительного размера.

— Но почему?

— Терпеть не могу с девственниц. Куча возни и никакого удовольствия. Еще и слезы эти наблюдать… Не нужен мне такой подарок. Как ты до двадцати четырех лет-то продержалась? Неужели никто не позарился?

— Позарился. Я просто не хотела.

— А сейчас захотела?

— А сейчас я напугана, — если совру, что захотела, он точно заметит и будет хуже. Я же честно ему себя продала, так пусть будет правда. — Прости меня. Я буду стараться. И не буду плакать, обещаю. Хочешь я…

— Что?

— Ну… Я могу… — боже, я же взрослая, почему я не могу произнести это вслух?

— Делай что хотела или вали. Вали не только из комнаты, но и из дома. Я не в настроении играть и ждать, пока ты падаешь в обморок от вида члена.

В его глазах вызов. Он говорит, что не хочет играть, но сам с жадным азартом следит за тем, как я неумело справляюсь с его ширинкой, и выпускаю на волю из плена боксеров его член.

Огромный. Пугающий. С крупной розовой головкой и увит синими венками по всей длине. Упругий и горячий он дергается в моих пальцах. Боюсь его даже рассматривать подробнее.

— Ты любоваться будешь или сосать?

Ежусь от его грубости. Но падать мне уже некуда. Я достигла дна. Не будет толку ни от слез, ни от истерик. Я просто должна делать, то чего Миронов хочет, угадывая желания.

Тянусь к нему и осторожно слизываю капельку смазки с головки члена. Немного терпкий на вкус, но совсем не противный. Он твердый как сталь, но укрыт нежной, бархатистой кожей. Провожу кончиком языка по всей длине. Нерешительно обхватываю губами и поднимаю глаза на Гордея.

— С-с-сука! — шумно выдыхая, тянет ругательство, встречая мой взгляд. Вплетает свои длинные пальцы мне в волосы, наматывает на кулак и задает темп, нанизывая меня на напряженный ствол. Другой рукой по очереди выкручивает, мои соски. Больно. Остро. Только для своего удовольствия.

— Горло расслабь и глубже бери, — командует он и начинает вколачиваться в глотку. Слезы непроизвольно текут по щекам, кислорода не хватает, кажется, что если он толкнется еще глубже — сработает рвотный рефлекс.

— Глотай. Иначе придется вылизывать, — он смотрит на меня, не отрывая взгляда, а я не успеваю понять, к чему была сказана эта фраза, когда мой рот заполняет терпкое семя. Послушно глотаю все до последней капли.

Он вынимает все еще твердый член и водит им мне по щекам, размазывая слюну и слезы. Все так же держит за волосы, не давая отвести взгляд.

— Умничка, — отпускает на волю, застегивает брюки и не оборачиваясь идет к выходу из библиотеки.

— Гордей, что теперь будет? Мне очень страшно, — шепчу сорванным голосом.

— Спать иди. Завтра поговорим, — жестко обрывает он, так и не обернувшись.

Стыд затапливает меня с головой. Всегда мечтала о большой и красивой любви. О настоящей. Той, что с первого взгляда и навсегда.

Вот мне и выдали за все мои мечты. Так чтоб наелась досыта.